Суть событий - 2005-05-27

С. ПАРХОМЕНКО – Добрый вечер. 21 час 35 минут, как ни странно. Мне, во всяком случае, странно оказаться в эфире, хотя бывает. Меня зовут Сергей Пархоменко. Это программа «Суть событий». Да, вот суть событий сегодня собственно на полчаса почти длиннее, чем обычно. Связано это ни с чем таким особенно трагическим, а наоборот, с очень, можно сказать, радостным событием. Виктор Шендерович отправился в отпуск. По-моему, один раз всего он пропустит свою программу. Ну, бывает. Знаете, погода хорошая. Есть такие люди, которые не могут дома усидеть в такое время. Я бы и сам с удовольствием куда-нибудь… Но вот, пока не получается, разве что летом выберусь. Не волнуйтесь. У меня уже здесь на пейджер наприсылали всякого: «Почему нет программы Шендеровича?» Все в порядке. Шендерович жив, хорошо себя чувствует, все в порядке, отправился в отпуск, один раз пропустит. Ничего, вам воздастся за это терпение сторицей. Он вам особенно смачную программу сделает, когда вернется. А пока программа «Суть событий» на полчаса длиннее. У нас есть возможность поговорить более обстоятельно о каких-то вещах, поговорить по телефону больше, чем обычно.

Чего-то я последнее время (так получалось) немножко дискриминировал многоуважаемых слушателей. Телефон 203-19-22 есть и тоже хорошо себя чувствует, тоже, как Шендерович. Марина Лилякова мне помогает в этот длинный эфир и замечательный. 974-22-22 – это пейджер для аб. «Эхо Москвы». Он уже работает. И на него сыпется, и сыпется, и сыпется. Отлично. Отмечаю исключительную активность слушателей сегодня. Про что будем говорить? Ну, знаете, я может быть сначала начну, про что не будем говорить. Те, кто относится как-то поверхностно и примитивно к тому, что я говорю, наверно ждут, что я сейчас зубами вцеплюсь в сына министра обороны Иванова. Что вот, наехал, ушел от правосудия и т.д. Вы знаете, я очень не хотел бы на эту тему злорадствовать. И очень не хотел бы на эту тему каких-то поверхностных дилетантских, злобных и пустопорожних разговоров. Езда у нас в городе (я имею в виду в Москве да и в стране вообще) вполне чудовищная, вполне безумная. Всякий человек, который сидит за рулем, рискует, находится все время в экстремальных обстоятельствах. И что называется, с каждым может случиться. Вот, уж от чего никому не следует зарекаться, так это ни одному водителю, сидящему за рулем, от этого самого ужасного случая, который только с ним может произойти, когда он окажется участником вот такого дорожно-транспортного происшествия. Машины-то что? Одна машина об другую машину – ну и ладно. Покрасим, выправим, придет жестянщик, все починит. А такая авария, в которой пешеход, в которой живой человек – это очень страшно, это может случиться с каждым, и к этому нужно относиться очень внимательно, очень подробно, очень дотошно. Ни в коем случае здесь нельзя заранее никого обвинять, нельзя ни на кого заранее «наезжать» (в переносном уже в данном случае смысле). Поэтому, вы уж извините, но я злорадствовать по поводу сына министра обороны Иванова не стану, ни за что не стану. Все, что я могу как-то здесь пожелать участникам этой истории (ну, к сожалению, погибшей женщине ничего уж хорошего не пожелаешь), но ему самому, может быть, родным этой женщины, как-то выбраться из этой истории, сохранив достоинство и веру в людей и в правосудие, и в справедливость, и во все остальное. Будем надеяться, что разберутся. Вот все, что я на эту тему хочу сказать.

Между прочим, сходная тема. Не прошло и двух минут от начала программы, как я получил три сообщения по поводу этой истории, довольно шумно обсуждающейся и в Интернете, и в газетах, везде и всюду, истории с девушкой, которая зарезала то ли случайно, то ли не очень случайно человека, который ее подвозил. Вроде была попытка изнасилования. Вроде она как-то оборонялась. Вроде она его ткнула ножом. В последней программе Соловьева на прошлой неделе тоже об этом подробно шла речь. Я как-то много материалов интернетовских читал на этот счет. Тоже история очень темная. Единственное, что можно про нее сказать с уверенностью, так это то, что в ней ничего не очевидно, и ничто не очевидно, и никто в ней не прав очевидно. Что здесь точно не заслуживает права на существование, это такие улюлюкающие и улюлюкающие ненавидящие возгласы: «Доколе эти черные мужики будут насиловать наших русских девушек на улицах русских городов?! Считаете ли вы, что мы должны по-прежнему с этим мириться?!» Я считаю подлостью, откровенной подлостью в этой ситуации такой вот только национальный подход с разбором цвета волос, формы носа одного участника происшествия, фамилии и данных паспортных другого участника происшествия.

В общем, случилось, конечно, несчастье. Чего-то такое между ними произошло. И кончилось смертью одного из них. Есть огромное количество в истории юриспруденции, просто в истории разных городских отношений. Знаете, это ведь такая довольно типичная городская ситуация. Поговорили, приставал, не так поняли друг друга, то ли она не захотела, то ли он настаивал, то ли она его не поняла, то ли он перестарался, то ли еще чего. Кончилось обвинением в изнасиловании или в попытке изнасилования. Огромное количество существует таких историй, и многие из них кончаются трагически для одного или для другого участника. Здесь уж совсем трагедия. Девушка (кто не слышал) поймала машину, и вроде водитель стал к ней приставать, заблокировал двери, всякие недвусмысленные делал ей предложения. Она порылась в сумочке, достала оттуда кухонный нож, который там почему-то лежал и пырнула его, ткнула ему в ногу, этому самому парню, попала в бедренную артерию. И он довольно быстро, как-то подозрительно быстро умер от потери крови. Ну, умелый такой был тычок. Бывают конечно всякие случайности, но тем не менее. Двое их при сем присутствовало. Одного из них нет в живых. Ничего тут на самом деле не доказано, и ничего тут не очевидно. А спекуляции вокруг много. Не будем спекулировать. Как в случае с этим самым наездом сына министра обороны Иванова. Да какая собственно разница? Сын министра обороны. Водитель Иванов ехал за рулем. Так и в этой ситуации, очень много там неясного. Вот собственно. Это две темы, про которые я больше сегодня разговаривать не буду. И не просите, и будете звонить, не задавайте этих вопросов, потому что мне кажется, что если осталась в нас хоть капля надежды на справедливый суд и честное расследование, хотя надежды этой остается не очень много, если посмотреть на то, что происходит с российским судом в последнее время, давайте все-таки подождем. Давайте будем надеяться, что случится чудо, и в этой ситуации восторжествует справедливость. А мы с вами прежде всего воздержимся от злорадства и воздержимся от злобных спекуляций на эту тему.

Поговорим о другом. Поговорим прежде всего вот, я думаю, вот сейчас будет небольшой перерыв, но я «закину несколько удочек», надеюсь, что вы мне пока напишете, например с помощью пейджера 974-22-22, напомню. Интернетовских вопросов у меня довольно много, я их пока еще почитаю и посортирую. Вот будет небольшой перерыв на рекламу. Все-таки, знаете, давайте все-таки поговорим про электричество. Очень много интересного приходит на ум в связи с этим разным нашим слушателям, судя по тому, что они наприсылали, даже в виде вопросов в интернете. Как-то в этот раз немножко меньше ругани, немножко больше какого-то смысла в этих вопросах. Я тут порылся и сам, главным образом, с помощью своих хороших друзей и коллег в разных интернетовских анналах, и посмотрел, что собственно происходило с американской аварией такого рода, которая была совсем недавно, в 2003 году. Вот, попробуем сравнить, попробуем посмотреть, что было там, что тут, кто там был прав, кто не прав, и как две страны, два народа, две юриспруденции к этому ко всему отнеслись. Очень поучительное, на мой взгляд, сравнение.

Давайте вернемся на минуточку в этот момент. 974-22-22 – пейджер все это время будет работать. 203-19-22 – телефон, в ближайшее время я его включу и стану принимать ваши вопросы и мнения на разные темы.

Электричество – раз. О котором мы поговорим. Ну, по Узбекистану я бы еще поговорил. Серьезная история. Ну и конечно, как же не поговорить про «от мертвого осла уши» и про обстоятельства, в которых эти «от мертвого осла уши» были предложены мужественному латвийскому народу президентом, который посетил газету, которая, по всей видимости, лучше всего ему подходит. Так он представляет себе правильную газету – «Комсомольская правда». Кто давно не брал в руки, ну возьмите что ль разок, посмотрите, как это выглядит. Думаю, на свежака произведет большое впечатление вкус президента Путина. Прервемся на минуточку. Это программа «Суть событий». Не удаляйтесь от ваших радиоприемников.

РЕКЛАМА

С. ПАРХОМЕНКО – Ну вот, только и всего перерыва, не долго, как видите. 974-22-22 – это пейджер для аб. «Эхо Москвы». 203-19-22 – телефон, который станет работать в ближайшее время. А вот смотрите, из Интернета я зачитываю то, что прислано для меня, для программы «Суть событий». Вот первый же вопрос, который пришел еще вчера вечером. «Считаете ли вы, что РАО «ЕЭС», - Абрам пишет из Нью-Йорка (так подписался) – РАО «ЕЭС» обязано было позаботиться о модернизации устаревшего оборудования за свой счет (путем подъема тарифов на энергию)? – Подсказывает этот самым Абрам в скобках. Не очень понятно, так все-таки за свой счет или путем подъема тарифов на энергию. Это какие-то две разные вещи. - Или все же правильнее было выделить им деньги из государственной казны вместо того, чтобы досрочно отдавать долги западным кредиторам?» Ни то и ни другое. Отвечу сразу. А как на мой взгляд? Ну, по логике чуть позже, если позволите.

«Как вы думаете, - Виктор Копылов, пенсионер из Красноярска у меня спрашивает. - Прикажет ли президент Российской Федерации посадить Чубайса за эту аварию или только попугает?» Я вообще думаю, что не президенту Российской Федерации приказывать посадить кого бы то ни было за что бы то ни было. Вообще приказ посадить – это что-то такое из арсенала туркменских беев. Мы же тут объясняем, что у нас цивилизованная страна, что она не начинала Второй мировой войны, что она ни перед кем ни по какому поводу не должна извиняться, что она такая вся из себя прозрачная. Так минуточку, кто же кого будет приказывать посадить? «В связи с отключением электроэнергии, - Нина Петровна, пенсионерка из Москвы пишет мне. – Многие будут требовать возмещения морального и материального ущерба. А как отнестись к майской официальной… - Видимо, тут пропущено слово - демонстрации – потребовавшей огромных средств и совершенно бессмысленной акции «Наших», блокировавших весь Ленинский проспект и доставивших населению огромные неудобства?» К той официальной демонстрации как отнестись, я по-моему уже давно говорил, как отнестись. Отнестись с презрением и отвращением, как она того собственно заслуживает. Это была отвратительная демонстрация. Пренебрежение государством (а несомненно, государство было организатором той акции), пренебрежение государством своими гражданами. Как к этому можно отнестись? Можно отнестись только с таким справедливым гневом. Ну и т.д., и т.д., и т.д. Чего только не пишут мне. «Надо посочувствовать Чубайсу, у него были другие печальные события, сейчас ему все до лампочки». На что намекаем, на покушение, что ли? Совершенно ничего не могу понять.

Так вот, знаете, что, давайте все-таки обратимся к недавнему прошлому. Мне кажется, что это чрезвычайно будет полезно. Я вообще как-то ждал, что немедленно после того, как произошли все эти события в Москве с отключением электричества вот в минувшие дни и со всеми этими бесконечными проблемами… Кстати, надо заметить, что совсем не в среду это все началось. Люди, которые живут на юге Москвы, в недалеких пригородах Москвы, знают, что там целые поселки на сутки оказались без света. Там эта трансформаторная станция горела-горела, горела-горела, дымила-дымила, воняла-воняла – сгорела, наконец. Прошло много времени, пока это все произошло. Так вот, я думал, что немедленно после того, как это все случилось, все бросятся читать про аналогичные ситуации, натащут огромное количество архивных сведений. Почему-то очень мало кого это заинтересовало, а зря.

Я напомню, что 21 августа 2003 года случился «блэкаут», как его как-то назвали одним словом раз и навсегда. Такое почернение огромного куска Америки. Были потрясающие съемки, потрясающе впечатляющие из космоса. Когда огромная чернильная клякса на атлантическом побережье Соединенных Штатов, она закрыла очень большой кусок штата Нью-Йорк, город Нью-Йорк, были замечательные кадры знаменитой Таймс-сквер. Самый главный перекресток в мире, самый знаменитый, самый ярко освещенный, самый весь из себя сверкающий с этой бутылкой кока-колы, которая там в небесах торчит, я думаю, что все хоть раз в жизни в кино или в газетах видели эти фотографии. Так вот, это все тоже почернело: и большой кусок Америки, и несколько соседних штатов, и огромный индустриальный город Детройт, и даже кусок Канады. 50 миллионов человек оказались затронуты этой аварией веерного типа. Это вам ничего не напоминает? Тоже все началось с одной небольшой подстанции. Похоже, что там ударила молния, еще что-то такое случилось. И так оно пошло и поехало. В мгновение ока за несколько секунд волна эта распространилась на огромную территорию, накрыла очень густонаселенный американский район. Три крупнейших американских аэропорта: аэропорт в Детройте, аэропорт Ла Гвардия, аэропорт имени Кеннеди тоже в Нью-Йорке, оказались парализованы. 400 рейсов были отменены. Это была, говорят, крупнейшая авиационная пробка в истории авиации, никогда не случалось таких сбоев в движении. На огромных территориях случались проблемы с питьевой водой, несколько штатов были охвачены этим дефицитом, потому что там поотключались всякие насосные станции и т.д. и т.д. Примерно, если говорить о промышленности, о бизнесе, два с лишним миллиона фирм было этим всем затронуто, начиная от каких-то маленьких магазинчиков, не знаю, или парикмахерских до гигантских автомобильных концернов в Детройте.

Вот, собственно, в чем заключается опыт.

Опыт заключается в том, что вопрос не в том, насколько масштабна авария, а вопрос в том, как быстро из нее удается выйти. Американцы потратили на то, чтобы привести это все в порядок больше трех дней. В четверг во второй половине дня все это случилось. И вот весь четверг, пятница, суббота, существенная часть воскресенья… Только к концу воскресенья можно было считать, что дело приведено более-менее в порядок, и последствия эти преодолены. В Москве, как вы помните, это произошло гораздо быстрее. Вообще можно сказать, что московская авария гораздо менее масштабна, чем та американская. Она захватила гораздо меньшую территорию, она затронула гораздо меньшее количество людей, гораздо меньшее количество предприятий. Она гораздо быстрее была локализована. Из нее гораздо быстрее вышли. Конечно, что называется, нам от этого не проще. Тем людям, которые просидели несколько часов в метро, тем людям, которые не попали на работу, или не могли попасть домой, или потеряли детей, которые по дороге из школы домой вдруг куда-то провалились. Люди, я знаю, метались по городу в попытках понять, что собственно случилось. И тех, у кого сорвались поездки, и кто не успел на самолет, и кто не добрался до своего делового партнера и не поговорил с ним о чрезвычайно важном деле и т.д. Всем не легче. Но глядя из космоса, глядя сверху можно сказать, что московская авария не очень велика.

Вообще нынешние комментарии, сравнивая эти два события, сразу ты понимаешь, что конечно масштабы этой аварии и последствия ее сильно преувеличиваются. Вот этот американский кошмар, который я описывал, 50 миллионов человек затронутых и т.д. Общая сумма ущерба была в конечном итоге вычислена, она была примерно 0,5 миллиарда, может быть 650 миллионов. Вы уж понимаете, что американцы посчитали все: они посчитали недополученные государством налоги за это время, они посчитали разного рода косвенные убытки, они посчитали черт знает, чего они только не посчитали. Про Москву говорят (про московский случай) что миллиард, нет – полтора. И пусть Чубайс немедленно это все возместит, сейчас же. Вот тут мы первый раз произносим слово Чубайс и тут мы понимаем, где зарыта эта собака. Собака зарыта под Чубайсом, конечно. Мы встречаемся с классической ситуацией, очень свойственной для российской политики под названием «собачка кусает не ею убитого льва». Тем более, что в данном случае лев не убит, но собачка кусает со всех сторон. Огромное количество людей, которые на халяву, по дешевке и так, чтобы не страшно было, сбегаются откусить свой кусочек, ну и немножко «попиариться» на фоне, как это называется. Зрелище довольно жалкое, даже не скажу отвратительное, просто жалкое. Давайте мы тут еще прервемся на некоторое время. Я еще тут почитаю пейджер и буду много думать. Встретимся после новостей и продолжим эту печальную историю про собачек, львов и прочее электричество.

НОВОСТИ

С. ПАРХОМЕНКО – 21.05. Это программа "Суть событий". Мы продолжаем с вами разговор несколько более подробный на этой неделе в связи с отсутствием, одноразовым отсутствием Виктора Шендеровича и его программы "Плавленый сырок". 974-22-22 пейджер, который я практически беспрестанно читаю, кося глазом туда в сторону экрана. 203-19-22 телефон прямого эфира "Эхо Москвы". Буквально через несколько минут он заработает, станем с вами обмениваться мнениями на разные злободневные темы. А говорили мы до новостей, если вдруг кто только сейчас к нам присоединился, о собственно энергетических событиях в Москве в последние несколько дней, сравнивая их со знаменитым блэкаутом августа 2003 года, который случился в очень густонаселенных районах США. И опыт которого и преодоление которого считается очень полезной глубокой важной информацией для тех, кто пытается понять, как себя вести в таких ситуациях и как их оценивать.

Так вот, складывается такое ощущение, по тем сообщениям, которые мы получали в последние дни, что если говорить о выходе из кризисной ситуации, то и РАО «ЕЭС», и в значительной степени московские власти продемонстрировали неплохое умение справляться с проблемами, которые обрушиваются на их голову. А вот, собственно, вопрос в том, а какие собственно проблемы на их голову обрушились.

Вот есть две принципиальные точки зрения по поводу того, как должно было раньше до этой аварии вести себя РАО «ЕЭС», точно так же как были примерно такие же принципиально разные точки зрения относительно того, как должна была вести себя американская компания, которая оказалась в центре всех событий в США. Она называлась "First energy" – первая энергетическая. Нужно было не приватизацией заниматься, как говорят самые разные сторонние наблюдатели, включая и президента РФ, его превосходительство Владимира Владимировича Путина, который примерно это же самое и сказал, что нужно не только крупными проблемами реструктурирования увлекаться, но еще следить за состоянием своего хозяйства. Да, не приватизацией надо было заниматься и не дележом чего-то там, а нужно было реконструировать, ремонтировать, вкладывать, починять, реформировать внутри и так далее. Что про это можно сказать - одну простую и тривиальную вещь: всякая реформа это только на втором, позднем, отдаленном этапе способ заработать. А на первых нескольких этапах это способ потратить довольно серьезные деньги. Всякая реформа чего-то стоит. Мы много раз говорили про то, что и военная реформа, аграрная реформа и судебная и пенсионная и ЖКХ и какая угодно требует денег. Если в компании все хорошо, если в ней все работает, в компании ли, если речь идет о бизнесе, или в отрасли, или в какой-то сфере человеческой деятельности, чего там реформировать, если там и так все в полном порядке. Реформируют тогда, когда что-то не работает. Тогда нужно в это вкладывать, и тогда выясняется, что реформа требует вложений часто достаточно серьезных. И смысл того, чем занимался Чубайс и руководство РАО «ЕЭС» на протяжении последних нескольких лет, был ровно этот. Российская энергетическая отрасль не в лучшем состоянии – говорили они. Она требует реформ. Она требует реорганизации. Эта реформа, эта реорганизация требует денег, вложений. И эти деньги можно получить только от инвестора. Значит, этому инвестору стороннему финансисту, человеку с мешком, приходящему извне этой компании, ему нужно что-то предложить, его нужно как-то увлечь. Его нужно завлечь в эту историю. Предложить ему часть компании, предложить в будущем высокий доход. Предложить ему контроль над важным производством, каковым является производство электроэнергии на том или ином участке или технологическом этапе. Нужно обменять что-то на эти деньги, которые от него нужны. Потому что в противном случае эти деньги можно взять только у потребителя. А потребители это мы с вами. Мне кажется, что в этой ситуации собственно нет никакого выбора, вопроса. Ну, невозможно надоить с потребителей российских энергосистем столько, сколько нужно на реформу этих самих энергосистем. А без реформы чего-то будет сыпаться дальше и дальше.

Я считаю, что если иметь в виду то, когда закладывались основы этой инфраструктуры энергетической российской, и как надолго затянулась эта реформа, как долго происходили эти споры о том, нужно ли ее начинать и как она должна развиваться, на фоне этого та авария, которая произошла пока, на сегодня представляется еще может быть и не самым большим злом, которого от этой ситуации можно было ожидать.

Сегодня на эту тему говорят: вот Чубайс во всем виноват, РАО «ЕЭС» во всем виновато, оно хотело себя реформировать вместо того, чтобы себя починять. А каким образом оно в не реформированном виде могло себя починять? И теперь оно должно за это за все заплатить. Я слышал одного слушателя на "Эхе", который в разгар всех этих событий позвонил и ровно в стиле этой собачки с убитым львом или не убитым еще пока так ядовито говорил, да, РАО «ЕЭС» оно очень оперативно отключает электричество за неуплату. Очень оперативно карает своих должников. Вот сейчас мы посмотрим, до какой степени оно оперативно расплатится за все те ущербы, которое нанесло, за все несчастья, страданья. Сейчас мы посмотрим. А чего собственно на это смотреть. Вообще человечество придумало очень эффективную, очень ясную понятную логичную и правильно устроенную систему, которая в таких ситуациях позволяет выйти из положения к всеобщему удовлетворению и справедливости. Называется страховка. Есть такая отрасль страховая. Есть люди, профессия которых заключается в том, чтобы платить в случае несчастий. Принимать на себя риск. Я поговорил в последние дни с двумя своими хорошими знакомыми, которые занимают довольно видное положение в российском страховом бизнесе, они мне сказали: а чего собственно такого, это нормальный страховой случай. Абсолютно обычный, абсолютно тривиальный. Он во всех у нас серьезных контрактах записан, во всех полисах. И всякое производство, которое страхуется у нас, если говорить не об отдельном человеке, который покупает у нас страховку, страховку здоровья или автомобиля или квартиры, а если говорить о страховке компании, промышленного предприятия или юридического лица крупного мелкого, среднего, да, там обязательно это есть. Обязательно есть риск аварии, риск остановки производства, риск разного рода техногенных катастроф. Риск нарушения разного рода снабжений водой или электричеством или газом. И так далее. Все это есть. И, разумеется, будем платить. Ничего такого страшного. Да, это наша работа.

Другое дело, что потом, заплативши, будем обращать регрессные иски, то есть такие по цепочке к тому, кто по нашему мнению оказался виновником этого всего. И кто заставил нас понести убытки. Ну и это нормальная ситуация, никто тут ни на кого не обижается. Естественная цепь событий, естественная цепь судебных процессов, которые нам всем теперь предстоят. Надо сказать, что по Москве и Московской области как о самых больших ущербах говорили о двух птицефабриках, которых действительно очень тяжело пострадали. Знаменитая "Петелинка", очень многие москвичи знают и любят эту торговую фирму. Я, например, отношусь к ней с большим уважением, замечательные всякие куриные товары. Начиная от целых кур, и кончая какими-то отдельными руками, ногами, часто очень свежими. Вот эта фабрика, конечно, очень тяжело пострадала. У них там массовый случился падеж. В общем, пало у них там много бройлеров, не доживших до нашего с вами стола. Еще одна, по-моему, в Тульской области такая же фабрика, тоже там у них большие проблемы случились. Вот это два самых серьезных случая.

А как же говорят, минуточку, есть еще какие-то коксовые предприятия, плавки стали, у них все застыло, ломом надо ворочать и так далее. На это мои знакомые страховщики говорят: знаете, как-то, а идиотам мы не платим. И не платим безответственным личностям и преступникам мы не платим. Потому что существует огромное количество случаев, когда люди должны были застраховаться, но не застраховались, либо застраховались, но не предприняли очевидных совершенно естественных мер защиты или самозащиты от возможной аварии. В больнице должны быть системы резервного энергоснабжения, на производстве, которое требует такого непрерывного цикла, должны быть системы резервного энергоснабжения. Или системы, которые позволяют сколько-то времени этому производству работать, хотя бы корректно выключиться. Не просто остановиться в одно мгновение, а корректно, плавно выключиться в случае перебоев. Почему-то хороший офисный работник, который дорожит данными, которые у него в компьютере, он идет в компьютерный магазин и покупает ящичек под названием УПС, и не экономит на этом. В общем, не очень больших денег, вполне подъемных на то, чтобы подключить свой компьютер через этот ящичек. Чтобы в случае чего, если пробки в доме вылетят, чтобы не потерять своего последнего сочинения или какой-то электронной таблицы или программы, которую он писал последнюю неделю. А эти чего? Они на что собственно понадеялись. Человек, который не предусмотрел в своей больнице или в роддоме этой системы, который обязан был предусмотреть, никто ему ничего не заплатит. И никто не будет с него снимать эту вину. И никакое РАО «ЕЭС» здесь совершенно ни при чем. Пусть не валит свою вину, свою безответственность, свою жадность на тех, кто не имеет к этому никакого отношения.

Так что получается, что история про аварии это в значительной степени еще история про ответственность людей. И про то, что в криках: во всем виноват Чубайс, или не Чубайс, неважно, во всем виноваты они – очень много фальши. А за этими криками часто очень много вполне очевидных человеческих чувств типа жадности, которые приводят к такому безответственному отношению к своему делу. Каждый в минуту опасности поступает в соответствии со многими разными обстоятельствами. Со своей сообразительностью, со своим интеллектуальным потенциалом. И с тем, что он делал все это время. В соответствии с тем, что он накопил за это время.

Не могу удержаться от того, чтобы не вспомнить старый анекдот немецкий, который один немецкий коллега мне рассказывал. Времен Коля и Геншера. Канцлер Коль был такой большой здоровенный мужичина. А при нем был министр иностранных дел Геншер. И немцы очень любили над ними шутить, потому что считалось, что они не самые сообразительные на свете люди, хотя на самом деле мы теперь видим, что они довольно изощренные и хитрые были политики. Но почему-то принято было считать, что они такие два таких ограниченных мужичка. И рассказывали про то, как Коль и Геншер встречаются, и Геншер говорит: знаете, такой ужас, вчера в Бундестаге отключили электричество, кошмар. Все замерло, я целый час простоял, просидел в лифте остановившемся. А Коль говорит: да ужас, а я целый час простоял на эскалаторе. Вот была такая про них история. Действительно человек, который час простоял на эскалаторе, и человек, который оказался преступно не готов или преступно пассивен в момент напряжения какого-то или аварии, опасности преступно безынициативен, преступно не профессионален, не должен валить свою вину ни на кого. И не должен ни в коем случае использовать эту ситуацию, для того чтобы получить какую-то сиюминутную политическую или еще какую выгоду. Потому что чем дело кончится. Ну, хорошо, здесь какого-нибудь очередного питерского опера привезут и посадят на это место. Ну и упрет половину компании и на этом все кончится. Потому что приватизация или дележ компании, в которой все хорошо это "Юганскнефтегаз". Это вот чего. Реформируют и приватизируют хорошо работающие компании, приватизируют заново, в таком народном смысле слова приватизируют, только люди, которые пытаются их украсть. Компания, у которой проблемы, на нее немного обычно охотников таким образом, чтобы по ходу реформы пытаться привести ее в порядок. Это вопрос о профессии и о какой-то человеческой порядочности.

Вообще надо сказать, что эта авария, она много возбудила разговоров о порядочных и не порядочных. Я считаю, что самое гнусное, что я видел или о чем я читал по ходу этой аварии это история про таксистов, которые за 5 тысяч рублей возили в аэропорт людей, которые вылезали из остановившейся электрички на полдороги к Домодедову. А также людей, которые за какие-то несусветные деньги возили за 2 км стариков, которые не могут идти. Возили их от метро до дома. Я считаю, что вот это чистой воды подлость. И больше ничего. И мне одна из моих коллег рассказала замечательную историю про своего некоего американского приятеля, который на вопрос о том, как обстояло дело в Нью-Йорке во время этой аварии и черноты, которая на город обрушилась, он сказал, что знаете, из всех городов на свете, в которых могла бы случиться авария, лично я бы хотел во время какой-то аварии оказаться именно в Нью-Йорке, а не в каком-то другом городе. Вот если уж пришлось быть свидетелем аварии, то пусть в Нью-Йорке. Потому что после 11 сентября этого город каким-то поразительным образом научился очень быстро коллективно реагировать очень правильно, и люди научились помогать друг другу, проникаться проблемами друг друга, быть друг к другу снисходительными. Протягивать друг другу руки при малейшей возможности. Наследие 11 сентября. В Москве это не так. Совсем. И мы видели случаи такого мелкого и гадкого мародерства. К счастью, похоже, что все это ограничилось такой мерзостью типа этого извоза такого жадного. Но, в общем, признаться, случаев какой-то особенной взаимопомощи, взаимовыручки и взаимного сопереживания москвичей что-то как-то не помню. Не особенно мне про это много пришлось читать. "Почему никто не говорит, - пишет Анна, - что в Москве в больницах не было автономного освещения? Например, в больницах № 7 и № 68 оперировали на ощупь. Это всегда было уголовно наказуемым деянием". Почему же никто не говорит, вот я говорю. Я не знаю ничего, признаться, про больницу № 7 и № 68. Надо это изучить подробно и надо, чтобы там появилась какая-то инспекция, которая осмотрит это все, но вообще да, действительно медицинские учреждения обязаны этим заниматься. И я знаю, например, не буду здесь заниматься рекламой, знаю хорошую дорогую клинику частную, в которой давно много лет назад я с ее директором разговаривал. И у нас зашел разговор не помню, по какому поводу, то ли по поводу 11 сентября, он мне сказал: да я во время атомной войны могу работать. У меня есть все, у меня есть вода, электричество, кислород свой собственный, который используется в медицинских целях. Запасы медикаментов, у меня есть абсолютно все. Я полностью не завишу ни от города, ни от каких-то привходящих обстоятельств. Да, это дорогая частная клиника, они могут себе позволить. Но никто не требует уж такого уровня экономии.

"Сергей, по-моему, хорошо, что это произошло летом, а не зимой", - пишет Аркадий. Ну да, на самом деле действительно неплохо. Во всяком случае, не было хотя бы проблем с размораживанием всякого разного. "Когда это случилось в Америке, - пишет Нина Константиновна, - то рестораны вышли на улицу и раздавали готовую пищу бесплатно. Магазины продавали по смехотворным ценам. Народ братался". Ну, преувеличивать ничего не надо. Особенных смехотворных цен там как-то никто не наблюдал, но, в общем, действительно это понятно, что люди пытались каким-то образом по мере возможности в пределах разумного, если хотите облегчить неудобства друг другу. Вот такая электрическая история. Давайте на этом месте притормозим, я думаю, что у вас много на этот счет всяких мыслей. Я к тому, что не надо валить в кучу. На все есть на самом деле вполне естественная процедура, с убытками разберутся страховщики, с теми, кто понес убытки по своему собственному разгильдяйству, тоже разберутся страховщики. Есть такой инструмент под названием страховая индустрия, который в этой ситуации оказывается очень эффективен.

Что касается РАО «ЕЭС» и Чубайса, эта история только доказывает необходимость реформы, а следовательно необходимость приватизации, потому что никаким другим способом получить деньги на эту реформу невозможно. Разве что у нас с вами их взять. А у многих из нас их взять невозможно, потому что их нет. Вот такие простые ясные выводы, которые из этой истории можно сделать. 203-19-22. Мы сейчас предпримем над ним специальные процедуры, чтобы люди, которые висят на нем часами, не висели бы часами, а только случайные, абсолютно не фильтрованные, совершенно не известные нам слушатели могли бы сейчас взять набрать этот номер. Алло.

АНДРЕЙ - Здравствуйте. Скажите, у меня такой вопрос. Какая страна в Европе на ваш взгляд больше всего расположена к России и может вести с ней как экономические, так и какие-то политические ходы…

С. ПАРХОМЕНКО – Спасибо, немножко неожиданный вопрос. Не знаю, как вы его вывели из всего предыдущего разговора. Да много разных стран расположены к России достаточно неплохо. Я бываю в Австрии, что я говорю, во Франции, я просто очень хочу в Австрию, никогда в жизни не был, бываю в Италии, так получилось. Мне кажется, что это страны очень доброжелательно к нам настроены. В Германии я бывал немного, последний раз осенью во время Франкфуртской ярмарки, тоже я не заметил никаких антироссийских настроений.

Вообще мне кажется, что мы не находимся в кольце врагов. Мне кажется, что в целом на фоновом уровне к России относятся очень хорошо. Другое дело, что почему-то российская власть хочет, чтобы Россию боялись. Почему-то именно на это делается такой нажим. Хочется, чтобы смотрели снизу вверх. Снизу вверх никто смотреть не будет. Никому абсолютно это не нужно. Люди полны своего собственного достоинства, и они абсолютно не намерены признавать в нас какую-то суперпупердержаву. Слава богу, они счастливы, что они от этого в свое время избавились. А нормального партнера, когда приезжают туристы из России, им рады, потому что туристы эти много тратят, довольно широко гуляют. Много едят. Хотят останавливаться в приличных отелях, не жалеют детям на мороженое, почему собственно к ним нужно плохо относиться. Когда появляется возможность иметь какие-то деловые контакты, тоже я не вижу особенного пренебрежения к российским партнерам. Вот в Лондоне каждую весну собирается российский форум, огромное количество сбегается туда потенциальных партнеров, другое дело, что последнее время они чувствуют себя довольно неуверенно. Не в своих отношениях с русскими, как они это называют – русские, имея в виду всех: и калмыков, и узбеков, и украинцев, и русских, и евреев, и литовцев и кого хочешь, кто более-менее говорит на этом языке. Этих проблем у них нет.

А есть проблемы скорее с пониманием: а чего дальше у вас там будет. Что будут дальше отнимать что ли? Или это у вас такой одноразовый аттракцион. Вы понимаете, про что я – про ЮКОС. Об этом говорят все. Просто ни один разговор не обходит юкосовские темы стороной. Александра Ивановна спрашивает: "Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к заявлению Басаева о причастности к отключению электроэнергии в Москве?" Отношусь как к пустой болтовне под которой на самом деле нет никаких более-менее реальных оснований. Понятно, что ему хочется продемонстрировать свою всемогущесть и вездесущесть. Но не верится мне в это, особенно после рассказов о том, как горело это масло бесконечно много дней, и никто не мог удосужиться его чем-то потушить, какой там еще Басаев. "Как вы думаете, почему после "Курска", Беслана, "Норд-Оста", где погибли сотни людей, ни один высокий начальник не был уволен или вызван в прокуратуру?", - Алла. Алла, а вы как думаете? Я думаю, потому что эти люди, которые во всем этом виноваты, принадлежат к другому клану. И этот клан находится у власти. И этот клан своих выгораживает и предпочитает вести дело таким внутрикорпоративным, в просторечии подковерным образом.

А почему человек, который заморозил весь Дальний Восток, руководит у нас рыбной отраслью? А почему человек, который устроил из 300-летия Санкт-Петербурга, я имею в виду Яковлева, какую-то отвратительную ярмарку казнокрадства и наглого воровства. Почему он является одним из высших государственных чиновников. С ним абсолютно ничего не произошло неприятного. Потому что уничтожение этих людей не приносило бы немедленных политических дивидендов. А с отставкой Чубайса, у меня большие претензии к Чубайсу, глубокие, отчасти даже личные. С отставкой Чубайса можно поиметь немедленно, что называется, политическими наличными. Вот вам и вся история. И ничего больше. Про Басаева все очень возбудились и увлеклись. "Басаев взял ответственность на себя, что это, по-вашему, попытка примазаться к чужой славе?", - Митек спрашивает. Да это попытка напомнить о себе. Только и всего. Не хочется Басаеву, чтобы о нем забывали. Вот он старается: эй, эй, народ, я тут, я здесь, я есть, эй, это я-я-я! Н-да. Ну что, давайте, поговорим по телефону еще. Алло. Здравствуйте.

АЛЕКСЕЙ (Челябинск) – Очень интересная ваша передача. Только меня интересует, где же вы видели источники бесперебойного питания для сталеплавильной печи, например, или для хладокомбината.

С. ПАРХОМЕНКО – Нет, вы меня неправильно поняли. Источники бесперебойного питания я видел для компьютера. А для сталеплавильной печи или хладокомбината я видел альтернативные источники электропитания. Я видел резервные сети, не связанные с основными, я видел разделенные системы аварийного питания основного. Ну, думать надо головой.

АЛЕКСЕЙ – Вы знаете, единый трансформатор… запитан от одной сети… Такое ощущение, что ваша передача заказана Чубайсом, чтобы меньше заплатить народу, он заплатил вам…

С. ПАРХОМЕНКО – Да, это гораздо дешевле будет. Целому народу заплатить, а так только одному мне. Представляете, сколько он сэкономил, даже если я взял с него очень много. Нет, вы знаете, Алексей, это ложное ощущение. Я совершенно не собираюсь никого выгораживать, я просто рассчитываю на то, что существуют и даже в наших довольно экзотических обстоятельствах способы выяснения истины. Некие достаточно сложные, но, тем не менее, логично действующие механизмы, когда цепь споров позволяет установить, кто на самом деле прав и виноват. Все, что я говорил, что вот сейчас наступает чрезвычайно интересное время для разного рода страховщиков, арбитражей, пускай они разбираются, платят друг другу. Выдвигают разного рода претензии. Пусть. Это серьезная, важная, подробная работа и никто не смеет заменить ее политическими воплями.

Давайте вот мы сейчас бросим с раската, немедленно порвем зубами, ну порвем, а чего проще будет кому-нибудь? Вот мне здесь люди пишут: как вы смеете выгораживать Чубайса, моя приятельница ехала в метро, она была беременна, хоть и на раннем сроке, но у нее случился выкидыш, это такое несчастье. Это ужасное несчастье, а вы собираетесь вернуть этой женщине ребенка путем отставки Чубайса? У вас есть ощущение, что это ей поможет, что отставка Чубайса приведет к тому, что выкидышей станет меньше?

Нет, я убежден, что если привести питерского опера и посадить на это место, то он не реформирует эту отрасль, не приведет ее в порядок никогда. А Чубайс приведет или, во всяком случае, человек класса Чубайса, я правда других таких не знаю, что касается организации конторы. Он блистательный организатор штабов, такой штабной гений, чего бы это ни касалось. Другое дело, что эту бы энергию, да в мирных целях. Опять-таки скажу, много есть всякого разного, что есть сказать про Чубайса, хорошего и плохого. Но управлять умеет. Ничего не скажешь, и сложные многосоставные задачи умеет решать. Вот что имею вам сказать на этот счет. Алло. Здравствуйте.

ВАЛЕНТИН (Москва) – Здравствуйте. Вчера Пушков заявил, что при советской власти подобных отключений не было. Но я прекрасно помню, как в 1946, 1947 или 1948 году после войны сразу Москва полностью вырубилась. И только в Кремле осталось питание. Но почему-то никто сейчас об этом не вспоминает. Я просто не смог раньше дозвониться, поэтому я не вовремя.

С. ПАРХОМЕНКО – Насчет того, что никто не вспоминает, действительно нет такой манеры, более-менее вспоминать. Действительно отечественной публике в последнее время и отечественной прессе во многом, к сожалению, свойственно вести себя таким образом, что все по первому разу, все только сейчас изобрели. Никогда ничего подобного не было, ничего ни с чем нельзя сравнить. Ну а что вот этот человек, которого вы назвали, говорил в эфире, можно я не буду это комментировать. Мало ли чего он говорит здесь в эфире. Много всякого говорит. Комментариев на этот счет постараюсь на свет не производить. Алло.

ВЕРА ЕФИМОВНА - Во-первых, мне очень приятно услышать за эти дни после Радзиховского вторую речь разумного человека.

С. ПАРХОМЕНКО – Спасибо большое.

ВЕРА ЕФИМОВНА – Меня вчера убил даже такой умный бывший энтэвэшник как Владимир Кара-Мурза, который совместно с Илюхиным поносил Чубайса, вспоминая книжное дело, приватизацию. Это было ужасно. У меня к вам нет вопроса, просто я вам очень благодарна.

С. ПАРХОМЕНКО – Спасибо, Вера Ефимовна. Действительно всякая яркая фигура, а Анатолий Борисович Чубайс, несомненно, является яркой фигурой, всякая историческая фигура, а он, несомненно, является исторической фигурой, оставляет по себе всякое. И поводов для упреков в его адрес больше чем достаточно. И у меня тоже. Но в данном случае мне кажется, что следует защищать не Чубайса, а принцип. Принцип, который свидетельствует о том, что бросание с раската - этот термин, понимаете, где я его взял, - я же его у Салтыкова-Щедрина взял, бросание с раската, оно ни к чему хорошему никогда не вело, и главное, что никогда еще не помогло решить ни одну проблему. Тем более такую сложную технологическую как та, о которой в частности явно со знанием дела говорил Алексей из Челябинска, указывая нам на то, что с помощью батарейки невозможно поддержать плавку в доменной печи. Это правда. Есть более сложные, более серьезные, более глубокие способы это делать. Алло. Здравствуйте.

ТАТЬЯНА ПАВЛОВНА (Москва) – Здравствуйте. Я не компетентна говорить, виновен Чубайс или не виновен. Но что делать, если я с ребенком сидела сутки без воды, без горячего питания, кто мне за это ответит?

С. ПАРХОМЕНКО – Подумайте головой, кто вам за это ответит. Предположим, вам за это ответят городские власти. Попробуйте подать на них в суд. С ними разобраться. Посмотрим, возможно, что вы выиграете. Возможно, что городские власти после этого обратят свой регрессный иск на кого-то еще и выиграют они и дальше. Вы знаете, это вообще очень хороший, правильный, хотя и крайне неприятный в употреблении инструмент под названием правосудие. Бывают ситуации кризисные, критические, когда нужно этим пользоваться. В вашем случае действительно, если вы сутки сидели без воды и остались без горячего питания, я очень вам сочувствую, но, пожалуй, мне не кажется, что ваши страдания были ужасны. Можно сделать какую-то поправку, да, случилось несчастье. Большой город остался без электричества. Но я думаю, что есть люди, которые действительно понесли серьезные настоящие страдания. Вот история про выкидыш в метро произвела на меня серьезное впечатление. Я думаю, что здесь можно попробовать. Вообще знаете, люди в мире как-то пользуются этим. Спокойно.

У меня был у моего хорошего приятеля такой случай. Он как-то на некоторое время отправился в командировку ровно в ту же самую Америку с семьей. И у него была десятилетняя дочка, и собственно ей исполнилось 10 лет там. И она в свой день рождения попросила у родителей разрешения справлять в "Макдональдсе" тамошнем американском. Позвала своих друзей, и они там бегали и прыгали, и скакали, и мальчик один упал и ударился головой. Ничего страшного, но шишка, ссадина, подозрение на сотрясение мозга. Все-таки неприятно, хотя, несомненно, ничего ужасного там не произошло. Отвели этого мальчика домой, а назавтра приходят родители этого мальчика и говорят: вы знаете, - говорят они так весело, - а мы на вас в суд подали за то, что вы не уследили за нашим мальчиком на дне рождения вашей девочки. Вот будем теперь с вами судиться. Те перепугались, говорят: да что же вы делаете, неужели вы не понимаете, да мы же не специально. Ну да, дети играли, то, се. Те говорят: да подождите, вы на нас не обижайтесь, а вы подайте в суд на "Макдональдс". И мы выиграем у вас, вы выиграете у них, и все будут довольны. А чего они такие жесткие лавки ставят такие чугунные, о которые дети ударяются головой. Надо было поставить мягкий диван, в следующий раз будут умнее.

Это, конечно, тоже такой крайний случай, такой национальный спорт, сутяжничество. Многие, кстати, говорят о том, что в США этот спорт пользуется большим успехом. Но, не доводя до абсурда, а почему бы и нет собственно. Алло. Здравствуйте.

НИКОЛАЙ – Добрый день. А вы, господин Пархоменко, не могли бы пойти навстречу людям с чувством юмора, высказать свое мнение про ослиные уши президента Путина.

С. ПАРХОМЕНКО – Не знаю, как мне ходить навстречу людям с чувством юмора. Но я могу сказать, что это цитата из самого любимого моего литературного произведения, во всяком случае, написанного по-русски. Насчет того, что от мертвого осла уши и всякое такое. Но вообще у меня такое ощущение, что государственным деятелям не следует хамить. В смысле не то, что кто-то не должен хамить им, а они, государственные деятели не должны хамить. И даже если он пришел в такую легкомысленную среду как бульварная газета, каковой сегодня является "Комсомольская правда", все равно не надо так уж заражаться этим духом. Я понимаю, что ему хочется понравиться, что он как-то мечтает увидеть улыбки в этих журналистских глазах. Но я думаю, что с момента, когда была произнесена фраза насчет того, что получит "не Пыталовский район, а от мертвого осла уши", любые претензии относительно того, что президент державы, которому предназначили от мертвого осла уши, что-то такое неправильно нам объяснял про воблу на газете, эти претензии на этом кончились. Мы не вправе больше, мы – то есть РФ не вправе больше их предъявлять. Потому что мы встали на одну доску. Мы тоже немножко выглядели хамом в этих обстоятельствах. Это дипломатическое поражение. До сих пор инициатива была на нашей стороне, а теперь она утрачена. Лично мне кажется, что для РФ в целом, это жаль. Но это впрочем, не первый раз жаль. Было жаль когда: приезжайте, мы вам сделаем обрезание, в общем, было жаль и стыдно когда: мочить в сортире. И всякая эта прочая риторическая дешевка.

Она, в общем, во-первых, она малоэффективна, а во-вторых, она оборачивается тем самым, о чем мы говорили, помните после неожиданного звонка одного слушателя, который спросил, какая из европейских стран к нам относится лучше. Вот этим самым она и оборачивается – постепенной утратой уважения не к людям, а к стране. Потому что к людям относятся хорошо. А страну, в общем, страну опасаются не потому, что у нее есть ядерная бомба теперь, слава богу, а потому что люди, которые ей управляют, люди мало предсказуемые и в общем хамоватые. Алло. Здравствуйте.

ЛЮДМИЛА - Здравствуйте. Я хотела сказать, хотелось бы, чтобы вы съездили на подстанцию "Чагино".

С. ПАРХОМЕНКО – А это где? В какую сторону от Москвы, простите?

ЛЮДМИЛА - Ну Капотня рядом.

С. ПАРХОМЕНКО – А-а, Капотня рядом. Вы извините…

ЛЮДМИЛА - Где все началось.

С. ПАРХОМЕНКО – Да, а ну да, конечно там, где собственно произошло это все.

ЛЮДМИЛА - Я хочу осведомленно сказать, что на этих подстанциях работают коренные москвичи возраста примерно 80 лет, штат не укомплектован, работают в холоде, в голоде, не в прямом смысле, а оклады, аванс получают. Чубайс получает десятки тысяч долларов, а они получают аванс специалист, мастер 6 разряда полторы тысячи рублей. Не долларов, и зарплата будет потом небольшая.

С. ПАРХОМЕНКО – Скажите, а вы там работаете тоже?

ЛЮДМИЛА - …и работают с маслами, высокое напряжение и зарплата мизерная. Вот вам блеск и нищета. А они своих менеджеров, Сережа, я вас уже давно знаю, выслушайте меня. Еще по "Московским новостям" читала ваши… хорошо знаю, поэтому хочу поговорить. И в Минтопэнерго работал… зарплата, простите, сейчас даже по телевидению, коэффициент уже другой, разница в сто раз управленческого аппарата. Какие там специалисты-энергетики, может быть, там осталось 2-3. Занимайтесь своей политикой, отрасль серьезная энергетика, не зря же, давайте вернемся к Ленину, который говорил: плюс электрификация. Ну, зачем же он так делает.

С. ПАРХОМЕНКО – Вы знаете, Людмила, я не соглашусь с вами.

ЛЮДМИЛА - Взялся за куш, не говори, что не дюж, не отвлекайся на свои другие проблемы.

С. ПАРХОМЕНКО – Вы знаете, не соглашусь с вами относительно того, что нынешнее руководство РАО «ЕЭС» как-то поверхностно подошло к своему новому делу. Действительно там достаточное количество людей, которые не так давно этим занимаются. В историческом плане не так давно, на самом деле уже довольно много лет прошло. Но кого-то из них я знаю, которого-то видел в деле и разговорах по этому поводу. У меня было ощущение, и оно есть до сих пор, что Чубайс довольно глубоко влез во всю эту историю. И заставил влезть людей, Яков Моисеевич Уринсон, например, работает на довольно высокой должности в РАО «ЕЭС», в прошлом один из руководителей российского правительства. Человек чрезвычайно глубокий математик, статистик, специалист в экономической статистике и так далее. Они влезли серьезно в это дело. Не на уровне, разумеется, рабочих специальностей. На уровне организации, экономики, и упрекнуть их в поверхности нельзя. На мой взгляд, это не связанные вещи. Одна история, насколько как управленцы компетентны сегодня те, кто занимаются управлением этой компанией, а с другой стороны, насколько оценен или недооценен труд людей, которые там внизу это все реализуют на таких низовых рабочих местах. Несомненно, между тем техником, о котором вы говорите, который получает свои ничтожные деньги за работу, как вы говорите в голоде и холоде, и Чубайсом есть огромное количество специалистов среднего и полувысшего и высшего звена. Которые, собственно, занимаются подбором кадров. Которые, собственно, занимаются работой с этими кадрами, которые следят за их квалификацией, за условиями их труда, за оплатой этого труда.

Это не вертикаль власти по-путински, когда президент страны лично командует проходом баржи с мазутом куда-то там, на Чукотку что ли он отправлял вот сейчас, когда сместил очередного, точнее первого в этой истории губернатора. Так не устроены эти самые вертикали. Менеджмент высший компании занимается одними проблемами, без которых компания жить не может. Исполнительный административный аппарат внизу и в середине занимается совсем другими. Виноватого, несомненно, в этой истории можно найти, конкретного виноватого внутри РАО «ЕЭС». Да, конечно. Возможно, это будет довольно большой начальник, возможно, это будет средний начальник. Возможно, это будет какой-то на месте разгильдяй, который не уследил за этим горящим маслом на этой трансформаторной станции.

Вот Людмила, так что знаете, не надо кидаться из края в край: нет, он ни в чем не виноват – нет, он во всем виноват. Не бывает ничего и не бывает всего в таком серьезном деле как управление крупной компанией. Вот что я думаю. Я не знаю, Людмила вы здесь или уже выключились. Выключились, похоже. В любом случае единственное, что могу вам на это ответить. Поверьте, отвечаю вполне искренне. 203-19-22. Алло. Здравствуйте.

ОЛЬГА – Здравствуйте. Я хотела спросить, ведь в совет директоров РАО «ЕЭС» входят наши все чиновники, они об этом не говорят…

С. ПАРХОМЕНКО – Да, они стараются об этом не помнить. Они везде входят, во всех этих государственных монополиях есть по должности довольно большое количество государственных чиновников, но вот вам просто лишнее доказательство, что реальной роли они не играют. Управлять они ничем более-менее не могут. Принимать решения они не смеют, брать на себя ответственность они не хотят.

ОЛЬГА - Не хотят.

С. ПАРХОМЕНКО – Вот собственно и доказательство. Потом в этих ситуациях никто о них и не вспоминает.

ОЛЬГА - Но дело в том, что она принадлежит на 52% с небольшим государству, где дивиденды, которые перечисляются как бы частным акционерам, а дивиденды, которые идут на государственные акции, где они, кто их получает, что вообще происходит? Где деньги-то?

С. ПАРХОМЕНКО – Понятно. Дивиденды от государственной компании сегодня, как я понимаю, бессмысленно искать отдельно взятые дивиденды, которые получает государство. Это перекладывание денег из одного кармана в другой. Сегодня компания РАО «ЕЭС» явно недостаточно прибыльна по сравнению с тем, насколько прибыльной она могла бы быть в реформированном виде. По-моему, нужно об этом говорить. Не о том, что кто-то вынул эти деньги из нее и унес. Вот государство добыло свой дивиденд и не вернуло его назад.

Здесь был вопрос на пейджере, я его в тот момент пропустил. Сейчас, наверное, не найду, потому что очень много сегодня вопросов. И очень много реплик на пейджере. Что вот, дескать, в стране такое количество нефтедолларов, а негде взять денег на реформирование РАО «ЕЭС». Понимаете, эти нефтедоллары, они ведь все чьи-то. Для того чтобы их употребить на реформирование чего-то, их надо сначала отнять. А когда их отнимешь, то уже жалко употреблять их на реформирование. Уже хочется их аккуратненько где-нибудь притырить, как собственно и произошло с теми нефтедолларами, которые были отняты у ЮКОСа. Не перестаю возвращаться к этой истории, потому что она действительно очень и очень поучительна и очень уместная в этом смысле тоже. Вот собственно, заиграло, слышите, это значит, что программа "Суть событий" подошла собственно к концу. Мы встретимся с вами через неделю и продолжим наши безответственные разговоры на разные политические темы в попытках понять, что собственно вокруг нас происходит и зачем. А в ближайшие несколько минут я хотел сказать, новости в исполнении Борисова. И это дорогого стоит, скажу я вам. Счастливо. До будущей недели.