Суть событий - 2008-12-19

С.ПАРХОМЕНКО: Добрый вечер. Меня зовут Сергей Пархоменко, как вы, может быть, догадались. Это программа «Суть событий». По пятницам в это время мы обсуждаем с вами события недели, большие и маленькие, глобальные и местные, локальные, как хотите их назовите. Вот. Будем обсуждать и в эту пятницу тоже. Сразу хочу проанонсировать нечто. А именно – то, что наш разговор с вами сегодня продлится дольше, чем обычно. Вы помните, что следом за программой «Суть событий» идет программа «Кредит доверия», посвященная экономическим обстоятельствам последнего времени. И вот в этот раз меня попросили заменить Сергея Бунтмана, который находится в небольшом отпуске. В прошлый раз, когда я отсутствовал, он меня заменял. Теперь пришла моя очередь ответить ему тем же. И я буду вести эту программу. А в гостях у меня будет хорошо вам известный частый гость нашей радиостанции, к счастью, - Евгений Григорьевич Ясин, один из крупнейших я бы сказал экономических мыслителей сегодняшней России, человек с поразительными знаниями, с поразительным пониманием того, что происходит в российской и мировой экономике. Я буду очень рад здесь послужить ассистентом в его разговоре с вами. Это, конечно, будет его разговор, второй час, а я буду по мере сил только как-то ему помогать. А первый час пройдет у нас с вами как обычно, пройдет за разговором в программе «Суть событий». При этом мы с вами воспользуемся системой коротких текстовых сообщений, в просторечии называемых смс – 7 985 970 4545. Система работает. Я уже вижу, что идут мне разнообразные сообщения довольно бурным потоком. А через некоторое время у нас заработает телефон 363 36 59, телефон прямого эфира «Эха Москвы». Ну и, как обычно, я надеюсь, что большим подспорьем для нас сделается сайт «Эха Москвы» - www.echo.msk.ru. С его помощью вы сможете, во-первых, слушать радио. Это довольно удобно и довольно эффективно. Особенно если вы находитесь далеко от Москвы, не побоюсь этого слова, далеко от России. А во-вторых, с его помощью можно войти с нами в контакт, прислать эти самые сообщения, что я и советую вам делать. Кроме того, была возможность задать вопросы накануне программы. И их в этот раз довольно много пришло, на самые разные темы.

Разумеется, очень много вопросов, связанных с экономикой, с кризисной ситуацией, с колоссальным спадом производства, который был отмечен, с поразительными статистическими данными, которые выдает российская экономика, и их подхватывают разные аналитики. В последние дни мы все с огромным интересом читаем в интернете блог господина Илларионова, человека крайне скептически настроенного в отношении деятельности российской власти сегодня. Андрей Илларионов вывесил там несколько таблиц, чрезвычайно впечатляющих, надо сказать. Я думаю, что мы подробно об этом поговорим, опять-таки, с Евгением Григорьевичем Ясиным в программе, которая начнется в десять вечера. Во всяком случае, таблица, самая обсуждавшаяся и наотмашь бьющая всякого, кто интересуется реальным состоянием российской экономики сегодня, это такой рейтинг месячных спадов за довольно длинный период. Андрей Илларионов взял период аж с февраля 90-го года по ноябрь 2008, собственно. Почему с февраля 90-го года? Потому что это формальный момент начала реформ, давайте так это назовем, момент, когда в России начались какие-то уже достаточно радикальные экономические события. И вот оказалось, что действительно такого спада – 6,7% по отношению к предыдущему месяцу российская промышленность никогда не переживала. Действительно никогда. И сколько бы ни говорили, что да, были вот эти вот ужасные 90-е, эти кошмарные, лихие, безумные, злобные времена, ничего подобного никогда не было. Поразительным образом, в этом рейтинге плохих месяцев первенство до сих пор держали не события конца лета 98-го года, как, честно говоря, я думал, и как полагали многие из вас, то есть те времена, которые непосредственно предшествовали или непосредственно следовали за дефолтом 98-го года. Похоже, что самый большой спад происходил в конце 93-го года. Здесь большой привет Руслану Имрановичу Хасбулатову и разным строителям великой России вроде товарища Макашова или товарища Руцкого, которые тогда славно погуляли по московским улицам, московской политике и, как выясняется, еще и московской экономике, потому что до ноября 2008 года самым ужасным месяцем последних десятилетий был ноябрь декабрь 93-го года – там было 4,7% спада. Ну, впрочем, сравните - 4,7% тогда отвалилось от российской промышленности, а 6,7% отвалилось сейчас, по сведениям, которые сообщает нам господин Илларионов. Ну и так далее. Очень много интересного в этих таблицах. Поговорим об этом чуть позже. Пока мы можем, собственно, констатировать, и этим занимался мой предшественник здесь в эфире, Евгений Киселев со своими гостями, мы можем констатировать, что события, которые переживает российская экономика, вполне беспрецедентны, и мы обязаны ждать в этой ситуации каких-то достаточно серьезных политических и социальных последствий этих экономических тенденций.

Есть сюжет, который действительно многими обсуждается как почти мистический. Действительно, когда каждый раз что-то такое большое происходит в российской истории в последнее время, в новейшее историческое время, в первый момент раздаются какие-то голоса со стороны российских кинематографистов. Действительно, очень интересные события происходили в Москве в последние дни на очередном съезде Союза кинематографистов. Там разгорелся сразу большой скандал. Оказалось, что есть два принципиально разных отношения к самому факту этого съезда. Половина участников стала говорить о том, что этот съезд сам по себе незаконен и нелегитимен, а другие настаивали на том, что без него обойтись нельзя и что процедура здесь достаточно точно соблюдена. На это ушли все первые заседания съезда. А по существу речь идет о том, что команда, которую на протяжении десяти лет возглавлял Никита Михалков, в общем, доказала не только свою неспособность управлять этим организмом, но и то, что она наносит российскому кинематографу достаточно существенный вред. И это было показано в докладе комиссии. Были продемонстрированы очень значительные финансовые и экономические нарушения, крайние вольности в распоряжении собственностью Союза кинематографистов. Все это было достаточно серьезно подтверждено документами. В результате собравшиеся на этот съезд голосованием приняли решение о том, что в этом смысле деятельность прежнего руководства Союза кинематографистов должна быть признана неудовлетворительной. Ну, в общем, в нормальной ситуации людям, которые возглавляли в последние годы Союз кинематографистов, должны были бы грозить довольно серьезные неприятности. Мы, на самом деле, много чего помним за эти годы. Были абсолютно невероятные и невыносимые там происшествия. Ну, я бы выделил, на мой взгляд, абсолютно отвратительное событие, которое, по-моему, должно навсегда позором остаться на тех людях, которые несут за него ответственность. Это изгнание просто на улицу и закрытие знаменитого Музея кино. Это была грязная, абсолютно безобразная история, когда люди, которые на протяжении многих лет собирали абсолютно потрясающую коллекцию и вели грандиозную научную работу в области российского и мирового кино, в какой-то момент оказались просто без крыши над головой. Их просто погнали на улицу, потому что это помещение кому-то понадобилось, потому что Союз кинематографистов пытался извлекать из этого какую-то дополнительную прибыль. В общем, черт знает что. И замечательный коллектив во главе со знаменитым Наумом Клейманом, знаменитым на весь мир и уважаемым и почитаемым во всем мире и только здесь оказавшемся в таком положении, когда он просто отправился вон на улицу и ничего здесь не мог поделать. Я думаю, что одного этого было бы достаточно для того, чтобы на руководстве Союза кинематографистов, которое это допустило, более того, которое это инициировало, был бы поставлено крест. Но несколько лет они еще просидели, как видим, и формально только сейчас голосованием Михалков был смещен. Я нисколько не сомневаюсь, что он будет изо всех сил бороться и вполне вероятно, что в какой-то момент взгромоздится на этот стул обратно. Понятно, что для него это важно. Он выбрал, надо сказать, довольно смехотворную тактику защиты, утверждая, что да, вот он бедная несчастная маленькая птичка, он ошибался в каких-то кадровых назначениях, злые нехорошие люди его так подвели, и он, конечно, чрезвычайно этим огорчен, но вообще-то он, он объяснял это особенно разного рода приехавшим из глубокой российской провинции участникам этих съездовских заседаний, что он не имеет коммерческого опыта и что он человек, далекий от всяких финансовых материй. Ну вы можете себе вообразить, да? где Михалков и где финансовые материи – ничего более далекого одного от другого представить себе невозможно. И он, вот такой вот далекий от этих финансовых материй, никак совсем не мог в этом во всем разобраться, и поэтому нехорошие люди, воспользовавшись его неосторожностью и доверчивостью, поступили таким образом. Кроме того, понятно, что господин Михалков задействовал здесь все свои связи и все свои контакты и возможности и весь свой круг общения и ни больше ни меньше как умудрился вовлечь во всю эту историю премьер-министра России Владимира Путина. Некоторое время тому назад мы с изумлением обнаружили сообщение, которое так как-то проскользнуло, не имея, в общем, большое резонанса, но тем не менее оно прошло – что создается некий специальный орган, Совет по развитию российского кино, который возглавит лично Владимир Путин. И вот этот Совет по развитию отечественной кинематографии займется разными ключевыми проблемами – и производством, и прокатом, и развитием кинематографического наследия, и проблемами всяких дотаций и так далее. Что это означает? Это означает, что произошел типичный случай, которые происходят чрезвычайно часто в последнее время в самых разных отраслях российского хозяйства. Люди, которые пытаются так или иначе контролировать ту или иную собственность или те или иные финансовые потоки или так или иначе зарабатывать на своей власти, на своих стульях, в какой-то момент, почувствовав, что положение их не столь надежно, обращаются к главным верховным начальникам. Приходят, говорят – помогите, разрулите, вот у нас конфликт, на нас нападают, мы обороняемся, как-нибудь давайте встаньте между нами. И каждый раз происходит одно и то же – те, к кому обращаются за помощью, за этим самым арбитражем… а к кому еще обращаться за арбитражем? С судом как-то крайне плохо в стране, он крайне дискредитирован, судебная система более или менее разрушена, арбитры вот такие, неформальные. Так вот, те, к кому обращаются за арбитражем, просто берут себе. И так произошло и теперь. Вот Михалков обратился – не знаю уж, непосредственно к Владимиру Путину или к каким-то людям возле него, попросил его защитить, попросил вмешаться, а ему сказали – ну хорошо, значит, будет наше, значит, мы сами этим поуправляем, раз вы там между собой разобраться не можете. Ну и вот что получилось. Понятно, что появление на арене этого третьего игрока – есть партия Михалкова, есть партия тех, кто против, а есть или будет теперь этот самый Совет по развитию российского кино со своими полномочиями, со своими возможностями, понятно, абсолютно безграничными, раз во главе его Путин, во всяком случае пока. Понятно, что это абсолютно ломает эту игру, и вот в этой борьбе центр силы перемещается именно сюда. Но только он уходит от Михалкова в этой ситуации. Это происходило довольно часто в самых разных отраслях. Вот теперь это произошло и в кино тоже. Ну, посмотрим. С интересом понаблюдаем, как это будет дальше.

Из событий недели, конечно, я отметил бы… тоже это приобретает довольно знаковый какой-то, театральный характер. Это все, что связано с автомобилями. История с Дальним Востоком, я имею в виду. Конечно, решение, которое было озвучено в последнее время, звучит довольно смехотворно. Вы помните, о чем идет речь – предлагается за бесплатно возить дешевые российские автомобили на Дальний Восток для того, чтобы жители дальневосточных регионов так не страдали от того, что для них оказываются недоступными привычные для них подержанные японские и корейские праворульные автомобили. Надо сказать, что это очень наивная декларация. Понятно, что никто в реальности не рассчитывает на то, что это действительно будет бесплатно, это пропаганда, не более того. Но просто нам с вами надо произнести вслух тут некоторые важные слова. Например, напомнить о том, что в экономике, особенно на таком государственном уровне, просто принципиально не бывает ничего бесплатно. Вот всякая фраза о том, что «Это будет бесплатно» или «Это будет дешево» или «Это будет на льготных условиях», просто означает, что за это заплатит кто-то другой. Ну вот представьте себе, что сейчас выйдет постановление о том, что железная дорога должна возить эти автомобили из Тольятти во Владивосток ну или совсем бесплатно или как-то очень дешево. К чему это приведет? Это приведет к тому, что железная дорога возьмет эти деньги, например, с вас. С пассажирских билетов или с тарифов на перевозку разного рода других грузов. Ну кто-то ж должен компенсировать эти расходы, они ж не могут повиснуть в воздухе. Бесплатно-то действительно не бывает. Откуда возьмутся эти деньги? Кроме того, это может иметь довольно тяжелые последствия для экономики в целом, потому что это еще один шаг к появлению как бы двух систем расчетов. Люди постарше помнят, как вся советская экономика была построена по существу на двух валютах – на наличных и безналичных деньгах, на том, что было как-то два сорта рублей – «хорошие» и «плохие», сильные и слабые. И это продолжалось, надо сказать, довольно долго. И понятно, что возникла целая индустрия по обмену одних в другие, по превращению наличных в безналичные, безналичных в наличные по тому или иному курсу, на тех или иных условиях. Это была услуга, которые чего-то стоила. И это было колоссальное поле для всяких злоупотреблений, коррупции и так далее. То же самое появляется сейчас. Например, появляется в такой важнейшей для экономики отрасли, как железнодорожные перевозки – появляется два вида тарифов: просто тарифы и особенные тарифы для того, на что Путин пальцем показал. Это приведет к тому, что вся энергия разного рода государственных деятелей и региональных руководителей и, между прочим, деятелей бизнеса, которые являются вместе с теми, кто берет взятки, участниками коррупционного процесса, потому что для того, чтобы состоялась коррупция, чтобы состоялся акт взяточничества, необходимы двое – тот, кто берет взятку, и тот, кто дает взятку. Так вот, те, кто дает взятки, тоже очень возбудятся по этому поводу, несомненно, потому что появится возможность попасть в другой списочек, присоединиться к этим особенным перевозкам, на которые Путин пальцем показал. Ну понятно, что показывание пальцем может происходить в разных формах. И совсем не обязательно, чтобы в этом участвовал, например, лично Путин. Есть много, и появится, я думаю, еще больше, всяких возможностей и лазеек получить такую вот льготу. Начнется перепродажа этих льгот, появится рынок этих льгот. Я нисколько не сомневаюсь, что он существует уже, но просто теперь он приобретает совсем другой масштаб после всей этой автомобильной истории, которая, не дай бог, будет реализована. Я очень надеюсь, что это все кончится просто словами, что поговорили и забыли. Может, хватит осторожности и разумности тем, кто вписал эти слова в уста верховного государственного руководителя. Вложил, точнее. И вписал в его бумаги. Может, они будет так любезны, что они забудут об этом и не доведут это до реализации. Будем надеяться. Тоже поговорим об этом во второй части нашего сегодняшнего вечера в программе, в которой будет принимать участие Евгений Григорьевич Ясин. Напомню, что с десяти часов эта программа начнется.

Я говорю все это, перелистывая большой список вопросов, который пришел мне по интернету. Есть довольно много вопросов на все эти автомобильные темы. Есть вопросы об истории с кинематографом и Союзом кинематографистов. Есть много вопросов, собственно связанных с кризисом. И есть много вопросов, посвященных тому, почему, собственно, мы должны ждать, что вся эта экономика уйдет в какую-то политику, все это перерастет в какие-то социальные обстоятельства. Об этом, кстати, тоже шла речь в программе у Евгения Киселева, только что один из его гостей говорил об этом, и я тоже, пожалуй, скажу, что действительно был заключен некий молчаливый пакт между населением России, во всяком случае теми, кто хоть в какой-то мере осознает свое собственное существование, кто хоть как-то задумывается над тем, почему и зачем он живет на свеете, и теми, кто Россией управляет. Надо сказать, что эти молчаливые пакты, кстати, не всегда молчаливые, а иногда и прямо прописанные в каких-то документах или проговоренные вслух с каких-то трибун, это не такая уже редкая вещь. Пакт о том, как население договаривается с тем, кто им управляет, общество договаривается с государством, скажем так, например, о некоем взаимовыгодном обмене, об обмене ценностями. Вот после событий сентября 2001-го года в США американское правительство попыталось предложить американскому населению обмен демократических свобод на безопасность. В какой-то момент это не сложилось, эта история развалилась. А российское правительство молчаливо предложило и российское общество молчаливо согласилось с тем, что оно меняет свое достоинство – политическое, гражданское достоинство – на хлеб, на некое экономическое процветание, на часть нефтяных денег, которые проливаются на страну. На этом месте давайте я остановлюсь на новости. И ровно с этой запятой начну вторую часть программы «Суть событий» ровно через три минуты. Вот с темы о том, как общество и государство договорились в России и что из этого получилось. Это была первая половина программы «Суть событий». Не удаляйтесь, пожалуйста, от радиоприемников.

НОВОСТИ

С.ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35. Это Сергей Пархоменко, вторая часть программы «Суть событий». Мы продолжим с вами с этого же места. Мы говорили о том, что так бывает и относительно часто бывает в истории, когда общество и государство о чем-то договариваются. Вот я убежден вместе с довольно большим кругом журналистов, аналитиков, наблюдателей, обозревателей, тех, кто внимательно смотрит за тем, что происходит в России на протяжении последних нескольких лет, что заключено что-то вроде молчаливого пакта – давайте вы поделитесь с нами нефтяными доходами, давайте вы нам немножечко отщипнете, отслоите, отслюните того, что вы зарабатываете, постепенно присваивая крупный и средний российский бизнес, а мы в общем позволим вам делать, что хотите. И именно этим объясняется и абсолютно хладнокровная реакция на разного рода национализации, иногда абсолютно криминальные, иногда обличенные в форму всяких судебных процессов, как в случае с делом ЮКОСа. Всякая, любая из этих национализаций заканчивалась тем, что появлялись конкретные люди, конкретные имена и фамилии, которые за этой национализацией маячили и которые оказывались бенефициарами этого перехода собственности из рук в руки, и абсолютно понятно было, в чью пользу, собственно, произошло здесь перераспределение. Население относилось к этому спокойно. Население спокойно относилось к разного рода злоупотреблениям, к взяточничеству, к постепенному разрастанию всяких дворянских привилегий, которые действительно невозможно было вообразить себе еще несколько лет тому назад, тем более несколько десятилетий тому назад. Я согласен с теми, кто говорит, что сегодня, конечно, смешно выглядят разговоры о том, до какой степени привилегированными были те, кто ходил на улицу Грановского в распределитель за финской колбасой. Действительно, все это сегодня происходит в совсем-совсем другом масштабе. Хотя, вы знаете, неизвестно, что унизительней. Возможно, что когда привилегии на таком вот сугубо физиологическом уровне – кто мерзнет, а кто одевается, кто голодный, а кто все-таки набивает себе брюхо более или менее, может, это и страшнее. Впрочем, не будем так уж подробно в этом разбираться. Ну вот, в любом случае речь идет, конечно, о том, что тем, кто управляет России на протяжении десятилетия, очень много простили. В общем, относились совершенно индифферентно к тому, что эти люди вытворяют, к тому, куда девается то, что они отнимают у своих конкурентов, почему они совершенно произвольно распоряжаются и чужой собственностью, и чужим трудом, и чужими идеями, и так далее. Почему? Потому что вы нас за это покормите. У нас за это возникнет возможность получать относительно дешевые кредиты, пересаживаться каждый 2-3 года на новый автомобиль, постепенно решать жилищный вопрос, время от времени позволять себе ездить в отпуск, время от времени позволять себе разного рода товары долгосрочного спроса. Домашняя хозяйка, в распоряжении которой впервые появляется посудомоечная машина, она, в общем, много готова за это простить, я думаю. Это такой серьезный шок, который переживает женщина в этот момент, если я правильно понимаю. Или хорошая стиральная машина. После того, как человек с детства или всю жизнь или наблюдая за своей мамой, бабушкой и так далее, полагал, что стирка – это значит согнувшись в три погибели над корытом со стиральной доской с куском хозяйственного мыла. А тут вот вдруг как-то по-другому. На это много чего можно обменять. Конечно, все в своем масштабе. Где-то речь идет о шикарных лакированных автомобилях и поездках на Мальдивы, а где-то речь идет просто о выходе из минимальной нищеты, о том, чтобы чуть-чуть приподняться над нулевым уровнем. И вот сегодня это разрушается. Сегодня выясняется, что дождь кончился этот самый золотой, отщеплять как-то более или менее нечего, а люди не готовы к этому. Не готовы, во-первых, те, в чью пользу эти богатства до сих пор перераспределялись. Они не готовы к другим методам управления. В этом смысле совершенно справедливы слова о том, что важно, чтобы в эту топку бросали все больше и больше и больше этих дармовых доходов. Вопрос даже не в их объеме, а в постепенно наращиваемом их количестве. Так была устроена эта система управления до сих пор, она так устроена и сейчас, и в этом, собственно, признак ее радикальной неэффективности – в том, что она пожирает все больше и больше ресурсов. Представьте себе автомобильный мотор, который с каждой следующей сотней километров потребляет еще больше бензина. Вот то ему нужно было на 100 км 8 литров, потом 9, потом 12, потом 15, потому что у него цилиндры как бы слегка прогорают изнутри, и он жрет еще, еще, еще. И в какой-то момент можно ездить только вокруг бензоколонки, не вынимая шланга из горловины, и удалиться от нее невозможно, потому что вот столько нужно этого самого топлива. Вот примерно так была устроена система управления российской экономикой все эти годы. И сейчас, когда мы слышим эти грозные слова со сдвинутыми бровями от одного президента, формального, страны, другого, фактического, президента страны, они как-то все более и более угрюмо, все более и более они угрюмы, все более и более супятся как-то, все сдвигают и сдвигают бровки, и ноздри у них все шире и шире раздуваются. А все к чему? Мы обязаны позаботиться о конкурентоспособности нашей промышленности! Ребята, раньше надо было заботиться о конкурентоспособности нашей промышленности. Спор ведь на самом деле шел не о том, прожрать эти деньги, которые сыпались на нас с неба, или сложить их в кучку, а о том, что, может, сложить их со смыслом каким-нибудь, может, что-нибудь на эти деньги сделать, может, на эти деньги что-нибудь реформировать? Ведь этот ваш рейтинг политический, чтоб ему повылазило, он же ведь зачем-то был нужен. Вообще, политикам нужен рейтинг для того, чтобы принимать сложные, иногда непопулярные решения, чтобы с помощью этого рейтинга оплачивать свои взаимоотношения с избирателем, чтобы с помощью этого рейтинга, опираясь на эти цифры, на эти проценты поддержки, совершать какие-то важные поступки, которые потом станут понятны, которые потом сыграют свою роль, которые потом помогут, потом защитят. Ничего этого сделано не было. Мы говорили на протяжении многих лет здесь, вот в этот самый микрофон, из разных ртов летели одни и те же слова – о том, что экономика, которая построена на этом бесконечном вентиляторе, из которого льются нефтяные деньги, остановится вместе с этим потоком и окажется совершенно не способна сопротивляться малейшему давлению со стороны. И мы видим, что такого спада действительно не переживает больше никто. Никто не летит в пропасть с такой скоростью. А ведь это, на самом деле, это только начало. Бесконечно говорится о том, что нас ожидает в феврале и марте, что нас ожидает в июне и июле, каких цифр достигнет инфляция и так далее. Чем отвечает на это российская власть сегодня? Она отвечает изменением Уголовного Кодекса, в котором изменой родине начинает считаться что ни попадя. Давайте отдадим себе в этом отчет, когда те самые поправки, которые были приняты на минувшей неделе, к статьям о политических преступлениях, бесконечно расширяющие трактовку и суть этих преступлений, когда эти поправки будут приняты, любой из нас, посмевший открыть рот на Его Превосходительство, как бы его ни звали, окажется изменником родины при желании, а завтра врагом народа. Вот этим отвечает власть на вызов экономический. Вот это тот инструмент, который она предлагает в качестве резервного, в качестве возможности усилить эффективность управления страной. И второй – любые попытки ослабить Россию и нанести урон ее интересам будут жестко пресекаться, - заявил на торжественном вечере в Кремле угадайте с одного раза, кто. На торжественном вечере, посвященном дню работников угадайте с одного раза, чего. Дню работников органов госбезопасности. Путин добавил, что его уверенность основывается на том, что в последние годы было много сделано в России для укрепления национальной безопасности, а оперативные и технические возможности ФСБ, СВР и ФСО были существенно укреплены. Назовем это так. У меня здесь неточная цитата, она на этом месте обрывается. Но смысл вот такой. Правда ведь? Вот на этом основана его уверенность – на том, что укреплены возможности ФСБ и ФСО, а не на том, что власть сегодня пользуется уважением, поддержкой, сочувствием, доверием населения. Не на том, что люди вместе со своими политиками, с теми, кого они выбрали, готовы пережить тяжелые времена, готовы приложить усилия, готовы защитить свою страну, готовы отстоять свое будущее и так далее. Не на этом строится его уверенность. А на том, что оперативные и технические возможности очень неплохи. Что означает – удавим всякого, кто вылезет. Вот ответ на события, предложенные временем.

Ну что, давайте на этом месте прервем наши общие разговоры и поговорим немножко по телефону. Я отвечу только на вопрос, который мне здесь уже много раз задали по смс в разных формах – вопрос о сборе денег на выкуп Алексаняна, грубо говоря. Потрясающая, правда, постановка вопроса? Вот дожили мы с вами до того, что выкупаем у государства умирающего человека, потому что государство, цинично, весело хохоча, захотело 50 миллионов рублей за то, чтобы он умер дома, а не на тюремной койке. Да, есть возможность в этом поучаствовать, есть возможность помочь для этого выкупа. И нужно это сделать. Я не буду сейчас зачитывать эти реквизиты здесь в эфире, это абсолютно бесполезно. Вы легко их найдете в интернете. Если у вас нет доступа в интернет, попросите друзей, детей, внуков – вам легко найдут сайт, посвященный помощи Василию Алексаняну, точнее, очень простому и человечному акту его освобождения. У меня несколько человек с разной степенью язвительности и с разной степенью сочувствия спрашивают о том, что будет с этими деньгами в случае, если они не понадобятся. Ну, мы понимаем с вами, что это означает… Человек тяжело болен, и непонятно, эта помощь успеет или не успеет вовремя. Ну, кроме того, существует теоретическая возможность, что это абсолютно омерзительное решение о таком издевательском залоге будет отменено. Существует, кстати, и другая возможность – что это решение будет отменено в другую сторону, то есть он просто останется под стражей. Такое тоже может быть. Я вам скажу на это, что эти деньги не пропадут. Прежде всего, их можно было бы направить, как говорят те, кто задумывает сейчас всю эту операцию, на помощь тем, кто в них нуждается вместе с Алексаняном. Прежде всего, на огромное количество больных российских заключенных. Есть достаточное, к сожалению, количество людей, находящихся в местах лишения свободы. Не все они пребывают там в связи с тяжелыми какими-то совершенными ими преступлениями. Не все они серийные убийцы, насильники малолетних или что-нибудь вроде этого. Есть люди, совершившие относительно незначительные преступления, не тяжкие. Но количество, скажем, туберкулеза в российских тюрьмах или СПИДа абсолютно невероятное. Я хочу напомнить – об этом не помнит почти никто, а я помню, - что, между прочим, последний человек, который дал денег на то, чтобы заняться проблемой спасения от туберкулеза людей, которые находятся в местах заключения в России, был Березовский, которого все так страшно ненавидят теперь. Он финансировал организацию, которая называлась Фонд гражданских свобод. И одна из наиболее эффективных ее программ была вот эта – программа, которая была посвящена борьбе с туберкулезом в тюрьмах. Я думаю, что если от денег, которые будут собраны на Алексаняна, что-нибудь останется или если вдруг так случится, что они не понадобятся по той или иной причине, именно на это они могли бы быть направлены. И я думаю, что это было бы справедливо. И я думаю, что люди, которые эти деньги пожертвуют в этой ситуации, не будут в обиде за то, что их средства направились вот на такие цели. 363 36 59 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы», который я сейчас включаю. И предлагаю вам им воспользоваться. Я напоминаю, что моя тактика в отношении этих звонков очень простая – я стараюсь разговаривать с людьми, которые звонят вот сейчас, повинуясь какому-то спонтанному настроению, и я избегаю снимать трубку на те звонки – вот один такой я сейчас вижу перед собой, - когда люди многие-многие сотни раз названивают на радио и многие десятки раз туда дозваниваются. Ну вот, например, один звонок, который я снимаю с удовольствием. Да, я слушаю вас, алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Сергей Борисович, это Вадим из Санкт-Петербурга. У меня следующие размышления. Уже в июле было понятно, что и в Америке и в Западной Европе грядет полномасштабный кризис – и финансовый, и экономический. Так как Россия великий сырьевой придаток Запада, было понятно, что снизится потребность в сырьевых продуктах – в нефти, газе и во всем прочем. Почему в таких условиях Владимир Владимирович Путин в августе или в сентябре аккуратненько не сложил с себя, зная его любовь уходить от ответственности, пост премьера на кого-нибудь из своих оппонентов. Например, Глазьеву.

С.ПАРХОМЕНКО: Ну потому что это сложная очень история. Вадим, вы говорите, как будто это какая-то корзинка, которую можно поднять с пола и поставить обратно на пол. Владимир Владимирович Путин появился и остался у власти в этот второй или третий раз неслучайно. Он является частью большой очень мощной политической группировки, которая отстаивает свои интересы и которая укоренена достаточно глубоко, и пересадить ее с места на место так же сложно, как выдернуть и пересадить куда-то дерево с корнями, которое сто лет на этом месте росло. Ну что значит – сбежал, не сбежал, оставил, не оставил, положил, взял и прочее? Ну, речь идет все-таки о политике. Вы помните, какая была подготовка и сколько сил было потрачено и сколько было всякого тактикования внутри России и на международной арене для того, чтобы Владимир Путин по существу остался у власти, превратившись из президента в номинального премьер-министра. Это была сложная очень эпопея. Ну как же, он перескочит с одного стула на другой в один день, что ли? Нет, так не бывает. Не надо, в конце концов, ничего упрощать. Мне тут присылают по смс вопрос, не вопрос, а мнение, что вот, дескать, такое впечатление, что у тех, кто руководит сегодня российским государством, просто нет советников и аналитиков, которые реально как-то рассматривают экономическую ситуацию. Ну, во-первых, действительно, зрение искажено и понимание. И это результате того, что последовательно на протяжении нескольких лет строилась очень ущербная, очень неэффективная система сбора информации. Сколько бы ни наращивалось ФСБ и ФСО, чем так гордится теперь Владимир Владимирович Путин, но по существу ведь представления действительно очень приблизительные о том, что происходит в стране. Прежде всего, построенные на официозной прессе, которая подконтрольна самому же государству, которая врет по указке этого государства, а потом это государство ей же опять верит, этому самому вранью. Но кроме того есть еще один важный фактор. Люди, которые являются советниками, аналитиками и разного рода ассистентами тех, кто принимает решения и их обнародует, перед ними просто совсем по-другому стоит задача. Они не этим озабочены. Они заняты не тем, чтобы вас накормить, не тем, чтобы облегчить ваши задания. Перед ними по-другому поставлена задача – они обеспечивают стабильность пребывания у власти этой группировки, как могут. Они строят фортификационные сооружения вокруг. Экономического и политического характера. И об этом их советы. И на это направлен их анализ. А вовсе не на то, чтобы кому-то от чего-то вдруг стало хорошо. 363 3659 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы». Давайте попробуем еще такой телефон взять. Кажется, опять Питер. Алло. Нет, не получилось у меня с этой линией. Ну вот, например, есть еще одна. Да, слушаю вас, алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, я Михаил, Петербург. Сергей, мне очень нравятся ваши передачи, нравится то, что вы даете возможность высказаться красным и белым.

С.ПАРХОМЕНКО: А откуда ж я знаю, кто там красный, кто белый. Знаете, это на вашем номере телефона не написано. Вот я снял вашу трубку и не знаю, красный вы или белый.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, прокоммунистические – красные, белые – это либерально настроенные.

С.ПАРХОМЕНКО: Ну понятно. Так вы с чем звоните-то?

СЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, вопрос хотел такой. Даже не вопрос, а в некотором роде не согласен. Дело в том, что сейчас обвиняют в том, что у нас экономика зиждется на нефти и газе. Но западная экономика не зиждется на этом, однако там идет рецессия тоже. И если бы даже мы были в какой-то мере технологической державой, мы все равно не избежали бы этого кризиса.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, но в западной экономике не было на протяжении последних лет таких дармовых возможностей для реформ. На них не проливался этот дождь, который проливался на нас.

СЛУШАТЕЛЬ: Это понятно. Я хотел вот что еще отметить. Чисто канонически мы не можем вписаться. В канонический рынок Россия не может вписаться. Вот поставьте карандаш в центре Германии и увидите – 350 км одна граница, 350 км другая граница – Дания, Австрия, Польша, Франция, и вокруг 80 миллионов потребителей. Поставьте у нас такой карандаш и вы увидите, что в районе Новосибирска только миллион. Им что, вот эти перевозки, которые, либеральные экономисты говорят, что все должно быть одинаково по ценам, по тарифам…

С.ПАРХОМЕНКО: Да вы знаете, я бы, наверное, удовлетворился бы, если бы тех проблем, о которых вы говорите, не было бы не в Новосибирске, а если б их не было в Твери или во Пскове или в Воронеже. Если бы здесь было все в порядке, а в районе Туруханского края начинались бы какие-то проблемы, ну, я бы, наверное, был бы снисходительнее, да и вы тоже, к российской власти сегодня. Мы бы сказали – да, это далеко, это малонаселенные районы, ужас-ужас, кошмар-кошмар. А здесь-то что? а в Твери что? а во Пскове? Тоже далеко? Тоже неправильные потребители какие-нибудь? Хуже, чем в Дании? Меньше едят? Алло. Алло! Михаил, куда вы подевались? Ой, а Михаил-то у нас отключился, оказывается. Ну что ж вы, Михаил, я как-то рассчитывал на вашу реплику в ответ. Жаль, что ее не случилось. 363 36 59 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы». Я тем временем посмотрю, что приходит мне на смс. Что-то такое по поводу Пабло Эскабаро мне пишут, что Хамас тоже финансировал социалку и образование. Нет, вы знаете, я что-то ничего не слыхал про то, что Хамас финансировал социалку и образование. Я, знаете, тут не обобщаю. Я вам говорю простую вещь. Кстати, это было написано в ответ на историю про борьбу с туберкулезом в тюрьмах. Просто есть такой факт. У вас есть, что сказать в ответ на этот факт? Есть, чем его опровергнуть? Собственно, и нет. «Почему Путин сам сказал «нет» дальневосточникам, а не поручил это другому, как обычно? На него это не похоже». А ему кажется, что он не сказал «нет». Ему кажется, что он совершил большое благодеяние. Ему кажется, что он одарил их дешевыми автомобилями. Он, по всей видимости, в этой верит. И он эту сладкую возможность оставил себе. А что эту штука работать не будет ни одной секунды, почему-то как-то ему не пришло в голову, похоже. Ну что, прежде чем начнутся новости, я еще раз хочу вам напомнить, что буквально через несколько минут здесь в студии появится Евгений Григорьевич Ясин, начнется программа «Кредит доверия». И это будет финальная программа нашего большого вот этого вечернего цикла, посвященного бытованию страны в эпоху кризиса. Будет, конечно, еще много программ на эту тему, но пока цикл этот заканчивается вот так. Я смотрю, у меня довольно много вопросов, связанных с кризисом. Давайте прибережем их для Евгения Григорьевича Ясина, которому я их с удовольствием и переадресую. А мы с вами в программе «Суть событий» встретимся через неделю в будущую пятницу, я надеюсь, если ничего не случится. Это будет еще не Новый Год, но близко к нему. Постепенно проникаемся новогодним настроением. Не так ли? Несмотря на кризис. Счастливо. Слушайте «Эхо Москвы». Слушайте по пятницам программу «Суть событий».