Суть событий - 2012-02-24

С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 10 минут в Москве, это программа «Суть событий», я Сергей Пархоменко, добрый вечер. Все вернулось на свои места. На прошлой неделе, если вы помните, я как-то не вовремя выступал, уезжал потому что, а теперь вот все в порядке, опять на своем месте программа «Суть событий», как обычно. В последнее время… нет, подождите, подождите про последнее время, давайте сначала про всякие технические характеристики. +7-985-970-45-45 – это, как вы помните, номер для смс-сообщений, +7-985-970-45-45. Есть еще телефон 363-36-59, но это позже, скорее всего. А главное, что у нас есть сайт www.echo.msk.ru, на этом сайте множество разнообразных возможностей: можно оттуда отправлять сообщения прямо ко мне сюда, в студию, можно там увлечься игрой, которая называется «Кардиограмма прямого эфира» (один раз в минуту вы можете проголосовать и продемонстрировать свое отношение к тому, что вы здесь слышите). Ну, и можно смотреть прямую трансляцию из студии «Эхо Москвы». Правда, очень не советую там слушать звук, обычно он не очень хороший, гораздо удобнее слушать звук все-таки по радио. Все-таки, «Эхо Москвы» у нас – радиостанция, правда? И мы имеем дело с этим. Ну вот. Кроме того, есть еще Твиттер под названием @vyzvon. Ну, если хотите, можно, в крайнем случае, воспользоваться и им. Ну, и плюс некоторое время назад была возможность отправить вопрос на сайт «Эхо Москвы». Ну, впрочем, эта вопросозадавалка уже закрыта, закрыта с каким-то совершенно несусветным счетом. Я получил 24 страницы вопросов мелким почерком – просто какое-то немыслимое количество, столько, по-моему, никогда не было. Пробую… ну, отвечать на них, конечно, у меня времени не будет, а вот я попробую как-то руководствоваться некоторыми направлениями, которые из этих вопросов следуют.

Знаете, я последнее время очень много внимания здесь, в своих программах, уделяю всякой митинговой активности, и многие, может быть, удивляются этому, а кто-то, может быть, мною недоволен. Но штука заключается в том, что действительно вот это митинговое противостояние, гражданская активность, которая выплеснулась на улицы больших российских городов и, прежде всего, на улицы Москвы, она… оно действительно очень ясно и ярко отражает ситуацию в российской политике и вот это вот и выборное обострение. На протяжении последних трех месяцев политика в России есть – вот что само по себе удивительно и что, на самом деле, главная политическая новость из России последнего времени после нескольких лет абсолютного застоя. Застоя, я имею в виду, такого политического.

И вот мне снова приходится вернуться к митингам, правда не к тем, к которым я, например, имею отношение, не к тем, которых я мог бы быть заявителем. Так, в общем, случилось, что я последнее время несколько раз бывал заявителем разного рода уличных акций. Вчера я отправился на чужой митинг, на посторонний, на митинг в Лужники, который организовывал штаб Владимира Путина, и был там свидетелем одного чрезвычайно важного события – а именно радикального перелома в путинской избирательной кампании. Давайте с вами все-таки отдадим себе отчет в том, что Путин строил свою избирательную кампанию, пытаясь создать образ такого рассудительного супертяжеловеса, такого человека, который царит в российской политике, который заведомо выше ее, заведомо сильнее ее, которому не о чем ни с кем дебатировать. Это такая концепция спокойной силы, она очень много раз в разных избирательных кампаниях использовалась, иногда даже это делалось напрямую, прямо под таким лозунгом. Ну, например, Миттеран, французский президент, однажды устраивал себе выборы ровно под таким вот основным лозунгом «Force tranquille» - то есть, спокойная сила.

И что мы видим? Мы видим, что в последнюю секунду пришлось эту профессорскую маску снять. Вот Путин раз за разом чего-то такое пытался изобразить из себя какого-то глубокого мыслителя. Он писал длинные статьи (ну, точнее, кто-то за него писал длинные статьи), он их под своим именем публиковал в разных больших газетах, он делал длинные доклады, выступал с какими-то большими пространными заявлениями, разговаривал с людьми целыми часами и так далее.

А в последнюю минуту выяснилось, что нет ничего, кроме ненависти, что на самом деле есть только один козырь, есть только один аргумент, есть только одна эмоция, на которой он на самом деле готов и хочет строить свою избирательную кампанию. Это ненависть, это разделение на своих и чужих, это страх врага и, наоборот, такое упоение в бою, вот это вот «Умремте», абсолютно непонятно зачем сказанное людям, которых только что привезли автобусами из Башкортостана – чего вдруг они должны «умремте под Москвой»? Непонятно. Они ехали не за этим, это правда. Их везли, точнее, не за этим. Все-таки ставка была сделана на силу, на ненависть, на разобщение, на такую ксенофобию, на боязнь чужого, на желание замкнуться, закрыться, спрятаться, застегнуться – вот что на самом деле политическая идея Путина, и вот что истинное его лицо и истинный его образ. И он, собственно, вчера нам это продемонстрировал. Для этого потребовалось вот это странное мероприятие, которое вчера было проведено в Лужниках. Его обычно называют митингом, но я не очень понимаю, почему нужно называть митингом место, куда свезли на автобусах многие десятки тысяч людей.

Митинг – это когда люди приходят или приезжают сами, митинг – это когда люди, которых влечет какая-то идея, какая-то страсть, какое-то желание или, я не знаю, какой-то протест или, наоборот, какая-то поддержка, вот они считают нужным собраться вместе и говорить. Митинг, он вообще откуда взялся-то? От английского слова такого вот «разговор», «общение», «беседа». Ну, митингом называют еще сегодня в, скажем, работе каких-нибудь коммерческих компаний любое рабочее собрание. Вот люди говорят: «У нас сегодня в 10 часов утра митинг, мы вот будем собираться и обсуждать квартальный отчет или еще что-нибудь. В смысле, поговорим об этом». Вот такой вот… вот это вот, собственно, митинг. А это что? Вот я отправился туда, в Лужники, провел так несколько часов. Конечно, производит колоссальное впечатление масштаб операции. Стоят сотни и сотни, я думаю, что и тысячи автобусов.

Вообще, если посчитать... ну, по моим оценкам – уже теперь я как-то насмотрелся на разные массовые мероприятия – мне кажется, что в общей сложности там присутствовало несколько больше ста тысяч человек. Вместимость Лужников, как я понимаю, где-то от 70 до 80 тысяч, и стадион в какой-то момент, ну, правда, в очень короткое время, потому что люди довольно быстро начали оттуда уходить… я пришел в половине двенадцатого, уже люди довольно интенсивно шли на выход. Так вот, в какой-то момент стадион был почти заполнен. Я думаю, что на нем находилось, там, порядка шестидесяти тысяч человек, может быть, шестидесяти пяти, плюс люди, которые были вокруг, плюс люди, которые стояли, так сказать, в партере, вот на поле. Я думаю, что в этот момент – плюс те, кто уже ушли – ну, в общем, можно считать, что всего в этом мероприятии приняло участие несколько больше ста тысяч человек. Ну, по моим предположениям, примерно две трети было привозных, около 60-70 тысяч. Ну, хорошо, черт с ним, пусть не две трети, пусть половина, ну, вот примерно 50-55 тысяч. Вместимость среднего автобуса – примерно 45 мест. Вот считайте: тысяча автобусов, а на самом деле, скорее всего и больше. 1100-1200 – вот численность автотранспорта, который потребовался для того, чтобы этих людей привезти, а потом увезти. Ну, мы с вами знаем, что, я не знаю, в интернете можно зайти, найти любой сайт, посмотреть, сколько стоит аренда автобуса. В сутки она стоит примерно тысячу долларов, там, около тридцати тысяч рублей или немножко больше. Вот считайте сами, во что обошлись только автобусы. Они обошлись несколько больше, чем в миллион долларов. Только автобусы, я подчеркиваю. Не говоря обо всем прочем. Я бы хотел знать, каким образом это мероприятие финансировалось. Вот люди, которые совершенно уже измочалили Ольгу Романову вопросами о том, откуда бабло, вот что это такое. Вот эти вот несчастные рубли, которые идут на митинги на… шли на митинги на Болотной, на Сахарова и так далее, вот нужно было отчитаться в них до копейки – и отчитались за них до копейки. Это, собственно, произошло, можно эти отчеты в интернете найти, все это абсолютно открыто, все это абсолютно ясно. Вот люди, которые это делали, они почему не хотят поинтересоваться тем, что произошло в Лужниках, точнее тем, что произошло для того, чтобы событие в Лужниках имело место, для того, чтобы оно состоялось? На самом деле, когда задают вопрос о том, можно ли и при каких условиях можно будет признать эти выборы честными, равными и справедливыми, и вообще существует ли такая теоретическая возможность признать эти выборы честными, равными и справедливыми… вот те, кто задает этот вопрос, те, конечно, должны были бы сходить вчера в Лужники и посмотреть, как это было. И на этом этот вопрос отпал бы сам собой, потому что совершено очевидно, что это была такая яркая, очень праздничная, очень демонстративная, а строго говоря, чрезвычайно наглая демонстрация того, что никакой честности, никакой справедливости и никакого равенства в этих выборах на самом деле нет.

Огромное количество людей заявляли о том, как их везли туда, на этот митинг, как их собирали на работе, как их принуждали, как приходили разного рода разнарядки и так далее. Они очень любят, такие люди, писать в разные средства массовой информации, звонить на радиостанции и так далее. Вот специально для них у меня есть небольшой подарок. Этот подарок заключается в цитате. Я тут заглянул в Уголовный кодекс Российской Федерации, обнаружил в Уголовном кодексе Российской Федерации статью 149-ю. Очень интересная статья. Статья 149-я называется следующим образом: «Воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участию в них». В названии «воспрепятствование», а в тексте все гораздо интереснее. Вот что написано в тексте, читаю дословно. «Незаконное воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участию в них, – внимание, – либо принуждение к участию в них, если эти деяния совершены должностным лицом с использованием своего служебного положения, либо с применением насилия или с угрозой его применения: наказываются штрафом в размере до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет, либо лишением свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового».

Ну, вот смотрите, то, что произошло, что в массовом порядке происходило, как мы с вами знаем, для того чтобы был собран вот этот самый так называемый митинг, а на самом деле непонятно, вот это вот массовое моление в Лужниках, все это стало арендой… арендой, хорошая оговорка (смеется). И арендой, конечно, тоже. Ареной, ареной массового, многократно воспроизведенного преступления, предусмотренного статьей 149-й Уголовного кодекса Российской Федерации. Речь идет о принуждении к участию в массовом мероприятии. Вот и думайте сами. Я бы очень хотел, чтобы… я бы очень хотел, чтобы кто-то из людей, которые говорят о том, что их принуждали, кто говорят о том, что они обнаружили себя в какой-то разнарядке, которую прислали к ним по месту работы… Я знаю, что и московские разные муниципальные службы были в это вовлечены, и огромное количество главным образом всяких муниципалитетов и местных управ. Собственно, это было написано на автобусах. Очень просто было, пройдя вдоль ряда автобусов, понять, кто организует это событие. Все написано на табличках: управа города такого, управа города такого, управа города такого, управа муниципального района такого, муниципального района сякого. И вот огромное количество хорошо знакомых нам всем подмосковных городов, городов, смежных с Московской областью других областей: Костромской, Ивановской, Псковской, Рязанской, Владимирской. Ну вот, собственно, все это и можно было, все это можно было там наблюдать. Я бы очень хотел, чтобы кто-то из этих людей все-таки попытался защитить свои права. Имейте в виду, что вы можете это сделать, есть уголовная статья, на которую вы можете опереться, это статья о принуждении вас к участию в массовом митинге. А мы бы с удовольствием следили за таким процессом. И я думаю, что найдется огромное количество людей, которые захотят морально поддержать того, кто таким образом отстаивает свои права.

Но вот, собственно, что чрезвычайно важно: вчера – я возвращаюсь здесь к политическому смыслу этого события – вчера мы убедились, что люди, которые хотят еще два раза по шесть лет управлять Россией – это люди, которые могут опереться только на силу и только на ненависть, только на страх перед соседом и на желание людей вот как-то закрыться, закрыться и закуклиться. Все это мы могли наблюдать вчера, все это мы могли слышать, не только от самого Путина, но и от нескольких предшествовавших и последовавших за ним аналогичных выступлений, все это имело чрезвычайно такой агрессивный характер. Что мы с вами можем этому противопоставить? Вот собственно, вопрос, который, я думаю, многих из нас волнует. Мы может противопоставить какую-то идею единения. Я думаю, что удивительным образом совпало то, что в ближайшее воскресенье, послезавтра, как вы знаете, в Москве произойдет очень необычное событие.

Это не митинг, не демонстрация, не шествие, не манифестация, это возможность для людей увидеть друг друга и вместе почувствовать что-то важное. Это называется «Большой белый круг», я уже несколько раз говорил об этом. На Садовом кольце, ровно там, где происходило в последнее время несколько вот таких очень интересных сетевых событий, событий, которые никем как будто бы не инициированы, никем не управляются, которые взялись из такой массовой народной инициативы. Вы помните, что в конце января был большой автопробег в Москве, 19 числа, 19 февраля такие автопробеги прошли по всей России по разным кольцевым маршрутам, и в Москве еще раз повторился такой кольцевой автопробег, тоже с достаточно большим успехом. А вот теперь на этом же самом Садовом кольце соберутся люди, соберутся для того, чтобы встать в кольцо, взявшись за руки, распределившись более или менее равномерно по этому огромному кругу длиной 17 километров, внутри которого помещается московский центр, внутри которого помещается, собственно, Кремль, внутри которого помещается власть. И вот мы встанем вокруг этого самого центра, для того чтобы продемонстрировать, что идея ненависти, идея разъединения, идея противостояния, та, которую навязывает нам сегодня Владимир Путин и его избирательный штаб в качестве основной, несущей идеи не только их избирательной кампании, но и, как теперь следует понимать, и их дальнейшего правления. Ведь они говорят об этом тогда, в тот момент, когда становится пора поговорить о том, что они будут делать в следующие 12 лет, первый раз 6 лет и второй раз 6 лет.

Вот в этом месте они начинают говорить: «Умремте». На вопрос: «А как будет это все устроено?» Они говорят: «Враг подступает, соберемся, сплотимся и так далее». При этом, конечно, очень много лажи в том, что произносится. Ну, начиная от знаменитой истории, уже многократно осмеянной, по поводу чудо-богатырей, которые… впервые эти чудо-богатыри, о них заговорил вовсе не Лермонтов, вопреки тому, что Путин по неграмотности его спичрайтеров пытался внушить своим слушателям, нет, об этом заговорил Суворов. И заговорил он об этом после того, как произошел знаменитый переход Суворова через Альпы, помните? Вообще это очень, очень такая фрейдистская какая-то оговорка, это очень характерная путаница в голове у Путина, когда он начинает говорить про чудо-богатырей в связи с переходом через Альпы, да, сразу что-то такое вспоминается, какая-то история: через Альпы, в Швейцарию, банки вот, авуары, счета. Вот это все как-то завязывается в одну кучу очень забавно. Хочется спросить: что же делается в головах у этих людей, что они все время об этом думают? Ну ладно, бог с ним, это, в конце концов, комичная история. Ну, и есть еще всякие там другие замечательные обстоятельства. Например, то, что сам строй этой путинской речи был благополучно украден у Навального, и несколько риторических приемов за ним были повторены, повторены, надо сказать, довольно слабо, как-то собезьянничал, что называется, Владимир Владимирович. Ну, что ж делать: так, значит, он представляет себе свое политическое достоинство. Ну, да ладно.

Так вот, 26-го числа на Садовом кольце нам предстоит с вами увидеться, нам предстоит встать в этот круг. В 2 часа мы соберемся там, в 2 часа эта цепочка будет замкнута. Нас с вами должно быть много. Я думаю, что многие из нас, когда придут туда, будут понимать, что, может быть, это последний раз, когда они имеют возможность в Москве собраться вот таким образом мирно, собраться без угроз кому бы то ни было и собраться без того, чтобы на них были нацелены водометы, чтобы над их головами были занесены дубинки, а рядом стоял автозак с открытой дверью. По всей видимости, это последний раз, когда мы соберемся вот таким образом и в таких условиях. А почему – давайте поговорим после перерыва, во второй половине программы «Суть событий» со мною, Сергеем Пархоменко.

НОВОСТИ

С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут в Москве, это вторая половина программы «Суть событий». Поразительная история тут произошла в перерыве. Те, кто смотрят нас на видео, те, кто смотрят трансляцию из студии прямого эфира, те получили замечательный бонус, а именно могли наблюдать явление здесь в студии Алексея Венедиктова, главного редактора радиостанции, который пришел с распечатками из интернета относительно цен на автобусы, для того чтобы опровергнуть мои выкладки, что автобус стоит так дорого. Ну, не опроверг, к сожалению, потому что вот я смотрю то, что принес Алексей Алексеевич – это цены на небольшие автобусы размером от 28 до 31 места, они действительно немножко подешевле будут. А вот большие автобусы, да, они стоят порядка 1000-1300, иногда даже больше рублей в час. И понятно, что при междугородних перевозках их нужно снимать сразу на сутки. Я тут спросил насчет Барнаула. Ну, оговорился, конечно. Из Барнаула вообще до Москвы не доедешь, там ехать несколько дней, а вот автобусы, например, из Башкирии я видел там своими глазами, они едут… я даже специально поинтересовался, сколько ехать в Москву, мне ответили у меня в Фейсбуке, что, там, порядка 30 часов с небольшим, можно доехать на автобусе. Ну, примерно, что называется, полтора дня нужно для того, чтобы доехать на автобусе до Москвы.

Ну, и уж, во всяком случае, те, кто ехали из соседних областей, понятно, что, ну, вот ровно в сутки они и уложились. Там несколько часов, часов 5-6, иногда больше до Москвы, столько же обратно, простой, собственно, в Москве – вот ровно сутки и получились. Так что нет, Алексей Алексеевич, нету никакой ошибки в моих расчетах в этом месте – может, где-нибудь в других местах есть, а в этом нету, здесь все точно, как в банке. Вот.

А почему я говорю о том, что 26 числа, вполне возможно, мы с вами в последний раз можем собраться мирным образом в Москве? Потому что у меня есть такое впечатление, что власть пошла на какое-то радикальное обострение ситуации, и что, по всей видимости, у нас есть с вами ответ на то... ответ на вопрос, кому, собственно… с кем воюем, и кому объявлена вот эта война, о которой говорил вчера в Лужниках Владимир Путин. Отчего это вот «Умремте под Москвой», собственно, в борьбе с кем, в противостоянии с кем? Похоже, что она объявлена нам с вами, эта война.

Вот буквально пару часов тому назад пришло формальное письмо, оно пришло почему-то только одному человеку, только Сергею Удальцову, письмо с отказом на заранее заявленную акцию 5 марта. Совершенно очевидно, что 5 марта, на следующий день после выборов огромное количество людей захотят выйти на улицу и, что называется, поделиться впечатлениями от того, что только что произошло. Мы хорошо с вами понимаем, что 4 марта закончится грязная избирательная кампания. Грязь этой избирательной кампании, она не только в Лужниках содержится, мы с вами видели бесконечные пропагандистские перекосы и бесконечные пропагандистские усилия на федеральных телеканалах. «Лига избирателей», собственно, писала об этом. Мы видим сейчас борьбу с наблюдателями, которая началась уже сейчас, до начала выборов. Вы знаете, что собирают такой корпус контрнаблюдателей, задача которых будет заключаться в том, чтобы попытаться нейтрализовать тех наблюдателей реальных, которые будут работать на избирательных участках. И, собственно, мы с вами увидим, как это происходит, мы увидим, что будут бесконечно возникать конфликты, в которых наблюдатели будут говорить о том, что они стали свидетелями каких-то нарушений, а рядом будет возникать контрнаблюдатель, который будет говорить: «А я считаю, что не было нарушений, так что счет 1:1». Ведь наблюдатель, который попадает в какую-то конфликтную ситуацию … а с ними бесконечно возникают разные проблемы: их то выставляют с избирательного участка, то куда-то не впускают, то чего-то им не отдают, то чего-то им не показывают. Все, что он может – это писать жалобы, это обращаться к разного рода чиновникам, обращаться в полицию, обращаться к руководству избирательных комиссий и писать, писать, писать заявления.

Так вот, в ответ он будет получать другие заявления от вот этих самых подставных, подсадных контрнаблюдателей, которых готовят уже сейчас. Это была грязная избирательная кампания, она закончится 4-го числа, закончится, несомненно, массовыми нарушениями. Мы с вами это тоже уже видим и понимаем, потому что отдана команда о том, чтобы Путин был назначен победителем уже в первом туре, никаких реальных шансов на это у него на самом деле нет, во всяком случае, в том, что касается больших городов. Возможно, с учетом, я не знаю, северокавказских республик, которые голосуют всегда поразительным способом, с явкой, которая сильно зашкаливает за 90%, и, собственно, с поддержкой официального кандидата, которая обычно приближается к ста процентам, а иногда даже, бывают такие казусы, и переваливает через сто процентов. Так вот, возможно, и удалось бы натянуть эту самую вожделенную цифру 50% плюс один голос от голосовавших, но, что касается больших городов, то, конечно, ничего подобного не произойдет.

И в больших городах, прежде всего в Москве, мы будем видеть с вами массовые нарушения, эти нарушения будут носить достаточно изощренный характер, они будут происходить не только днем таким механическим образом, но, главным образом, в ночной период, тогда, когда начнется подсчет голосов, тогда, когда начнется, собственно, арифметическая часть подсчета результатов. Ну, в общем, мы много раз с вами об этом говорили. Так вот, 5 числа огромное количество людей, несомненно, захотят выйти на московские улицы. И тут, знаете, как в том старом фильме, понятно, что они имеют в виду. Помните эту знаменитую фразу: «Исаак, не валяй дурака, им нужен Федотов»? Вот это этот самый случай. Этим людям будет нужен Федотов. На самом деле не Федотов, а Чуров – вот как зовут этого Федотова на сей раз. Это люди, которые захотят быть где-то под стенами Центризбиркома. Это абсолютно понятно и это абсолютно неизбежно. И, собственно, когда я оказался участником переговоров в мэрии об этом, я стал говорить о том, что, в общем, Лубянская площадь, на которую была подана заявка, на ней, что называется, свет клином не сошелся. Ну, Лубянская, пусть будет не Лубянская – но это должно быть место в Москве, которое тем людям, которые захотят пойти к Центризбиркому, покажется, что называется, убедительным, покажется достаточно ясным и достаточно… достаточно центровым, давайте не побоимся этого слова. И, собственно, я предложил мэрии, и я, и вот мои коллеги, которые участвовали в переговорах вместе со мной (это был Сергей Удальцов, это был Владимир Рыжков), мы стали говорить о том, что, ну, пожалуйста, предложите вы, что, вы считаете, мы должны предложить тем людям, которые захотят выйти к Центризбиркому вечером 5-го числа. И мы говорили им о том, что абсолютно бессмысленно предлагать какие-то более или менее удаленные от этого места площади, в том числе и Болотную, которая, в общем, ничем вроде бы не плоха была два раза, но доказала, что она не очень удобна для действительно массовой акции – а в этот раз ожидается колоссальное количество людей, существенно больше, чем в прошлые разы, по всей видимости, на тех митингах, которые произойдут после выборов.

Ну, скорее всего, на самом митинге 5 марта могло бы быть и не очень много народу. Ну, честно говоря, я думаю, что теперь людей будет гораздо больше в тот момент, когда он приобретает такой конфликтный поворот.

Ну, посмотрим, как это все будет выглядеть. В любом случае, сегодня получен отказ, отказ прямой, сухой, без объяснений. Точнее, с объяснениями, но с очень дурацкими. Знаете, как в том анекдоте: во-первых, я ложечки не брал, а во-вторых, я их вернул. С одной стороны, там написано, что невозможно проводить никаких мероприятий на Лубянской площади, потому что это парализует центр города, а с другой стороны, там написано, что имеется более ранняя, ранее поданная заявка. Ну, мы помним, что это за заявка: это та самая заявка, которая с дракой и с прямым нарушением закона была подана организацией «Россия молодая», то есть, таким молодежным крылом «Единой России», абсолютно в классическом стиле нарушений на выборах. Как бы вот положили бюллетень на дно избирательной урны до начала голосования. Так и тут: через заднее крыльцо человек, воспользовавшись служебным удостоверением, прошел и подал эту заявку в то время, когда, так сказать, законные возможности для подачи заявки для людей для всех были перекрыты. Но даже это и не важно, в конце концов, важна просто сама логика тех, кто теперь нам отказывает.

Я думаю, что это приведет к тому, что этот митинг 5-го числа, он останется просто без организаторов, он останется без какой бы то ни было координирующей силы, он останется без тех, кто на всех предыдущих митингах брал на себя каким-то образом ответственность за происходящее, обеспечивал безопасность, обеспечивал порядок. Все предыдущие массовые митинги прошли, как вы хорошо знаете, и как руководители Московской мэрии, и как российская власть знает, прошли без каких бы то ни было нарушений, слава богу, без каких-то сложностей, без несчастных случаев, без чего бы то ни было, что могло бы нас как-то встревожить или огорчить. Вот, к сожалению, теперь этого всего не будет, теперь будет по-другому. Теперь люди пойдут сами по себе туда, куда они посчитают нужным. А мы, люди, которые заявили этот митинг, и которые получили отказ – ну что, мы будем смотреть этим людям вслед и сожалеть о том, что мы получили отказ, будем сожалеть вместе с сотрудниками мэрии, которые совершили, собственно, этот необдуманный и недальновидный поступок.

Достаточно посмотреть сегодня на социальные сети, чтобы убедиться, что намерения людей совершенно очевидны, они ясно говорят о том, что они отправятся туда, куда они посчитают нужным, а не туда, куда их, так сказать, направит мэрия в этой ситуации. Я боюсь, что 5 марта нас ожидают довольно неприятные события в Москве, такие, которых в Москве никогда еще не было.

Я думаю, что люди, которые отважно говорят о том, что они уж как-нибудь справятся, - я и таких слыхал в Московской мэрии, - они не представляют себе, что такое 20 тысяч человек, или, там, может быть, 30 тысяч человек, может быть, 50 тысяч человек, не знаю. Ну, во всяком случае, десятки тысяч людей, которые оказались в том месте, где, по мнению Московской мэрии, они оказываться не должны.

Один московский чиновник, не стану сейчас его позорить, не стану называть его имени, договорился до того, что стал мне в качестве положительного опыта описывать историю 2002-го года. Помните, был момент, когда во время чемпионата мира по футболу, Россия, кажется, проиграла сборной Японии, и была совершенно кошмарная история в центре Москвы, когда начался погром, когда толпа, численностью, как сейчас говорят, около 2-х тысяч человек, всего-навсего, 2-х тысяч человек, прошлась ураганом по центру Москвы, сжигая машины, разбивая витрины, и так далее. И вот, этот московский чиновник, безымянный пока, говорил мне о том, что, «ну, вот видите, мы же тогда с ними справились». И я как-то слушал с изумлением то, что он говорил мне, и удивлялся тому, что этот человек умудряется эту историю рассказывать мне, как какой-то положительный опыт. Умудряется говорить об этом, как о чем-то таком, что он вспоминает как успех. Странная история, правда?

Давайте мы обдумаем это все и давайте мы соберемся 26-го числа на замечательной акции, которая неизвестно кем организована, неизвестно кем придумана, но лично мне ужасно нравится. И кажется очень уместной и очень символичной именно сегодня, тогда, когда власть предлагает нам идею силы, идею ненависти, разъединения, разобщения, противостояния. А мы можем предложить власти нечто противоположное.

Знаете, я сегодня днем попросил нескольких своих друзей в свою очередь, там, поинтересоваться у их друзей и знакомых, где кто будет стоять на Садовом кольце.

Вы, может быть, слышали о том, что нашлась группа молодых людей, которая сделала замечательный сайт, с помощью которого можно было зарегистрироваться, буквально вот на конкретном метре Садового кольца, и посмотреть, где будут стоять мои друзья, зайти туда из какой-то социальной сети, из Фейсбука или из Живого журнала, или из Твиттера, или откуда-нибудь еще, и там поставить конкретную точку: я буду стоять здесь. Но, надо сказать, что сайт этот замечательный, он, видимо, помешал каким-то фээсбэшникам неизвестным, или я уж не знаю, кому, его ломали, ломали, ломали, атаковали, устраивали на него какие-то страшные компьютерные наезды, и, в общем, хотя сейчас он работает, он находится по адресу 26feb.ru, или можно зайти на его зеркало 26feb.org, как 26 февраля, да? 26feb.ru или .org. Заходите, посмотрите, но, в общем, работает он как-то через пень-колоду, на нем сумели зарегистрироваться, приложив совершенно невероятные усилия, всего, там, несколько тысяч человек. Но я, например, не сумел. Я ходил-ходил, тыкал-тыкал, - ничего у меня не получилось. Я каждый раз попадал в ситуацию, когда он там под очередной атакой, в общем, так и не работает этот сайт в полную силу. Ну, можно, зато, полюбоваться, очень красивой картинкой того, как располагаются эти несколько тысяч вокруг Садового кольца. На самом деле, конечно, мы ждем там десятки тысяч людей. Такой прогноз, и я к этому прогнозу всегда присоединяюсь.

Так вот, я как-то поспрашивал своих знакомых, кто где будет. Ну, вот, например, Борис Немцов говорит мне, что будет стоять на углу улицы Новокузнецкой и Садового кольца. Если вдруг кто хочет повидать Бориса Немцова, пожалуйста, вот будет он стоять там.

А Борис Акунин будет стоять по адресу Земляной Вал дом 42, там его избирательный участок, на котором он собирается голосовать. Ну, вот, туда он, собственно, и отправится. Земляной Вал дом 42, любители Бориса Акунина могут отправляться туда.

Парфенов будет стоять на углу Сретенки, там есть такое круглое кафе, если знаете, такая стекляшка. Какое-то итальянское кафе, не помню точно, как называется. Вот возле этого кафе он будет стоять.

А напротив, по другую сторону улицы Сретенки, но тоже на углу Сретенки и Садового кольца, но только ближе к Цветному бульвару, будет стоять известная журналистка Маша Гессен.

Лев Рубинштейн, замечательный поэт и публицист, и певец теперь уже, вообще, изумительный и любимый всеми человек, будет стоять со своими друзьями напротив Курского вокзала, на углу Яковоапостольского переулка, старинный замечательный переулок в центре Москвы.

Виктор Шендерович будет стоять на углу Каретного ряда, как он мне признался.

Гарри Каспаров будет стоять на Смоленской площади недалеко от МИДа.

А вот двое Гудковых будут стоять, по всей видимости, где-то в районе Зубовского бульвара, где-то в районе РИА Новостей.

Там же, где-то поблизости, кстати, будет находиться и Ольга Романова со своим мужем Алексеем Козловым и Ирина Ясина. Это Зубовский бульвар дом 4а, как они мне сообщили.

А вот руководители театра DOC, очень любимого москвичами, Игорь Угаров и Елена Гремина будут стоять недалеко от своего собственного театра, на углу Козихинского переулка.

А Елена Коренева – на углу Воротниковского переулка.

А Юрий Арабов, известный киносценарист и режиссер, будет стоять на Сухаревке, тоже, видимо, я так подозреваю, недалеко от Парфенова.

Ну, я, кстати, если кто-то мной интересуется, буду, видимо, тоже где-то в районе Каретного ряда, это относительно недалеко от моего дома, вот пойду туда.

Вот, такая вот история, люди выбирают себе место. А где будете стоять вы? Придумывайте. Соображайте, что там ближе к вашему дому, откуда вам удобнее подъехать, с какого метро. Ну, почти все метро кольцевой линии, как вы знаете, находятся собственно на Садовом кольце. Хотя не все. Вот, например, какой-нибудь Проспект Мира, если вы приедете туда, вам придется еще идти некоторое время до Садового кольца.

В общем, мы знаем, где мы с вами встретимся и мы знаем, о чем будет эта наша встреча и зачем она будет. Это будет возможность договориться о дальнейшем. Это будет возможность посчитаться, это будет возможность убедиться в нашей твердости и в серьезности наших намерений. И, между прочим, это будет возможность показать тем, кто рассчитывает нас испугать, кто, объявляет сегодня нам войну вот таким способом, показать им, что они зря рассчитывают на легкую победу. Они зря рассчитывают на этот блицкриг. Путин, конечно, многому научился в Германии, разным словам, похоже, что и этим тоже.

Давайте с вами поговорим по телефону. 363-36-59, 363-36-59. Сейчас я попытаюсь включить эту замечательную систему. Нет, это не она. Знаете, это иногда бывает непросто, но вот, кажется, я до нее добрался. Ну-ка, колокольчик, открывайся. Нет, похоже, что у нас не работает телефонная связь. Во всяком случае, я как-то не могу добраться до этого… Нет. Увы.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, Сергей?

С. ПАРХОМЕНКО: Ничего у меня не получается с этим, простите. Не получается с телефонами. Я рассчитывал последние несколько минут посвятить телефонным переговорам. Ну, давайте, я обращусь к вашим смс-сообщениям, их тоже достаточно.

«Ура! – пишет мне Ася, - Пойдем к Рубинштейну Льву! Очень его уважаем». Ну, отлично. А Виктор Волков, наш слушатель, спрашивает: «А где русские будут стоять?» Ну, вот, вы придете, Виктор Волков, вы и будете одним из тех многочисленных русских, которые будут там стоять. Вот, Ольга Романова, например, вам недостаточно русская? А? Вы хотите как-то заняться изучением корней тех, кого я вам называл? Депутат Геннадий Гудков, - у вас какие есть сомнения относительно его русскости, а? Давайте на эту тему поговорим с вами, интересный сюжет ведь, правда? А, Виктор Волков?

«С чем приходить?» – спрашивает Анна. Ну, не знаю, приходите, во-первых, с термосом горячего чая. Сейчас, конечно, не очень холодно, но все-таки некоторое время мы там с вами простоим, и будет довольно зябко. Ну, ничего. Приходите также с идеями. Приходите с решимостью. С пониманием того, что делать дальше. Приходите, несомненно, с хорошим настроением. Оно нам всем понадобится.

«Я раньше жил на Парке культуры, а точно, где вы будете стоять? Есть разговор. Алексей, бывший член Демсоюза, сообщение не зачитывайте». Ну, извините, Алексей, зачитал уже. Я же вам говорю, стоять я буду где-нибудь неподалеку от угла Каретного ряда. Где-то, скажем, между Каретным рядом и улицей, раньше называлась улицей Чехова. Она теперь как называется? Большая Дмитровка. Вот, или Малая Дмитровка? В общем, улица Чехова, под названием улица Чехова москвичи ее отлично знают.

«А я пойду к Парфенову» - тут говорят некоторые.

«Мы уже на Сретенку» - пишет Ольга.

«А я буду неподалеку от Арбата» - говорят.

Ну, вот видите, пошло просто волной, пошли эти сообщения. «А мы встанем напротив РИА Новости». Чего ж напротив РИА Новости? Напротив РИА Новости – это не та сторона Садового кольца, это наружная сторона, а стоять-то надо на внутренней стороне, повернувшись спиной к Кремлю, наружу к окружающему миру, к проезжающим машинам, которые, я думаю, будут сигналить нам и будут нас всех приветствовать. Так что, пожалуйста, не стойте напротив РИА Новости.

Вот я недавно поинтересовался, тут кто-то мне сказал, что, а вот Евгения Альбац будет стоять возле гостиницы Пекин. Евгения, если вы меня слышите, то отдайте себе отчет, что гостиница Пекин с другой стороны, вам придется перейти через Садовое и смотреть на гостиницу Пекин, слышите ли вы меня, Евгения? Так что, аккуратнее, пожалуйста. Мы все должны оказаться на внутренней стороне, а не на наружной.

«Путин себя проявляет… - тут уже про политику, давайте. – Сергей, добрый вечер, Путин себя проявляет как очень слабый политик, хотя лично я никогда не считал его политиком в европейском понимании этого слова». Ну, вы знаете, что называется, дура-дурой, а тридцатку в день имеет как-то. Так и тут. Ну, может, он и слабый политик, но только он уже вон сколько времени управляет страной. Мне кажется, действительно, что его выступление вчера было, несомненно, демонстрацией слабости. Он хотел устроить демонстрацию силы, а получилась демонстрация слабости во всех смыслах. Прежде всего, слабости той, что явно идей нет, ну, содержание для кампании уж можно было как-нибудь выдумать. Можно было сообразить, на чем мы строим кампанию, кроме того, что вот есть эта вечная палочка-выручалочка, кроме того, что вот враги со всех сторон на нас лезут, а мы здесь вот обороняемся. Это же такой, довольно примитивный ход, что называется, тупой и дешевый. Дешевка – она, в общем, никогда не прощается. Она рано или поздно, все-таки, демонстрирует свою… свою «дешевость». Это, знаете, как, когда покупаешь какую-нибудь безделушку или какой-нибудь прибор и понимаешь, что что-то подозрительно дешево он получается. Ну, вот он и ломается у тебя на вторые сутки, и ты каждый раз понимаешь, что, в общем, «не гонялся бы ты, поп, за дешевизной». Вот в данном случае погнался поп-Путин за политической дешевизной. Это совершенно очевидная, ясная вещь. Это то, что вот на поверхности лежит, быстренько набрать еще несколько процентиков за счет вот этого. Видимо, кстати, это означает, что есть серьезные реальные опасения, несмотря на все бесконечные усилия разного рода социологических компаний, которые по заказу кремлевскому демонстрируют свои как-то потрясающие результаты в отношении Путина, мы видим, на самом деле все обстоит совсем не так хорошо, раз нужно быстро-быстро вот таким образом добирать лишние проценты.

«За чей счет вчерашний перформанс?» - спрашивают у меня. Ну, перформанс – это такой, как бы публичный спектакль, так скажем. «Лучше бы всем участникам подарили эти государственные деньги». Ну, как сказать, за чей счет? Ну, за счет участников, несомненно. Знаете, за все заплатит потребитель, как известно. За все заплатит пациент. Вот и тут, в последний момент, несомненно, выяснится, что за все это заплатили сами участники этих событий. Они заплатили своими налогами, заплатили сокращением социальных программ. Не знаю, хорошо бы, чтобы кто-нибудь из хороших экономистов, таких практических экономистов, кто умеет рассчитывать, что называется, «косты», то есть вот всякие расходные статьи. Сел бы и как-то внимательно посчитал, как вот это все там в Лужниках было устроено. Сколько стоила аренда стадиона, сколько стоила аренда парка вокруг стадиона, сколько стоила аренда прилегающих разного рода дополнительных, так сказать, удобств. Сколько стоили вот эти туалеты, я про это теперь хорошо знаю, сколько они стоят. Сколько стоили бесконечные сушки, и чай, и пряники. Это же ведь только кажется, что они бесплатные. Бесплатных пряников не бывает, как и бесплатных завтраков. Это все туфта. За эти пряники ведь заплатил кто-то, как и за этот чай. Я теперь хорошо знаю, сколько это стоит. Я просто плохо представляю себе количество, которое там было употреблено в дело и так далее. Во сколько это все обошлось? В чем это считать? В десятках миллионов? В сотнях миллионов? В миллиардах рублей? Бог его знает, может, и до миллиардов дошло. Вылезет когда-нибудь, когда-нибудь, несомненно, будет на поверхности.

Мое время истекло, истекло время сегодняшней программы. Увидимся с вами послезавтра в воскресенье в 2 часа дня на Садовом кольце. Увидимся вместе вот со всеми этими достойными людьми, которых я вам зачитал и еще с десятками и с сотнями ваших хороших знакомых, которые будут стоять на перекрестках московских улиц с Садовым кольцом, стоять с вами в одной цепи и ждать, когда же они смогут взять вас за руки. Это был Сергей Пархоменко, программа «Суть событий», всего хорошего, до свидания.