Екатерина Шульман - Статус - 2019-08-06

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

НЕ НОВОСТИ, НО СОБЫТИЯ

Е.Шульман

Как мы вам и обещали, политический кризис, в который мы вплыли, никуда не делся, никуда не рассеялся, не стал меньше. Более того, мы еще не подошли, как мы и предполагали, к его высокой фазе. Тем не менее, каждая неделя отличается от предыдущей, хотя некоторое ощущение дежавю может нас с вами охватить.

У нас опять в субботу было несогласованное массовое мероприятие. После него опять были довольно массовые задержания — во время него и после него. Потом были суды, штрафы и аресты. Единственное, чего еще у нас не возникло — это еще одного дела о массовых беспорядках, потому что, видимо, по поводу каждой субботы заводить дела о массовых беспорядках — это все-таки несколько избыточно. Хотя мы никогда не знаем, до чего еще дойдет у нас фантазия правоохранительных органов.

Тем не менее, новые знания и расширенин нашего кругозора продолжается. Фраза недели «буккальный эпителий». Кто не понял, тот поймет. Кто еще не знает тему, ознакомиться заранее лучше с этой информацией.

А также гораздо лучше мы стали разбираться в различных отделах внутренних дел Москвы: какие отделы получше, какие похуже, где какие условия, а также практически как свои пять пальцев узнали различные спецприемники, в которых содержаться люди, получившие административный арест как по итогам 27 июля, так и по итогам 3 августа.

Неочевидный факт, о котором вы могли, дорогие слушатели, не догадываться: в спецприемнике можно иметь с собой радиоприемник на батарейках. И мы также знаем, что многие люди воспользовались этой возможностью и слушают там разные радиостанции.

М.Наки

Е.Шульман: 1

По поводу 1-го спецприемника, там вообще сейчас прекрасная совершенно собралась компания. В частности, те люди, которых я навещала в ОВД Мещанский, которые были оставлены на ночь после митинга 3 августа. Там три девушки: Софья и Аглая, получили обе по 10 суток, что, в общем, тоже новация. Первый привод. И девушки — одна 99-го года, другая 2001-го — и получают 10 суток административного ареста сразу. Ну вот, тем не менее, мы про всё это помним. Все эти сроки в судах вышестоящих инстанций будут оспорены. В нашем случае это Мосгорсуд.

Вообще, сейчас, если говорить о некой новой фазе, с одной стороны, продолжается этот «фестиваль силового креатива», который заключается в заведении уголовных дел, просто фонтанирование уголовными делами и привлечение к ним всё новых и новых фигурантов.

Но одновременно наступила такая, менее красивая и менее зрелищная, но долгая и, в общем, финале результативная, как мы рассчитываем, фаза — это писание заявлений на незаконное задержание, на применение силы, на недопуск адвокатов в УВД, на различные нарушения прав человека, которые происходили в течение прошлой недели. Всё это будет оспариваться. Все эти заявления будут написаны и разосланы по инстанциям. Ну, и дальше ждет нас финальная инстанция — Европейский суд по правам человека.

Кроме того еще одна новая вещь. Не то чтобы новая, но то явление, которое свойственно этой фазе — это коллективные различные заявления и выступления самых разных структур и организаций, которые столкнулись с нарушением прав их членов или тех, о ком они беспокоятся. У нас есть заявление оргкомитета Общероссийского гражданского форума. Это крупнейшее объединение НКО, которое проводит свой форум, кто знает, каждый ноябрь. Это уже второе их заявление. В первом они достаточно тщетно призывали власти Москвы инициативно согласовать митинг 27-го числа, чтобы не случилось ничего нехорошего. Всё нехорошее случилось.

Но, тем не менее, достаточно внятная позиция ОГФ относительно того, что никакого события массовых беспорядков, по поводу которых возбуждено уголовное дело, не было, и что преследование силовыми, репрессивными методами кандидатов и волонтеров штабов — это не способ, которым проводятся выборы.

Е.Шульман: Продолжается «фестиваль силового креатива»

У нас есть заявление Адвокатской палаты города Москвы в связи с, действительно, не то чтобы новой, но очень распространившейся практики недопуска адвокатов в ОВД, Есть ряд ОВД, которые особенно этим дело отличались. Не могу не называть ОВД Арбат, прославившееся прямо-таки ОВД Тверское и также ОВД Теплый стан, в высшей степени изумительное, в котором тоже был проявлен креатив и фантазия. Там как-то особенно энергично убеждали людей сдавать отпечатки пальцев и ДНК. Если они не хотели этого делать, грозили им там просто чёрт знает чем.

М.Наки

Е.Шульман

Как Федеральная плата адвокатов, так и Адвокатская палата города Москвы собирается, насколько я знаю, тоже по своим каналам, скажем так, возмущаться такими практиками.

С чем связано то, что происходило в ОВД после 3-го числа? Тут опять же, несмотря на повторные просьбы не идеализировать полицию, я должна еще раз сказать, что будучи предоставлены сами себе, сотрудники ОВД скорее склонны вести себя прилично, чем неприлично. Есть некоторые ОДВ постраннее. Тут я ОВД Тверское еще раз назову. Они безо всяких факторов внешнего давления ведут себя странно. Может быть, потому что они настолько в центре, прямо вот рядом с Советом Федерации, может быть, это на них как-то воздействует.

М.Наки

Е.Шульман

Тем не менее, что у нас было после 3-го числа ночью? У нас были достаточно быстро оформлены люди, которых туда привозили. У нас был обычный конфликт между задерживающими и оформляющими.

Все жалобы, которые мне приходилось принимать, касались задержания Росгвардией, которая вообще не должна, конечно, применяться на массовые мероприятиях в мирном городе. Потому что это только кажется, что это такая примитивная работа — в оцеплении стоять. На самом деле сотрудники полиции, например, которые задерживают, они знают свою инструкцию, они знают закон о полиции, и они несут индивидуальную ответственность за то, что они делают. То есть они не могут ссылаться на выполнение приказа, если потом их действия начинают оспаривать в суде, а это происходит. Поскольку полицейские — самая массовая силовая структура, то они подпадают под каток своей же системы тоже статистически чаще других.

Кстати, обращаю внимание на сегодня появившийся очень интересный статистический материал от Генпрокуратуры, который раздобыла газета «Новые Известия» о том, сколько уголовных дел против сотрудников силовых структур было в 17-м, году, сколько в 18-м, какая там динамика. Спойлер: преступлений, совершаемых сотрудниками силовых структур, становится больше. Соответственно, больше становится и расследований. Самый большой рост, между прочим, именно по расследованиям, то есть по тем преступлениям, которые доходят хотя бы до каких-то следственных действий, у Росгвардии.

На этих массовых мероприятиях Росгвардия тоже проявила себя с «наилучшей стороны». Там у нас теперь по закону можно проходить срочную службу. Поэтому, собственно, к моей предыдущей мысли возвращаясь, это могут быть люди совершенно неквалифицированные и непонимающие, что такое сопротивление, что такое неправомерные действия, каковы их собственные правовые возможности, то они могут делать, чего они делать не могут. Поэтому они ведут себя как-то вот дико. Соответственно, почти все те люди, которые жалуются, что их задерживали и избивали, это люди, жалующиеся на Росгвардию, в меньшей степени на 1-й, 2-й оперативный полк — это сотрудники уже ГУВД Москвы.

М.Наки

Е.Шульман

С другой стороны, поверьте, ни одна такая история не пропадает в пропасти забвения. Если только сам пострадавший не отказывается в этом участвовать, то всё это доводится до различных судебных инстанций. Еще раз повторю: ЕСПЧ очень любит коммуницировать дела из России. Это всё идет по накатанному. Наша страна предоставляет массу материала. Поэтому комуницируются такие дела быстро, решения по ним выносятся и Российская Федерация потом, то есть мы с вами из нашего бюджета не только содержим прекрасные эти силовые структуры, которые, ненаучным языком выражаясь, подставляют Российскую Федерацию перед международным сообществом, мы еще из нашего общего бюджета выплачиваем эти штрафы.

На мероприятии 3 августа присутствовало некоторое количество моих коллег по Совету по правам человека, в частности, Игорь Каляпин, руководитель «Комитета против пыток», который в рамках полевого эксперимента, не показывая удостоверения, коварно свинтился и был задержан, и затащен, соответственно, в автозак, где тоже продолжал скрывать, скажем так, свою корпоративную принадлежность с целью посмотреть, что там как происходит. Его рассказ вы тоже можете видеть как на видео, так и в письменной форме. Он тоже написал заявление в Следственный комитет на свое незаконное задержание.

Е.Шульман: Преступлений, совершаемых сотрудниками силовых структур, становится больше

Так вот совсем недавно Игорю Каляпину была присуждена компенсация на незаконное задержание, которое случилось в 2007 году. Тогда еще дольше шли эти дела. Сейчас они идут гораздо быстрее. Так что у нас здесь тоже может быть новый замечательный материал.

Кто еще у нас возмущается тем, что происходит и высказывает свою позицию публично? Я считаю, что это важно называть, потому что это всё опять же в отличие от постов в Фейсбуке при всем уважением к постав в Фейсбуке, коллективная позиция организаций остается, она никуда не девается. Я напомню, что у нас независимые профсоюзы возмущались еще в предыдущей итерации тем, что происходит на выборах — преследование кандидатов и преследование митингующих.

У нас буквально сегодня или вчера 25 кандидатов в Мосгордуму от КПРФ, зарегистрированных кандидатов тоже выразили свое недовольство происходящим и требование перепроверки всех подписей самовыдвиженцев.

М.Наки

Е.Шульман

Вообще говоря, переходя от всей этой процессуальной линии к, собственно, политической, надо сказать, что да, коммунистическим кандидатам победа падает в руки сама, даже, может быть, в большей степени, в больших объемах, чем они сами того бы желали. Но нельзя не отметить их достойного поведения. Потому что КПРФ могла бы, будучи в высшей степени системной парламентской партией, могла бы устраниться от всей этой истории и тихо ждать, когда им самим голоса не упадут на голову. Тем не менее, они этого не делают.

М.Наки

РЕКЛАМА

М.Наки

Е.Шульман

А вообще, отвлекаясь на минуту, действительно, уровень гражданской самоорганизации поражает воображение, и это то, что уже поражают все. Это, пожалуй, основное отличие нынешних событий от того, что происходило в 11-м, 12-м год, когда этот спонтанный, неожиданно многочисленный протест не опирался ни на какие структуры, точнее эти структуры возникали на ходу. Собственно, ОВД-Инфо и «Медиазона», тоже СМИ, которое занимается сбором, анализом информации о политических репрессиях, они тогда-то и возникли в качестве ответа на эти преследования. Сейчас мы их видим уже в высшей степени в цветущем виде, с восхитительной совершенно эффективностью.

Я должна вам сказать, что притом, что цена политической гласной политической активности растет, как мы видим на глазах — это уже не просто административное преследование, а часто и уголовная, — когда появляется малейшая возможность поучаствовать, но при этом не с такой очевидностью огрести неприятности, люди просто страстно стремятся к участию.

Ну, и такие невинные виды активности, как просмотры и перепосты, они тоже скачкообразно выросли. Я понимаю, что это не выглядит самым важным событием на свете, но, поверьте мне, это настолько очевидно, что это нельзя не замечать. То есть людей то, что происходит, очень сильно волнует. То называется вовлечение. Вот уровень вовлечения, действительно, вырос. Это не приводит к автоматическому закрытию уголовных дел, поверьте. Это иногда приводит к открытию новых уголовных дел, но это тот фактор, который никуда не девается подобно тем изменения мощного мнения, которые Михаил Эгонович Дмитриев в предыдущий час эфира тут рассказывал, — это то, что нельзя повернуть назад. Это такая река, которая течет, ее нельзя закопать и нельзя ее остановить. Поэтому мы с вами это отмечаем как значимое.

М.Наки

Е.Шульман

Она может вспыхнуть по непонятному поводу. Таких случаев у нас в истории человечества ужасное количество от выстрела пистолета Камиля Демулена, после которого народ неожиданно пошел брать Бастилию, до известного самосожжения торговца в Тунисе, что запустило механизм первой из «арабских революций», которые так несправедливо часто объединяют в единую политическую общность, хотя у каждой из них были свои причины.

Так вот не столько важна численность, сколько важна повторяемость, но, тем не менее, численность тоже любопытна. Мы говорили прошлый раз о методике ОВД-Инфо, согласно которой при массовых задержаниях задерживают примерно каждого 20-го, соответственно, можем число задержанных умножить на 20, получить приблизительное число. Я напомню, что число задержанных после 3 августа составляло красивую цифру 1001.

Е.Шульман: На массовых мероприятиях Росгвардия проявила себя с «наилучшей стороны»

Надо сказать, что если цифра 20 тысяч покажется вам избыточной, то я сошлюсь на мнение Алексея Захарова, экономиста, одного из лучших наших специалистов по экономической статистике и вообще, по статистке больших данных. Он ходит на митинги, проводит там свои подсчеты, и он тоже называет цифру 20 тысяч. Если вам интересная его методика, посмотрите — он в своем Фейсбуке долго и очень занудно, не в обиду никому будет сказано, это описывает. Просто поверьте, что эти цифры не взяты с потолка.

Митинг 3 августа отличался от 27-го тем, что там не было единой точки сбора, люди ходили по Бульварному кольцу и по каким-то улицам в центре города, по которым они могли пройти, прийти. Задержания массовые были опять на Трубной.

М.Наки

Е.Шульман

Задержанных на ночь было меньше в тот раз и, вообще, задержанных было меньше. Но среди тех, кого задержали и кто поехал в суд в понедельник, большее количество людей получили административный арест, в том числе, на достаточно большие сроки.

Еще один момент, который необходимо отметить, это относится к той моей идее, что если не приставать к сотрудникам ОВД, то они в целом более-менее придерживаются законных порядков. Кто мешал сотрудникам ОВД соблюдать закон? Ночью после 3 августа по ОВД, где были задержанные, поехали следователи Следственного комитета. Они допрашивали всех, кто там был, на предмет уголовного дела по 212-й статье «массовые беспорядки». Каким образом, люди, пришедшие 3-го числа имеют отношение к массовым беспорядкам, которые, как считает Следственный комитет, были числа 27-го, непонятно. Тем не менее, людей допрашивали без адвокатов. На этот момент адвокатов вообще не пускали в отделения полиция.

Там у них отбирали телефоны. Там их пытались запугать, чтобы они телефоны эти вскрыли, отдали свои пароли. Забирать телефоны могут, к сожалению, по мутному нашему законодательству, но вскрывать не могут. Вы не обязаны помнить пароль, а тем более, его отдавать. И никто не может отменять 51-ю статью Конституции, которая позволяет вам не разговаривать.

М.Наки

Е.Шульман

Инструкция относительного того, что делать, если вы вернулись без телефона после задержания, находится на сайте ОВД-Инфо, на «Медузе». Очень легко — наберите в Гугле, вам там расскажут, что нужно сделать, чтобы обнулить информацию на своем телефоне.

На самом деле, как считает мой коллега по совету Павел Чиков, он же глава адвокатской организации «Агора», в этих, несколько истерических следственных действиях есть большой элемент показухи и то, что называется, имитацией бурной деятельности. Самим привлеченным от этого не легче, но полезно понимать, как это происходит.

В следственной группе, которая занимается этими мифическими массовыми беспорядками, 84 следователя. 84 — это целый батальон! Такими силами, я не знаю, что можно сделать — поле можно вспахать, а не расследовать то, чего никогда не было. Но, может быть, это как раз самое трудно и есть — искать черную кошку в темной комнате.

Среди всего прочего, должна сказать, что наш Совет по правам человека будет направлять целый ряд писем и обращений в силовые структуры, в Генеральную прокуратуру, в прокуратуру Москвы, руководству Росгвардии, руководству Министерства внутренних дел на предмет тех нарушений, которые были допущены их сотрудниками и также прокурору города Москвы с предложением прекратить уголовное дело по статье 212-й в рамках прокурорского надзора, поскольку те члены Совета, которые были на обоих митингах, также те все из нас, кто мог пользоваться информацией, которая есть в СМИ, не видят тех признаком массовых беспорядков.

Еще раз повторю: то, что происходило 6 мая 12-го года, кстати, на согласованном митинге на Болотной площади, гораздо больше похоже на массовые беспорядки, хотя тоже не то чтобы поражающее воображение массовость — какая-то поражающая воображение беспорядочность там была, но там было хоть что-то. Тут у нас 27-го числа не было вообще ничего. Мы зачитывали в прошлом эфире 212-ю статью Уголовного кодекса. Значит, Гагарин в космос летал — массовых беспорядков не видел.

Опять же, как считает Чиков, дела заводятся скорее ради следственных действий, чем ради доведения их, собственно, до суда, и имеет место творческое соревнование, конечно, между различными силовыми структурами, кто лучше и красивее выступит. Может показаться, что это конкурс «Как вызывать максимальное отвращение в максимальном количестве людей». Но у них это выглядит по-другому: Нельзя дать соседу обогнать себя в проявлении своего выдающегося мнения. На этом фоне гражданские структуры, в том числе, наш политический менеджмент молчит и на самом деле не участвует.

В прошлый раз мы тут с вами оплакивали горькую судьбу мэрии Москвы. Но надо сказать, что все остальные наши политические подразделения выглядят не лучше и чувствуют себя не особенно веселее. Опять же широкая публика думает, что они там, демонически хохоча, упиваются этим всем происходящим.

Другие аналитики, которые менее склонны к эмоциональным оценкам происходящего, называют это «ползучим государственным переворотом» или «восстанием силовиков», или, по крайней мере, таким, действительно, «фестивалем силовой самодеятельности», в котором для гражданского управления нет ни места ни необходимости.

Каким образом все эти люди — не то чтобы мы должны им симпатизировать жалеть, — но каким образом они постараются вернуть себе хотя бы часть того, властного ресурса, который у них был, — это, видимо, и будет сюжет ближайших недель.

Е.Шульман: ЕСПЧ очень любит коммуницировать дела из России. Наша страна предоставляет массу материала

Еще раз повторю: два согласованных митинга у нас в ближайшую субботу и еще одну субботу ожидаются. Согласованный митинг совершенно не ожидает каких-либо массовых или не массовых задержаний, но, тем не менее, видимо, мэрия как-то догадалась, что согласование — это практически единственный инструмент, который у них остался для того, чтобы не отдать полностью власть в городе силовым структурам. Потому что иначе, если они не согласуют никакой митинг, то дальше силовики делают уже просто, чего хотят и никого не спрашивают. А сколько это может продолжаться на самом деле, непонятно. Там можно поступать, видимо, каждые выходные.

Что касается переворота, то это, может быть, действительно, некоторая избыточная оценка.

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

Е.Шульман

Так вот, продолжая пересказ этого впечатляющего видео. Никто ей не отвечает, пока, наконец, один из марширующих, обернувшись, ей не говорит: «Госпереворот». Это интересная версия. Еще раз повторю: она высказана не политологом. И я не то чтобы могу научно ее обосновать. Но, тем не менее, она, конечно, интересует.

И последнее, что я должна сказать в этой части. Политическая система наша доводит себя до цугундера, но когда она подходит совсем к краю, она обычно как-то все-таки пытается сохранять равновесие. Она не очень любит резко перерождаться в нечто другое. Посмотрим, как ей повезет на этот раз.

М.Наки

НОВОСТИ

АЗБУКА ДЕМОКРАТИИ

Е.Шульман

Начинаем, как всегда, с этимологии. Слово это пришло в русский язык из французского. Этот термин обозначает «вспомогательное средство». Вообще, тут два элемента. Это «ре» — частица, которая означает повторяемость, повторность, возвратность и вот эта вторая часть, которая происходит от латинского глагола, обозначающего «распрямляться» или «подниматься». То есть ресурс — это то, что позволяет вставать нам снова и снова, то, что нас выпрямляет.

Итак, применительно к нашей политико-административной реальности, что такой ресурсы? Ресурсы — это совокупность средств, которые позволяют субъекту власти осуществлять власть. Ресурсы — это то, чем мы можем распоряжаться, если мы субъекты власти, то, что мы тратим на поддержание самих себя, на нашу деятельность.

Если вы когда-нибудь знакомились тем, как работает потребление калорий в организме, то вы знаете, что приблизительно 80% всех калорий, которые мы с вами потребляем, они тратятся на поддержание нашего же метаболизма. Но не на какую-то деятельность, а просто на то, чтобы мы продолжали жить. То есть вы их тратите, даже если лежите на диване. (Это был не призыв лежать на диване). Кстати, из этих 80% в свою очередь 80% съедает наш мозг. Он самый энергоемкий. Приблизительно так же… вот так же и у бабочек. Так же и в политических системах: большая часть ресурса тратится на поддержание самой системы. Она потребляет их ради самой себя.

Какие ресурсы у нас бывают? Существует несколько классификаций. Популярные разновидности, то, что мы часто можем слышать — это ресурсы возобновляемые, конечные и бесконечные. Но с точки зрения социально-политической ресурсы разделяются на утилитарные или материальные, принудительные либо силовые — популярные термин «силовой ресурс», — и ресурсы нормативные. Нормативные ресурсы — обычно их квалифицируют как ресурсы убеждения — то, что у нас нынче называют soft power. Но это также и сила закона, сила социальной нормы или того, то Дюркгейм, герой одной из наших предыдущих рубрик, называл социальным фактом, который, как известно, более могущественный, чем закон, некий обычай, уклад, который заставляет людей вести себя так, а не иначе.

Есть тоже интересный термин «административный ресурс» — это административные возможности как законные, так и, скажем так, существующие де-факто, которые можно использовать… опять же большая часть используется для поддержания системы самой себя.

Е.Шульман: Уровень гражданской самоорганизации поражает воображение

Что касается эволюции этой ресурсности. Особенно глядя из ситуации сейчас, кажется, что круче и эффективней силового ресурса ничего на свете не бывает, а вслед за ним следует ресурс материальный, то есть деньги. Всё остальное уже не так сильно надо. Такого рода мышление распространено в архаичных политических системах, мышление которых основано на идеи конечности, исчерпаемости ресурса. Это то, что называется «мышление игры с нулевой суммой, оно же часто называется «ресурсным мышлением». Но мы сейчас попробуем объяснить, что ресурсы на самом деле не все таковы.

Но если вы сидите на природных ресурсах, которые обычно конечны, исчерпаемы, то у вас естественным образом возникает картина мира как некоего пирога, который вот даден вам божьим промыслом, и дальше либо вы его съедите, либо кто-то другой его съест. Нет никакого способа прирастить этот пирог, он может только уменьшаться. Поэтому если не досталось вам, то досталось кому-то другому и наоборот.

Мышление игры с нулевой суммой в свою очередь загоняет любую группу людей, которые ее придерживается в так называемую Гоббсову ловушку. Гоббса мы с вами тоже помним. Гоббсова ловушка состоит в следующем. Вы вынуждены проявлять агрессию для того, чтобы предотвратить агрессию со стороны вашего контрагента. А почему ваш контрагент — а ваш контрагент — весь мир, — будет проявлять агрессию в вашем отношении? Ну, потому что пирог-то, он один на всех, ведь правда? А вы все за него боретесь. Поэтому либо мы — либо нас. Либо мне досталось — либо другому досталось. Это и есть, собственно, нулевая сумма.

А Гоббсова ловушка — это воспроизводящаяся агрессия. Для того, чтобы на ваш пирог никто не покушался, вы должны восприниматься как достаточно угрожающий субъект. Для того, чтобы вы воспринимались как угрожающий субъект, вам нужно не только угрожать, а еще и эту агрессию проявлять в реальности.

Долгое время считалось, что из Гоббсовой ловушки нет выхода, что вот эта самая борьба за существование, о которой мы еще чуть больше поговорим в следующей нашей рубрике, она неостановима. Тем не менее, что все-таки ее останавливает?

Во-первых ресурсы бывают не только конечные, но и воспроизводящиеся. Во-вторых, через некоторое количество веков человеческой цивилизации до людей дошло, что источником ресурса является не божий промысел и не недра, а, собственно, люди. Кроме того в индустриальной экономике, а, тем более, в экономике постиндустриальной стали важны иные типы ресурсов. Например, вот, собственно, ресурсы социальные.

Социальная мобильность — это ресурс. Ресурсы нормативные, о которых мы сказали, это: права, религии, обычаи, социальные нормы, социальные факт, идеология, убеждения, пропаганда, в конце концов.

И тут мы переходим к следующему виду ресурса — ресурсам культурно-информационным, то: знания, информация, это средства массовой коммуникации. Это, собственно говоря, убеждения. Когда мы сейчас говорим о soft power, мы говорим, в общем, об этом.

Есть известная концепция Тоффлера, американского ученого, о котором, может быть, тоже надо будет как-то нам поговорить. Он автор книг, тоже чрезвычайно популярных «Будущий шок» и «Третья волна». Довольно многое из того, о чем мы говорим, когда говорим об обществе индустриальном, постиндустриальном, о постмассовости, — мы говорим, опираясь на Тоффлера.

Так вот он сформулировал концепцию информационного общества, в котором в свою очередь происходит то, что он называл power shift — смещение власти. Что такое power shift? Информационный ресурс в силу своих специфических преимуществ, а именно неисчепрпаемости, доступности, воспроизводимости начинает превалировать над остальными ресурсами и определять характер политической власти.

Ну, Тоффлер считал, что все грядущие битвы за власть и все конфликты во всех институтах, которые построило человечество, они будут как раз за контроль над знанием и за контроль над информацией. Но на счет пророчества будущих конфликтов, этим мы с вами не очень занимаемся.

М.Наки

Е.Шульман

Но глядя из нашего нынешнего момента, кажется, что это все идеалистические концепции и что главное — у кого дубинка есть, и кто автозаком распоряжается, вот тот основной ресурс и есть. Ну, посмотрим, как сейчас вот это противоречие между различными ресурсами будет разыгрываться буквально на наших глазах.

Завершая рассказ о информационных ресурсов имени Тоффлера, напомню, что он выделял три типа массмедиа, соответствующие трем типам человеческого общества. Первый тип массмедиа в традиционном обществе (оно же аграрное) — это то, что у нас сейчас называется «сарафанным радио», непосредственный обмен информацией людей друг с другом. Первое массмедиа по Тоффлеру — это толпа, которая присутствует как некий факт, сильна своим числом и коммуницирует внутри себя.

Медиа второй волны — это медиа индустриального общества. Это, собственно, СМИ, как мы их понимаем — телевидение, газеты, радио.

И медиа третей волны — это композитные медиа, в которых потребитель не только потребитель, но и производитель — это сетевые коммуникации. Как мы знаем по популярному в нашей программе закону о синусоиде в духовном мире ничего не исчезает, в духовном мире всё бессмертно. Поэтому если одно изобретение полностью вытесняют другое — автомобиль вытесняет конную повозку, — то все три вида массмедиа, как мы видим, сосуществуют в современном мире. Тем не менее, большая сила и большая ресурсность за тем из них, которая прогрессивней. В данном случае это как раз сетевая коммуникация и горизонтальная координация.

М.Наки

ОТЦЫ. ВЕЛИКИЕ ТЕОРЕТИКИ И ПРАКТИКИ

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

Е.Шульман

Как со многими героями этой рубрикой, наследие того человека, о котором мы говорим, чрезвычайно многообразно, и мы ни в коем случае не ставим себе задачу полностью его тут как-то рассказать за те немногие минуты, которые у нас есть. Поэтому мы из этого многоцветного ковра выдергиваем одну нитку и рассматриваем ее. Мы выдергиваем ту нитку, которая ближе к нашему непосредственному предмету.

Итак, наш сегодняшний герой — это Чарльз Дарвин, философ, биолог, автор теории эволюции, один из тех викторианских мыслителей, в мире, созданном которыми мы до сих пор живем и не до конца это осознаем. Мы тут отслеживаем на мыслительных эпохах в истории человечества, когда создаются те понятия, которыми мы потом бываем окружены. Вот последнее — ну ладно, хорошо, предпоследнее, еще в 60-х года некоторое количество понятий было создано — такой мощный пласт нашей информационной среды был заложен этими викторианскими старцами с бородами.

Е.Шульман: В следственной группе, которая занимается этими мифическими массовыми беспорядками, 84 — целый батальон!

Чем нам сейчас важен Чарльз Дарвин? Про вьюрков говорить не будем, про теорию эволюции даже особенно не будем говорить. Поговорим мы о его взглядах на социум и о том, направлении, которого он хотя бы по называнию считается основоположником, а именно о социал-дарвинизме.

Собственные общественные, политические взгляды Дарвина были чрезвычайно для своего времени гуманистические. Он был из семейства вигов, то есть более либеральной партии. Он было большим противником рабства и сторонником аболиционизма и освобождения рабов. При этом, исходя из своих теорий, считал, что женщина и мужчина не равны друг с другом. При этом его собственные экспедиции и его изучение примитивных, как тогда считалось, народов, привели его к мысли о том, что человеческие способности и человеческая эмоциональная сфера, в общем, одинакова для всех рас. Он не был сторонником того, что нынче называют белым супрематизмом, то есть превосходством одной расы над другой.

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

Е.Шульман

И кроме того с Дарвином ассоциируется фраза, которая мало того, что ему не принадлежит, а еще и пострадала особенно от перевода на русский язык. Это выживание сильнейших, survival of the fittest в оригинале. Правда, это принадлежит Герберту Спенсеру, другому интересному мыслителю, который гораздо был ближе, не в обиду ему будет сказано, к тому, что потом стало фашизмом, чем, собственно, сам Чарльз Дарвин. Но, надо сказать, что Дарвину эта фраза понравилась, он ее в позднейших переизданиях своей книги употреблял в качестве краткого и выразительного описания своего эволюционного принципа.

В самой этой фразе ничего фашистского абсолютно нету. В чем проблема, давайте попробуем объяснить. Проблема двух типов. Проблема перевода, сейчас о ней скажем. Во-вторых, проблема переноса биологических закономерностей на социальные процессы.

Те люди, которые пытались это делать, действительно, оперировали очень эффектной логикой. Ну, человек же, он произошел от обезьяны, да? Он есть плод эволюции, соответственно как плод этой эволюции он продолжает эволюционировать и в рамках социума. Соответственно, как в природе выживают наиболее приспособленные, так и в обществе борьба всех против всех по Гоббсу, которого мы тоже сегодня упоминали, тоже продолжается. Эпоха первоначального накопления капитала по Марксу, эпоха очередной индустриальной революции, конечно, способствовала тому, что эти взгляды казались реалистичным описанием того, как социум работает. Это было довольно жуткое время. Никаких социальных гарантий тогда еще не изобрели. Одни обогащались, другие нищали, огромные массы перемещались из сельской местности в города, массовая безработица, бедность и богатство бок о бок.

В общем, весь этот диккенсовский ад, который мы хорошо знаем из литературы, в том числе, из русской литературы. Островский наш, Лесков, да, собственно, Лев Николаевич Толстой, они описывают вот это всё время, эту викторианскую эпоху, которая сейчас ассоциируется с чем-то таки идиллическим. Ничего идиллического там не было даже близко.

Тем не менее, если мы посмотрим на то, что писал Дарвин, то мы увидим, что в его анализе социальных структур, он пишет, что взаимопомощь — есть основа социума, что в результате как раз эволюции у человека как раз выработалась эмпатия, эмоциональный интеллект (не у всех выработался, но кому повезло, у того выработался), и вот эти навыки кооперации, которые, собственно, отличают человека от животного в том, что он в состоянии создавать социальные единицы.

Поэтому борьба всех против всех на самом деле никогда не являлась неизбежным законом, неизбежной основой социальной жизни. Социал-дарвинизм, тем не менее, говорит именно это. Еще раз повторю, Дарвин не был сторонником социал-дарвинизма, но из его работ можно вывести такого рода вывод.

Как вы уже, наверное, слышите знакомые какие-то звуки, социал-дарвинисты опирались, в том числе, на Мальтуса, героя одной из наших предыдущих рубрик, ела, который высчитал, как растет население и посчитал, что если оно будет продолжать расти такими же темпам, то через некоторое время люди съедят все ресурсы — привет предыдущей рубрике — и дальше им только останется, что поедать друг друга.

М.Наки

Е.Шульман

Итак, мальтузианская ловушка, то есть превышение количества людей количества ресурсов должна была изничтожить человечество. А социал-дарвинизм, соответственно, говорит, что все люди должны передраться друг с другом, тогда те из них, которые наиболее подходящие, они этот ресурс и скушают.

В чем тут проблема? Проблема тут в двух вещах: ресурс происходит от людей, а не потребляется людьми. Общество производит ресурс. Вне человека ничто ресурсом не является самом по себе: ни нефть, ни золото, ни камень, ни металл. Ни воздух, ни вода не имеют никакой ценности. Они имеют ценность постольку, поскольку используются. И человек создает новые ресурсы: еду из ничего, пресную воду из соленой, воздух там, где его не было и города на месте пустыни. Это всё силою человеческого творческого гения происходит.

Кроме того, возвращаясь к русскому переводу, fittest — это не сильнейшие. Если бы законом эволюции было выживание сильнейших, мы бы с вами были динозаврами и не вели бы эфиров Fittest — это наиболее подходящие, наиболее адаптированные. Либо вели бы специальный эфир для динозавров. Мы не знаем, как бы они эволюционировали. Ничего сильнее и могущественнее динозавров невозможно себе представить, тем не менее, они вымерли. Вот это вот fittest , вот эта подходящесть, адаптивность предполагает приспособленность наилучшим образом к условиям своего существования. Победитель в эволюционной гонке — это не тот, кто загрыз соседа, а кто передал свои гены по наследству. А это гораздо более сложная операция, чем добыча куска хлеба.

М.Наки

Е.Шульман

М.Наки

ВОПРОСЫ ОТ СЛУШАТЕЛЕЙ

М.Наки

Оксана Галяткина спрашивает: «Каковы шансы на плохой исход в ситуации с московскими выборами, а именно посадки кандидатов и силовое подавление протестов до их затухания?»

Е.Шульман

Понимаете, в чем дело. В свое время, в 1996 году похожая силовая группа предлагала тогдашнему президенту Российской Федерации отменить выборы, разогнать парламент и, соответственно, таким образом, спасти Отечество от смутьянов. Он почему-то тогда не согласился на это соблазнительное предложение. Потому что, так сказать, гражданские чиновники пообещали ему, что выборы будут, и он их выиграет. Мы сейчас не будем говорить, как это было сделано, какой ценой и хорошо ли это для демократии. Просто зафиксируем этот факт.

Почему обычно руководители государств избегают отдавать себя в полной распоряжение силовым структурам, хотя, казалось бы, они такие эффективные и хорошие? Ну вот ровно по этой причине — потому что после этого уже становится непонятно, кто тут кем на самом деле руководит. Поэтому даже инстинктивным образом все политические системы поддерживают если не нормальную систему сдержек и противовесов, то хотя бы какой-то баланс, не отдавая всю полноту власти. тем более, чрезвычайной власти в одни руки или в руки группы лиц.

Мы, в общем, подходим к этому опасному краю. Но еще раз повторю, что система наша любит подходить к опасным краям, как это она, например, делала в 14-м году. Потом каким-то образом — раз! — и ее наклоняет немножко в другую сторону. Это не идет ей на пользу. Она все равно продолжает свой путь хуже, чем она была — с потраченными ресурсами, побитыми боками и с еще более снизившимся качеством госуправления, но, тем не менее, она в своей — хоть я уже пугаюсь этого слова «гибридность», — в своей гибридной природе избегает однозначности. Она не любит того, чтобы люди приходили в такое состояние, когда она может быть названа каким-то одним термином. Так что посмотрим.

М.Наки

Е.Шульман

Например, что у нас есть хорошего? Можно проводить сверхактивные следственные действия, а потом замереть. Да, сроки следствия у нас очень плохо отрегулированы в законе и находятся в распоряжении следователей. Можно опять же сначала проявлять бешеную активность, которая проявляется сейчас, а потом взять, да и не проявить ее вообще. Через некоторое время скажут: «Слушайте, а как у нас это уголовное дело?» — «А оно там дополнительно расследуется» — например. Можно уменьшать число участников, можно увеличивать число участников, переводить их из одного процессуального статуса в другой.

Сейчас у нас уже 9 человек арестовали на два месяца в рамка предварительного следствия. Один из них студент ВШЭ, совсем молодой студент Егор Жуков. Вышка как то пытается за него бороться. Ну, все за всех пытаются бороться, насколько могут. Но сейчас этап показательной такой свирепости, в которой эта избыточность, она и есть главная цель. Это такой театр террора, в котором надо эту пьесу кабуки дать сыграть, выйти этой страшной маске и сплясать этот свой танец. Сейчас такой момент. Из этого не следует, что не надо этому всяческое процессуальное сопротивление этому оказывать. Это надо делать и это делается. Коллективные выступления, публичные заявления позиций — это важно. В информационном пространстве не должно создаваться впечатление, что все сейчас как-то счастливы и довольны тем, что происходит.

Ну, и что еще — амнистии у нас любят проводить. Я напомню, что Болотное дело закончилось именно этим. Это с точки зрения правовой вариант плохой, с точки зрения гуманистической — хороший. Почему плохой? Ну, это заметание под ковер ошибок следствия. Прошлая амнистия, например, чрезвычайно масштабная, она касалась не только тех дел, которые дошли до суда и закончились приговором, но и тех, которые еще находились в стадии расследования.

То есть можно возбуждать что угодно, производить следственные действия, которые совершенно не дают людям жить — это дикие обыски, это допросы, это заключения под стражу, — а потом — раз! — и наступила амнистия, и люди даже не могут, если они этого хотят, обжаловать то, что случилось, потому что вот уже скажите спасибо, что вас так отпустили. То есть это долгая и, надо сказать, безрадостная история. Ничего хорошего в этом нет. Сказать — а, само рассосется никак нельзя. Те люди, который достаточно рандомно попали под каток, им от этой мысли будет не легче. Но еще раз повторю, зная нравы нашей машинки правоохранительной, вариантов много.

М.Наки