Суть событий - 2012-03-23

С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 9 минут в Москве, это программа «Суть событий», как всегда, на своем месте после недельного перерыва. Один раз я пропустил, о чем предупреждал вас, заметьте, заранее, был тут в одной небольшой командировке. Большое спасибо тем, кто меня заменял в прошлую пятницу. Ну, а вот теперь все, как ни в чем не бывало, все на своих местах. Это программа «Суть событий». Мы обсуждаем с вами события недели. Как всегда, у нас с вами есть в нашем распоряжении возможность обмена смс-сообщениями +7-985-970-45-45. +7-985-970-45-45.

Это не единственная возможность отправлять сообщения сюда в прямой эфир. Есть еще твиттер с аккаунтом @vyzvon. Есть еще на сайте www.echo.msk.ru тоже возможность через специальный портал отправлять сообщения сюда ко мне на экран. Так что, можно этим всем пользоваться. Кстати, там же на сайте возможность участвовать в «кардиограмме прямого эфира»: раз в минуту вы можете нажать на кнопку и дать понять, нравится вам или не нравится то, что вы сейчас слышите.

Ну, а за сутки примерно до программы у вас была возможность отправлять сюда вопросы. В этот раз их было немножко меньше, чем обычно. И в этот раз, я бы сказал, они немножко монотонно крутились вокруг минувших трех месяцев, истории с выборами, моего участия в этих… не с выборами скорее даже, а с разнообразными митингами, моего участия в этих выборах, и митингах в этой митинговой активности.

Так получилось, что я на протяжении нескольких месяцев был членом такого митингового оргкомитета. Я подчеркиваю, именно оргкомитета митингов, а не оргкомитета собственно какой-нибудь оппозиции или какой-нибудь партии, или какого-нибудь движения, или чего-нибудь еще такого.

Вот, не знаю, мне, честно говоря, кажется, что нужно от этой темы двигаться куда-то дальше, тем более, что результат у нас перед глазами, и результат чрезвычайно интересный, этого трехмесячного периода, резкого подъема интереса людей к политической тематике и резкого подъема такой вот протестной активности на улицах.

Собственно, этот результат мы держим в руках сегодня. Сегодня Государственная Дума, как вы, несомненно, уже знаете, одобрила проект изменений в федеральном законодательстве России, посвященным выборам. В результате этого существенно облегчается процедура регистрации партий. Очень многие здесь склонны придавать этому законопроекту какое-то колоссальное значение, что, вот само по себе все это совершенно меняет картину, открывает двери, раскрывает шлюзы, и как-то, вот, пожалуйста, вперед, ура, всем, кто многие годы оказывался изолирован от активной российской политики, теперь получает возможность в этом участвовать.

Давайте не будем ничего преувеличивать. Это всего только один очень небольшой элемент политической системы в России, демократической системы в России, и здесь гораздо ценнее, может быть, то, что таким образом переламывается тенденция. Совершенно очевидно, она двигалась в одном направлении на протяжении многих лет, мы сейчас поговорим об этом подробнее. А здесь вот впервые мы видим движение законодателя в противоположном направлении. Впервые сделан некоторый жест в направлении либерализации политической системы России и возвращения, ну, к некоторой, я бы сказал, общедоступной демократии.

Вещь важная, несомненно. В России, в сущности, от многопартийной системы осталось только название, она остается только номинально многопартийной. По существу в России однопартийная система на сегодня. Имеется правящая партия, правление которой закреплено процедурно, закреплена ее роль как участника административной системы сверху донизу. И вдруг нам говорят, что, да, пожалуйста, если вы считаете, что ваша, относительно небольшая группа граждан всего-навсего в 500 человек, может вести активную политическую деятельность, почему бы и нет? Юридическая возможность для этого у вас есть.

Вот вам и ответ на вопрос о том, имела ли вообще значение вот эта вот 3-месячная активность, которая началась в начале декабря минувшего года. Началась с украденных думских выборов. Тогда значительное количество людей почувствовали себя обманутыми, почувствовали себя оскорбленными в какой-то мере той наглостью, с которой все это было сделано. Ну, надо сказать, что это был не первый такого рода жест. Вспомним, что первое вот такое вот демонстративно наглое движение было сделано в сентябре, когда был очень открыто, очень как-то грубо, очень цинично провозглашен вот этот самый встречный обмен постами между президентом и премьер-министром. Все мы знали, что, в общем, в той или иной форме это будет сделано, но как-то мало кто тогда предполагал, что будет выбран такой намеренно демонстративный и намеренно наглый ход. Так вот, совершенно естественным продолжением этой истории с 24-м сентября, вот с этим обратным… с этой обратной рокировкой, были украденные декабрьские выборы, а за ними подъем уличного протеста в Москве и еще в нескольких больших городах, который, как говорят сегодня многие, кончился ничем. Почему же, собственно, ничем? Вот, например, он кончился вот этим переломом законодательной тенденции.

Надо сказать, что никто ведь не собирался именно в эти сроки принимать такой закон, никто не собирался вдруг делать какие-то жесты, которые демонстрируют готовность государства открывать нормальные демократические процедуры хотя бы в небольших, ну, каких-то скорее демонстративных элементах. Скорее идея заключалась в том, чтобы продолжать завинчивать эту бесконечную гайку. На протяжении уже нескольких лет российское законодательство работало на то, чтобы постепенно демонтировать российскую избирательную систему, постепенно сводить на нет избирательную процедуру как таковую. Вот я порылся в интернете и нашел очень хорошую коллекцию. Люди собрали, по-моему, чрезвычайно интересный, просто такой перечень законодательных актов, в общей сложности их набралось – больших и маленьких, важных и менее важных, технических и очень содержательных, – набралось их больше восьмидесяти. Вот с 2002-го года, по существу, день за днем происходило вот это вот уничтожение российской законодательной системы. Вот несколько важнейших вех , я просто их себе выписал здесь в столбик. 4 июля 2003-го года был принят закон… Все это законы, знаете, с такими длинными скучными названиями, «О внесении изменений, дополнений в закон такой-то, и такой-то и такой-то», все они, так или иначе, модифицировали основные базовые крупные законодательные акты российские (Закон о гарантиях избирательных прав граждан, Закон о выборах депутатов, Закон о референдуме, Закон о выборах президента), но вот под такими вот техническими названиями.

Вот сначала я упомянул бы закон от 4 июля 2003-го года, когда было законодательно запрещено участие разного рода общественных объединений в составе избирательных блоков. Это был первый очень важный шаг, который постепенно сократил возможность участия людей в избирательном процессе.

4 июля 2003-го года был принят закон о новых принципах для нарезки избирательных округов, и была расширена возможность для образования избирательных округов с большими отклонениями численности, то есть, очень большие округа или очень маленькие. Вообще известно, что нарезка округов – вещь чрезвычайно важная, это основа для дальнейших манипуляций на выборах.

7 июня 2004-го года была исключена норма, разрешавшая ЦИК обращаться в Верховный суд напрямую, то есть, минуя разные первичные суды, обращаться в Верховный суд в связи с жалобами, связанными с нарушениями, которые касались значительного числа граждан или имели какой-то большой общественный резонанс. То есть, какие-то вот такие мощные избирательные скандалы первоначально должен был рассматривать в оперативном первоочередном порядке непосредственно Верховный суд, а тут эта возможность была отменена.

28 июня 2004-го года был знаменитый закон, который, по существу, убил в России референдум. Была значительным образом усложнена процедура инициирования референдума, были выдвинуты, по существу, невыполнимые условия запуска механизма референдума. Нужно огромное количество голосов, которые собираются в очень стесненных условиях в очень короткий период, всего за 45 дней, причем одновременно в большом количестве российских регионов. И, собственно, собирать могли только члены инициативной группы из 100 человек. Ну, в общем, были специально созданы условия для того, чтобы никаких референдумов больше не было.

11 декабря 2004-го года очень важный знаменитый так называемый 159-й закон, который отменил прямые выборы высших должностных лиц субъектов РФ, то есть губернаторов. Напомню, это произошло уже в 2004-м году.

18 мая 2005-го года тоже очень мощный законодательный акт, который, во-первых, полностью уничтожил в России мажоритарную систему, то есть выборы по одномандатным округам. Выяснилось, что никаким образом невозможно проскользнуть в депутаты, минуя партийную какую-нибудь иерархию, партийную структуру. Даже если вы очень знамениты в каком-то городе, даже если вы кумир этого места, не выбраться вам в депутаты, даже если вас непосредственно знают ваши избиратели, хотят выдвинуть вас депутатом, доверяют вам, хотят вручить вам мандат, но механизма этого нет. И вот в мае 2005-го года механизм этот, по существу, был уничтожен. Тогда же был установлен заградительный барьер для партий в 7%, тогда же была предусмотрена возможность создания избирательных фондов в регионах, где, конечно, за ними гораздо сложнее следить. Не один централизованный избирательный фонд на всю страну, а отдельные избирательные фонды для партий в регионах. И это дало возможность, в частности, партии «Единая Россия» тянуть непосредственно из местных бюджетов, в целом из государственного бюджета через местные региональные бюджеты деньги, по существу, без ограничений. Формальный даже объем увеличился тогда в 9 раз.

В июле 2005-го года был еще один закон, этим законом были отменены избирательные блоки, и это важнейшая совершенно история, надо сказать, что и сегодня не обращенная вспять. Только-только зазвучали разговоры вот, собственно, этой зимой, о том, что не менее важным, чем создание возможности для регистрации партий каким-то разумным числом инициаторов, не менее важным элементом является возвращение избирательных блоков. То есть возможности нескольким политическим группам, нескольким политическим образованиям создать избирательное объединение, которое по сходству своих политических позиций, или политических целей, или потому, что оно ориентируется на, собственно, каких-то важных, одних и тех же лидеров, могло бы гораздо более мощно и гораздо более содержательно участвовать в выборах.

Ну, вот и так далее и так далее. Я напомню, что еще чрезвычайно важный был пакет законов в 2006-м году, который фактически удалил от выборов некоммерческие организации, по существу, запретил любой организации, которая, что называется, не создана правительством или, там, не санкционирована государством, принимать участие в финансировании выборов. Ну, или остались еще частные лица или коммерческие компании, которые находятся, несомненно, под гораздо более интенсивным давлением государства.

В общем, последовательно, вот так день за днем, обратите внимание, с 2002-го года – вот только те законы, которые я вам здесь кратко перечислил, они с 2003-го года – в течение этого времени последовательно уничтожалась российская избирательная система. Сегодня в результате вот этих трех месяцев протеста, трех месяцев явного такого народного требования, которое выразилось только в Москве и, по существу, всего-навсего несколькими десятками тысяч человек, нам эта цифра представляется очень значительной, но, конечно, в масштабах страны это очень немного. Обратите внимание, что впервые вот в этом огромном баллоне, которые надувался, получился некоторый прокол: первый раз принят закон, который направлен в противоположную сторону и не зажимает, а, наоборот, ослабляет эти тиски. По-моему, это чрезвычайно важно, по-моему, это чрезвычайно интересный результат этого периода и этих наших с вами совместных усилий.

Что еще? Мне кажется, не стоит забывать о том, что за это время были сделаны первые очень важные попытки создать общественные организации принципиально нового типа, такого, я бы сказал, сетевого, распределенного. Вообще мы все время с вами говорим о партиях, и даже вот в связи с этим законом тоже говорим: вот, партии, всего 500 человек нужно для того, чтобы создать партию. Давайте отдадим с вами отчет, что это вещь какая-то уже такая символическая. Не очень, собственно, понятно, а что, что партия? Почему именно партия? Кто сказал, что люди должны организовываться прежде всего в партии, и вот партия – это такое образование, которое в любой бочке должно оказаться затычкой и должно быть хорошо по любому поводу? Ведь, по существу, партия нужна нам только в одной ситуации: она нужна тогда, когда формируется избирательный список. Тогда, когда приближается непосредственно какая-то избирательная активность, очередная избирательная кампания, вот тогда партия может оказаться и оказывается важнейшим элементом подготовительного процесса. А, что называется, для дела, для того, чтобы решать какие-то повседневные важные практические задачи, в том числе задачи политические, партия, может быть, и не очень нужна. Мы с вами довольно часто наблюдаем ситуации, когда люди почти рефлекторно говорят: «Ну, где уже там партия у вас? Создавайте партию!»

Когда Ольга Романова, скажем, выступает в суде или, там, после суда обращается к людям, которые пришли ее поддержать, и огромное количество людей, которые принимали участие, вы помните, наблюдали за процессом Алексея Козлова, предпринимателя, который был осужден по заказу, и его дело стало символом борьбы с коррумпированностью российского суда… Так вот, очень быстро возникла эта мысль, и очень часто стал звучать этот призыв, что, ну, давайте же уже скорей создавайте партию, создавайте партию борьбы с российским судом. Ну, во-первых, не очень понятно, почему этим должна заниматься Ольга Романова. Она занята вполне конкретным делом и конкретной совершенно борьбой и итак несет колоссальную такую вот социальную нагрузку. Я думаю, что есть рядом с нею еще люди, у которых… есть люди, у которых достаточно было бы и времени, и энергии, и средств для этого. Но главный вопрос: а, собственно, причем партия? Почему это обязательно должна быть партия, вот такая с политбюро, с каким-то съездом, президиумом, ревизионной комиссией, со всеми своими вторичными половыми признаками, со всеми вот этими элементами, которые описал еще Ленин, и которые теперь закреплены в каких-то уложениях Минюста? Почему именно партия?

Или другой случай, хорошо вам всем известный, случай Навального. Тоже чрезвычайно часто говорят: «Ну, давайте же уже, Навальный, создавай же уже скорей партию свою! Сколько можно уже? Сколько ты будешь тут телиться? Давай партию уже скорей бегом!» Совершенно очевидно, что Навальный не хочет создавать партию, это видно в том, что он делает, это видно в том, как он действует. Я думаю, что он получил раз и навсегда, побыв функционером партии «Яблоко», получил какую-то очень мощную прививку от этого от всего и отвращение к этой вот внутрипартийной жизни и всей этой партийной бюрократии. Отвращение его очень острое. И я как раз хорошо его понимаю и понимаю, что он изо всех сил и всячески отодвигает этот ужасный момент, когда ему придется, наконец, действительно начинать строить свою партию Навального. И все думают, нельзя ли как-нибудь без этого обойтись, нет ли каких-нибудь других способов, каких-нибудь других форм, в которых можно было бы вести это политическое дело. Да есть, конечно. И тут выясняется, что, по всей видимости, мы пришли с вами к моменту, когда наступило время каких-то других организаций, такого не пирамидального типа, такого типа, который не вполне соответствует нашим традиционным представлениям вот об этой самой партии по Ленину, партии и иерархии, партии, у которой есть наверху какая-то голова, потом исполнительные органы, потом еще что-то, еще что-то, вот этот съезд и так далее.

На самом деле совсем не все организации в современном мире устроены таким образом. Мне кажется, что гораздо более эффективная, гораздо более прогрессивная форма – это плоские (неразб.) структуры.

И одним из экспериментов в этой области, очень интересных экспериментов была «Лига избирателей». Мне тоже посчастливилось принять участие вот в каких-то начальных процедурах ее создания. Мне кажется, что это крайне интересный опыт. Организация, которая представляет из себя конгломерат горизонтально связанных между собой конкретных проектов. Ну, понятно, что, поскольку речь шла о выборах, понятно, что все это происходило в именно такой активный избирательный период, понятно, что все, что делала «Лига избирателей», да и само название ее этому очень способствует, все, что делали избиратели, было очень тесно связано с выборами. Но это ведь не должно быть обязательно так. И мне кажется, что вот этот перекос, он временный и он не обязательно будет существовать все время. Основным проектом «Лиги избирателей» оказался так называемый «Сводный протокол», тоже во второй половине программы я чуть подробнее расскажу, как это дело развивается, и что с этим со всем происходит. Но, мне кажется, что сама идея вот такой вот организации, которая постепенно создается из проектов отдельных координаторов, из проектов отдельных инициаторов, людей, которые приходят со своей идеей, приходят со своим замыслом, приходят с совершенно конкретным делом, которое они готовы начать делать, и которое, как им кажется, является частью какого-то общего движения, и какое-то имеет отношение к некому общему мировоззрению, которым связаны все эти люди – это вещь гораздо более эффективная, гораздо более современная, гораздо более удобная для использования всяких сегодняшних инструментов, которые есть у нас в руках. Я говорю о социальных сетях, я говорю, там, о Фейсбуке и Живом Журнале, разного рода возможностях электронного интернетовского голосования, разного рода интернетовских коммуникаций, которые вообще идут мимо обычной системы партийной бюрократической жизни. Для этого не надо бумаг, для этого не нужно каких-то внутренних рассылок, циркуляров, селекторных совещаний и прочей всей этой ахинеи.

Давайте я на этом месте остановлюсь, через 3-4 минуты мы с вами вернемся ко второй половине программы «Суть событий» и поговорим об этом очень интересном опыте, который мы обрели за минувшие три месяца, за три месяца этой самой политической активности нынешней зимы. Это программа «Суть событий», я Сергей Пархоменко. Не удаляйтесь от приемников, пожалуйста.

НОВОСТИ

С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут в Москве, это программа «Суть событий». Еще раз: смс на номер +7-985-970-45-45, +7-985-970-45-45, сайт www.echo.msk.ru, там есть множество разных возможностей. Можно отправлять оттуда тоже сообщения сюда, в прямой эфир, можно смотреть прямую трансляцию из студии, можно участвовать в такой игрушке под названием «Кардиограмма прямого эфира». Ну, еще существует Твиттер с аккаунтом @vyzvon. Так что, пожалуйста, участвуйте в обсуждении программы непосредственно в ее эфире, в ее прямом эфире.

Мы с вами говорили об итогах трехмесячного очень интересного межвыборного и околовыборного периода. В России он начался в декабре с парламентскими выборами, продолжился до президентских выборов в марте и оказался чрезвычайно активно и интенсивно заполнен всякой протестной уличной активностью.

Результатом его стал впервые за последние 10 лет, более или менее, впервые, появление избирательного акта, который не ужесточил, а ослабил доступ как бы… точнее, защиту от доступа граждан к избирательным процедурам в России, впервые появились некоторые дополнительные возможности, а не были убраны прежние. То есть появилась возможность регистрации партий политических, ну, в таких относительно человеческих условиях. Хотя, конечно, одного этого чрезвычайно мало. Мы говорили о том, что до сих пор действует запрет на избирательные блоки, не существует в России мажоритарных выборов, не существует выборов глав регионов и крупных городов, чрезвычайно высок барьер доступа для партии в Государственную Думу, отсутствует возможность голосования против всех и так далее. В общем, колоссальные ограничения существуют в российской демократической в целом избирательной системе, построенной, в сущности, для того, чтобы взять ее под полный контроль государства. Вспомним здесь еще, по существу, отсутствие действующей процедуры референдума. Сегодня в России инициировать и организовать референдум практически невозможно. Таким образом, мы говорим о том, что государство контролирует волеизъявление граждан и некоторые базовые положения Конституции, которые гласят, что народ является единственным источником власти в России. Этот принцип, по существу, сведен до чистой декларации и никаким образом не работает.

Ну так вот, давайте с вами вернемся к интересному очень итогу этих трех месяцев, а именно к созданию организаций нового типа. Одной из них стала «Лига избирателей». На мой взгляд, это чрезвычайно интересное событие, которое не просто будет иметь последствия, а которое просто сейчас развивается и продолжается, что называется, в самом разгаре. И ясно, что нас с вами ждет продолжение, понятно, что эта организация не прекратит свою работу вот с финалом этой непосредственной этой избирательной кампании. Ясно, что она будет развиваться, развиваться и дальше – посмотрим, в какой форме, посмотрим, какие новые проекты будут к ней присоединяться.

Но, что чрезвычайно важно, живут и старые. Вот основным проектом «Лиги избирателей» стал «Сводный протокол». Довольно много всякими прокремлевскими аналитиками и пропагандистами было сказано на эту тему язвительных слов, а между тем, это оказалась очень интересная и очень такая работоспособная система, главное достоинство которой заключается в том, что вот она сделана один раз, и она будет жить, она, что называется, уже никуда не денется, и она развивается и сегодня. И сегодня можно каждый день заходить на сайт «Сводного протокола» и смотреть, как прибавляются там сведения, как обновляется там аналитика, как обновляется там статистика. И мы видим чрезвычайно интересные всякие выводы о том, как были, по существу, устроены выборы. Ведь шутки шутками, но даже на протяжении одного вот этого короткого междувыборного периода (между выборами парламентскими и выборами президентскими) ситуация изменилась. Сам характер фальсификаций, сам характер нарушений, которые были инициированы государством и которые были государством не просто поощрены, а непосредственно организованы, между этими двумя выборами изменился. Мы видим, что, если на первых выборах речь шла просто о колоссальных приписках, речь шла о массовой фальсификации протоколов, то уже к следующим выборам, к выборам президента, удалось противопоставить этому работающий механизм, механизм наблюдателей, массового наблюдательского внимания и массового наблюдательского анализа потом, сбора материалов, которые предоставляли наблюдатели, в некоторую единую систему, которая, по существу, в тех случаях, когда эти фальсификации все-таки в массовом количестве происходили, позволила их моментально выявить, моментально их продемонстрировать.

Вот сегодня в этой системе «Сводный протокол» можно видеть несколько субъектов Российской Федерации, где такого рода нарушения все равно происходили, и происходили в массовом масштабе. Ну, например, город Санкт-Петербург, который оказался рекордсменом буквально по части вот этих фальсифицированных протоколов. Почти 17% голосов вот по той статистике, которая набирается сейчас в системе «Сводный протокол», оказалось в Питере фальсифицировано. Или, скажем, Саратовская область – там 12%. Или Ставропольский край, где около 10%. В общем, цифры огромные, можете на самом деле посмотреть. Притом, что уже сегодня, несмотря на противодействие, собственно, той части нашей избирательной машины, которая вся работает на действующую власть, на государство, несмотря на это, объем собранного материала уже достаточно большой. Сегодня при общей численности в 96 примерно тысяч избирательных участков в России с 10,5 тысяч участков имеется информация. Это, согласитесь, довольно много, это очень большая выборка. Я бы сказал, что почти никакое социологическое исследование не бывает построено на таком колоссальном материале, на 10% объема. Конечно, эти 10 тысяч расположены очень неравномерно: много Москвы, много Питера, много всяких центральных областей, а чем дальше, особенно в направлении всяких, что называется, национальных республик, Северного Кавказа и так далее, тем информация беднее. Ну, понятно, что там оказывается более, так сказать, ожесточенное сопротивление, а количество волонтеров, количество энтузиастов там существенно меньше. Но понятно, что система только начинает работать, система только что была построена на этих выборах, и дальше она будет только развиваться. Она уже не развалится, не рассыплется.

И вот мы видим, во-первых, вот эти самые колоссальные объемы фальсификаций там, где они произошли, или видим очень интересные наблюдения над, так сказать, нормальными и аномальными участками. Вот выявилось какое-то количество, довольно значительное количество особых избирательных участков, то есть таких избирательных участков, где явка какая-то несусветно огромная, 75% и больше. Мы с вами хорошо понимаем, что в нормальной ситуации такой явки не бывает, понятно, что это вещь искусственная. И это, собственно, ответ фальсифицирующей избирательной системы на работу наблюдателей, на попытки противопоставить гражданский контроль этим всем нарушениям. Вот в ответ на появление вот этой самой армии наблюдателей, в ответ на создание вот таких вот контролирующих систем, причем нескольких: тут работали и ассоциация «Голос», и «Гражданин Наблюдатель», и «РосВыборы» Алексея Навального, и целый ряд разных других организаций, и вот в том числе «Лига избирателей». Так вот, в ответ на это акцент был перенесен, и, как мы с вами знаем, на президентских выборах уже основные нарушения были связаны скорее с манипуляциями с явкой, со всякими дополнительными списками, со всякими, неизвестно откуда взявшимися, дополнительными неучтенными избирателями, с каруселями и так далее и так далее.

Так вот, смотрите: в Москве и в Санкт-Петербурге отдельно велось наблюдение за вот этими самыми аномальными участками, участками с искусственной завышенной явкой. Ну, каким образом завышалась явка? Ну, вот этим самым способом: туда… там появлялись дополнительные списки, там появлялись какие-то специальные организованные потоки избирателей, либо из каких-то государственных учреждений, либо из крупных компаний, в которых удавалось договориться с их владельцами и руководством. Так вот, в Москве было обнаружено 237 таких участков. Всего в городе было, там 3300, даже больше, почти 3400 участков, 237 из них аномально. На этих аномальных избирательных участках Путин набрал больше 60% голосов. Таким образом, мы с вами отлично понимаем, куда двигается эта аномалия, зачем устраивается вот эта вот накачка дополнительными голосами, дополнительными проголосовавшими, дополнительными бюллетенями в урне, понятно, кому они отправляются. Вот на этих 237-ми участках в среднем больше 60% голосов набрал Путин. При том, что на нормальных участках, вот без учета вот этих самых аномальных, без учета вот этих самых завышенных, Путин в Москве набирает, там, 46 с небольшим процентов голосов. Вот такая вот разница, 46,5 и 60. 14% в пользу Путина – это цена вот этих самых приписок в численности, которую мы обнаруживаем. Надо сказать, что очень любопытно, что на тех, вот этих нормальных участках, где еще и есть наблюдатели, процент еще на полтора процента ниже. То есть, вот просто сам факт присутствия наблюдателей на участке в среднем дает снижение Путину на полтора процента, вот просто от того, что они есть. Это означает, что машина начинает работать аккуратнее, она перестает нагличать, перестает каким-то образом допускать разного рода подтасовки в пользу правящего кандидата.

В Питере ровно то же самое. Смотрите: 292 было обнаружено вот этих самых аномальных участка с явкой больше 75%. Всего в городе 1944 было участка, почти 2000, 292 из них аномальных. 79 с лишним процентов набирает Путин на этих самых аномальных участках. Вы понимаете, зачем эта явка, да? Вы понимаете, зачем нагоняют на эти участки людей? 79. Притом, что на нормальных участках, вот если вычесть вот это вот странное, вот это вот количество вот этих вот, так сказать странных, вот этих специально накаченных участков, в нормальной ситуации в Питере Путин набирает 56%. А на тех участках, которые не просто являются нормальными, но еще и на них есть наблюдатель, просто есть, просто фактически присутствует наблюдатель, там Путин набирает чуть больше 51%. То есть, цена присутствия наблюдателя на участке в Питере – 5% голосов. Совершенно поразительная цифра, если вдуматься.

Вот эта машина, которая построена, вот что в ней сегодня важно? В ней важно то, что она есть, она работает, она никуда не денется. Ее можно только улучшать, только отлаживать, можно только увеличивать количество протоколов, которые в эту машину запускаются, которые принимают участие в этой статистике. Я в этом смысле поздравляю своих коллег, и прежде всего замечательного, я бы сказал, организатора вот этого всего дела Георгия Васильева, который был одним из организаторов «Лиги избирателей». По-моему, проделана совершенно колоссальная работа. Еще несколько человек там особо отметились. Например, многие из вас впервые услышали такое имя Андрей Демин. Это был человек, который, собственно, руководил вот всей вот этой вот работой с наблюдателями и с анализом их работы в «Лиге избирателей». По-моему, проделал замечательную работу, и я бы очень хотел, чтобы этот человек продолжал этим заниматься. Ну, не знаю, каковы его дальнейшие жизненные планы. Но, в любом случае, должен сказать ему большое спасибо за колоссальную работу, которую он проделал, за которой вот лично я с восхищением наблюдал на протяжении этих месяцев – думаю, так же, как и многие из вас.

Что касается, собственно, вот этого материала, который туда попадает. Хочу напомнить вам историю. Может быть, вы запомнили ее по моим программам последних нескольких месяцев. Я несколько раз упоминал об этой истории, о том, что «Лига избирателей» направила свои письма всем кандидатам во все штабы с просьбой помочь в двух вещах, всего-навсего в двух. Первое: предоставить мандаты для наблюдателей. И второе. Этот вот мотив звучал немножко тише, казалось, что это что-то менее важное, а на самом деле, пожалуй, это даже более важный элемент. Так вот, второе: обеспечить передачу тех первичных протоколов, которые наблюдатели, отправленные на выборы тем или иным кандидатом, тем или иным штабом, добудут. Так вот, передачу этих первичных протоколов, копий этих протоколов, передачу их в систему «Сводный протокол», вот ту самую систему…. Еще раз напомню, что материалы можно смотреть в интернете на сайте svodnyprotokol (как слышится, так и пишется, в одно слово, без всяких точек и тире) .ru.

Так вот, что мы получили в результате? Значит, разумеется, мы ни черта не получили от Путина. И это очень забавно. Хотя много было вокруг этого шума, пыли, разговоров. В путинском штабе был создан целый какой-то координационный совет по взаимосвязи с независимыми наблюдателями, и что-то там такое, ровно тот же самый Андрей Демин, которого я упоминал, был туда командирован «Лигой избирателей» для участия. Очень много каких-то бессмысленных слов, какой-то болтовни, каких-то высокопарных каких-то затей. Надо сказать, что и Говорухин к этому тоже приложил, я бы сказал, язык. Он в какой-то момент в одном из своих интервью сказал: «Вот они нам морочат голову». Ну, кто нам морочит голову, мы с вами видим сегодня. Значит, в систему «Сводный протокол» передано от наблюдателей, которые представляли, так сказать, интересы кандидата Путина Владимира Владимировича на этих выборах 10 – в скобках прописью – (десять) протоколов на всю страну.

Но сказать, что мы сильно удивлены этому, нельзя. Ну, совершенно понятно, что вся эта схема, вся эта структура со всеми этими координационными советами была создана для того, на самом деле, чтобы противодействовать работе наблюдателей, потому что ничего страшней, чем работа наблюдателей, для них нет. Более того, была создана еще посторонняя контора, которая называлась, что-то такое, «корпус наблюдателей» или что-то вроде этого. Какие-то там, то ли «чистые выборы», то ли какие-то «частные»… ну, я не помню, в общем, на букву «ч» тоже, они украли все, даже букву «ч» украли. В общем, какие-то там «чч выборы», и эти самые «чч выборы», - Тина Канделаки особенно разорялась на эту тему, что вот они сейчас создадут какое-то несусветное количество мильёнов этих людей. Где эти протоколы? – спрашиваю я. Ну, где они? Ну, давайте их, если у вас там чего-то какие-то миллионы каких-то ваших юных юристов из «России молодой» работают. Ну, валяйте уже. Где это все? Давайте. Мы это все заправим в нашу прекрасную систему «Сводный протокол», все это она там прожует, переработает, выплюнет и даст вам общую статистику. И вы будете поражены, друзья мои. Но вы, разумеется, этого не сделаете, потому что вы вруны и трусы. И нету на самом деле у вас ничего, что вы могли бы нам вручить.

Вот есть такой профессиональный лжец под названием Руслан Гаттаров, он теперь даже у нас сенатор. Ну, мы знаем, что профессия, вообще, позиция сенатора, она низведена совсем до такого ничтожного состояния в сегодняшней российской политической системе, но вот этот человек умудрился создать даже специальный такой альтернативный сайт, он называется «Кто нарушил», тоже очень советую посмотреть, он работает. Я, правда, думаю, вот я сейчас назову его пару раз, и они его быстренько выключат, чтобы не позориться. Но сегодня еще он работал, называется ktonarushil.ru. Это такая альтернативная система Сводный протокол, она же такая альтернативная система «Голосу». Вот ассоциация «Голос», она создавала такую карту нарушений, в которую каждый желающий мог прислать, - ну, не каждый желающий, а тот, кто оказался свидетелем или каким-то участником какого-то нарушения на выборах и непосредственно получил такую информацию, мог направить вот на этот сайт ассоциации «Голос». А Гаттаров со своими, там, какими-то приятелями устроил такую же альтернативную систему под названием «Кто нарушил».

Значит, они собрали, – внимание, сядьте, если кто стоит, как-то возьмитесь руками за стул, - они собрали 41 случай нарушений, 41 протокол они собрали. Я могу себе представить, какое страшное количество мильёнов они раздобыли из государственного бюджета на финансирование этого своего проекта, сколько там было украдено. Ну, лжецы, они, собственно, зарабатывают на жизнь ложью, и вот Гаттаров – один из них. Я несколько раз уже с ним сталкивался. Он в свое время мне доказывал, что никто не возил никакими автобусами никого на митинг в Лужниках, потом доказывал мне, что никто не будет перекрывать центр города 4 и 5 марта… Ну, лжец – он и есть лжец. Собственно, я и тогда ему сказал, что он лжец и что жить лжецом нельзя. Ну, он почему-то мне не поверил и, наверное, будет продолжать жить лжецом и дальше.

Так вот, они устроили, значит, такую вот встречную историю. И, дескать, давайте мы вам продемонстрируем, как это на самом деле надо делать. 41 штука свидетельств о нарушениях. Разумеется, ноль нарушений со стороны кандидата Путина и его сторонников, его штаба и так далее. Нарушения только и исключительно его соперников.

Ну, в общем, любопытно очень это все наблюдать, смешно, комично, так же комично, как и то, что пишет Тина Канделаки по этому поводу. Забавно, что как-то тратятся такие серьезные силы и платятся такие большие деньги и с таким, в общем, жалким результатом.

Ну, вот, посмотрите, что получилось у нас. Конечно, те материалы, о которых говорю я сегодня в системе «Сводный протокол», которую организовала «Лига избирателей», в основном, надо заметить, это протоколы, поступившие от наблюдателей Прохорова. Немножечко зюгановских. Ну, и по-прежнему сохраняется смутная надежда, собственно, главное, что они должны были, что они обещали, потому что был этот вот обмен письмами, были обещания со стороны и штаба Зюганова, и штаба Миронова о предоставлении в массовом количестве этих самых… в массовом количестве протоколов. Пока ничего серьезного не получено. Есть у меня – лично у меня – сомнения, что это произойдет. Но теоретически надежда сохраняется, и я как-то еще раз обращаюсь к тем, кто это, от кого может быть это, все-таки, зависит, принятие этого отважного решения, предоставление протоколов в систему вот этого вот сводного анализа.

Но главное, скажу вам еще раз, система по-стро-е-на, система останется, система будет работать, она никуда не денется, ее не сломают, она дальше будет только улучшаться и развиваться. И мы, несомненно, с вами увидим, как она последовательно забирает одну за другой возможности фальсификаций на выборах. Вот она уже убила историю с фальсификацией протоколов, по существу сделав бессмысленным это. Я думаю, что мы и на следующих выборах, не мы, а вот те замечательные люди, которые будут заниматься этой системой, убьют возможность дополнительных списков избирателей, научившись отделять одно от другого. Вот, они уже как-то на пути к этому. Так что, будущее у этого всего очень большое.

Давайте на этом месте я прервусь. К сожалению, у меня не работает сегодня телефонная наша схема, я имею в виду, система телефонных звонков сюда в студию. Есть? Что – нет? Вот, мне подсказывают, что, кажется, ее починили. Ой! Соединен с оператором! Давайте действительно, у нас, кажется, есть еще пара минут для пары звонков.

363-36-59, 363-36-59, телефон прямого эфира «Эхо Москвы», совершенно я на это не надеялся. Система была сломана, но вот, пока передача шла, мне ее починили, и вот я смотрю, что люди бросились звонить. 363-36-59, телефон прямого эфира «Эхо Москвы», и вот вы, например, в прямом эфире. Да, я слушаю вас, але, але.

СЛУШАТЕЛЬ1: Алло, Сергей, здравствуйте.

С. ПАРХОМЕНКО: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ1: Я звоню вам из Москвы.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, как вас зовут, простите?

СЛУШАТЕЛЬ1: Владислав.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, Владислав. Ну, что вы скажете о будущем вот этой самой наблюдательской системы, вы сами-то были наблюдателем на выборах, нет?

СЛУШАТЕЛЬ1: Вы знаете, Сергей, я как бы электорат Явлинского Григория Алексеевича.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, и прекрасно! А что же, электорат Явлинского не бывает наблюдателями, что ли, на выборах?

СЛУШАТЕЛЬ1: Понятно, но я счел, что это бесполезно.

С. ПАРХОМЕНКО: А зря.

СЛУШАТЕЛЬ1: Наблюдать за наперсточниками, это как-то, результат от этого нулевой. И вы знаете…

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, за исключением тех случаев, когда наблюдателей становится много. И когда они осуществляют такое массовое давление. Видите, даже фактом своего присутствия. Мы видим прямо непосредственные статистические следы присутствия наблюдателей на участке. Это кое-что, согласитесь.

СЛУШАТЕЛЬ1: Сергей, я прошу прощения, можно мне высказать…

С. ПАРХОМЕНКО: Давайте, давайте, да, простите.

СЛУШАТЕЛЬ1: Смотрите, вот вы сейчас только что сказали, что создана система, которая научилась распознавать дополнительные списки, и это будет очень полезно в будущем.

С. ПАРХОМЕНКО: Еще не научилась. Я думаю, что научится.

СЛУШАТЕЛЬ1: Хорошо. Мне кажется, мое мнение, что это ваше очень глубокое заблуждение, потому что власть показала на этих выборах, что она может великолепно справляться, она опережает, она опережает людей, которые хотят ее поймать за руку, всегда на несколько шагов.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, вы знаете, эта система – много раз про это говорили – это старая история про броню и снаряд. Ну, да, одни изобретают, а другие… или, там, я не знаю, как с фальшивомонетчиками: одни изобретают способы подделывать деньги, а другие изобретают способы их защищать. Вот так и тут. Ну, конечно, на каждых выборах будут все новые и новые способы нарушений, а старые будут постепенно отбираться, отбиваться такими вот общими активными усилиями избирателей. Это, по-моему, очень правильная, очень разумная работа.

СЛУШАТЕЛЬ1: Сергей, а можно вам вопрос задать?

С. ПАРХОМЕНКО: Давайте, но совсем мало времени, буквально минута осталась.

СЛУШАТЕЛЬ1: Сергей, скажите, пожалуйста, вот, понимаете, если бы у вас была возможность обратиться к ста миллионам избирателей-россиян, вот какие бы вы критерии сказали, вот что бы вы сказали: «Я, Сергей Пархоменко, я хочу, чтобы в результате, там, того-то, того-то, того-то, произошло вот то-то».

С. ПАРХОМЕНКО: (смеется)

СЛУШАТЕЛЬ1: Сто миллионов избирателей.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, спасибо большое, совсем плохо уже со временем, я вынужден разговор этот прервать. Ответ у меня такой на ваш вопрос: я хотел бы, чтобы люди отнеслись серьезно и ответственно к выборам и к своему голосу. Чтобы они понимали, что на самом деле от их голоса и от их участия в выборах, и в том числе от их наблюдениями за выборами зависит, как выясняется, очень многое, и в их присутствии осуществить обман и фальсификацию гораздо сложнее, чем в их отсутствие. Вот и все. Поэтому я хотел бы, чтобы люди стали активными владельцами своего голоса. Это, по-моему, главное. И это то, что в конечном итоге приведет нас всех к политическому успеху. Спасибо большое, это была программа «Суть событий», я Сергей Пархоменко, мы встретимся с вами через неделю, всего доброго, до свидания.