Свобода СМИ в Европе и в России - Михаил Федотов - Своими глазами - 2009-10-26

О.БЫЧКОВА: Добрый день, это программа «Своими глазами» в студии телекомпании RTVi и радио «Эхо Москвы» Ольга Бычкова и Софико Шеварднадзе. И у нас сегодня гость, который на днях вернулся из Вены, Где участвовал в весьма серьезном и важном мероприятии – практически принимал участие в выборах – Михаил Федотов.

М.ФЕДОТОВ: Добрый вечер. У нас в стране тоже были выборы как раз неделю назад, и там были выборы. Но там были другие выборы.

О.БЫЧКОВА: Абсолютно другие. Причем, еще результаты мы узнаем нескоро. Михаила Федотова наши слушатели и зрители, конечно же, знают, потому что он не только доктор юридических наук и специалист по СМИ, он, в первую очередь, конечно, войдет в историю с этим – это один из авторов закона о СМИ, первого в РФ и вообще в отечественной истории. Красиво звучит.

М.ФЕДОТОВ: Красиво. У меня был такой случай, когда меня представляли на какой-то пресс-конференции и ведущий долго говорил – вот, он дал нам закон, - а я уже стою на трибуне, и говорю - хорошо, дайте слово Моисею: я дал вам закон.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Даем вам слово.

О.БЫЧКОВА: Михаил Федотов был в Вене, в ОБСЕ, где проводится работа по выборам нового представителя по свободе СМИ. Есть такая структура в этой международной европейской организации, и там в следующем году заканчивается срок деятельности нынешнего представителя по свободе СМИ, Миклоша Харашти, которого, кстати, слушатели «Эхо Москвы» могут помнить - буквально пару недель назад он был в Москве, был у нас в эфире. Миклош Харашти человек очень известный, не только у себя в Венгрии, но и в Европе.

М.ФЕДОТОВ: Наверное, сейчас он в Европе известен даже больше, чем в Венгрии.

О.БЫЧКОВА: Да, человек с богатым прошлым - и политическим и литературным, как это ни удивительно, и с каким угодно. Но его срок полномочий заканчивается 10 марта.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А сколько вообще длится срок?

М.ФЕДОТОВ: Согласно мандату, который был принят в 1997 г., срок полномочий представителя ОБСЕ по свободе СМИ – три года. Он может быть продлен еще на такой же срок, он может быть переизбран. Но третьего срока уже нет - это как в нашей конституции.

О.БЫЧКОВА: Третьего не дано.

М.ФЕДОТОВ: Первым представителем был Фраймут Дуве из ФРГ, такой очень резкий, я бы сказал так – тот, кто не любит свободу прессы, тот не любил Дуве - это точно. Потому что он был боец, он не очень выбирал выражения, и ему, естественно, нечего было терять - он за своей спиной чувствовал позицию мирового сообщества и был абсолютно прав в этом. И он отстаивал свободу прессы, причем, очень жестко.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Он достиг чего-нибудь тем, что он отставал?

М.ФЕДОТОВ: Во всяком случае, если бы он не отстаивал, может быть, было еще хуже. А потом, в 2003 г., пришел на эту должность Миклош Харашти, правозащитник, журналист, писатель, депутат парламент – действительно, с богатой и хорошей биографией, настоящий интеллектуал, человек со стратегическим мышлением. И я счастлив, что у меня с ним сложились очень добрые отношения.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А кто выдвигает кандидата? Вас кто выдвинул?

М.ФЕДОТОВ: Кандидата выдвигает страна.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Правительство?

М.ФЕДОТОВ: Получается, что так. Здесь не может быть никакого самовыдвижения, или выдвижения от каких-то неправительственных организаций – это невозможно. Но со мной получилось вообще смешно.

О.БЫЧКОВА: Потому что членом организации является страна, она и выдвигает.

М.ФЕДОТОВ: Давайте вспомним, откуда вообще возникло ОБСЕ. Раньше это называлось СБСЕ, то есть, Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Это организация, которая выросла из Хельсинкского процесса, - помните, заключительный акт Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, который подписал еще Л.И.Брежнев – то есть, вы еще тогда не родились, когда они уже это все подписали. И из этого документа выросло сначала СБСЕ, а затем ОБСЕ. И у этой организации есть несколько специальных структур. Одна из этих структур как раз представитель по свободе СМИ. Кстати, Дуве, собственно говоря, ее и придумал.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Это как маленькое министерство, или он один?

М.ФЕДОТОВ: Нет, представитель, конечно, один. Но есть еще небольшой офис, который работает вместе с ним. Потому что офис ведет огромную работу. Я участвовал во многих семинарах, которые проводились этим офисом – и в России и в других странах, - в качестве эксперта. Это действительно огромная работа, они занимаются большим количеством проектов – это проекты, связанные с саморегулированием, с общественным вещанием, с налаживанием взаимоотношений, взаимопонимания между, например, журналистами и государственными пресс-службами. Когда они начинают заниматься этими проблемами, оказывается, что журналисты не понимают, для чего нужны пресс-службы, и наоборот. Какая у них должна быть связь с журналистами – кто какую функцию выполняет. И они помогают цивилизовать медийный рынок, медийную сферу в тех странах, где она еще недостаточно развита.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Сколько там кандидатов выдвигается?

М.ФЕДОТОВ: Сначала было 7 кандидатов.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Почему 7, а не 53?

М.ФЕДОТОВ: Вообще стран-членов ОБСЕ 56.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Почему 6, а не 56?

М.ФЕДОТОВ: Потому что каждая страна сама решает, хочет она выдвинуть своего кандидата, или нет. Кроме того, нужно учитывать, что по мандату, который был утвержден в 1997 г., там существуют квалификационные требования. Это должен быть человек с международной известностью, профессионально занимающийся сферой массовой информации и это должен быть человек, в отношении которого имеются гарантии его независимости и непредвзятости при исполнении функций представителя по свободе СМИ. Вот эти три условия. Я не знаю, любая страна, наверное, могла бы у себя найти человека, отвечающего этим терм требованиям, но нашли только 7 стран, потом одна страна свою кандидатуру сняла.

О.БЫЧКОВА: Если я правильно знаю, это Великобритания, Босния, Болгария, Грузия, Россия, - кто еще?

М.ФЕДОТОВ: Австрия. Сначала была еще кандидатура выдвинута от Сербии. Но, может быть, когда они увидели, что есть кандидатура от Боснии-Герцеговины, может быть, поэтому они свою кандидатуру сняли. Во всяком случае, в тех выборных процедурах, которые проходили в понедельник - кстати, они начались в пятницу на позапрошлой неделе, таким образом, проходили два дня. Должен сказать, что ничего подобного я не видел и ни в чем подобном никогда не участвовал.

О.БЫЧКОВА: Как это? Мало ли вы видели разнообразных мероприятий?

М.ФЕДОТОВ: Это потрясающая штука. Это называется «консультации председателя», - а председателем сейчас является Греция, до нового года, а после нового года председательство переходит к Казахстану. И есть так называемый «председатель в офисе» - это посол Греции на сегодняшний день, это красивая женщина Мара Маринаки, она должна провести консультации не позднее, чем за полгода до завершения срока полномочий Миклоша Харашти, должна начать эти консультации с тем, чтобы придти к консенсусу со всеми делегациями и после этого назначается этот самый представитель ОБСЕ по свободе СМИ. То есть, решение должно быть достигнуто консенсусом. Это означает, что никто не против.

О.БЫЧКОВА: Со всеми договорились. Выслушали все аргументы, приняли, все, что можно.

М.ФЕДОТОВ: Да. На завершающем этапе никакого голосования не проводится. То есть, кто-то «за» - кто-то – «не против», Вот если это достигнуто, значит, есть кандидат и с этим все в порядке.

О.БЫЧКОВА: То есть, если кто-нибудь категорически против чего-нибудь или кого-нибудь, то решения нет, и нужно искать другой вариант.

М.ФЕДОТОВ: Такая ситуация была в 2003 году, когда было два кандидата на последнем этапе выборов. И ни один из кандидатов не получил консенсуса. В результате было принято решение продлить полномочия Дуве еще на 6 месяцев, и в течение этих 6 месяцев должен был быть достигнут консенсус. В конце концов, его удалось достичь на кандидатуре Миклоша Харашти.

О.БЫЧКОВА: Вообще это удивительная, очень европейская система консенсусного принятия решения. Очень сложная. Очень сложно дающаяся тем, кто принимает в этом участие, но очень эффективно работающая, если решение принимается.

М.ФЕДОТОВ: Безусловно. Потому что тот, кто получает эту должность, должен иметь возможность работать со всеми странами-челнами.

О.БЫЧКОВА: И не встречать никаких препятствий.

М.ФЕДОТОВ: Да не встречая никаких препятствий ни с чьей стороны. То есть, все страны-участники ОБСЕ обязались сотрудничать с этим представителем по свободе СМИ. А мы с вами прекрасно понимаем, что такое сотрудничать с представителем по свободе СМИ. Это хорошо тем странам, у которых нет проблем со свободой СМИ, а у которых есть?

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Туркменистану в 2002 году сделали предупреждение – и к чему это привело? Ни к чему, собственно говоря.

М.ФЕДОТОВ: Ни к чему, конечно. Понимаете, здесь и возникает самая главная проблема, по поводу которой меня там очень многие спрашивали: что вы предпочитаете? Тихую дипломатию, или публичную?

О.БЫЧКОВА: Кулуарную, или скандальную.

М.ФЕДОТОВ: Например, Дуве был горячим сторонником именно публичной дипломатии, и как опытный парламентарий, как только он получал информацию о нарушении прав журналистов, ущемлении свободы СМИ, он немедленно разражался резким заявлением, потрясал кулаками воздух, из глаз его летели искры, и эти искры должны были зажечь костер понимания в душах всех политиков в той стране, где это случилось.

О.БЫЧКОВА: Вы хотите сказать, что это не ваш метод?

М.ФЕДОТОВ: Нет, это не так. Я исхожу из того, что Господь дал человеку две руки для того, чтобы он работал обеими.

О.БЫЧКОВА: Надо, чтобы он работал головой.

М.ФЕДОТОВ: Да, думал головой, а работал обеими руками. Так вот тихая дипломатия и публичная – это две руки. Просто надо правильно понимать, когда какой рукой ты работаешь. Если ты начинаешь с публичных заявлений, говоришь - в этой стране нарушаются, и так далее, и чем громче ты говоришь, чем страшнее звучит твой голос, тем меньше у тебя потом шансов перейти к тихой дипломатии.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Если вы станете представителем в ОБСЕ, что вы скажете о России – у нас есть свобода слова?

М.ФЕДОТОВ: Я скажу то же самое, что я всегда говорил.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А что вы всегда говорите?

М.ФЕДОТОВ: Я всегда критиковал положение со свободой слова в нашей стране. Даже когда я был министром печати, я все время говорил о том, что у нас масса проблем и надо бороться за свободу слова, за соблюдение прав журналистов.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: И как вы будете за это бороться?

М.ФЕДОТОВ: То, что я делаю сегодня в качестве секретаря Союза журналистов России, я бы делал и на посту представителя ОБСЕ по свободе прессы – но только не в отношении одной России, а в отношении всех 56 стран.

О.БЫЧКОВА: Вот зачем это все нужно? Я понимаю рассуждения чиновничьи - я не говорю о вас.

М.ФЕДОТОВ: Но я был чиновником. Правда, это было очень давно.

О.БЫЧКОВА: Я имею в виду некую психологию. Совершенно понятно, что это, конечно, вершина карьеры и прекрасная история, когда после десятилетней активной деятельности очень неплохо занять какой-нибудь теплый, приятный пост в международной организации.

М.ФЕДОТОВ: Оля, это совсем не то, ничего близкого.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Зачем вас выдвинула Россия, как вы думаете?

М.ФЕДОТОВ: Это очень интересный вопрос, на который я сам бы хотел найти ответ. Это совсем не синекура и не почетное место, где ты сидишь и надуваешь щеки – совсем нет. Наоборот. Это почти круглосуточная работа. Потому что 56 стран. Все время где-то что-то происходит. И функция раннего предупреждения конфликта - вот здесь как раз самое полезное дело – тихая дипломатия. Раннее обнаружение конфликта – значит, надо бежать туда, в эти страны.

О.БЫЧКОВА: Бежать туда, чтобы произнести очередную серию красивых слов.

М.ФЕДОТОВ: Нет. Меня спросили – что бы вы сделали первым делом, если бы вас избрали. Я сказал – первым делом я бы поехал в Казахстан, который будет уже председателем в ОБСЕ и попросил бы президента Назарбаева о встрече, о разговоре. И постарался бы понять его и сделать так, чтобы он понял меня - как именно представителя ОБСЕ по свободе СМИ. Не по экономике, экологии, а по свободе СМИ, И я бы постарался сделать все, что в моих силах, чтобы убедить его, что независимые СМИ есть гарант национальной безопасности, а зависимые от правительства СМИ есть угроза национальной безопасности.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А с президентом России вы не хотите поговорить, если вас изберут?

М.ФЕДОТОВ: Мечтаю.

О.БЫЧКОВА: Но вы же не англичанин, не француз какой-нибудь, не бельгиец – вы-то чего еще не знаете про них, про всех? Вам что еще нужно услышать от них, какие объяснения?

М.ФЕДОТОВ: Вы абсолютно правы. Мы недавно были на семинаре, который проводил офис Харашти, в Минске. У нас было три эксперта, которых они пригласили, я был одним из этих экспертов. Было еще два – один - болгарин, кстати, мой конкурент на этих выборах, Огнен Златев, замечательный журналист болгарский, и главное, что это человек, который занимается обучением журналистов, защитой прав журналистов, саморегулированием. И третий эксперт был Флип Уайтс из Бельгии – он их ньюз-омбудсмен и председатель фламандской комиссии совета по прессе. Так вот Флип сделал замечательный доклад, рассказывая о системе саморегулирования в медиа в Бельгии, рассказал о других странах. А потом ему начали задавать вопросы. Один из оппозиционных белорусских журналистов задал вопрос – как надо понимать ситуацию, когда местные власти запрещают агентствам по распространению периодики принимать подписку на оппозиционные газеты. Бедный Флип, как я сказал – влип. Он стоял на трибуне, смотрен на этого человека и говорил: я не понимаю ваш вопрос. Наверное, здесь что-то с переводом. А с переводом все было правильно. Он просто не понимает ситуации, которая невозможна в Бельгии, Великобритании, невозможна во Франции. А в Белоруссии она возможна, в других странах постсоветского пространства и бывших соцстранах, это возможно. Потому что мы все вышли из одного и того же места, и место это не самое приятное.

О.БЫЧКОВА: И это место будет оставаться таковым, вне зависимости…

М.ФЕДОТОВ: Но мы же все-таки выходим. Кто-то выходит раньше, кто-то выходит более эффективно, кто-то более продвинулся в этом выходе. Поэтому я вижу свою задачу – если меня поставят на это место – в том, чтобы передавать опыт более успешного выхода из этой нашей общей ямы.

О.БЫЧКОВА: Российский опыт?

М.ФЕДОТОВ: Почему – российский? В чем-то, кстати говоря, российский опыт успешный – например, когда я в Минске рассказывал про нашу Общественную коллегию по жалобам на прессу - про наш механизм саморегулирования и рассказывал, что до этого было Большое жюри Союза журналистов, а до этого была Судебная палата по информационным спорам при президенте, которая была создана в 1993 г., а в 2000 ее похоронили заживо. Вот вам опыт. И то, как мы работаем для белорусов это точно позитивный опыт – у них ничего подобного пока нет, они пока еще не смогли у себя это наладить. И то же самое мы видим и в некоторых других странах на постсоветском пространстве. Поэтому задачка-то серьезная. Это не теплое местечко. Это постоянные поездки по всем этим самым 56 странам. Ну, не по всем. Меня спросил один из послов – будете ли вы «равноудалены» - как в свое время было модно говорить - от стран западнее Вены и восточнее. Я ему сказал – знаете, я буду так же равноудален, как равноудален от пациентов врач в больнице. Если к нему приходит больной – он его лечит. А если приходит здоровый, он его не лечит.

О.БЫЧКОВА: С восточного бока болячек, наверное, больше.

М.ФЕДОТОВ: Конечно, больше. Это естественный процесс. У нас эти проблемы порождены тем ужасом, в который были ввергнуты наши народы. Поэтому тоталитарное прошлое так просто не проходит. Из него нужно выходить. Кто-то уже хорошо продвинулся в этом процессе, кто-то нет.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Конечно, меня мучает вопрос, почему именно вас выдвинули. Мне кажется, что это можно приберечь для второй части передачи.

О.БЫЧКОВА: Потому что у нас сейчас небольшой перерыв. Напомню, что в студии у нас Михаил Федотов, который вернулся из Вены, где выступал в качестве кандидата в представители ОБСЕ по свободе СМИ, вы нам еще расскажете, как там проходила вся эта процедура и с каким докладом вы выступали.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: И конечно, мы еще поговорим, кого выдвинула Грузия в кандидаты, потому что мне кажется, что это тоже очень забавная история тоже.

О.БЫЧКОВА: Это все важные истории. Делаем перерыв.

НОВОСТИ

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Продолжаем программу «Своими глазами», наш гость сегодня Михаил Федотов - возможно, он станет представителем ОБСЕ по свободе СМИ.

О.БЫЧКОВА: Он надеется, что он станет.

М.ФЕДОТОВ: Ну, я не знаю, что из этого получится, но то, что я точно стал кандидатом на этих выборах – это уже реально.

О.БЫЧКОВА: Расскажите, почему вас туда так активно лоббирует и проталкивает российское государство?

М.ФЕДОТОВ: Я не знаю, насколько оно активно лоббирует.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Учитывая отношения российского государства к ОБСЕ - мне кажется, что они не очень с симпатиями относятся к ОБСЕ, особенно после Стамбульского события. Вы – последний либерал ельцинской эпохи.

О.БЫЧКОВА: Почему «последний»?

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Ну, предпоследний, хорошо. Почему Россия вас представляет?

М.ФЕДОТОВ: Расскажу, как это было. Примерно год назад наш председатель Союза журналистов Всеволод Богданов написал бумагу в президентскую администрацию, а может быть, в МИД – не знаю точно, - я ему рассказал про эту историю – что у Харашти в 2010 г. заканчивает срок полномочий и он не может быть продлен и не может быть избран на третий срок, поэтому открывается эта вакансия. И он написал такую бумагу, она ушла, эта бумага, что с ней было дальше? Я исходил из Третьего закона Архимеда – если погруженное в воду тело не всплывает, значит, оно утонуло. Но в коцне сентября, когда мы все были на фестивале журналистов в славном Дагомысе, вдруг раздался телефонный звонок у секретаря Союза, Александра Константиновича Копейки, ему сказали - здравствуйте, вас беспокоят из МИДа. Нам нужно срочно, чтобы вы повторили то письмо по поводу Федотова и ОБСЕ, которое вы писали. Он кидается ко мне, спрашивает – а что было за письмо, я не в курсе. Находим это письмо просто в компьютере, поскольку компьютер у меня всегда с собой, а письмо, естественно, писал я, повторяем это письмо и отправляем по факсу в МИД. Ну, отправили, ну, хорошо. Проходят еще две недели, я тоже думал, что на этом все закончилось, потому что один раз у меня такое уже было, это был 2000 г., когда Дуве баллотировался на второй срок – мне позвонили из МИДа, спросили – кого мы могли бы представить от России на этот пост. Я сказал - я вас понял, понял, какие там нужны требования – пожалуйста, можете использовать мою фамилию. Все, больше об этом не было никакого разговора – ни звонков, ничего, меня никто не вызывал, никуда не приглашал, со мной никто не разговаривал, я никуда не ездил. Был звонок и все прошло, - прошло девять лет, называется. В данном случае прошло две недели после этого письма, раздается телефонный звонок - это из МИДа, мы хотим вас пригласить к зам.министра Грушко, который ведет общеевропейское сотрудничество. Я говорю - О чем пойдет разговор? - На месте все узнаете. Я приезжаю в МИД, прихожу к зам.министра, он говорит - Я вам должен официально сказать, что мы номинировали вас в качестве кандидата на эту должность.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Вас это не насторожило? Вы обрадовались?

М.ФЕДОТОВ: Как бы сказать точнее – я понял, что эта ситуация для меня непривычна, и что та ответственность, которую на меня возлагают, это очень большая ответственность.

О.БЫЧКОВА: Неужели это круче, чем быть министром печати в России?

М.ФЕДОТОВ: Я был министром печати в самые революционные годы - с 1990 по 1993 гг. – сначала зам.министра, потом министром. Могу сказать – мне не стыдно за все, что я сделал. Мне горько за то, что я не все сделал, что мог бы, не все успел – это горько. Но ничего плохого я не сделал. Точно так же, когда я был послом России при ЮНЕСКО, мне за те 4,5 года тоже не стыдно ни за один день.

О.БЫЧКОВА: Я к необычности для вас такого предложения - ничего не было необычного?

М.ФЕДОТОВ: Оно было необычным, потому что я совершенно был неуверен, что мою кандидатуру они номинируют. Потому что обо мне же известно, кто я – я не скрываю ни своих взглядов, ни публикаций – я абсолютно открытый человек.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: У вас не было ощущение того, что вас туда пытаются послать, чтобы культурно выселить из России.

О.БЫЧКОВА: Культурно сбагрить.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Потому что там Федотов ничего не решает.

М.ФЕДОТОВ: А что Федотов решает здесь? Ничего не решает. Ну, пишет свои заметки, дает интервью, выступает на «Эхо Москвы» - невелика проблема.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А там он может решить многое?

М.ФЕДОТОВ: Я надеюсь, что это не результат неразберихи, а что это один из тех сигналов, которые мы хотим услышать.

О.БЫЧКОВА: От кого?

М.ФЕДОТОВ: От власти.

О.БЫЧКОВА: По поводу?

М.ФЕДОТОВ: От нового президента.

О.БЫЧКОВА: Что все будет хорошо?

М.ФЕДОТОВ: Ну, хорошо, давайте посмотрим – он написал статью «Вперед, Россия».

О.БЫЧКОВА: «Россия, вперед».

М.ФЕДОТОВ: Не имеет значения. «Россия, вперед» - это он хорошо взял из предвыборной программы Бори Федорова, думаю, что покойный Борис на него не в обиде. Но сами идеи правильные? – правильные. То, что Медведев говорил про свободу СМИ – я же как ученый себе все это беру на карандаш – правильно. Все говорится правильно. Ничего не делается. Может быть, это мое доминирование тоже один из тех ничего не значащих сигналов. Может. Но здесь может быть это сделано и совершенно по другой причине, потому что совершенно очевидно, что российский кандидат, будь он хоть не знаю, кто, все равно в ОБСЕ не пройдет – именно по причинам политического блокового мышления.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Вы считаете, что у вас нет шансов?

М.ФЕДОТОВ: Я думаю, что мои шансы очень небольшие.

О.БЫЧКОВА: Подождите, хочу понять все-таки с предыдущим этапом, с выдвижением российского кандидата Федотова. Еще одно объяснение может заключаться в том, что вы сказали, что ваш либеральный имидж будут использовать как декорацию, одну из многих, между прочим, для того, чтобы прикрывать то «ничего не делание», но красиво прикрывать.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: И продолжать ничего не делать.

М.ФЕДОТОВ: Нет, это не пройдет. Потому что если действительно так получится, что меня назначат на этот пост, они же прекрасно понимают, что я все равно буду говорить то, что я думаю.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А они это понимают?

М.ФЕДОТОВ: Для этого не надо быть семи пядей во лбу, достаточно открыть интернет, прочитать мои заметки за последние 10 лет.

О.БЫЧКОВА: Так вы же будете говорить то, что вы думаете, по поводу Боснии. Казахстана, Великобритании.

М.ФЕДОТОВ: И по поводу России то же самое. Меня там спросили – не будет ли вам трудно, боязно критиковать российские власти за положение журналистов, за ущемление свободы СМИ. Я ответил - как? Как обычно я это делают постоянно.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А с зам.министра это обсуждалось? Вы сказали - знаете, я буду критиковать Россию и Казахстан.

М.ФЕДОТОВ: Да. Он сказал – Да, мы понимаем.

О.БЫЧКОВА: «Очень хорошо, - сказал зам.министра, - поезжайте в Вену».

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: И критикуйте оттуда.

М.ФЕДОТОВ: В том-то и дело. Есть какая-то недосказанность во всей этой истории. Она недосказана не мною, она недосказана мне.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: А вы не задавали вопросы – почему я?

М.ФЕДОТОВ: Ответ был простой - Союз журналистов вас выдвинул, мы поддержали.

О.БЫЧКОВА: А вы считаете, что у вас действительно мало шансов?

М.ФЕДОТОВ: думаю, что да. Потому что это связано не только с тем, что у России тяжелое положение со свободой СМИ, - действительно тяжелое, и мы это прекрасно все понимаем. Но это связано с тем, что вообще на такие посты – а это политический пост, безусловно, - представителей России стараются не пускать. Думаю, что шансы здесь небольшие, мягко говоря.

О.БЫЧКОВА: Потому что у них есть своя версия.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Вы согласились и пошли туда, зная, что у вас практически нет шансов?

М.ФЕДОТОВ: Что значит - нет шансов? Если бы я знал, что нет шансов, я вообще бы не согласился и не писал бы год назад эту бумагу от имени Союза с предложением выдвинуть мою кандидатуру. Нет, это была моя инициатива. Я понимал, во что ввязываюсь.

О.БЫЧКОВА: Они могут не проголосовать за Россию в ОБСЕ, потому что у них есть своя версия выдвижения Федотова и любого человека из России, потому что они могут опасаться, что он будет неким агентом влияния в этой организации, в которой Россия итак уже наточила много зубов за предыдущие несколько лет.

М.ФЕДОТОВ: Для меня самая большая ценность, которую я накопил за свои 60 лет, это мое имя. Вы что думаете – ну, нет, там же тоже умные люди сидят.

О.БЫЧКОВА: Какие они вам каверзные вопросы задавали, когда вы выступали с вашим докладом?

М.ФЕДОТОВ: Когда я выступал на так называемом «открытом брифинге», там никакие вопросы не задаются, меня только потом послы, с которыми я разговаривал, попросили передать им текст, чтобы они могли этот текст отправить в свои столицы - ну, это нормальная дипломатическая практика – у меня нет никаких тайн ни от кого. И вопросов там не задавали. А потом, когда начались разговоры с послами один на один – у меня был разговор с представителями американской миссии, британской, австрийской, итальянской, испанской, французской, казахской - вот там они мне задавали всякие вопросы, в том числе, вопрос - почему Россия выдвинула вашу кандидатуру. Потому что если бы вместо вас приехал человек, который бы нам рассказывал про суверенную демократию – мы бы не удивились. Мы бы сказали – спасибо, мы вас выслушали, всего наилучшего.

О.БЫЧКОВА: И был бы полный консенсус.

М.ФЕДОТОВ: Да. А приехал человек, который абсолютно удовлетворяет всем трем критериям – действительно, профессионал, человек с международной известностью и действительно человек независимый. Вот загадка для них. И я понимаю

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: И для вас тоже и для нас тоже.

М.ФЕДОТОВ: И для меня в каком-то смысле загадка. Хотя, может быть, для Кремля это хорошо - а вот мы выдвигаем такого кандидата.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Конечно, хорош – вот либерал, пожалуйста.

О.БЫЧКОВА: Делаем это им красиво.

М.ФЕДОТОВ: Да. Вы хотели независимого человека – вот он независимый человек.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Особенно, если они так считают, как вы – что у вас очень мало шансов выиграть - это замечательный ход.

М.ФЕДОТОВ: Я думаю, да. Шансов действительно очень немного, там очень сильные кандидаты. В частности, очень сильный кандидат от Австрии Рубина Мёринг, она возглавляет организацию «Репортеры без границ», австрийское отделение.

О.БЫЧКОВА: Что уже само по себе сильно.

М.ФЕДОТОВ: Она доктор, человек очень известный в медийных кругах, участвовала во многих конференциях. Есть и кандидат от Боснии и Герцеговины Доня Миятович, она тоже известный эксперт в области СМИ, сейчас она возглавляет Департамент вещания в Агентстве по регулированию коммуникаций – у них так это называется. У нас это Роскомнадзор – который выделяет частоты. Она возглавляет Департамент вещания. Еще один кандидат - это Огнен Златев из Болгарии и еще один кандидат из Великобритании, он работает на ВВС, и кандидат от Грузии – мой коллега, товарищ Олег Панфилов, который возглавляет Центр экстремальной журналистики. Мы с ним работаем на одном этаже и для меня было большой неожиданностью – думаю, для него тоже, - когда мы с ним встретились в Вене.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Неожиданно что встретились, или неожиданно, что Грузия выдвинула?

М.ФЕДОТОВ: Наверное, ни он не ожидал меня там увидеть, ни я его не ожидал там увидеть. Но очень хорошо – он тоже участвовал, выступал, я видел его документы конкурсные, там написано, что он выдвинут Грузией - каждая страна может выдвинуть гражданина своей страны, он выдвинут Грузией – там указано, что он имеет грузинское гражданство и гражданство Таджикистана. Он очень известный эксперт, многие годы возглавляет Центр экстремальной журналистики, это структура Союза журналистов России, сейчас она обрела наконец, самостоятельный юридический статус, у нас есть правление этого центра, я являюсь членом этого правления, - в общем, вполне достойная кандидатура тоже.

О.БЫЧКОВА: Да, потому что и вы, и я мы знаем Олега много лет. И то, чем он занимается – это реально экстремально. Он действительно занимается серьезной работой, не боясь ничего – это правда. И он известнее, конечно, как человек, который высказывает очень жесткие позиции по вопросам защиты СМИ. Посмотрим, как вы, два коллеги, и два хорошо знакомых нам человека, будете там конкурировать.

М.ФЕДОТОВ: Посмотрим, может быть, мы не будем конкурировать. Пока мы конкурируем, поскольку до 29 октября все страны-члены ОБСЕ должны проголосовать по этим 6 кандидатурам, выставив рейтинги. Думаю, что либо в пятницу, либо в следующий понедельник мы узнаем, кто прошел в короткий список. Я желаю всем своим конкурентам пройти в короткий список.

О.БЫЧКОВА: А короткий список – это два, три?

М.ФЕДОТОВ: Насколько я понимаю, это три кандидата. Может быть, два. Понимаете, в ОБСЕ нет четких правил процедуры. Там многие вопросы решаются консенсусом, в мягких процедурных формах, без жестких сроков. Например, эти выборы должны были начаться не позднее 6 месяцев до истечения срока полномочий Хараша. А дальше что должно быть? Смотрим избирательное законодательство: не позднее 6 месяцев должно быть то-то, не позднее, чем столько-то - то-то. А здесь один срок - нужно начать процедуру не позднее 6 месяцев. А как она будет идти дальше, не расписано.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Скажите честно – вы очень хотите стать представителем ОБСЕ?

О.БЫЧКОВА: Очень хотите стать венским европейским чиновником?

М.ФЕДОТОВ: Нет, венским европейским чиновником, видимо, я никогда не стану, даже если я займу этот пост. Но я вам скажу – я хочу занять этот пост. Потому что я та самая бодливая корова, которой бог не дает рога. И пока я бодаюсь здесь, со своего поста Секретаря Союза журналистов России, от моего бодания толка никакого – или почти никакого. Я надеюсь, что статус представителя ОБСЕ по свободе СМИ немножко даст мне возможности пободаться посильнее. И немножко даст возможности объяснить властям – и в нашей стране, в том числе, а может быть, даже в нашей стране в первую очередь, что нужно делать. Потому что я не враг в нашей стране.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Так это будет интересно посмотреть, как это будет происходить, когда Михаил будет объяснять властям нашей страны, как это должно происходить оттуда.

М.ФЕДОТОВ: А оттуда громче слышно.

О.БЫЧКОВА: Он здесь уже делал это.

М.ФЕДОТОВ: Здесь я пытаюсь до них достучаться. У меня был такой замечательный пример – вспомните 1993 г., сентябрь, ельцинский указ 1400 о разгоне парламента и дальше осажденный Белый дом. И мы каждый день собираемся в Кремле, такой оперативный штаб, мозговой центр администрации президента – нам было поручено вырабатывать предложения по урегулированию конфликта, выходу из кризиса. В первый день мы собираемся, председателем в этом штабе был Сергей Красавченко, а назначал нас всех туда Сергей Филатов. Мы собираемся, обсуждаем, сидим в помещении Совбеза, понимаем всю ответственность, которая на нас возлагается, вырабатываем предложения для президента, эти предложения докладываются президенту и на наше счастье, эти предложения принимаются, и многие начинают реализовываться. Приходит второй день, мы вырабатываем новые предложения, докладываем –наши предложения частично принимаются и реализуются. Третий день, четвертый, и с каждым днем реализация наших предложений оказывается все меньше и меньше.

О.БЫЧКОВА: И закончилось все это весьма печально.

М.ФЕДОТОВ: Да, мы знаем все, чем это закончилось. И я тогда зашел к помощнику президента Юрию Батурину, моему старому другу и соавтору, в том числе, по закону о СМИ, сказал ему – Юра, у меня такое впечатление, что мы диктуем наши советы в замочную скважину, и не знаем, чье ухо приставлено к этой замочной скважине с другой стороны.

О.БЫЧКОВА: Если вообще приставлено.

М.ФЕДОТОВ: На что Юра, со свойственным ему остроумием, сказал: а ты уверен, что это ухо? Может быть, это глаз? Вот то, что я и другие эксперты в области СМИ, то, что мы пытаемся объяснить нашим властям – это то самое диктование в замочную скважину. И мы не знаем, что там – но то, что там нет уха с той стороны, это точно. Может быть, глаз. И мы даже знаем, что это за глаз – это то самое «недреманное око».

О.БЫЧКОВА: С другой стороны, это не значит, что ничего не надо делать в конечном счете. Действительно, и так, и так, и разными способами - из Москвы, Вены, - откуда угодно.

С.ШЕВАРДНАДЗЕ: Так что удачи вам, Михаил.

М.ФЕДОТОВ: Попробуем. Будем пробовать.

О.БЫЧКОВА: Спасибо большое Михаилу Федотову, который был сегодня с нами в программе «Своими глазами». До встречи через неделю.