Уникальные адреса больших городов - Сергей Ярошецкий - Город - 2008-01-12
С. БУНТМАН - В «Городе» адреса двух городов. Есть такой смешной сайт, чудесный совершенно (неразборчиво). Он начинается географическими сведениями. Как известно, в России есть два города: Москва и Санкт-Петербург. Все остальные называются Сибирью. Очень простая и удобная география. Там про ложки, матрешки и так далее. В двух городах сбылась мечта идиота, меня, во всяком случае, я, когда познакомился с журналом «Адреса Петербурга», мои друзья из «Про арт» сначала показали, а потом я выклянчил целую пачку журналов. И московский вышел номер. Сейчас у нас главный редактор в гостях Сергей Ярошецкий. Здравствуйте. И у нас один из московских авторов Денис Ромодин. Здравствуйте. И мы будем говорить, я довольно много говорил об этом журнале. Журнал учета вечных ценностей мне показался одним из самых, если не самым оригинальным городским журналом. Остроумным, хулиганским. Эстетским очень во многом. Гурманским. Это гурманство всегда существовало в Ленинграде, Петербурге такое отношение чуть самоироничное к своему городу. Я могу об этом долго говорить, но лучше мы Сергея Ярошецкого послушаем. В чем-то я попадаю в идею этого журнала?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - То есть совершенно попали в идею. Последний номер «Адресов Петербурга» вдвойне гурманский, потому что он посвящен еде. Только что вышедший номер перед Новым годом. И тому, как едят в Петербурге. И там мы даже сделали такие в рубрике «авторитеты» дали слово известным петербуржским поварам современным. Шеф-поварам. Которые рассказали, как делать блюда известные, как петербуржские блюда. Например, как готовить корюшку правильно. Как делать птифуры правильно. Птифуры. Я сам это узнал только, когда мы принесли этот материал. Это французское слово. Маленькие пирожные. А в Ленинграде это было известно как ленинградский набор, который покупали в ресторане «Метрополь». Из Ленинграда везли как из Киева киевский торт…
С. БУНТМАН - А разве в норде, который потом сделался севером во время борьбы с космополитизмом и преклонением перед иностранщиной. Правда, моя двоюродная бабушка говорила всегда: к норду пойду. И куплю птифур.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - В норде тоже. Как и пирожное картошка, еще много ленинградских вещей. Еще мы отнесли к ленинградским вещам бефстроганов, хотя оказалось, что это все-таки натяжка, потому что неожиданно для меня бефстроганов неожиданно для меня оказался блюдом одесским. Но это рассказал наш питерский шеф-повар большой мастер приготовления этого блюда. Последний номер такой вдвойне гурманский.
С. БУНТМАН - Мне нравится, что в номере всегда есть преемственность. По-моему, даже от первого номера. И всегда идет в перспективу и ретроспективу. Если какой-то персонаж объявляется или какая-то вещь, предмет характерный для города, что было в предыдущем, что будет в дальнейшем. Он такой удобный, его приятно собирать этот журнал. Он и актуальный и не актуальный. Он не привязан к сегодняшнему дню, недели, месяцу. Приятно ходить по этим адресам мысленно или явственно. Давно хотел такой московский журнал. Все-таки как вы решили сделать московский номер?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Точнее, как мы решили сделать московский номер, журнал это именно не номер, который теперь будет выходить в Москве в очередь с петербуржским.
С. БУНТМАН - Он получит, тот 38-бис, как номер дома.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Нет, бис это означает, что мы номер повторили. Дело в том, что московский номер мы выпустили прошлой весной. Тиражом 999 экз. Еще без регистрации. Сколько можно выпускать без регистрации. И поскольку у нас журнал не стареет, со временем только все более и ценная, потому что вы совершенно правы, это предмет собирательства и очень многое в журнале, в том числе этот непрерывный рубрикатор, в том числе черные обложки, то черная, то белая. Это для того чтобы, когда вы ставите журнал на полку, было сразу заметно, если какого-то номера нет, то есть один номер черный, другой белый. Если два подряд белых, человек, который собирает наш журнал, теряет покой и сон, начинает названивать в редакцию, спрашивает: а где же мне достать. И мы даже принесли вам в подарок такой номер, который мы сделали в позапрошлом году. Это репринтное издание первых номеров. Дело в том, что первые номера, когда журнал только начал выходить, а отдельные наши последующие читатели не сразу поняли, насколько это для них важная вещь. И не купили эти номера. И после этого у них не оказалось первых номеров. И они стали просить нас их повторить. И мы повторили. В этом нам помог Петербург, он нам выделил на это деньги. Правительство города. Именно на репринт. Может быть это рекорд, потому что мы через 2 года сделали репринтное издание. И для удобства собирателей мы сделали корешок какой, он черно-белый. Мы вам торжественно его дарим.
С. БУНТМАН - Спасибо большое. Пользуясь служебным положением.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - И в журнале «Адреса Москвы» мы решились, я бы так сказал, потому что мы долго думали, как нам сделать журнал, мы решились ничего не менять в архитектуре журнала. Мы не изменили вообще ничего. Мы оставили тот же самый рубрикатор. И я знаю, я очень внимательно посмотрел все материалы даже до того, как получил приглашение на вашу передачу, я смотрел, что вы говорили о журнале «Адреса Петербурга». И я обратил внимание, что вы, обсуждая прекрасный журнал «Московское наследие», вы сказали, что есть журнал «Адреса Петербурга» и нам бы хотелось здесь с Москве иметь журнал не такой, но подобный. И я долго над этим думал. Действительно такой или не такой. И мы все-таки решили точно такой же. Я объясню, почему. Именно потому, что города очень разные. Когда берешь два совершенно разных предмета, и начинаешь их мерить линейкой, для того чтобы можно было сравнивать, линейка должна быть одинаковая. Иначе если бы мы сделали другой журнал, то было бы непонятно, что города разные. А вот сейчас понятно.
С. БУНТМАН - Я думаю, что это правильно. Я думал над этим, когда получил московский журнал. Денис у нас молчит все время. Одна вещь мне в московском журнале показалась, может быть, потому что я москвич. Что какие-то вещи и подходы в материалах и текстах я знаю. Я читал, и причем в то время, когда выходил журнал, назывался «Архитектура и строительство Москвы». Он потом менял свои названия. Но тогда он был интересен тем, что там появлялись именно градостроительные архитектурные… Мне показалось, что немножко и стилистически и тот подход нейтральный как было 30 лет назад.
Д. РОМОДИН – Да, такой подход есть. Но, прежде всего он связан, конечно, и с самим журналом и его форматом. И также с тем набором и коллективом авторов, которые работали над статьями. Дело в том, что над всеми материалами за исключением одной работали московские авторы. Все они москвичи. Либо люди, которые живут в городе и его любят, и занимаются им. Поэтому естественно мы видели некоторое свое понимание. И взяли за образец именно тот нейтральный стиль, который был в московских изданиях. В той же «Архитектуре и строительстве» Москвы. Поэтому мы решили сделать такой…
С. БУНТМАН - Это даже определенная стилизация получается.
Д. РОМОДИН – С какой-то точки зрения - да. У нас до этого не было никаких понятий именно нейтрального текста, если мы писали статьи в другие издания, мы высказывали там свое мнение, которое казалось нам объективным. Вот здесь мы решили предоставить материал так, как он есть. То есть если мы писали о каком-то объекте, мы писали его историю, о его жизни, архитектуре. Здесь мы просто показывали объект. Мы не навязывали никому свое мнение.
С. БУНТМАН - Но здесь дело в том, что здесь могут с объективностью и формулировками стилизованными теряться важные факты. Для понимания этих объектов. Каналы и высотки.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я бы хотел немножко уточнить. У нас в «Адресах» есть принципиальные моменты. Вообще это журнал очень придуманный. Придуманный петербуржскими журналистами, краеведами, рекламистами, фотографами и художниками. В такой последовательности. Он в значительной степени придуманный журналистами. И мы когда его придумывали, мы сразу решили, что он будет очень четко регламентирован как по форме, так и по идее. И идея основная такая: нам очень нравится тот город, о котором мы пишем. Нам он нравится, мы из того исходим. Нам он нравится в тот момент, в какой мы его описываем и по все предыдущие моменты. Поэтому у нас журнал, и мы понимаем, что может быть в этом есть какая-то наглость, у нас журнал абсолютно не содержит и не содержал никакой критики. Мы находимся в таком постоянном восхищении от того, что мы видим. Если мы чему-то не рады, мы об этом не пишем.
С. БУНТМАН – Здесь есть фразы, полные смысла. Например, Сухарева башня. Спасибо за фото. Я этой фотографии не помню. Это со стороны от Красных ворот снято. По правую руку Склифосовский. Где человек в такой развязной позе прислонился к решетке.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - И за эту фотографию я тоже хочу поблагодарить, мы это сделали в журнале, и хочу в эфире поблагодарить проект «Москва, которой нет». Нам вообще помогли многие.
С. БУНТМАН – Замечательные ребята. У вас помещен анонс, и альбомов, которые издает «Москва, которой нет»
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Стараемся быть признательными людьми.
С. БУНТМАН – Это ценнейшие ребята. Но вот Сухарева башня написано: была снесена под предлогом, само слово «под предлогом» невозможности проезда современного транспорта. Это говорит о многом. Можно сколько угодно говорить, но это сожаление о том, что Сухарева башня, этот предлог он есть. Да, мы понимаем, какой есть город, такой есть. Каким он нам достался. Внимательно его изучать и радоваться ему стоит. Но вот это «под предлогом» дорогого стоит.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - У нас журнал учета. Это очень смысловая вещь. Учета вечных ценностей. Мы категорически возражаем всегда против уничтожения того прекрасного, что есть. Против даже замены того прекрасного, что есть на что-то может быть более прекрасное. Мы считаем, что если есть какая-то потрясающая вещь, не надо ее трогать. Надо ее оставить. Но мы того также и против такого поспешного восстановления. То есть уже, если что-то случилось, если в Петербурге сделали из церкви музей Арктики и Антарктики, мы не призываем восстанавливать там церковь.
С. БУНТМАН – А если восстанавливают церковь?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Мы не призываем. Мы считаем, что это один из самых лучших музеев в Петербурге. Он восхитительный. И, наверное, в тот момент, если бы в тот момент, когда это происходило, нас бы спросили, вы за или против. Конечно, мы были бы против. А сейчас мы против возвращения. Мы против переделки того, что хорошо. Мы даже в одном из номеров написали про церковь на Васильевском острове, в которой установлен на всю ее высоту тренажер для водолазов. Чтобы они поднимались и тренировались. Там такой цилиндр, наполненный водой. Наверное, это ужасно было делать, но это же потрясающая вещь, такой нет больше нигде. И на наш взгляд сейчас ее уничтожить это безумие. Вот такой подход на самом деле мы понимаем, что он несколько странноватый. Но он нам не просто дался.
С. БУНТМАН – Имеет право. Маятника Фуко жалко?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Жалко. А мы сейчас не жалеем. Уже нет. А вот если бы тогда, конечно. Это замечательная вещь.
С. БУНТМАН – Денис, разделяете такую политику редакции?
Д. РОМОДИН – Конечно. У нас с Сергеем до эфира возник тоже диалог на тему снятия караула рядом с Мавзолеем. Потому что это была достаточно яркая достопримечательность Москвы. И для туристов и москвичей, которые ходили смотреть на смену караула. Конечно, когда его сняли, были определенные протесты. Но также я разделяю сейчас и взгляды Сергея, что восстанавливать его заново, уже нет смысла. Поскольку это уже будет не то.
С. БУНТМАН – Понятно.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Отменять не надо было. Потому что это была вещь. Достопримечательность Москвы.
С. БУНТМАН – Я понимаю.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я бы не смотрел на это с политической точки зрения. Я бы восхищался просто прекрасным. Но сейчас конечно, восстанавливать это будет маскарад.
С. БУНТМАН – И к концу уже как-то там стоять стали не так.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - С ленцой.
С. БУНТМАН – То же самое развлечение было, как в Лондоне у Букингемского дворца, только было чревато. Если в Лондоне можно подходить к человеку в большой медвежьей шапке и всячески его попытаться расколоть, чтобы он двинулся. То это было чревато. Но как же хотелось, чтобы мигнул, чтобы пошевелился этот несчастный парень.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я бы хотел еще сказать, что журнал «Адреса Москвы» возник по инициативе москвичей, которые были читателями журнала «Адреса Петербурга». Есть такие замечательные москвичи Александр Красносельский и Екатерина Волкова. Наши читатели. И они выступили инициаторами и стали нашими соиздателями «Адресов Москвы». И авторы тоже у нас действительно Денис прав, в основном московские, потому что мы делаем «Адреса Москвы» точно так же как «Адреса Петербурга» редакция планирует номер, исходя из того, что она хотела бы узнать. Вот редакция, которая состоит из меня, еще нескольких журналистов, которые далеко не так уж сильны в краеведении, прямо скажем. Мы являемся профессиональными журналистами. Но мы не профессиональные историки, не историки архитектуры. Нас интересует очень город. Город Петербург. Нас очень интересует город Москва. Мы задаем темы и после этого мы для каждой рубрики придумываем, о чем нам хотелось бы узнать. Дальше мы, пользуясь Интернетом, архивами, и другими источниками, находим человека, который лучше всего знает то, о чем нам хотелось узнать. То есть инициаторами выступаем мы темы, потом мы находим самого лучшего знатока. Мы ему засылаем полный комплект, если он не знает нашего журнала, адресов, он их смотрит, потом мы ему звоним и делаем предложение, от которого человек не может отказаться. Потому что мы говорим: вы смотрели журнал? Он говорит: да, мне очень понравилось. Тогда мы говорим: мы хотим, чтоб вы написали на тему, в которой вы самый лучший. И еще не было ни разу, чтобы человек отказался.
С. БУНТМАН – Как тут откажешься.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - И точно также мы поступали с Москвой. Впрочем, Денис нас нашел сам, и может быть, об этом расскажет.
Д. РОМОДИН – Да, мое знакомство с «Адресами Петербурга» началось именно с того, что я читал журнал. Меня к нему пристрастили мои петербургские друзья, которые сначала мне подарили один номер, потом я стал сам покупать номера. И чуть позже уже привозить их в Москву. И в первом номере собраны те авторы москвичи, которые так или иначе являются уже поклонниками журнала «Адреса Петербурга», журнал им известен. И они с радостью согласились поучаствовать и в «Адресах Москвы». И написать в них материалы. Первая тема номер это башня. Поэтому эта тематика и оказалась близка всем московским авторам. И тому составу, который в этом номере есть. И все авторы сразу же согласились написать статьи, поскольку журнал уже был известен и мы все люди, которые давно являются читателями «Адресов Петербурга».
С. БУНТМАН – Естественно, я ждал, Никита, спасибо. «Давайте о насущном. Пока еще можно. От башни «Газпрома» город избавится?»
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Для меня этот вопрос странен. Потому что башни «Газпрома» нет сейчас. И соответственно не от чего избавляться.
С. БУНТМАН – Пока можно не допустить.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - А что касается обсуждения того, какой она будет, лично я не понимаю, как можно обсуждать строение, исходя только из его высоты. Когда мне говорят, будет нечто, высотой 300 метров. Вы против? Я не понимаю. Потому что есть, например, Ленинградская телебашня, она совершенно прекрасная. Хотя и высокая.
С. БУНТМАН – Но она не близкая. Тоненькая.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Она в центре города.
С. БУНТМАН – Все-таки нет ощущения, она не задавит…
С. ЯРОШЕЦКИЙ - А я не знаю, что это будет. Мне пока никто утвердительно не показал. Я честно не понимаю, как можно обсуждать архитектуру, исходя только из одного параметра – высота. Если это будет прекрасно, если, и для этого надо, чтобы оно было высоко, пусть будет. Пусть нам покажут. Если это будет ужасно, то я против даже низкого. Но мне скажут, ну ладно, пусть будет сто метров, вы за? Я не знаю. Я против того, чтобы было ужасное высотой сто метров. Или 60. Я не понимаю, что мы сейчас обсуждаем. Я не согласен обсуждать архитектуру, исходя только из высоты.
С. БУНТМАН – А из пейзажа, перспектив.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Надо понять что. То есть должен быть проект. Я очень хорошо знаю историю обсуждения замечательных петербуржских зданий, которые сейчас, наверное, совсем банально ссылаться на всякую Эйфелеву башню. Но я могу сказать про Дом книги, например. Да, Дом книги вызывал просто ужасающие протесты. Призывали снести, не допустить и снести, когда было построено. Сейчас это один из символов Петербурга. И все-таки мне кажется, что эта история с Домом книги более очевидная, потому что обсуждали вещь, которую можно было посмотреть. Сейчас мне предлагают просто выразить свое мнение по поводу того, что будет нечто высотой 300 метров.
С. БУНТМАН – Тогда что нужно для того, чтобы было предметное обсуждение. Нужен проект, трехмерное изображение.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Конечно. Макет.
Д. РОМОДИН – Как в других городах Европы, когда делается выставка, представляется макет, делается хорошее трехмерное изображение. И все это должно быть открыто для граждан. А не как у нас происходит и в Москве и Петербурге, когда на узком закрытом градостроительном собрании. И потом мы видим какие-то…
С. БУНТМАН – И потом нате да, ли нате нет.
Д. РОМОДИН – И мы видим лишь какие-то отдельные рисунки здания, которые не дают никакого обзора и понятия о самом сооружении.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - И главное, чтобы было при этом утвердительно сказано заказчиком и властью, что нам это нравится, и если одобрит архитектурная общественность, городская общественность, это уже другой вопрос, то будет именно так. А вот нам это нравится. Мы хотели бы услышать от заказчика, но пока что мы не слышали этого.
С. БУНТМАН – Пока действительно речь идет о высоте.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Последнее время даже говорят, что это необязательно. То есть последнее время исчезла даже уже эта высота. И мы обсуждаем сейчас уже какую-то умозрительную вещь совершенно. И нас спрашивают: вы за или против. Я не знаю.
С. БУНТМАН – Сейчас все не петербуржцы скажут, ну вообще Петербург такой город призрачный. Миражи обсуждаем.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я скажу честно, я не знаю, какое мое мнение по поводу объекта непонятного пока мне облика.
С. БУНТМАН – За отсутствием объекта.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Нет объекта, нет и мнения. Во-вторых, я конечно, отношусь к Петербургу как к городу развивающемуся, городу молодому. Он всегда был городом молодым. 300 лет для города не возраст. И все время своего существования, это был город новаторский. Но единственное, в чем я уверен, это позиция нашего журнала. Никогда не надо менять то, что прекрасно. И если от здания, которое будет построено, пострадает великолепная панорама, открывающаяся с какой-нибудь точки, вот от Ленинградской телебашни не пострадала. Я могу это сказать утвердительно. Она есть, она высокая. Она находится в центре города на Петроградской стороне. Потому что это все-таки центр города. Она видна отовсюду. И панорама города не пострадала. Есть разные мнения по поводу подсветки нынешней. Она выглядит праздничной елкой. Мне, честно говоря, даже подсветка нравится. Она не ломает. Может быть сделано несколько верноподданно, потому что там цвета российского флага наверху, но не ужас, ужас.
С. БУНТМАН – Никита говорит: а я видел варианты, выкладывались в сети, по-любому чудовищно. Вы видели?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я видел кучу вариантов. Но это варианты.
Д. РОМОДИН – А, в конце концов то, что будет в итоге мы не видели. И утвержденного проекта, который будет реализовываться, никто не видел.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Была масса вариантов, например, Исаакиевского собора. А построили тот, который понравился одному человеку – императору. А всем остальным не понравился.
С. БУНТМАН – А теперь говорят, это у нас прямой наследник через 2-3 звена Кристофера Рена. Наследник Собора Святого Павла, который изменил… послепожарный Лондон. Постфактум можно говорить все, что угодно.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - История иногда очень интересно поворачивается. Иногда бывает, что власть вдруг, не совещаясь ни с кем, принимает потрясающе верное решение. Такое тоже бывает. Пример с Исаакиевским собором. Получилось прекрасно. Но правда, бывает наоборот. Как говорится: и еще как бывает. А иногда бывает, и еще как бывает. Самое страшное, чтобы этого не было.
С. БУНТМАН – Бывает всякое. Материал о высотках, сейчас вышло несколько хороших, в том числе и замечательный фильм «Советская империя» о высотках, который Елизавета Листова сделала. Замечательно вышло, как два проекта, самая любопытная вещь в этой мидовской башне, что там фальшивая верхушка. Она металлическая.
Д. РОМОДИН – Я как раз написал в своей статье и приложил именно иллюстрацию проекта, как могло выглядеть.
С. БУНТМАН – И еще как не получилось и получилось, и какое гиблое место как то же Зарядье. В том же фильме было сказано, как одна из сотрудниц, пожилая женщина сказала, что теперь я поняла, что он нарочно все тянул и затягивал. Чтобы не строить эту кошмарную башню гэбистскую. Которая больше всех. Представляете, что бы она закрывала с Красной площади вид на Васильевский спуск, если такая достаточно невысокая гостиница «Россия» закрыла все, что только можно. Но ее с нами нет. А что там будет, пока не очень ясно.
С. ЯРОШЕЦКИЙ – Кстати, сейчас ее с нами нет и мне как-то, у нас журнал не устаревает, а позиция у нас меняется. Потому что когда ее сносили, мне было очень жалко гостиницу «Россия». А сейчас как-то уже нет.
С. БУНТМАН – Мы тоже думали, очень радовались, когда Интурист жуткий спичечный коробок. Разобрали, устроили похожий на «Националь», но мы быстро сдались это называется. И за этим можно подтихую сделать, потом Военторг переделать. Это снести, то снести. Москва была гнилая, конечно вся внутри. Но ее жалко жутко.
Д. РОМОДИН – Москва - да. К сожалению, были прекрасные планы по ее реконструкции, и в принципе они были возможны. Но все упиралось в заказчика.
С. БУНТМАН – Посмотрим, что из этого получится. Вообще построить что-то другое там можно было, конечно. А воспроизводить ее сейчас уже будет не то.
Д. РОМОДИН – Уже абсолютно другое здание. И в нем не будет того духа, который был в старом здании. Хотя конечно внешне это будет почти что копия. Но это уже совсем другое здание.
С. БУНТМАН – Даже уже историю не расскажешь полуфантастическую про два фасада.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - И копии вообще получаются очень часто ущербными. И иногда точные копии. У нас была история, когда к нам в редакцию пришел очень настойчивый человек, который требовал восстановить собор на Троицкой площади, исторический. Собор действительно из первых строений Петербурга. И приносил с собой проекты, планы и был очень удивлен, когда он у нас не встретил поддержки. Он сказал: подождите, у вас же журнал как раз про это. Про Петербург прошлого. И был очень удивлен нашей жесткой позицией, что это не журнал воссоздания какого-то бывшего Петербурга, это журнал учета, а теперь и Москвы, учета прекрасного, учета вечных вещей в Петербурге и Москве. Наша задача все это учесть, если что-то уже уничтожено из прекрасного, то наша задача это вспомнить. И об этом напомнить. И это зафиксировать, показать фотографии снесенного. Но не призывать к восстановлению. Мы не призываем к восстановлению Сухаревой башни. Мы хотим напомнить, какой она была. И чтобы эта память о ней сохранилась.
С. БУНТМАН – Я бы ее на асфальте нарисовал.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Мы можем только в журнале. Мы на асфальте рисовать не умеем.
С. БУНТМАН – Я бы нарисовал, какой она была. Хотя бы план.
Д. РОМОДИН – Да, можно было бы на нынешней Сухаревой площади, пространство позволяет сделать даже небольшую экспозицию.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Да, наверное.
Д. РОМОДИН – Это было бы замечательно. Сделать павильончик небольшой, где могла бы рассказываться история об этой башне. Но ее восстановление в нынешнем городе, в контексте того района сейчас невозможно.
С. БУНТМАН – И главное, что не нужно. Там есть дом, не знаю, в каком он сейчас состоянии, там посносили очень много на Первой Мещанской. Там есть дом Якова Брюса. Один из легендарных домов и можно было бы там сделать. Остроумие и подходы, которые присущи журналу, они не всегда присуще городу, о котором журнал пишет. Все-таки спрашивает Алексей: а как купить можно. Как он распространяется. И в Петербурге и в Москве.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Очень по-разному. В Петербурге журнал есть практически во всех розничных сетях. И с приобретением журнала нет никаких проблем. За исключением того, что каждый номер очень быстро раскупается. И подписываются на нас в основном для того, чтобы не пропустить номер. Потому что когда у человека на полке стоят черный, белый, черный, белый, он боится пропустить очередной черной, и чтобы рядом были два белых корешка. Графический такой подход. В Москве сейчас распространение что называется презентационное. Москва очень большой город. Мы сейчас позволили себе тираж в 9 тысяч экз. и распространяем его в тестовом режиме. То есть мы выбираем адреса, по которым мы хотим, чтобы люд получили журнал. Платим за это, направляем по этим адресам и предлагаем людям подписаться. Одновременно мы будем проводить анкетирование москвичей, получающих этот журнал, потому что мы хотим понять, как бы они хотели его покупать или получать по подписке. У нас этим занимается тоже москвич Мансур Гатауллин. Специалист в области распространения достаточно опытный. И это у нас сейчас одна из основных тем, которыми мы занимаемся. В Петербурге с распространением все понятно. Другой вопрос, нас очень часто спрашивают, как будут распространяться «Адреса Петербурга» в Москве и «Адреса Москвы» в Петербурге. Сложный вопрос. Мы думаем, что если москвичи хотят получать «Адреса Петербурга» и петербуржцы «Адреса Москвы», то надо подписываться. Мы будем пробовать разные варианты. Впрочем, мы не очень торопимся, мы делаем в год от 3 до 6 номеров. И будем стараться сделать так, чтобы это было правильно. И чтобы все, кому нужен такой журнал, его бы получили.
С. БУНТМАН - Только в Москве надо все-таки чуть не задерживать со вторым. Чтобы не было событие единичным. Его надо как-то закрепить. На черное должен белый.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - У нас номер выйдет в феврале-марте. И будет посвящен теме - скульптура.
С. БУНТМАН - О, повеселимся.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Это потрясающая тема для Москвы. Я вам только могу сразу сказать, я не хотел бы уточнять, но то, чего вы ожидаете, а там этого просто не будет.
С. БУНТМАН - Серьезно?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я же говорю, у нас журнал не пишет о том, что нам не нравится.
С. БУНТМАН - Почему, там может быть…
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Я бы не хотел сейчас уточнять. Просто там к удивлению многих не будет просто этого.
С. БУНТМАН - Вот этого. Которому я вчера говорил…
С. ЯРОШЕЦКИЙ - А я не слышал вчера.
С. БУНТМАН - У меня было в квартире наводнение почти, и за неимением медного всадника, мне пришлось открыть окно, подойти и найти фигуру на стрелке и говорить: ужо тебе. Все-таки заменяет, и я понял, что он нужен. Я нашел ему применение вчера. В Интернете что есть о журнале?
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Есть и в этом году произошло очень важное событие. Тоже администрация Петербурга нам помогла и спасибо ей за это. Выделили нам грант на то, чтобы все тексты и иллюстрации «Адресов Петербурга» были вывешены в Интернете. Сейчас можно любой текст и иллюстрацию посмотреть на нашем сайте, www.adresaspb.ru, и что касается журнала «Адреса Москвы», мы, конечно, это начнем делать сразу. То есть уже весной будет сделан сайт, на котором с самого начала с «Адресами Петербурга» мы непростительно затянули это дело и очень долго от нас требовали, чтобы можно было смотреть тексты в Интернете, в «Адресах Москвы» мы это сделаем сразу. Потому что очень много людей интересуется петербуржским и московским краеведением, и эти люди живут по всему миру, мы получаем письма их Нью-Йорка, из Австралии, самых неожиданных мест, куда заносит людей, которые очень интересуются историей наших городов и конечно мы обязаны им помочь. Следить за нашими журналами.
С. БУНТМАН – Тут два заказа из городов. Из Ростова-на-Дону. Сделайте адреса Ростова. Нина говорит. И из Казани.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - С удовольствием. У нас есть проект. Я могу о нем сказать. Мы готовы делать адреса, в разных городах даже по одному выпуску. Иногда можно сделать один выпуск. Мы будем привлекать местных краеведов, нам конечно нужны соиздатели, инициаторы. И мы готовы выезжать на место, фотографировать, придумывать, о чем номер. Находить местных замечательных краеведов. И делать по одному номеру даже адресов.
С. БУНТМАН – Руслан, займитесь, это должны хотеть у вас.
С. ЯРОШЕЦКИЙ - Мы очень хотим. И если этого хотят в данном городе, напишите нам письмо, мы с удовольствием откликнемся и будем с вами вместе работать в этом направлении.
С. БУНТМАН – Мы начали с разговора о линейке, измерительном приборе, что это действительно можно говорить, что это линейка, интерфейс, прибор для понимания, мне кажется это правильно. И отказываюсь от собственного предыдущего тезиса, что это должен быть другой. Мне очень понравился журнал московский. Но какие-то у меня возникают сразу свои, понятно, невольно щемящий совершенно материал это Мансуровский переулок. И то, об этом и ребята в своем путеводителе сделали «Москва, которой нет». Эти места.
Д. РОМОДИН – Здесь, возвращаясь к той теме, почему несколько вам напомнил по стилистике московский журнал «Архитектура и строительство Москвы», наверное, еще, поскольку сама тема этого номера – башни. Прежде всего, башни это архитектура и здесь авторы, которые писали, они воспитывались на этих журналах. Поэтому естественно они как-то пытались передать этот стиль утраченный в этот журнал. Но в то же время и следовать рамкам и традициям журнала «Адреса Петербурга».
С. БУНТМАН – Хорошо. Я очень рад, что это дело идет. Мало того, что о еде последний номер, я испугался, я его взял из ячейки у себя и шел со стаканом кофе. Потом вижу, пятна. А потом прочитал: этот номер может служить подставкой для горячей посуды. Это тоже хулиганство. Это хорошо. Хулиганство это здорово. Очень мне нравится. И мне не хватало всегда в рассказе о Москве то, что я помню из своих студенческих времен, когда наша большая ленинградская компания замечательная моего двоюродного брата и всех наших общих друзей, мне не хватает того, что мы в том контексте называли, извините, таким словом как маразм. Постоянная непрекращающаяся цепь и ассоциацией и выдумок. То, чем мы развлекались с большим удовольствием именно в городе Ленинграде. И мне этого не хватало при отношении к Москве.
С. ЯРОШЕЦКИЙ – Это, между прочим, хулиганство со следами от стакана, которое было придумано отсутствующим здесь по болезни моим замом Константином Котовым, который вместе со мной придумывал эту обложку. Мне принадлежит идея сделать обложку как подставку для посуды. Но мы думали поставить фотографию очень красивой подставки. Может быть из Эрмитажа. Сверху снятой. Очень красивой. Чтобы можно было так журнал положить и поставить на подставку из Эрмитажа под горячее. Но наш фотограф эрмитажный Молодковец Юрий знаменитый фотограф петербуржский и Эрмитажа, он в Эрмитаже все облазил и не смог найти такой подставки, какая нам нужна была. И тогда Костя Котов придумал эту идею, которая сразу меня восхитила. И он долго бегал и следил стаканами, пока ни получилось так прекрасно.
С. БУНТМАН – Спасибо большое за «Адреса Петербурга», теперь Москвы. Господа в других городах, смотрите журнал, если вам нужен такой журнал, чтобы он взглянул на ваш город и вы испытывали те же ощущения, что я, например, то ради бога. Это была программа «Город».