Суть событий - 2019-01-18

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

И в этот раз хотелось мне начать с двух относительно свежих вещей, а Белоруссию отложить на попозже.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко: Нас ожидает ключевой год, в который произойдут какие-то большие решения, и этот год 22-й

С.Пархоменко

Но, в принципе, если все считают, что 24-й год — это момент какого-то решительного перелома, того, что красиво называется транзитом власти, а, по-моему — 22-й. 22-й — это юбилей Путина, ему исполняется, соответственно, 70 лет. И это хороший момент для того, чтобы решить эту проблему как бы не вынужденном виде, не то что вот уже вот-вот вода подступила к носу, уже сейчас надо что-то делать, а принимать какое-то резкое, решительное действие для того, чтобы навсегда, пожизненно остаться у власти.

Я абсолютно убежден, да, собственно, мало есть людей вокруг, которые не считают, что задача Путина не остаться у власти пожизненно. Он просто не может себе позволить эту власть кому-то отдать.

И вот, по-моему, белорусский сюжет, который не решится быстро. Я не верю в то, что сейчас на наших глазах произойдет какой-то штурм Минска и Белоруссия окажется аннексирована, присоединена к Российской Федерации, но это политическое событие из разряда тех, о которых разговор, может быть, даже важнее, чем само событие.

Вот сам факт, что этот сюжет поддерживается как бы в нашем сознании и информационном потоке, который существует не только в России, но и во всем мире, — это уже важная вещь. Это важно для разговора Путина со своим собственным населением. Ведь он же все время ведет этот разговор. И, собственно, всё, что он делает и внутри России и вне России — это его разговор с российским населением, это всё для внутреннего употребление.

Если мы считаем, что он борется только за власть, — а это так, больше ни за что он не борется, ни за какое процветание, ни за какой прогресс, ни за какие идеалы, ни за что, — а он борется за удержание себя у власти, в этом смысле они с Лукашенко они абсолютно одинаковы и конгениальны. Чуть разными методами они это делают, но, в общем, разница не очень большая, последнее время особенно. И тот и другой строят диктатуру.

Так вот для этого разговора очень полезно поддерживать вот эту мысль: А вообще-то мы еще Белоруссию присоединяем. И в какой-то момент может оказаться, что этого разговора достаточно.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Знаете, есть такой полемический способ. Вот если у меня есть 30 секунд на объяснение чего-то сложного, то я объясню вот так. Если у меня есть 5 минут или полчаса, я буду объяснять это, конечно, в гораздо более сложных выражениях и буду выстраивать гораздо более сложные конструкции. Но за 30 секунд вот так: Путину нужно было создать ощущение гордости в людях, и он его создал таким способом. В нужный момент подхватился и совершил это движение.

О.Бычкова

С.Пархоменко

На самом деле, проблема ведь не в том, что у нас слишком много в стране газовых труб и надо от них отказываться. Я уже слышал такие разговоры: Не должно быть больше газа в многоквартирных домах в России. Почему, собственно, не должно? Во всем мире должно быть, а в России не должно? Это нормальная, разумная, современная технология. Просто это хозяйство надо в порядке поддерживать.

О.Бычкова

С.Пархоменко

И в этой ситуации, знаете, как в гусар в полку: Можно овладеть красавицей, а можно рассказывать, что ты овладел красавицей. И иногда это работает. Иногда, оказывается, что одно заменяет другое. Потому что задача ведь — как-то восхитить товарищей, прослыть среди товарищей успешным гусаром. Ну, а вот здесь гусар не на товарищей ориентируется, а на население.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Это ведь не без их участия происходит, правда? Это ведь не само по себе образовалось. Это не Лукашенко так истошно орет: «Ой-ей-ей! Меня присоединяют». А это работает сейчас вся пропагандистская машина — на идею того, что, в принципе, Белоруссия могла бы быть частью России или белорусские области — сколько их там, 6 или 7, я не помню точно — могли бы быть в списке российских регионов. А это был бы федеральный округ и был бы там представитель президента по Белорусскому федеральному округу, который состоял бы из 6 или 7областей.

Так что этот сюжет будет существовать в любом случае как форма давления на Лукашенко и вообще на белорусское руководство. Полезная вещь. Как форма давления на Евросоюз. Даже если этого нет, этим уже можно торговать. Политика так устроена. Можно продавать вещи, которых в реальности не существует «А-а, вы не хотите, чтобы я аннексировал Белоруссию? Давайте тогда мне предложите за это что-нибудь. Купите у меня отсутствие аннексии Белоруссии». Это тоже работает, это тоже существует. Это тоже бывает.

Так что, думаю, это не произойдет быстро. И, возможно, это не произойдет вообще, но это будет существовать как потенциальная угроза в российской политике.

Между прочим, если вернуться к Крыму можно вспомнить, что и этот сюжет существовал очень много лет. И многие политики играли на нем. Вспомним, сколько сил вложил Лужков. Мы уже забыли о том, что когда-то он был федеральным политиком с федеральными амбициями…

Что ж такое со мной? В груди у меня что-то застряло. Пуля, наверное.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Это был фактор, это была тема, это был мяч, который политики гоняют. Вот это важная очень вещь. Я много-много раз про это говорил, что политики не могут бегать по полю без предмета. Им нужен мяч, им нужен какой-то сюжет, который они будут обсуждать.

Вот для Путина чрезвычайно важный сюжет: «Я — собиратель земель русских». Когда-то он собиратель церквей православных и страшно гордился, например, тем, что он объединил Русскую православную церковь с Зарубежной православной церковью. Действительно, роль его в этом процессе была чрезвычайно велика. Это факт.

Он ввел в российский обиход Афон. Никто не ездил на Афон из политиков особенно до него, а тут Афон стал практически частью русского православного мира. Ну, не получилось. Как-то обменял в результате на Крым. Сам того не заметил, не понял.

Вот в тот момент, когда он принимал решение об аннексии Крыма, в тот момент, когда он принимал решение о вторжении в Восточную Украину, он должен был понимать, но он явно этого не понимал, должен был посчитать, но он явно этого не посчитал, — что среди последствий будет разрыв двух церквей. И он произошел. Он обменял это.

Знаете, есть такая знаменитая фраза, которую приписывают президенту Линкольну. В детстве у него был такая мечта: он хотел свисток. Вот он очень мечтал, чтобы у него был свисток, в который он может громко свистеть. И он чего только не делал, чтобы этот свисток выпросить у своих родителей, чтобы они ему купили. И он говорит: «Впоследствии я убедился, что люди очень многое в своей жизни меняют на свистки». Они иногда одерживаются какой-то идеей, и потом у них этот свисток им слишком дорого обходится. Вот я не помню точно этой фразы, но смысл такой.

Вот президент Путин хотел свисток в виде Крыма и обменял его на важные вещи. Этой как бы репутации, этого исторического следа объединителя церквей у него нет — есть только разрушитель церквей. «Теперь пусть будет, — думает он, — объединитель земель».

С.Пархоменко: Не верю в то, что сейчас произойдет какой-то штурм Минска и Белоруссия окажется аннексирована

Тут немножко путается история с Курильскими островами, которая несколько противоречит этому всему. Но это опять же задача для пропаганды: как примирить одно с другим, как объяснить, что отдача Курильских островов — опять же которые можно не отдавать, но о которых они считают нужным сейчас разговаривать — как объяснить, что одно другому не мешает, деточка. Непростая задача, на мой взгляд, потому что, по-моему, это прямо противоположных два вектора. И отношение к ним у населения будет прямо противоположное.

Эти Курильские острова ничего на самом деле для России не значат и, по большому счету, ни зачем не нужны, если не говорить об экономической зоне, но об этом теоретически можно договориться. Сейчас говорят всё больше и больше, что можно при передаче этих островов оговорить, например, совместное использование экономической зоны, рыбную ловлю, добычу моллюсков, полезных ископаемых, всего прочего. Японцы пойдут на это. Им важно получить суверенитет над этими островами. Они могут обойтись без этих денег и этого дохода.

Но в целом Курильские острова России, конечно, не сильно нужны, Но психологически создают в умах ощущение: «Нашу вещь отдаем». Да какая она наша? Никогда нашей не была.

Так что с Белоруссией это надолго, я думаю. И про Белоруссию будет нескончаемое толчение этой белорусской воды в ступе, потому что Путину нужно создавать эту ощущение, что «я работаю над этим». И это, может быть, гораздо важнее, чем реальное объединение.

А в 22-м году что-то произойдет. Давайте просто отдавать себе отчет в том, что да, это один из возможных способов. Да, действительно, это то, что в мире называется принципом Милошевича, только наоборот. Милошевич сначала был главой союзного государства, а потом, когда ему понадобилось удержаться у власти, он сделался главой Сербии, которая была частью этого государства.

Здесь — в другую сторону: сначала часть, потом целое. Да, это один из возможных способов, достижимый вполне, реализуемый технически запросто при таком Конституционном суде, при таком парламенте — да элементарно переформировать российскую Конституцию таким образом, чтобы в ней образовался глава союзного государства или какой-нибудь председатель союзного Госсовета или еще что-нибудь такое. Легко!

Есть способы проще, конечно. Можно, в конце концов, сказать: «Не пойду и всё. Буду сидеть. Отвяжитесь!» И принять поправку к Конституции, которая просто выкинула бы слова «два срока» и на этом закончить. Это самый простой способ, но стыдный. Так поступают среднеазиатские диктаторы. Путину не хочется, как-то не круто.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Два сюжета свежих, о которых я хотел бы говорить. Первые — это, конечно, то, что ты уже упомянула — это 9 миллиардов рублей, которые простили жителям Грозного.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

То есть люди потеряли всё. Вот некая семья, предположим, в этом доме, которая осталась на улице, что называется, в чем была. Вот они выскочили в тапочках или их освободили пожарные из-под обломков. Им полагается 100 тысяч, если они потеряли совершенно всё. У них не осталось ни ложки, ни чашки, ни майки, ничего. Начинается жизнь с начала. Ни жилья у них нет, ничего нет. 100 тысяч рублей.

Если кое-что осталось — интересно, кто это будет определять, размер этого кое-чего, что осталось? — тогда 50 тысяч рублей. Жителю Грозного просто так подарок — 30 тысяч рублей. С честным объяснением, почему.

Прокуратура чеченская, которая подала этот иск о том, чтобы компания «Газпром Межрегионгаз Грозный» списала эту безнадежную к взысканию задолженность населения, прокуратура объяснила это так: «При этом, — я цитирую, это из официального судебного документа, из заявления прокуратуры, — действия ответчика, — то есть вот этой «Газпром Межрегионгаз Грозный», — по массовому предъявлению требований об оплате задолженности, которая фактически является безнадежной к взысканию, — то есть прокуратура понимает, что платить все равно никто не будет, предъявляй, не предъявляй, — создавали в обществе социальную напряженность и могли повлечь протестные выступления населения», — полагает прокуратура. Во избежание этого надо всё простить.

Надо сказать, что компания «Газпром Межрегионгаз Грозный» — вот я тут посмотрел материалы ее, — не успокоилась на этом. А за первые 15 дней 2019 года, то есть с 1-го по 15 января нынешнего года предъявила 1775 претензий на общую сумму 67,7 миллиона рублей там же, в Грозном. То есть она продолжает свою подрывную деятельность. Она продолжает массовое предъявление требований по оплате задолженностей. Она продолжает хотеть, чтобы люди платили за газ.

А вообще, в суды подано 882 иска о взыскании 54,5 миллиона рублей с должников в Чечне, — отчиталась компания. Ну, не в Грозном, а в Чечне в целом. Неплохие цифры, правда?

Мы можем после этого решения себе записать в блокноте, что в Чечне за газ не платят. Я думаю, что там живут разумные люди, у них на плечах голова, лишних денег у них нет, они не разбрасываются деньгами. Никто вплоть до следующего судебного решения, которое если вдруг случится и будет противоположным, оно изменит ситуацию.

Но после нынешнего судебного решения доходы по платежам за газ в Чечне будут нулевыми. Никто не будет платить за газ. Таким образом, мы знаем, что среди российских субъектов Федерации есть один, где газ бесплатный. И это факт, это произошло.

Теперь работа за политологами, я бы сказал. За умными, образованными людьми с учеными степенями, которые должны объяснить, отчего этим единственным регионом в России оказалась Чечня, что такого случилось, что именно в Чечне Аллах дал бесплатный газ. Раньше он давал только деньги, как говорил Рамзан Кадыров. На вопрос «Откуда у вас деньги?» он говорил: «Аллах дает». Теперь Аллах дал бесплатный газ.

Знаете, как цитата моя любимая из «12 стульев», когда Александр Яковлевич, «голубой воришка»— помните? — говорит Остапу: «Пообедаем, чем бог послал». И дальше такая прекрасная фраза: «В этот день бог дал Александру Яковлевичу: бутылку зубровки, паштет из селедки, борщ с мясом…» ну, и дальнейшее перечисление.

Вот в этот день господь дал Рамзану Кадырову и всем чеченцам бесплатный газ. Странно было бы себе представить, что это останется в России незамеченным. И это не осталось незамеченным. Буквально в тот день, когда это произошло, случился первый прецедент ответа — я думаю, что мы их будем иметь много — это Смоленская область, депутаты которой подали прошение в свою прокуратуру и предложили ей обратиться в соответствующие компании — там тоже есть свой «Газпром» региональный — о том, чтобы им тоже отменили эти долги.

Вот депутаты Смоленской области пишут — очень верную, надо сказать, разумную фразу, у них там есть хороший юридический консультант явно, который им эту фразу посоветовал вставить: «Мы, — пишут депутаты законодательного собрания Смоленской области, — безусловно, понимаем, что в Российской Федерации не действует прецедентное право, но при этом в основе правовой системы лежат принципа единства правоприменительной практики и равенства субъектов Федерации между собой».

Очень верно замечено, мне даже к этому по существу нечего добавить. Вообще, если посмотреть на огромное количество документов, которое выпускает Верховный суд ежегодно, ежемесячно, — что он, собственно, делает? Он определяет, утверждает и распространяет правоприменительную практику. Он говорит судьям по всей стране: «Уважаемые судьи, обратите внимание: вот по таким делам сложилась такая практика, принимаются обычно такие решения и эти решения разумные». Или наоборот: «Принимаются такие решения последнее время и эти решения неправильные. Они ошибочные по тому-то и тому-то». Это не прецедент, это правоприменительная практика.

Значит, Верховный суд должен будет с этим что-то сделать. И любой адвокат, когда вы начинаете с ним разговор о том, чтобы он представлял ваши интересы по какому-нибудь дела, вот обращаетесь к адвокату — мне приходилось, к сожалению, в жизни это несколько раз делать, — и говорите ему: «Послушайте, не могли бы вы представлять мои интересы? Против меня есть такой иск» — первое, что делает адвокат, он лезет за правоприменительной практикой. Они присылает вам письмо и говорит: «Я тут посмотрел. По таким делам…».

О.Бычкова

С.Пархоменко: После этого судебного решения доходы по платежам за газ в Чечне будут нулевыми. Никто не будет платить

С.Пархоменко

О.Бычкова

НОВОСТИ

О.Бычкова

С.Пархоменко

Судьба этих законопроектов довольно тяжелая пока, потому что вопреки традиции, как мы помним, на этой неделе комитет, который рассматривал предварительно эти законопроекты для того, чтобы рекомендовать или не рекомендовать их для рассмотрение на Государственной думе отозвался о них неодобрительно и получил отрицательные отзывы, например, от Министерства печати Вот Алексей Волин, заместитель министра говорил об этом в довольно таких, насмешливых и довольно решительных выражениях. То есть Минкомсвязи, прошу прощения. Министерства печати у нас нету. У нас печать находится внутри Минкомсвязи.

Так вот это было некоторой неожиданностью, потому что все привыкли к тому, что Клишас очень эффективный законопредлагаетель. Такой же репутацией в свое время пользовалась депутат Яровая. Было известно, что если что-то идет через Яровую, то это серьезно и у этого большие перспективы.

То же самое и с Клишасом. Все помнят, — точнее, на самом деле мало кто помнит, но я хорошо помню и еще некоторые люди с такой цепкой памятью, — что Клишас в свое время предложил весь пакет запретительных антиправовых (в смысле против прав человека) мер в 12-м году, когда после событий 11-го, 12-го года началось закручивания разных гаек и болтов, и это касалось запрета на финансовые транзакции в интернете, существенное осложнение всякого фандрайзинга в интернете, это касалось введения статуса иностранного агента для общественных организаций, это касалось запретов на иностранную собственность в СМИ, это касалось сильного ужесточения законодательства о митингах и демонстрациях, когда была введена уголовная ответственность и закрытие сайтов административным, внесудебным порядком — всё это был так называемый «пакет Клишаса», который в свое время был доложен президенту, и всё сбылось из этого.

И с тех пор, конечно, у Клишаса есть не только коллекция дорогих часов, но, и, может быть, нечто гораздо более ценное, а именно репутация человека, штамп которого на законопроекте означает многое.

Здесь этого не произошло. Что случилось? Я думаю, что в какой-то мере фронду возглавили люди, которые работают в государственной пропаганде. И они организовали этот отказ, и их мнение выражал Волин в данном случае. Известно, что он человек, который очень связан и с телевизионной средой и с основными пропагандистскими структурами, такими как Sputnik, Russia Today и так далее.

У них были бы с этим законопроектом большие неприятности. Потому что понятно, что суд в кармане, ничего страшного. Можно устраивать фейк-ньюс какой хочешь, можно любое количество «распятых мальчиков», можно сколько угодно фальсифицированных историй про взрывы, устраиваемые украинскими террористами, можно брать интервью у Петрова и Васечкина или как там их в точности звали и помогать им, таким образом, распространять версии о том, что они ездили не для того, чтобы проводить спецоперацию со смертельным уклоном, а для того, чтобы смотреть на шпиль солсберецкого собора — это же всё фейк-ньюс в разных формах.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Российский суд не накажет их, несомненно, и Лаврова не накажет тоже за вранье, которое стало важной частью его профессии. Но есть международные организации, есть международные инстанции, есть международные суды, которые, конечно, такого паса не пропустят — появления внутри национального законодательства этой нормы. Поэтому лучше не надо, Давайте лучше не будем.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Для российских чиновников и профессиональных врунов от имени государства типа Захаровой этот закон тоже нехорош. Тут как-то, что называется, куда ни кинь — всюду клин. Не надо за него пикетировать. Этот еще один тоталитарный, репрессивный закон. Лучше от него никому не будет. Но, к счастью, по некоторому удачному стечению обстоятельств у него есть неприятные побочные последствия, которые, по всей видимости, помешают его в таком виде принять.

С.Пархоменко: Чечня отваливается, отходит как пароход от причала, от Российской Федерации. Хорошо, что без войны

Я совершенно не верю, что Клишас, и люди, которые стоят за Клишасом, отступятся от этой идеи. Будет другой законопроект, в другой форме, под другим названием, иначе сформулированный, вставленный в другие крупные законодательные акты. Но процесс ведь этот продолжается — процесс тотали… тьфу! — в общем, превращения российского законодательства о все более тоталитарное. Процесс демонтажа раньше был демократических институтов, а теперь процесс демонтажа прав человека.

Всё меньше судебных решений, все больше административных решений. Все больше произвола, всё больше точечного, целевого правоприменения. Вот это и есть уничтожение прав человека. Потому что права у человека есть у любого, не конкретного человека, а вообще человека, у всех людей есть право на счастье, например, как написано в одном американском документе — что люди рождаются равными для счастья. Это такое общее право.

А в России, к сожалению, это уже давно не совсем так. И эти грибы, поскольку есть такая законодательная грибница, которая порождает, в которой бродят эти тоталитарные соки, она время от времени выдает наверх грибы, время от времени вылезают на поверхность то такая шляпка, то сякая. Значит, вот вылезла на подходе следующая, которую на очень раннем этапе словили, еще даже текста законопроекта нет — есть только название, идея и сообщение о том, что по его поводу прошли общественные слушания на официальном сайте законодательных инициатив правительства. Прошли общественные слушания, количество экспертов принимающих участие — 0, количество замечаний к законопроект — 0. Но общественные слушания, тем не менее прошли. О’кей, записываем: прошли.

Я бы сказал, что это законопроект о «Диссернете». Это законопроект о тех общественных организациях, наиболее известной из которых является «Диссернет», а на самом деле их довольно много теперь в России отросло, которые живут по принципу «нет головы — нечего оторвать», которые живут в виде сети людей, связанных при помощи интернета и других средств связи или встречающихся между собой. У них нет формально ничего: они не зарегистрированы в Минюсте, у них нет устава, у них нет офиса, в этом офисе нет компьютера, нет сейфа. У них нет общего формального банковского счета, а значит, нет и отчетности. Ничего у него нет.

Это очень трудная жизнь у общественных организаций, которые выбирают такой путь, потому что формальный статус, он дает много разных преимущество, он полезная, нужная вещь. Но это делается в тех случаях, когда деятельность этой организации сопряжена с наживанием всяких влиятельных врагов. Вот, например, «Диссернет», который каждый день буквально печатает, публикует на своем сайте очередные прекрасные, иногда ужасно смешные истории обо всяких ворованных диссертациях, фальсифицированных книгах и прочем мошенничестве на академической и образовательной почве с участием разного рода важных, влиятельных, сильных, вредных и злопамятных людей.

И понятно, что «Диссернету» давно бы уже как-то все уши бы пооборвали, всех бы засудили до полусмерти, если бы было как. А сейчас вот рука проскакивает сквозь ткань так сказать, и выясняется, что ухватиться более-менее не за что.

Вот значит, такой законопроект зреет. Он с длинным таким академичным названием, что вот по уведомительной регистрации общественных организаций и объединений, не имеющих юридического лица — это способ ловить вот такие сообщества людей.

Что такое «Диссернет», например? Это вольное сетевое сообщество. Ничем формально люди не связаны, связаны только общностью интересов и своей готовностью тратить свой труд, время, знания на некоторую общую работу. Ничего больше нет.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Вот последнее время тот же «Диссернет», например, у него довольно тесные рабочие, очень конструктивные отношения с Российской академией наук. И Российская академия наук часто приглашает представителей «Диссернета» к участию в разного рода мероприятиях. Более того, комиссия академии наук по борьбе с фальсификацией в области научной деятельности создана и в нее вошло три представителя «Диссернета».

И вот возникает вопрос: А вы в качестве кого там присутствуете? Вы почему там представляетесь каким-то вольным сообществом каких-то людей? Вы его зарегистрировали? Вы почему вводите общественность в заблуждение? Ну, и так далее. Я не буду им подсказывать. На самом деле много таких способов.

Это вот очередной грибок, который вырастает на этой грибнице в этом замусоренном лесу, в котором мы существуем. Я думаю, что без этого дальше трудно будет нам обойтись. Вот этих условиях, собственно, мы живем.

Что касается Клишаса и его законопроектов, не обольщайтесь. Они вернутся к нам, может быть, под другими названиями, они вернуться к нам, может быть, в отредактированном виде, потому что нужны, как считают эти люди, еще инструменты для того, чтобы произвольным, несудебным образом наказывать тех, кто ведет бесконтрольную информационную деятельность.

Я занимаюсь проектом «Редколлегия», такой премией для независимых журналистов, которая вручается ежемесячно. И приглашаю всех посмотреть на сайте redkollegia.org, кого мы там награждаем. В России есть журналисты. Российская журналистика жива. Она жива людьми. Иногда бывает, замечательные журналисты работают в ужасных изданиях, в очень плохих, скажем, провинциальных газетах и делают там при этом замечательная работа.

На этих людей нужна управа, этим людям нужно уметь создавать дополнительные сложности. Они и так работают почти без денег, они и так атакуемы со всех стороны, они и так противостоят, в том числе, своим собственным редакторам и владельцам изданий. Но нужно их ущемить еще, потому что они всё живы и живы. Что называется, мы его мучаем, мучаем, а он не помирает и не помирает. Поэтому нужны дополнительные инструменты.

А в условиях, о которых мы говорили раньше, в условиях того, что страна разваливается… Что такое история с Грозным и с газом? Что такое история с одним субъектом Федерации, в котором газ стал бесплатным? Это страна распадается на части. Некоторое юридическое пространство в стране разрушается, от него отваливаются куски, пока относительно небольшие. Хотя чеченцы довольно многочисленный народ, и влияние их в целом на российскую политику достаточно велико и на российскую общественную жизнь. Достаточно вспомнить убийство Бориса Немцова на мосту.

А Чечня отваливается, отходит как пароход от причала, от Российской Федерации. Ну вот, начиная с этого. Она не последняя, несомненно. В свое время две войны произошли для того, чтобы как бы Чеченскую республику не отпустить. Ну, вот ее отпускают, таким образом, теперь, без войны. Вообще, хорошо, что без войны. Я, пожалуй, согласен. Пусть лучше за газ не платят, в конце концов. Но мы должны, тем не менее, констатировать.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Так что в эти обстоятельствах и обстоятельствах истории с Белоруссией тоже, надо же рты-то затыкать, невозможно же, чтобы трепались бесконечно.

Осталось у меня несколько минут. Я все-таки не могу, раз уж я взялся отвечать тем, кто пишет мне и в Фейсбуке и в разных других местах и предлагает разные темы, я, конечно, не могу не вернуться к американским делам хоть немножко, хотя меня обычно очень укоряют, что я отнимаю хлеб у прекрасной Орловой, которая формально корреспондент «Эхо Москвы» в США. Она, конечно, гораздо лучше меня знает эту ситуацию. Но, тем не менее, есть вещи, от которых я не могу спрятаться.

Я не могу спрятаться от этой продолжающейся войны между Трампом и конгрессом. В прошлой передаче я уже рассказывал, что в США происходит то, что называется шатдаун, то есть финансовый бойкот правительства. Существенная часть — около 800 тысяч государственных служащих не получают зарплату и многие из них не имеют права появляться на своих рабочих местах и выполнять свои трудовые обязанности. Скоро месяц, как это происходит. Рекорд побит. Это самый длинный шатдаун в новейшей истории США.

С.Пархоменко: Скоро месяц, как это происходит. Рекорд побит. Это самый длинный шатдаун в новейшей истории США

Столкновение произошло из-за безумной идеи Трампа построить стену на границе США и Мексики. Ему это нужно исключительно из предвыборных соображений. Он фактически начал свою избирательную кампанию. В 2020 году будут у него следующие выборы, он будет в них участвовать. Ему важно продемонстрировать, что он исполняет свои обещания, даже и вполне безумные. Поэтому ему свет клином сошелся на этой стенке с Мексикой.

Он не получил согласия конгресса и начал с конгрессом воевать напрямую. Последнее, что он устроил, он написал письмо спикеру нижней платы конгресса, палаты представителей Нэнси Пелоси. Она представитель демократов, которые там держат большинство с начала этого года. Заявил о том, что он откладывает ее визит международный. Она собиралась ехать в такое последовательное турне. Он называет это «пиаровской прогулкой», в письме, надо сказать, отзывается довольно уничижительно об этом. Она должна была побывать в Брюсселе, в Египте и в Афганистане.

И он этот визит откладывает, потому что вот сейчас не время. Сейчас надо беседовать по поводу этой стенки и не время никуда ездить, пока 800 тысяч прекрасных американских служащих остаются без зарплаты. «Впрочем, — пишет он в конце, — если вы хотите лететь туда коммерческими рейсами, а не правительственными самолетами, то, пожалуйста, это ваше право».

Но у них там не было этого фильма, они не знают этой фразы, а мы знаем, что это называется «Хоботов, это мелко!» Надо будет им показать, пусть они тоже выучат эту фразу, потому что он счерпывающим, конечно, образом описывает эту ситуацию.

Но есть и, действительно, серьезные новости. И одна, которая обсуждается чрезвычайно интенсивно. Хотя эта история — на минуточку! — целый президент США в битве, хотя и такой, по принципу «Хоботов, это мелко» с целым конгрессом США — это, вообще, довольно большая история. Но есть еще одна вещь, она касается обвинения Трампа и его штаба в том, что они допустили вмешательство в избирательную кампанию своих российских партнеров, более того — хотели этого, более того — просили об этом, просили, чтобы им подкинули всякого компромата и так далее.

Лично я убежден, что это не имело эффекта, американцы выбрали того, кого выбрали, и радикально это ничего не сдвинуло с места, но это дало Трампу неплохие всякие дополнительные аргументы, возможности поливать дерьмом своего оппонента и так далее.

Так вот на этой неделе очень важное лицо, человек который является формально главным юристом, обслуживающим трамповскую администрацию, бывший мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани, человек пожилой, но очень хитрый, очень изощренный, сказал неожиданную вещь. Он сказал, что он никогда не говорил о том, что вот этого слияния интересов, этого сговора — это здесь называется словом collusion — он никогда не говорил, что этого не было.

Это совершенно невероятная история. Как это никогда не говорил? Они без конца про это говорят. «Нет-нет, — он сказал, — я этого не говорил. Я говорил, что лично президент в этом не участвовал. А вот что там было со штабом и с разными людьми, которые в штабе, это я не знаю» — это типа свечку никто не держал. Это совершенно поразительная вещь, которая может говорить о разных вещах.

Может оказаться, что это некоторая новая тактика Трампа, который решил сдать свой штаб, поскольку он уже сдал там и Манафорта и целый ряд других людей, и генерала. Флинна. Возможно, что они решили: Ну, что же, штабом придется пожертвовать, придется говорить, что штаб без спросу, не сказав ничего президента, тем не менее, входил в какие-то подозрительные контакты и так далее.

Там есть одна сложность, потому что в этом штабе есть целый ряд людей, действительно, близких к Трампу. Ну, например, его дочь, ну, например, муж этой дочери, ну, например, его сын, которые принимали активное участие в деятельности этого штаба в избирательной кампании 16-го года. И не очень понятно, как отделить их от всех остальных, неинтересных, не нужных и не дорогих Трампу сотрудников этого штаба. Это одна история.

Вторая история заключается в том, что, возможно, Джулиани просто знает о том, что в комиссии, которую возглавляет специальный прокурор Мюллер, которого все никак не удается отставить — уже прямо целого генерального прокурора заменили и чего только не делает Трамп, чтобы избавиться от этой комиссии и этого Мюллера, но пока ничего не выходит, — возможно, он знает, что у тех появились какие-то реальные документальные сведения об этих взаимоотношениях, потому что всё больше и больше разных людей вступают в сделку, и для того, чтобы сократить сроки своего предстоящего сидения, они готовы давать все новые и новые показания.

В общем, здесь очень напряженно, очень конфликтно, очень нервно приближаются выборы 20-го года совсем уже вплотную.

О.Бычкова