Анатолий Жихарев - Военный совет - 2009-12-26

С.БУНТМАН: Ну что же? Мы начинаем заседание «Военного совета». Анатолий Ермолин, Толь, добрый день.

А.ЕРМОЛИН: Добрый.

С.БУНТМАН: Сергей Бунтман. И у нас в гостях командующий дальней авиацией Анатолий Жихарев, генерал-майор. Здравствуйте, Анатолий Дмитриевич, добрый день.

А.ЖИХАРЕВ: Добрый день.

С.БУНТМАН: Ну что ж? С праздником, прежде всего. Дальняя авиация, у нас часто по праздникам приходят к нам разных.

А.ЕРМОЛИН: Я даже не знал, что столько праздников в Вооруженных силах, внутренних таких.

С.БУНТМАН: Ну и хорошо: чем больше праздников, тем лучше. Правда, что дальняя авиация ведет свою историю от «Ильи Муромца»?

А.ЖИХАРЕВ: Да, действительно. Первые тяжелые самолеты появились именно в России в далеком 1913 году. Вот, как раз конструктор Сикорский создал 4-моторный самолет «Илья Муромец». Многие не верили, потому что были другие самолеты одномоторные. Но полетел 4-моторный самолет.

А 23 декабря 1914 года уже был создан отряд. И, вот, от создания отряда самых тяжелых самолетов «Илья Муромец» и ведет отсчет, собственно, дальняя авиация. Была создана постановлением Верховного совета российской армии.

С.БУНТМАН: Но а тогда дальняя – это было сколько тогда? Это не наши масштабные, не нынешние, не 2-й половины XX века.

А.ЖИХАРЕВ: Нет, конечно. И задачи были другие совершенно, и техника была другая. Но зарождение пошло именно в далеком 1914 году. Кстати, эти самолеты участвовали в Первой мировой войне успешно. Затем они участвовали в Гражданской войне.

С.БУНТМАН: Те, что сохранились?

А.ЖИХАРЕВ: Да, те, что сохранились. Так что они внесли весомый вклад, выполнили свои задачи. Ну, в основном, эти задачи были бомбометания бомбами малого калибра, ведение разведки.

А.ЕРМОЛИН: Разведку-то, наверное, лучше на «фармантах» вести.

С.БУНТМАН: Нет. Ну и устрашение, я думаю. Как их называли? «Летающий слон». А вы читали, кстати, книжку «Летающий слон»? Нет, не читали?

А.ЖИХАРЕВ: Нет.

С.БУНТМАН: Прочтите. Потом расскажете, что там неправильно. (все смеются) Хотя, это чудесная книга Бориса Акунина как раз об истории «Ильи Муромца».

А.ЖИХАРЕВ: Ну, вот есть видеосъемки и фильм того времени. И, вот, показывают, как офицеры стоят на крыле – ну, скорость была 80-100 километров. Выходили на крыло, становились, ну, в виде прогулочного такого вояжа проводили.

А.ЕРМОЛИН: Ну, раньше же десантировались потом, с крыльев сначала.

А.ЖИХАРЕВ: Ну да, это мы говорим о далеком 1914-м.

С.БУНТМАН: Ну а потом, в советское время уже такая авиация, в основном, связана с именем Туполева, наверное, да?

А.ЖИХАРЕВ: Да.

А.ЕРМОЛИН: Слушай, а можно из этого времени пока не уходить. Вот, что интересно? Вот, например, такие, коммерчески выгодные самолеты типа «Дугласов», «Боингов» – они, на самом деле, вышли на такие серьезные трассы только в 1933 году. И не хватало там целого набора серьезных технологий для того, чтобы стать коммерчески выгодными, в том числе технических технологий не хватало. Там, двигатель с переменным шагом, там, обтекаемый корпус и так далее. Вот мы можем сказать, что в наших самолетах было какое-то ноу-хау, что мы раньше других смогли вот это обеспечить? Потому что, все-таки, это серьезно, если мы уже в этом году имели... ну, какой вы там говорили? В 1913-м начало, да?

С.БУНТМАН: Ну, в 1913-м – это Сикорский тогда.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, Сикорский, это же первый 4-моторный двигатель, который позволял уже безопасно летать, летать на большие расстояния, нести нагрузку будь это коммерческая или бомбовая нагрузка. Я, кстати, не сказал, что возглавил эту первую эскадру Шидловский, генерал Шидловский. И вот он до революции возглавлял. Ну, потом после революционных событий, конечно, кадры изменились. Многие офицеры, командиры были репрессированы.

С.БУНТМАН: Ну, давайте перейдем к советскому времени. Все-таки, конструкции Туполева были в основном?

А.ЖИХАРЕВ: Да. Сначала появились самолеты АНТ-6, а, в общем-то, дальняя бомбардировочная авиация, как ее еще называли до Великой Отечественной войны, была представлена хорошим самолетом ТБ-3. Он был с хорошими тактико-техническими характеристиками на то время, на 30-е годы. И мы, кстати, вышли и в Великую Отечественную войну с ним, и он и воевал, этот ТБ-3. Вот этим самолетом была представлена дальняя авиация.

С.БУНТМАН: А первые ответные бомбардировки дальние тогда были после бомбардировок Москвы.

А.ЕРМОЛИН: А, чуть ли не в первые дни войны.

С.БУНТМАН: Ну, да, даже, может быть, до.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, в первые дни войны, самые первые, надо отдать должное и дань уважения, это выполнили авиаторы военно-морского флота. Они первые нанесли удар. А затем уже в июле и начале августа бомбометание Берлина, Лейпцига, других крупных городов уже выполняла и дальняя авиация.

С.БУНТМАН: Это были ТБ-3? Или это были другие?

А.ЖИХАРЕВ: Да, это были ТБ-3.

С.БУНТМАН: Возвращались летчики обратно?

А.ЖИХАРЕВ: Очень мало. Надо сказать, что с таких вылетов, если уходило 10-15 самолетов, то возвращалось 3-4. Поэтому несли, конечно, колоссальные потери, но моральный фактор – немецко-фашистские войска находятся под Москвой, уже подходят к Москве, а мы бомбим Берлин – это, конечно, было...

С.БУНТМАН: Ну, это тогда было очень важно, чтобы показать, что Германия тоже не неуязвима.

А.ЖИХАРЕВ: Да, не наносился там какой-то ущерб, конечно же.

С.БУНТМАН: Но показать было важно.

А.ЖИХАРЕВ: Важно.

С.БУНТМАН: Как и англичане показывали тоже ответные тогда, и наши показывали, что Германия не неуязвима, нет колпака над Германией непроницаемого – это было очень важно показать. Но правильно мы понимаем, что дальняя авиация военная, вот как раз дальние бомбардировщики – как раз на них отрабатывалось много того, что сейчас Толя как раз эту тему наметил, то, что потом пригодилось и в лайнерах. Потому что мы видели и туполевские конструкции, то, что в коммерческих и гражданских пригодилось.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, в принципе, всегда так и было: сначала был военный самолет, а затем строился гражданский самолет. Это было и в предвоенные годы, и в послевоенные годы. Появился ТУ-16 – затем ТУ-4, появился ТУ-95 – затем ТУ-114. Вот на этот период развития где-то до 70-х, гражданская авиация шла по стопам военных. Это уже потом развивались, ну, например, ТУ-144 – он уже отдельно шел.

С.БУНТМАН: Он отдельно шел?

А.ЖИХАРЕВ: Да, он не на базе военного шел. Поэтому да. Сначала технологии и все принципы конструирования самолета отрабатывались на военном самолете, а потом уже на гражданском.

С.БУНТМАН: Ну, да. Да. И тогда мы это видели. Но какой красавец, все-таки. Вот я помню в детстве, какой красавец – он один из последних, ведь, больших таких винтовых самолетов, ТУ-114 был. Я помню, он очень красивый был. Ты помнишь его, нет?

А.ЕРМОЛИН: Так это надо в Монино съездить, освежить воспоминания. (все смеются)

С.БУНТМАН: Когда летит, я помню, под Москвой когда летит ТУ-114, издалека это очень красиво.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, тушинские парады – там летали и ТУ-95, все типы самолетов.

А.ЕРМОЛИН: А вот закончилась война, началась, ну, гонка вооружений, связанная с ядерными вооружениями. Как вас это затронуло?

С.БУНТМАН: Дальнюю авиацию.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, затронуло в первую очередь, потому что носителем единственным и до создания нового вида вооруженных сил – ракетные войска стратегического назначения – единственным носителем была авиация. И, кстати, ракетные войска стратегического назначения свое начало берут с дальней авиации, потому что когда этот вид создавался в 1950 году, то 3 воздушные армии дальней авиации ушли для формирования этого вида. Поэтому там есть и полки гвардейские, и дивизии гвардейские. А на долю дальней авиации пришлись и первые испытания. После войны появился самолет ТУ-4, мощный бомбардировщик на то время, вот с него была сброшена первая атомная бомба.

С.БУНТМАН: Советская? На испытания?

А.ЖИХАРЕВ: Советская, да, на Новой Земле.

С.БУНТМАН: Да, 1949-й это год у нас.

А.ЖИХАРЕВ: В 1949 году, затем в 50-е годы на Новой Земле проводились испытания. Применялись уже другие типы самолетов – не только ТУ-4, а ТУ-95. То есть первые испытания ядерного оружия и первые носители, которые могли применить ядерное оружие, - это была как раз авиация.

С.БУНТМАН: Вот, вы знаете, я бы сразу тогда задал вопрос, Анатолий Дмитриевич. Я читал, и коллеги пишут, вот, когда разговаривают сейчас о новом договоре, об СНВ-2. Что сейчас дальняя авиация – это совсем не тот носитель, на который можно рассчитывать. Потому что, я почти цитирую то, что коллеги пишут, журналисты – что она должна проходить через плотные слои, там, противовоздушной, противоракетной обороны, пока долетит. И по сравнению, там, скажем, с ракетами стратегическими – это, в общем-то, неудобно, дорого и долго.

А.ЕРМОЛИН: И очень уязвимо.

С.БУНТМАН: И уязвимо, да.

А.ЕРМОЛИН: Самое главное.

А.ЖИХАРЕВ: Также уязвимы и другие объекты из триады, точно также. Но какое преимущество у дальней авиации? Взлетели, вышли в зону баражирования и, допустим, ждут сигнала на нанесение удара. Можно заранее поднять дальнюю авиацию и держать ее в воздухе.

А.ЕРМОЛИН: То есть мы и не будем лететь, мы всегда будем над вами висеть и дозаправляться. (смеется)

А.ЖИХАРЕВ: Да, применяется дозаправка в воздухе и экипажи могут находиться 12-14-16 часов. А что касается преодоления противовоздушной обороны, то на вооружении находятся крылатые ракеты, у которых дальность вполне достаточная для того, чтобы ее пустить, не входя в зону противовоздушной обороны. Вот и все, что я могу пояснить.

А.ЕРМОЛИН: То есть вы сами являетесь носителями...

С.БУНТМАН: Но при этом я правильно понял, что есть то преимущество, что здесь еще это и фактор сдерживания, потому что присутствие в воздухе самолетов дальней авиации – это еще не начало, это не удар как ракеты, например, но это еще возможность какого-то ведения и психологической войны тоже, если существует угроза.

А.ЖИХАРЕВ: Да, если ракета выпущена из шахты, это уже война.

С.БУНТМАН: То это все, да.

А.ЖИХАРЕВ: А здесь принятие каких-то политических решений, сесть за стол переговоров. Вот это и есть.

А.ЕРМОЛИН: Демонстрация статуса.

С.БУНТМАН: Конечно, да, это психологическое воздействие.

А.ЖИХАРЕВ: Вот здесь единственный, кто может из триады это выполнить, это дальняя авиация.

С.БУНТМАН: Посмотрим. Я напоминаю, что Анатолий Жихарев у нас в гостях. Давайте посмотрим, что собой представляет дальняя авиация в наше время, вот, на конец 1-го десятилетия XXI века.

А.ЖИХАРЕВ: Дальняя авиация в период своего развития имела различную организационно-штатную структуру, была создана как авиация дальнего действия 5 марта 1942 года – это маршал Голованов собрал все те силы, которые остались после начала Великой Отечественной войны. Затем в 1944 году дальняя авиация была представлена 18-й воздушной армией, и в 1946 году снова стала уже дальней авиацией. Ну, затем были другие времена, в разные времена управление, командование дальней авиацией отсутствовало с 1980 года по 1988 год. Затем снова возродилась дальняя авиация. Ну и на сегодняшний момент в течение всего 2009 года мы проводили организационно-штатные мероприятия, вышли на новый облик, как этого требует министр обороны.

С.БУНТМАН: Для вас это что?

А.ЖИХАРЕВ: И с 1 декабря мы уже работаем в новом облике.

С.БУНТМАН: Для вас что конкретно означает новый облик?

А.ЖИХАРЕВ: Что означает. Дальняя авиация сейчас представлена 4-мя авиационными базами 1-го разряда.

А.ЕРМОЛИН: А какие еще бывают разряды? (все смеются)

А.ЖИХАРЕВ: Дальняя авиация 1-го разряда, далее 43-й центр боевого применения летного состава. В состав баз входят авиационные полигоны, авиационные комендатуры на тех аэродромах, которые мы содержим, и части обеспечения – тыловые, связи. Вот так представлена, в целом, дальняя авиация.

А.ЕРМОЛИН: А в чем новизна облика? Вот, у вас же, наверное, не было подразделений кадров. Вы же всегда были войсками повышенной боеготовности. Вот, вас коснулось как-то радикально все, что связано с новым обликом? В том числе с оптимизацией, с увольнением людей?

А.ЖИХАРЕВ: Вы на воздушные силы в целом, и в том числе дальнюю авиацию. Меньше коснулась эта общая реорганизация, так как это специфический вид Вооруженных сил, авиация, где летчики все и штурманы с высшим образованием – это понятно. Высокопрофессиональные подготовленные кадры – их просто другими специалистами нельзя заменить.

Прошло незначительное сокращение, прошла реорганизация в органах управления. То есть сейчас авиационная база напрямую подчиняется авиационной эскадрильи, то есть нету личных звеньев в управлении, стало легче управлять. Надо отметить, что мы провели после того, как провели реорганизацию, летно-тактические учения, проверили на деле, как работает авиационная эскадрилья в новой структуре, провели командно-штабную тренировку органы, пункты управления, посмотрели, как они управляются в новой структуре. И только после этого уже, когда убедились, что все управление есть, все звенья отработаны, перешли на новый облик.

А.ЕРМОЛИН: А с кем вы в первую очередь взаимодействуете?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, в своей работе мы взаимодействуем, если брать авиацию, то это с истребительной авиацией, с зенитно-ракетными войсками, с радиотехническими войсками. Также мы взаимодействуем с флотом, военно-морским флотом и, в частности, с авиацией военно-морского флота. Ну и частично взаимодействуем с сухопутными войсками.

А.ЕРМОЛИН: Ну, правильно я понимаю, что если ваши экипажи выполняют какую-то боевую задачу, то они не в одиночку выходят? То есть тогда и истребители с ними идут, и флот поддерживает, и там где есть противоракетные возможности наши. Ну, как? Как если крейсер когда выходит какой-нибудь серьезный, то за ним идет целая флотилия.

С.БУНТМАН: Или авианосец, да. Но здесь же разница огромная. Кто ж туда долетит, когда дальняя авиация долетит?

А.ЖИХАРЕВ: конечно же, проводится целый комплекс мероприятий, который позволяет успешно и преодолеть противовоздушную оборону, и выполнить поставленную задачу. Здесь задействованы все виды и рода вооруженных сил.

А.ЕРМОЛИН: А на какую дальность работают ваши экипажи? Сколько они могут в воздухе находиться? Когда последние ученые подобного типа были, кстати говоря?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, последние вылеты – не последние, а вылеты по плану боевой подготовке в октябре – показали, что, к примеру, экипажи самолетов ТУ-160 выполнили полет более 22 часов в воздухе. При этом дважды заправлялись по 40 и 42 тонны. Каждый экипаж принял по 82 тонны, выполнили поставленную задачу и такой установили рекорд для этого типа самолета – 22 часа 3 минуты.

А.ЕРМОЛИН: А вы у нас по кругу летаете? Или выходите в другие коридоры?

А.ЖИХАРЕВ: Нет, этот полет был в северных широтах, в основном – именно этот полет. На территории Камчатки, Сахалина, Дальнего Востока, Сибири, и экипажи выполнили посадку на своем родном аэродроме Энгельсе. Безусловно, при этом взаимодействие и с истребительной авиацией нашей, и с зенитно-ракетными войсками, радиотехническими войсками. То есть эти полеты проходят в комплексе.

С.БУНТМАН: Ну, в принципе, можно сказать, что продержаться в воздухе, если дозаправки есть, сколько угодно можно?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, сколько угодно – так не скажешь, потому что есть физические возможности экипажа. Экипаж не меняется.

А.ЕРМОЛИН: А сколько человек, кстати, в экипаже?

А.ЖИХАРЕВ: На самолетах ТУ-160 – 4 члена экипажа, ТУ-22М3 – 4 члена экипажа и ТУ-95МС – 7 членов экипажа. Поэтому есть ограничения по физическим возможностям. Хотя, в истории дальней авиации есть рекордные полеты на 36 часов 20 минут, такие полеты уже выполнялись с 3-мя – 4-мя дозаправками. Это есть в нашей истории. Ну, до 40 часов летчики выдерживают.

А.ЕРМОЛИН: А какая есть нормативная международная база? Вы же имеете право и возможность выходить за пределы российского воздушного пространства? Ну, там, у гражданской авиации есть свои коридоры, уровни, на которых ходят самолеты. А, вот, как? Вы можете оказаться где-нибудь в районе Великобритании или где-нибудь еще?

С.БУНТМАН: Чем ограничивается?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, дальняя авиация способна выполнять полеты в нейтральных водах. Есть положение о полетах в нейтральных водах.

А.ЕРМОЛИН: То есть вы как моряки в этом плане?

С.БУНТМАН: Все воздушное пространство над нейтральными водами, да?

А.ЖИХАРЕВ: Да. Определяется заданный маршрут и выполняются полеты. Такие полеты выполнялись в 80-е годы на воздушном патрулировании, затем был перерыв в этих полетах. И затем по указанию президента РФ Владимира Владимировича Путина в 2007 году мы возобновили полеты на воздушное патрулирование. Они выполняются в акваториях Атлантического океана, Северного Ледовитого, Тихого океанов. То есть все те районы, которые нам необходимо посмотреть-облетать, мы на них присутствуем. Хватает и дальности, и продолжительности, и, в основном, эти полеты проходят с дозаправкой в воздухе, что позволяет увеличить дальность, продолжительность полета и дойти до этих рубежей.

С.БУНТМАН: Как вы обеспечиваете, чтобы не мешать гражданской авиации?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, во-первых, строго следуем по указанному маршруту, который мы подаем, выдерживаем указанные высоты, то есть сохранение режима – этим соблюдается безопасность полета.

С.БУНТМАН: Хорошо. Мы сейчас прервемся на некоторое время, и потом продолжим наш военный совет, посвященный сегодня дальней авиации.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Мы продолжаем программу «Военный совет». Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман – ее ведущие, у нас в гостях генерал-майор авиации Анатолий Жихарев, командующий дальней авиацией. Анатолий Дмитриевич, вы сказали, что у вас офицеры все с высшим образованием. Вообще, откуда вы берете? Как готовятся ваши офицеры, ваши пилоты, ваши члены экипажей? И насколько сейчас интенсивно идет подготовка в последние годы и насколько она качественная подготовка? Потому что это очень серьезная подготовка ваших, ведь, офицеров.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, я хотел бы пояснить, что в состав дальней авиации входят и летчики, и штурманы, которые, безусловно, заканчивают высшие учебные заведения военные, инженеры и техники, которые тоже заканчивают высшие учебные заведения. Специалисты тыла, связи также заканчивают высшие учебные заведения. Ну, хочу остановиться на подготовке летчиков, штурманов. Вот, после окончания училища, они у нас переучиваются в 43-м центре боевого применения летного состава.

А.ЕРМОЛИН: А в училище они не летают на таких машинах?

А.ЖИХАРЕВ: На таких – нет, не летают. Они летают на других типах. Ими изучаются самолеты дальней авиации. Вот сейчас уже они с понедельника находятся на переучивании, молодые летчики, которые приняли с Краснодарского училища, и штурманы, прибывшие с Челябинского училища. Они переучиваются на самолеты ТУ-95МС, ТУ-22М3, ИЛ-78.

С.БУНТМАН: Это заправщики, да?

А.ЖИХАРЕВ: Да, самолеты-заправщики.

А.ЕРМОЛИН: А изначально специализация у них – это транспортники? Или истребители?

А.ЖИХАРЕВ: Нет, дальняя авиация.

А.ЕРМОЛИН: То есть у них есть дальняя авиация?

А.ЖИХАРЕВ: У них специализация «Дальняя авиация». Вот они прибыли к нам, переучиваются на свои типы самолетов порядка 2,5 месяца.

А.ЕРМОЛИН: А в училище на чем они летают?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, в училище летают на других типах – Л-410, Л-39.

А.ЕРМОЛИН: Ну, это...

С.БУНТМАН: Но это уже они целенаправленно учатся для того, чтобы быть пилотами дальней авиации?

А.ЖИХАРЕВ: Да.

А.ЕРМОЛИН: То есть это ближе к чему? Я, вот, честно говоря, не знаю типы этих самолетов. Л-39 – это что?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, Л-39 – это, как бы, общее назначение. Вот есть курсанты, которые летают на МИГ-29.

А.ЕРМОЛИН: Ну, это истребительная авиация.

А.ЖИХАРЕВ: Да, это те, которые пойдут в истребительную авиацию однозначно. На Л-410– это те, кто пойдут в дальнюю авиацию. Потом идет стажировка. Курсанты, которые будущие «дальники», они стажируются на самолетах АН-26, ТУ-134, ИЛ-78. Уже проходят стажировку, но более, скажем, пунктуально, более тщательно подготовку проходят именно в центре переучивания. Переучиваются теоретически, затем прибывают в свои родные воинские части. И там начинают полеты в качестве: летчики – в качестве правых летчиков, штурманы – в качестве штурмана-оператора. И так получают налет до 3-го класса, сдают на 3-й класс, и дальше дорога, опять же, идет через центр боевого применения и переучивания летного состава.

Они поступают на курсы, и сейчас на эти курсы мы проводим очередной набор – на курсы командиров кораблей. И готовятся на самолетах ТУ-95МС, на ТУ-22М3 в качестве командиров кораблей. Проходят первоначально подготовку уже в этом качестве вместе со штурманами и снова идут в строевые части. И там идет уже длительный процесс подготовки днем и ночью, в простых и сложных метеоусловиях, полеты строем, на дозаправку. И так уходит порядка 4-5 лет, чтобы летчик стал 1-го класса, был подготовлен в полном объеме курса боевой подготовки, днем и ночью в различных условиях. То есть это очень дорогое удовольствие и длительное время занимает.

А.ЕРМОЛИН: А сколько часов налетанности, с вашей точки зрения, должно быть у такого, крепкого летчика, которому можно 1-й класс вручать?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, остановимся на том, что в последние годы налет резко увеличился не только в дальней авиации, вообще в военно-воздушных силах. В прошлом году средний налет составил 120 часов, в этом году 110 часов. То есть это довольно достаточный налет летного состава, для того чтобы осваивать все виды боевого применения, летать безопасно. Ну а общий налет для хорошего летчика должен быть, ну, около 1000 часов, чтобы быть уверенным в нем. Ну, он как раз и налетывает это количество, пока проходит подготовку.

А.ЕРМОЛИН: А как часто бывают полеты? Вот, можно сказать, что раз в неделю летчик обязательно летает у вас? Или 2 раза в неделю?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, молодой летчик, который проходит по программе подготовки, он может летать и 3 летные смены в неделю. В среднем, летают 2 летные смены в дальней авиации. Продолжительность летной смены – 9 часов.

С.БУНТМАН: Да, а скажите, вот, все-таки, дальняя авиация – у нее есть своя специфика. И не так часты, все-таки, настоящие полеты на тысячи-тысячи километров. Кстати, тоже коллеги пишут, что «вот, дальняя авиация – там мало летают». То есть у нас свои заданные дальние расстояния. Это так или не так? Как поддерживать свою форму уже пилотам высокого класса? Именно в тех условиях, для которых они предназначены.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, есть полеты, выполняются по кругу, в зону, по маршруту. Не обязательно быть где-то в Атлантическом океане.

С.БУНТМАН: Не обязательно.

А.ЖИХАРЕВ: Есть разные виды боевой подготовки. Полеты строем – их можно отрабатывать в районе аэродрома. На дозаправку – тоже в районе аэродрома. Есть разные задачи с приемом разного количества топлива. Идет от простого к сложному постоянно совершенствование. Ну, я скажу, что сейчас проблем с топливом нету. Есть достаточное количество авиационной техники, подготовленных летчиков-инструкторов, штурманов-инструкторов, которые готовят экипажи. Экипажи довольно-таки часто летают, как я сказал, 2 летные смены. И очень, конечно, много вылетов и по плану воздушного патрулирования, по плану боевой подготовки. Проводим летно-тактические учения, командно-штабные учения, участвуем во многих учениях – это тоже привлекается летный состав. Готовимся к парадам воздушным, участвуем в воздушных парадах, в воздушных показах.

А.ЕРМОЛИН: А вот если подробнее сейчас чуть-чуть поговорить про авиационную технику. Вот, вы сами довольны парком, который у вас есть? Сколько лет, в среднем, машине? Какого года образцы, на которых вы летаете?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, самолетов очень много и много типов самолетов – и ракетоносцев, и бомбардировщиков, и заправщиков. Конечно же, в целом, требует обновления авиационная техника. Но мы идем сейчас по пути модернизации – продления ресурса и модернизации. Хороший опыт есть у американских специалистов, наших авиаторов. К примеру, самолет Б-52. Он был создан в 50-х годах. До сих пор летает – проходит модернизацию, новое радиоэлектронное оборудование.

А.ЕРМОЛИН: Ну, кроме Б-52 у них что-то появилось еще, ведь?

А.ЖИХАРЕВ: Б-1Б, у нас – ТУ-160. И мы на одном уровне находимся.

А.ЕРМОЛИН: А вы, вот, не думаете над технологиями типа «стелс», чтобы сделать самолет невидимым? Или это в вашем случае бессмысленно? Или это только для самолетов-разведчиков такое необходимо?

А.ЖИХАРЕВ: Частично эта программа уже внедрена, новые технологии, новые композиционные материалы. Они применены на самолете ТУ-160. Но только частично. В будущем, вот, перспективный авиационный комплекс дальней авиации, над ним работаем, работает промышленность, конструкторское бюро Туполева. И новый самолет, безусловно, будет. Вот там, наверное, будут уже учтены все требования – и малозаметности, и другие. Требования, которые бы мы хотели видеть, которые мы сейчас предъявляем.

А.ЕРМОЛИН: Ну вот, традиционно все военные эксперты отмечали, наверное, несколько десятилетий подряд то, что с точки зрения аэродинамики у нас безупречная техника, превосходящая западные аналоги. А, вот, с точки зрения экономики, с точки зрения современных средств обнаружения противника, уничтожения противника... Вот, как вы можете оценить именно самые передовые технологии? Готовы ли мы к звездным войнам?

С.БУНТМАН: Вот, к звездным, все-таки.

А.ЖИХАРЕВ: Дело в том, что, конечно же, идет процесс развития и средств связи, и радиоэлектронной борьбы, и навигации в целом. Новая спутниковая группировка появилась у нас. Поэтому идет модернизация самолетов всех типов – и ТУ-95, и ТУ-160, и частично ТУ-22М3. И вот уже в процессе модернизации меняются средства навигации, средства связи, средства радиоэлектронной борьбы. Вот таким только образом можно поддержать сейчас самолетный парк – продлевать ресурс самолета в разумных пределах и модернизировать самолеты. Другого выхода просто нет.

С.БУНТМАН: Анатолий Дмитриевич, в начале 90-х годов, когда распался Советский Союз, стала независимой Украина, например, много ли потеряла дальняя авиация при распада Советского Союза численно? Что-то, ведь, досталось и Украине, например?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, в советские времена мощная была группировка на территории Украины, Белоруссии – это бесспорно. Было и потеряно много. Ну, что нам удалось сохранить, - это мы пригнали 8 самолетов ТУ-160 в 1998-1999 годах, спасли их от разделки.

С.БУНТМАН: А что, уже пилить собирались?

А.ЖИХАРЕВ: Да, их распилили. 10 самолетов распилили, 8 мы спасли. Один самолет был поставлен в музей в городе Полтава. А 8 самолетов, которые наши экипажи прилетели туда, облетали их и перегнали – они сейчас находятся в строю. Мы их отмыли, покрасили под российскую символику и они сейчас тоже проходят модернизацию.

С.БУНТМАН: То есть они совершенно пригодны были для службы?

А.ЖИХАРЕВ: Конечно. Это самолеты 90-х годов выпуска. Для самолетов такого класса это не много времени, и мы их, тем более, перегоняли в 1999 году, 9-10 лет самолетам было. Сейчас они все в строю, тоже проходят модернизацию и выполняют задачи в общей группировке дальней авиации России.

С.БУНТМАН: Несколько вопросов. С 2008 года, как вы сказали, стали летать самолеты и летать далеко. И время от времени происходят какие-то недоумения, замечания. Бывает, что и представляются как инциденты. То есть вначале взлетают американские самолеты, начинают сопровождать, там, заявления всевозможные. Вот эта ситуация – как бы вы могли ее охарактеризовать? Что-нибудь нарушают наши самолеты – ваши самолеты?

А.ЖИХАРЕВ: Как я говорил уже, дальняя авиация выполняет полеты в нейтральных водах. И, естественно, приближаясь к границам государства определенного, взлетают самолеты-истребители этого государства, но не на перехват, а на патрульное сопровождение. То есть это враждебных каких-то отклонений, враждебных выходок не было. Самолеты зачастую находятся на почтительном расстоянии, бывает и километр, и 2. Сопровождают нас. Бывает, ближе подходят. С ними никакого взаимодействия, никаких сигналов у нас нету, с истребителями – они просто выполняют сопровождение.

С.БУНТМАН: Напряженная ситуация не создается от этого? Вот, есть возможность инцидента. Потому что было бы очень прискорбно, если какой-то инцидент, у кого-нибудь бы сдали нервы, например.

А.ЖИХАРЕВ: Не, ну, мы стараемся выполнять полеты по маршрутам, которые не нарушают международную конвенцию выполнения полетов в нейтральных водах. Сами не создаем прецедентов, не провоцируем ничем. Точно также и ведут летчики-истребители определенных государств. Поэтому я не вижу здесь никакой опасности.

С.БУНТМАН: Когда это происходит, это рутинная ситуация? Нормальная?

А.ЖИХАРЕВ: Это нормальная ситуация, и не вызывает никаких особых осложнений, затруднений. Вы видите, что в последнее время, ну, за 2 года было, может быть, 1-2 заявления. На то количество полетов, которые мы выполняем каждый месяц, это вполне нормально.

А.ЕРМОЛИН: А есть у вас какие-то особые традиции, ну, типа флотских, когда, там, за дальний поход особые ритуалы, когда лодки или корабли возвращаются на базу?

А.ЖИХАРЕВ: Да, в дальней авиации крепки традиции, которые заложило наше старшее поколение. И в Великую Отечественную, и послевоенного периода наши командиры. И, вот, что касается встречи, допустим, с дальних полетов, то это всегда встречают жены, дети, это цветы, это обязательно построение, вынос боевого знамени. Вот так вот было и после рекордного полета на самолетах ТУ-160. Я присутствовал на этом в гарнизоне Энгельс. Всегда встречает руководящий состав, всем членам экипажа, которые в этом длительном полете выполняли задачу, были вручены часы от командующего дальней авиацией, от инженерно-авиационной службы книги про дальнюю авиацию, от тыловой составляющей этой авиационной базы были вручены фаршированные щуки. После длительных полетов гусей готовят.

А.ЕРМОЛИН: Это вместо поросят, да? (смеется)

А.ЖИХАРЕВ: Поросят готовят, когда выполняют пуски ракет.

А.ЕРМОЛИН: То есть у вас градация есть, как бы? Когда щуки, когда поросята.

А.ЖИХАРЕВ: Да. Так что, есть такие традиции, они хорошие. При этом, конечно же, приятно и членам семьи встретить после длительного полета своих родных, и мужей, и отцов. Хорошая традиция.

С.БУНТМАН: Скажите, а вот если мы говорим о женах-детях, насколько социально обеспечены? Есть ли проблемы с жильем у офицеров? Если есть, то как они решаются? Потому что сейчас тоже это один из элементов преобразований нашей армии.

А.ЖИХАРЕВ: Да, надо отметить, что руководящим составом Вооруженных сил, главнокомандующим военно-воздушными силами проводится огромная работа. Мы, вот, получили только сейчас в этом году 386 квартир. То есть в первую очередь квартиры выделяются тем, кто сейчас увольняется по различным причинам – по организационно-штатным мероприятиям, по состоянию здоровья, по возрасту. Затем удовлетворяются потребности в жилье тем, кто сейчас служит. Жилье постоянное. И, вот, отрадно, что сейчас идет программа – это очень хорошая программа по служебному жилью. То есть офицер прослужил в данном гарнизоне, уехал, освободилось жилье, следующий приехал. Вот если этот фонд будет служебного жилья, хороший фонд. А, допустим, о постоянном жилье уже думают в других где-то регионах. К примеру, те, кто служат в Воркуте, Тикси, Анадыре – они думают о жилье, естественно, где-то здесь на Западе. Строится жиль в Энгельсе, в Саратове, в Рязани. Вот они получают это жилье, а там живут в служебном жилье. Вот таким вот образом решается. Конечно, много еще предстоит в этом плане сделать, но я думаю, что...

С.БУНТМАН: Вот это количество квартир, которые вы сказали, вот, жилье – это примерно сколько процентов от требуемого?

А.ЖИХАРЕВ: Трудно сказать. По крайней мере, для увольняемых... Надо сказать, что есть же молодые офицеры, которые менее 5 лет – они только на служебное жилье претендуют.

А.ЕРМОЛИН: У них ипотека есть, они вообще могут купить где угодно.

А.ЖИХАРЕВ: Да, да. И ипотека. И кроме вот этих квартир, ведь, еще у нас есть система ГЖС, государственных жилищных сертификатов – она тоже выполняется. И по ним тоже у нас где-то около 200 ГЖС. Это если прибавить, это уже будет около 600 квартир. Поэтому, я думаю, что для тех, кто сейчас в плане увольнения, этого жилья будет достаточно. А, вот, для тех, кто продолжает служить, надо еще, конечно, бесспорно жилье.

С.БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, служат ли у вас по призыву в дальней авиации на каком-нибудь обслуживании? Есть ли у вас призывники?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, конечно. И причем количество призывников с каждым годом увеличивается, вот, особенно за последние 2 года.

С.БУНТМАН: А в связи с чем?

А.ЖИХАРЕВ: Ну, в связи с тем, что перешли на годичный срок службы, раз. Потом увеличилось количество желающих служить в Вооруженных силах – это общая тенденция в РФ. Поэтому и мы сейчас принимаем. Как раз сейчас идет осенне-зимний призыв, мы его заканчиваем, размещаем в казармах. Есть достаточное количество столовых, помещений, где размещают срочную службу. И дальше будут проходить подготовку.

С.БУНТМАН: А чем они занимаются, в основном?

А.ЖИХАРЕВ: Надо отметить, что эта часть срочной службы приходит после окончания школ младших специалистов. Вот эти как раз специалисты – они более подготовленные, естественно, чем те ребята, которые пришли, ну, скажем, после школьной скамьи.

А.ЕРМОЛИН: Как это раньше, ШМАС называлось?

А.ЖИХАРЕВ: Да, Школа младшего специалиста. Такие школы сейчас существуют во всех видах и родах, в том числе и военно-воздушных силах. Приходят молодые ребята и занимаются в частях и тыла, и связи, и на приводных радиостанциях, реализуются дежурства, обучаются. Ну, конечно же, допустим, к полетам они не допускаются, естественно – это, как я сказал, только офицеры. А в обслуживании авиационной техники, водителями, в роты охраны, охранять технику – это все после тщательного отбора, психологического отбора проходят в разные инстанции, начиная от обслуживания техники, охраны, водители автотранспорта – вот такие, в основном.

С.БУНТМАН: Проблемы есть? Вот эти все печальные, которые неуставные и так далее?

А.ЖИХАРЕВ: Стараемся избежать. Ведь, от чего они?

С.БУНТМАН: А за счет чего вы стараетесь избежать?

А.ЖИХАРЕВ: От чего появляются? От бесконтрольности в подразделениях, нету ответственных, допустим, должностных лиц, не пресекается. Совершен один проступок? Ну и ладно, забыли за него. Второй проступок. А если пресечь... Порой командиры боятся это показать, потому что потом, ну, получают взыскания, ругают их. А если случились какие-то неуставные взаимоотношения, пресекли это все, довели, допустим, до суда, осудили показательно – вот это как один из способов пресечь.

Но основное – это, конечно же, профилактические мероприятия. Потому что приходят в армию нормальные люди, которые идут с желанием, в основном, служить. И, конечно же, если отцы-командиры будут относиться добросовестно, будет тепло в казарме, он будет сыт-одет.

С.БУНТМАН: И занят.

А.ЖИХАРЕВ: Ну, и занят, естественно.

С.БУНТМАН: И занят, да.

А.ЖИХАРЕВ: Будет контроль со стороны командования. Особенно сейчас большой упор делается на сержантов, сержантское звено. Если они будут заниматься, какой их уровень подготовки. Потом, сержанты сейчас идут и на контрактную службу. Поэтому я глубоко уверен, что можно избежать. У нас есть части, в которых по 5, по 6 лет вообще нет таких неуставных взаимоотношений. Все зависит от настроя самого командира. Есть командиры, которые, с удовольствием, с солдатами играют и в футбол, организуют и спортивные какие-то мероприятия. Правильно вы сказали: занятость должна быть.

С.БУНТМАН: Да. Борьба с бездельем и попустительством – вот, самое главное.

А.ЖИХАРЕВ: Совершенно верно.

С.БУНТМАН: Ты спроси про 400-й приказ. Почему ты не спрашиваешь? Я свой вопрос задаю всегда.

А.ЕРМОЛИН: А у меня такое ощущение, что жизнь наладилась. Я все время говорил, что нельзя индивидуально поощрять людей в одном воинском коллективе. Но насколько мне известно, сейчас поощряют уже не персонально внутри одного коллектива, а по подразделениям. Как у вас с этим ситуация складывается?

А.ЖИХАРЕВ: Согласно приказу министра обороны, определяются лучшие части, подразделения. И, вот, весь личный состав, допустим, эскадрилья либо авиационная база – все независимо, летчики, техники, инженеры, специалисты тыла, связи, штаб – все получают поощрения. Этими деньгами все поощряются.

А.ЕРМОЛИН: Мы победили. (смеется)

А.ЖИХАРЕВ: Никаких здесь сейчас перегибов нету.

С.БУНТМАН: Это хорошо. С Нового года отменяем вопрос тогда просто.

А.ЕРМОЛИН: (смеется) Хорошо. Карфаген уже разрушен, будем считать.

С.БУНТМАН: Да, это хорошо.

А.ЖИХАРЕВ: Это хорошо то, что замечается труд любой профессии – от летчика, техника, инженера, связиста. Есть стимул работать, занимать первое место. И дальше получать поощрения.

С.БУНТМАН: Плюс при этом работать командно, что и должно быть и в экипаже, и в любом коллективе.

А.ЖИХАРЕВ: И вся команда получает. Очень здорово.

С.БУНТМАН: Хорошо. Но нам остается только еще раз вас, Анатолий Дмитриевич, поздравить с праздником дальней авиации. И чтобы от этого праздника и всех, кто служит дальней авиации, какой-то всегда мы исчисляли новый, хороший год.

А.ЖИХАРЕВ: Спасибо. Ну я, пользуясь моментом, тоже хочу поздравить ветеранов дальней авиации, ветеранов Великой отечественной, ветеранов всех времен, тех, кто сейчас служит в дальней авиации, с нашим праздником, 95-летием дальней авиации. Всем счастья, здоровья, удачи, мирного неба, благополучия, ну и чтобы количество взлетов равнялось количеству посадок.

С.БУНТМАН: Это самое главное. Спасибо большое.

А.ЕРМОЛИН: С праздником!

С.БУНТМАН: С праздником. Ну и с наступающим Новым годом уже теперь всех надо поздравлять. Анатолий Жихарев, командующий дальней авиацией. Спасибо вам большое, это был «Военный совет», мы с удовольствием его с вами провели. Всего хорошего.

А.ЖИХАРЕВ: Спасибо.