Виктор Севостьянов - Военный совет - 2012-08-18
А. ЕРМОЛИН: Добрый день всем, кто нас слушает. В эфире очередной уже... Если не ошибаюсь, 173-й выпуск программы «Военный совет». В студии я сегодня один, ведущий в студии Анатолий Ермолин. И наш гость сегодня Виктор Михайлович Севостьянов, командующий войсками 2 командования ВВС и противовоздушной обороны Центрального военного округа, генерал-майор. Добрый день, Виктор Михайлович.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Добрый день, Анатолий.
А. ЕРМОЛИН: Виктор Михайлович, ну вот мы слышали заставку про войну 12-го года. Я понимаю, проводить аналоги с вашей деятельностью, и с 12-м годом, сейчас будет не совсем уместно. И все-таки, вот что для вас война 12-го года?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Конечно, в то время авиации ещё не было, сложно говорить. Но необходимо сказать, что генерал Сухомлинов, как кавалерист… А в то время кавалерия была, я думаю в 812-м году, и успешно себя показала. Именно по его идее, Николай II подписал указ о создании воздушного флота России, в будущем. А что касается непосредственно войны 12-го года, великие люди воевали. И думаю, что или заслуги, и их ратный подвиг, думаю, современные военные поддерживают, и я думаю, что в некоторых местах даже повторяют.
А. ЕРМОЛИН: Виктор Михайлович, вот мы в ходе практически всех наших программ, постоянно обсуждаем тему перехода наших вооруженных сил на новый облик. Вот в 2-х словах, что для вас означало вот перейти на новый облик? И вот название 2-е командование, оно так немножко непривычно, по-моему, для российской терминологии. Больше похоже там на какой-то американский аналог, да? Это связано в связи с переходом и созданием новой системы управления войсками? Или как?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да, это естественно имеет к этому отношение, к системе управления. Во-первых, мы перешли на один из уровней… В системе управления убрали. То есть, были дивизии допустим, да? Дивизии. На полки замыкались, и так далее. То есть, объединения, соединения, часть. Вот сейчас уровень дивизионного, он убран. То есть, фактически, один уровень управления убрали. Но объединение ВВС и ПВО, командование, как вы сказали. Оно действительно называется войска 2-го командования (неразборчиво). Это, по сути, объединение ВВС, ПВО, оперативное объединение. То есть, решают задачи оперативные. Ну, соответственно, (неразборчиво) тактических задач. Стало только лучше, я скажу.
А. ЕРМОЛИН: Да?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да.
А. ЕРМОЛИН: А в чем это лучшесть проявляется?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну… Всё очень просто. Ещё раз говорю, понимаете? Вот есть такая игра «испорченный телефон». Знаете, да? Когда один говорит на ухо другому, тот повторяет что-то. То есть, вот из этих передаточных звеньев, было исключено одно звено. И естественно качество информации, и её ценность скажем так, достоверность, она становится более реальной и лучше.
А. ЕРМОЛИН: Игроков стало меньше, да? В цепочке испорченной телефона.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да, в цепочке испорченного телефона, стало меньше игроков. Поверьте, информация сверху вниз, и снизу вверх, она доходит… Во-первых оперативней, во-вторых достовернее, я бы сказал так.
А. ЕРМОЛИН: Виктор Михайлович, а с точки зрения организационно-штатной структуры, с точки зрения численности личного состава, который вам подчиняется, как выглядит ваше командование? И сколько их всего таких командований, сейчас существует?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, командований… Что касается командования ВВС и ПВО, в составе военных округов… Знаете, 4 военных округа, 4 таких командования: первое, второе, третье, четвертое. Но есть ещё два командования. Это командование дальней авиации, командование военно-транспортной авиации. Они сейчас непосредственно подчинены главкому военно-воздушных сил.
А. ЕРМОЛИН: Это как отдельное направление, да?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да.
А. ЕРМОЛИН: Отдельная структура.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, уровень уже оперативно-стратегический уровень у этих командований. Поэтому, они как бы замыкаются непосредственно, главнокомандующего. Мы входим в состав округов, полностью им подчинены. А округ – это сейчас оперативное, объединенное стратегическое командование. То есть, немножко изменились формы, и применение вооруженных сил. Сейчас не громоздкая армия… Ну, как раньше называли, колос на глиняных ногах, да? Тогда летчики летали очень мало, там водители танков, вождение было очень мало времени. Сейчас армия, она достаточно компактна, что касается численности. И очень мобильная. Ну, если позволите, в процессе нашего разговора, я скажу как раз о своей мобильности, о своих достижениях в этом вопросе. И получается, что на каких-то направлениях, оперативно-стратегических направлениях, сейчас создаются группировки сил, под руководством одного человека, командующего войсками округа. И естественно, ещё раз говорю… Во-первых, снижается количество уровня правления, а во-вторых, в достаточно короткое время создается мощная группировка, которая способна выполнить любые задачи.
А. ЕРМОЛИН: А давайте, вот не оттягивая в дальний ящик, прямо сейчас и поговорим про мобильность. И вот с точки зрения сил и средств. То есть, какие у вас есть силы и средства. Потому, что я так понимаю, у вас и военно-воздушные силы, и силы противовоздушной обороны вам подчиняются.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да, в составе командования, все виды военно-воздушных сил. То есть, у меня есть военно-транспортная авиация, бомбардировочная авиация, штурмовая авиация, истребительная авиация, которой я кстати принадлежу. Специальная авиация, и армейская авиация. То есть, практически я всё перечислил. И кроме всего прочего, они объединены в авиационные базы, авиационные группы в составе этих авиационных баз. Либо авиационные базы допустим второго разряда, армейской авиации, которая моего прямого подчинения, допустим. Кроме всего прочего, в составе командования имеется две бригады воздушно-космической обороны. Бригада воздушно-космической обороны, на вооружение, основной зенитно-ракетный комплекс «С-300», различных модификаций. И в каждой бригаде имеется по полку, радиотехнические… РТВ, Радиотехнических войск, которые скажем так, глаза и уши наши. Радиотехнические войска, да.
А. ЕРМОЛИН: А сами себя вы чем защищаете? Вот есть у вас собственная противовоздушная оборона, которая в ваших же интересах вас и защищает.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, что касается большой, я бы так сказал, противоздушной обороны, у нас особенность этих войск ПВО, (неразборчиво) воздушно-космической обороны. Они в настоящее время, уже достаточно длительный срок (неразборчиво) десятками лет, мы несем боевое дежурство по противовоздушной обороне в мирное время. То есть, буквально исчисляется это всё единицами, десятками минут. И часть сил и средств, это зенитно-ракетные войска, истребительная авиация. Они готовы к применению. То есть, они заряжены, снаряжены, экипажи находятся в самолетах, летчики. Зенитно-ракетные войска, боевые расчеты, то же самое, находятся возле комплексов. Буквально в единицы минут, они готовы выполнить задачу. Понятно, что в мирное время, у меня назначены определенные объекты обороны. Это является… Ну, крупные административно-промышленные центры.
А. ЕРМОЛИН: А на какой территории? Какая территория ответственности у вас?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Зона ответственности, скажем так, достаточно огромная, я бы так сказал. Мы полностью соответствуем границам центрального военного округа. То есть, базируемся в границах ЦВО. А так если какие-то цифровые показатели что ли, если можно так сказать…
А. ЕРМОЛИН: От сих до сих.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да, базируемся на территориях 29 субъектов РФ.
А. ЕРМОЛИН: 29? Серьезно, да?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Это по моим подсветам, готово приближаться к 2/3 площади нашей любимой родины, России. Так что, если говорить так визуально, как говорится на карте, да? Это от Пензы до Байкала.
А. ЕРМОЛИН: От Пензы до Байкала?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: От города Пензы, до Байкала, да.
А. ЕРМОЛИН: Сколько (неразборчиво) вы говорите, обслуживают эту территорию?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, зачем количество? Мы мощны, мы самодостаточны. И то, что касается южных границ, это границы Казахстана, Монголии, немножко Китая. И всё это сходится на северный полюс, (неразборчиво) объединения.
А. ЕРМОЛИН: А база – это аналог полка, да?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Нет.
А. ЕРМОЛИН: Или что?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: База – это как раз вот можно сказать, что это аналог дивизии. С большим натягом, но это что-то похоже на дивизию. То есть, это соединение. Авиационное соединение. В его составе имеются и… Ну, то есть, бомбардировочная авиация, штурмовая авиация, истребительная авиация. Такой вот многосторонний руководитель этого соединения. Поэтому…
А. ЕРМОЛИН: А чем штурмовая авиация отличается от армейской авиации? Вот принципиально?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, в принципе, если говорить о задачах штурмовой армейской авиации, они несколько схожи. Это авиация, которая осуществляет поддержку общевойсковых каких-то соединений в воинских частей, подразделений на поле боя, скажем так. В основном, это одна из основных их задач. То есть, в обороне, в наступлении, пехота. Значит соответственно, штурмовая армейская авиация, они как раз и обеспечивают выполнение тех или иных задач, общевойсковым командиром. Единственное, разница в зоне ответственности. То есть, если армейская авиация – это как бы ближайшая зона… То есть, это передний край, допустим. Ближайшие, совсем ближайшие тылы, то штурмовая авиация уже может работать и несколько… Чуть-чуть подальше, скажем так, в тылу противника, или на других его объектах обороны.
А. ЕРМОЛИН: А какая техника у вас стоит на вооружении? Вот как раз вот по типам, как правильнее сказать…
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Авиационная техника… Бомбардировочная авиация представлена самолетами «СУ-24М». Хорошая машина, уже достаточно длительное время эксплуатируется. Практически все самолеты прошли модернизацию. Новая прицельная система установлена на них. Значит, точность (неразборчиво) неуправляемых вооруженных средств поражения, значительно увеличилась. Я бы сказал, в десятки раз. Казалось бы, что мы… Если мы не умеем делать, как говорится. Штурмовая авиация представлена самолетом «СУ-25». Ну, известная машина, «Грач». Кличка, скажем так, у него «Грач». Применялся ещё в Афганистане. То же самое. Ну, пока не модернизированная машина, хотя планируется сделать, модернизировать «СМ-2», «СМ-3». «СУ-25», «МИГ-31БМ», это машины – истребители. Вообще, уникальный самолет «МИГ-31». Доработан до варианта «БМ», с дозаправкой. Уже дисплеи на борту стоят. То есть, визуализация для летчиков достаточно интересна. Новая ракета на этом самолете. Новая ракета. Я её применял ещё на самолете «Су-27». Ракета классная, и в общем-то, сколько пусков, столько (неразборчиво). Ракета не мажет. Воздух-воздух конечно же, ракета. Новый прицельный комплекс стоит на этом самолете. Так что, достаточно интересно, много летаем.
А. ЕРМОЛИН: А вот вы уже упомянули, что проводится модернизация. Вот в чем суть вот этих переделок? Это же какое-то усовершенствование.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну конечно, да.
А. ЕРМОЛИН: Вот зачем она нужна?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, представьте себе, вот обычный «МИГ-31», они были без дозаправки в воздухе. Выходит, после капитального ремонта и модернизации, стоит система дозаправки воздуха. Естественно, увеличивается дальность, увеличивается мобильность. Практически не зависимо от аэродромной сети, можно так сказать.
А. ЕРМОЛИН: То есть, это означает, что где-то должна быть некая такая база, где вот эти транспортные заправщики взлетают, на пути этих движений самолетов, и дозаправляют.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да, урегулируют, да. Впервые, очень это серьезно было применено ещё служа в то время 4-м командовании в Ростове. Когда на учение «Восток 2010», 2 эскадрильи «СУ-24М», то есть, фронтовым бомбардировщиком, было передислоцировано с западной территории, западных районов нашей родины, на Дальний Восток, для участия в этих учениях. С одной единственной посадкой. Так было… (Неразборчиво) 4 дозаправки в воздухе, летчики находились в кабинах где-то там по 6 – 6,5 часов. Достаточно серьезная задача. То есть, представьте, в одни календарные сутки, то есть, 24 часа, такую мощь было переброшено. Ну, у нас родина необъятная, вы знаете. Поэтому, в течении календарных суток, такая группировка была перебазирована на Дальний Восток.
А. ЕРМОЛИН: А сколько летчику по времени комфортно… Ну, или скажем так, положено находиться за штурвалом?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, есть нормативы, санитарной так скажем нормы, вот в процессе летной смены, да? Каждой летной смены. Они составляют не более 4,5 часов. Ну, это понятно, когда долетаем дозаправку, то это временные параметры несколько увеличиваются. Если там на 5 часов, допустим. А годовые, есть ещё такое понятие, как годовые нормы налета. Сейчас в соответствии с приказом министра обороны, они у нас достаточно сильно увеличены, и составляют примерно 135 часов в год. Это минимум, летчик должен налетывать. Я скажу, что планы подготовки войск на этот год, они как раз с этим учетом и сделаны. То есть, ресурс у меня есть, летчики есть, и мы планируем к концу года, этот налет дать. То, что касается плана подготовки на сегодняшний день, у нас оснований нет…
А. ЕРМОЛИН: Об этом поговорим подробнее…
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Хорошо.
А. ЕРМОЛИН: Потому, что сейчас уже подошло время перерыва. И я хочу напомнить нашим слушателям, что в гостях у «Военного совета» сегодня Виктор Михайлович Севостьянов, командующий войсками 2 командования ВВС и противовоздушной обороны Центрального военного округа, генерал-майор.
НОВОСТИ.
А. ЕРМОЛИН: Мы продолжаем наш эфир, эфир «Военного совета». Напомню, что в гостях у нас сегодня Виктор Михайлович Севостьянов, командующий войсками 2 командования ВВС и противовоздушной обороны Центрального военного округа, генерал-майор. Виктор Михайлович, мы остановились на том, что обсуждали боевые возможности вашей техники. То, на чем вы летаете. А чего вам не хватает? Вот с точки зрения вот именно тех аппаратов, которые вы используете в вооружении. Может быть какого-нибудь специального радиолокационного обеспечения.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Мы самодостаточны, я бы сказал. Вот понятно, нужно говорить о каких-то вещах, чего-то не хватает. Я вспомнил такую историю из своей жизни. Я был маленьким мальчиком, выписывал «Пионерскую правду», я был пионером. И не помню праздник и так далее… Я прочитал статью, тогда ещё был живой маршал Советского Союза, Баграмян Иван Христофорович. Я его статью прочитал. Саму статью-то, тоже честно говоря, не помню. А вот то, что касается крайнего вопроса, который был задан корреспондентом Баграмяну, маршалу. Он сказал: «Товарищ маршал, а чего на войне не хватало»? Вот он участник ВОВ, прошел её с достоинством. И убеленный сединами маршал ответил… Он не сказал там не хлеба, не масла, я не знаю, чего ему не хватало. Он сказал: «Мне не хватало связи». Я думаю, что в идеале, вот ну хочется какие-то вещи, в режиме онлайн работает. Кстати, мы сейчас к этому идем. Очень много подвижек в этом вопросе. У нас работают наш… Я бы так назвал: «Военный интернет». Мы сейчас можем в режиме онлайн, общаться со своими подчиненными, и с верхними… С вышестоящими штабами обмениваться информацией любой. Графической, текстовой, видеоинформацией можем обмениваться. Ведь я вам скажу, тут 3-4 года назад я даже об этом не мечтал. А сейчас это у нас всё есть.
А. ЕРМОЛИН: И даже летчик имеет специальный дисплей.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, вы знаете, смысл напрямую, мне допустим, как командующему объединением, общаться с каждым летчиком в режиме онлайн, я думаю, это совершенно бессмысленно.
А. ЕРМОЛИН: Ну, вам-то конечно это не надо, да.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да. Ну, а то, что касается… Ведь при выполнении полета, даже боевого задания, летчик постоянно на связи с кем-то. С ним кто-то общается, кто-то им управляет. Без управления у нас не бывает.
А. ЕРМОЛИН: Вот мы, кстати говоря, постоянно обсуждаем тему автоматизированных систем управления боем. Правда, чаще говорим про тактическое звено, про то, что используют сухопутные войска. У вас есть какая-то своя собственная система?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Конечно. Мы эксплуатируем систему уже достаточно давно. Уже второй вариант модернизированный. Система называется «Бастион». Сейчас развернули, и хорошо эксплуатируем «Бастион ЗА». То есть, модернизированная система, уже посовременней железо, скажем так. Быстродействие очень хорошее. Это «АСУ» управления авиации, я бы сказал. Точнее, это оперативного уровня «АСУ», оперативного уровня. Полностью в автомат перечисляется сбор информации о воздушных объектах, всё, что в воздухе находится. В режиме онлайн, буквально через считанные секунды, оно у меня на экране. Вот у меня допустим, в кабинете стоит монитор, где я смотрю за свою зону, смогу посмотреть за зону ответственности соседних объединений. Все самолеты, которые видят радиотехнические войска… Не только РТВ, но мы пользуемся ещё позицией двойного значения. То есть, допустим, граждане… Единая система управления воздушным движением. Их информацию себе качаю. Вся картинка (неразборчиво). Я могу посмотреть, что это за борт, какой рейс, куда он летит, с какой целью. Даже визуализация класса там... Цветами отображается, свой, чужой там… С ответом, без ответа. Достаточно эффективно эксплуатируем эту систему.
А. ЕРМОЛИН: Но это воздушные цели, да? Но вы можете бороться и с наземными целями. Если такой же аналог, который позволяет вам фиксировать там…
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, я говорил про самолеты «СУ-24М», которые сейчас модернизированы, мы их получили. И сейчас, в рамках гособоронзаказа идет последующая (неразборчиво) оставшихся самолетов. Буквально приступаем на днях вот к этой работе. Эта система… Ну, вы понимаете, командующим объединением, гоняться извините за тараканами, да? Вот за каждым… Это совершенно бессмысленно. Есть летчик, есть допустим, командир эскадрильи. Есть командир авиационной базы, командир авиационной группы, которые знают задачи. Они должны разбираться с этими наземными целями там, и так далее. Моя задача – это вовремя подать, подготовить предложения командующего войсками округа для того, чтобы эффективно применить авиационных средств (неразборчиво), или допустим, зенитно-ракетных средств. Вот это как бы, основная моя задача.
А. ЕРМОЛИН: А как выглядит командный пункт управления сегодня? Ну, мы все вспоминаем фильмы про войну прежние, да? Там карты, специальные тактические знаки. Если говорить про систему ПВО, то это вот такие вот вертикальные планшеты, в виде такой прозрачной…
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Красивые девушки…
А. ЕРМОЛИН: Ну, правда, я про девушек не помню, помню «Ключи от неба», там такие вот мальчики.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да, там ребята.
А. ЕРМОЛИН: Солдатики всё это рисовали. Вот сейчас что? У вас есть электронные карты, да? Вот которые пришли на замену этому.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну конечно, я же говорил, вот наш военный, я так называю, военный интернет. На самом деле немножко по-другому называется. Мы не стесняемся работать и на бумажных картах. Не стесняемся.
А. ЕРМОЛИН: То есть, как резервный вариант, карта должна быть.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Конечно, да. Как система (неразборчиво) позволяет в режиме онлайн… Вот я допустим выработал замысел, какие-то предложения в замысел командующего войсками. В буквальном смысле, эти слои накладываются. То есть то, что касается меня, да? ВВС противовоздушной обороны. (Неразборчиво) свой слой создал, докладываю командующему, одно нажатие кнопки, картинка у него на экране допустим монитора, или на световой стене появляется эта картинка. Он видит все мои стрелки, все условные знаки, и так далее. Но скажу сразу, это уровень пока оперативный уровень. С тактическим уровнем там немножко пока сложнее, но я думаю, что это перспектива на буквально ближайшее время.
А. ЕРМОЛИН: А вы как-то планируете синхронизировать вашу автоматизированную систему с общевойсковой? Та, которая вот в сухопутных войсках создаётся?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, да. (Неразборчиво) она работает у меня в наличии. Конечно, мы работаем вместе.
А. ЕРМОЛИН: Не долго ждать того времени, как все вспоминают «Звездные воины», когда там у каждого бойца есть планшетник, он тут же понимает, когда вы прилетите со своими силами и средствами, или нанесете вой удар? То есть, вот это же сейчас очень важно. И в связи с этим сейчас все говорят о концепции сетецентрических воин. Но в общем-то, это наверное новшество не для вашего объединения, да? То есть, вы всегда работали не с позиции фронтов, а с позиции каких-то охватов там, и нанесения ударов. Но, тем не менее, вот вы изучаете опыт, который вот сейчас появляется в том числе у ведущих держав? Не знаю, но сейчас вот в Сирии, да? Хотя там в Сирии пока официально боевых действий не ведется никаких, да? Силами официальных армий. Но вспомните Ирак, Кувейт, да? Там «Буря в пустыне». Вот то, как наши конкуренты, там скажем мягко, да? Там вели разведку, наносили точечные удары, зачищали воздушное пространство, обеспечивали воздушное превосходство. Вот как вы находите этот опыт, изучаете ли его? И в этой связи, как-нибудь… Что делаете, чтобы учитывать свои деятельности?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Я думаю, что вопрос интересен, и правильный, и своевременный, я бы сказал. Но естественно, любой здравомыслящий человек, он не может не обращать внимание, что творится у его соседа, допустим. Каким образом тот реагирует на какие-то угрозы там, или ещё на какие-то вещи. Естественно, мы очень внимательно изучаем эти проблемы, проводятся различного рода форумы. Научно-практические конференции, заседания коллегии министерства обороны. Допустим, военные советы. Мы в обязательном порядке эти вещи рассматриваем. Но поверьте, это очень важно и нужно. Ну, в качестве примера скажу, что если вы обратили внимание, вот на Ливии появился новый термин. Это закрытие воздушного пространства. Уже даже потому, что я знаю этот термин, поверьте, я отношусь к этому серьезно, и с пониманием.
А. ЕРМОЛИН: В связи с тем, о чем мы с вами только что говорили, давайте вернемся к теме боевой подготовки. Как у вас выстроена сама система боевой подготовки, начиная от индивидуальной подготовки? На каких следующих уровнях вы проводите боевое слаживание? Вот какие учения в последнее время? Ну, я много вопросов задал, как бы, вектор задан. Давайте, поговорим об этом.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, вы знаете, с чего хотелось бы начать? Даже если вот мы откроем словарик, и посмотрим на словарь термина, да? Что такое боевая подготовка, вообще? Тут нужно понять суть самого процесса для вопроса. Боевая подготовка – это целый комплекс мероприятий. Я бы сказал процесс, да? Который направлен на обучение, и обращаю внимание, воспитание личного состава. То есть, это опять же слово комплекс подразумевает об этом. Ну, это… Если говорить вот принципы боевой подготовки, составные части и так далее. Наше объединение не отличается от других объединений, и так далее. Я бы хотел некоторые вещи акцентировать, что ли внимание. По сути, мне нужно за какой-то короткий срок, если это касается военнослужащих по призыву, потому, что они служат всего один год. Для летчиков там, для офицеров, это процесс немножко может быть растягивается. Мне нужно подготовить человека, профессионала своего дела, который будет готов через какой-то промежуток времени (а мы его должны сокращать, уменьшать), выполнить вою задачу по предназначению. У каждого своя задача, это понятно. И вот, мы все силы, скажем так, как раз направляем на это, чтобы эффективно и качественно… Я бы ещё сказал такой термин, безопасно выполнить вот те самые поставленные задачи. Формы и методы неизвестны. Что касается новых форм, бы сказал, вот у нас сейчас… Вот мы много занимаемся вопросами совместной подготовки. Если раньше проводил какие-то учения, да? Вот получение там… (Неразборчиво), с авиационной эскадрильей. Это было учение, само по себе. Сейчас эти вещи просто не допустимы. Если проводятся учение стремительной авиационной эскадрильи, то в обязательном порядке противовоздушная оборона подключена. То есть, бригада ВКО, какие-то подразделения, которые обеспечивают, которые вместе с ними взаимодействуют. Фронтовая, армейская авиация. Н, имеется в виду бомбардировочно-штурмовая. Там в обязательном порядке общие войсковики. То есть, у каждого есть своя задача. Ты поддерживаешь общевойсковых, соединение воинской части, подразделения, мы вместе с ними и работаем. И мы вот в апреле месяце проводили такое учение с бригадой спецназа. У них одна из задач – это в «Граф» работать. Я подготовил авиационную базу для работы в «Граф». То есть, и боевое применение в «Граф», высадка десанта. Высаживали десантов, и они со своей задачей оставляли их, потом забирали, прикрывали. То есть, достаточно интересно получалось. Это вот как бы не то, что ноу-хау, но это, по сути, вытекает, что так нужно делать. То есть, все собираемся вместе, и выполняем одну задачу. Не разрозненно.
А. ЕРМОЛИН: Вот вы упомянули, что помимо боевой подготовки, профессионализма, вы уделяете большое внимание воспитанию. Ну, наверное, в том числе и мотивация летчиков. Вот буквально вот недавно появилась информация о том, что в ВВС в целом, большая проблема с удержанием молодых лейтенантов. Там вот я ссылаюсь на печатные СМИ, что из 80-ти летчиков молодых, там порядка 60-ти готовятся к процедуре увольнения. И причем, в качестве объяснения, приводится огромный разрыв, который существует между пилотами в зарплате. Ну, понятно, что человек, который работает сейчас на гражданке, да? И он управляет «Боингом», то его зарплаты почти приравнялись там к зарубежным. А это 8-10 тысяч долларов в месяц. Даже после увеличения денежного довольствия, я думаю, такие зарплаты лейтенанты у вас не получают, и даже майоры не получают. Вот как быть в этой ситуации?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Не зря мы говорили о процессе. Ну, во-первых, у меня нет таких сведений, говорю абсолютно откровенно, что мои летчики собираются увольняться. И я скажу, у меня сын служит в ВВС, летает на самолете «СУ-27», командир эскадрильи, майор. Поверьте, я с ним часто общаюсь, у него как бы никаких мыслей нет. Хотя я точно достоверно знаю, сколько он получает, скажем так. Его денежное довольствие. Это одна ситуация. А вторая, на чем бы я хотел остановиться. Вот в российской армии, авиаторы тем более, мы никогда не летали за деньги. Это не было основным мотивом, или стимулом нашей деятельности. Я, конечно, говорю о себе в первую очередь, потому, что о себе говорю в абсолюте. Я всю жизнь свою так строил, вот именно… Конечно, приятно иметь деньги, ездить на хорошем авто. Это вне всякого сомнения. Но основной мотив, это все-таки не денежное довольствие. Хотя, приятно его получать. Это первое. Второе, что касается молодых лейтенантов. Поверьте, современное денежное довольствие, которое введено указом президента с 1 января этого года, оно в разы отличается от того, что мы получали. И поверьте, у нас появилось право выбора… Мы достаточно получаем. Я не знаю, как вам еще это попытаться объяснить. Ну, несоизмеримо выросло денежное довольствие. И вот сейчас, именно вот в эти дни сейчас приходят выпускники молодые. Правда, это не летчики, потому, что традиционный выпуск из летных училищ осуществляется где-то в октябре месяце примерно. Сейчас приходят наземные специалисты. Связисты, техники, и так далее, тыловые специалисты. Так вот, на сегодняшний день этих 138 офицеров-выпускников, которые по заявке должны ко мне придти, я знаю, что они придут ко мне, 72 уже прибыло. Мы их разместили, всех на должности определили, и так далее. Ни один пока не изъявил желание уволиться. Ни один.
А. ЕРМОЛИН: Ещё раз, сколько из какого количества?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, 138 у меня выпускников, да. Это без летного состава, я имею в виду. То есть, наземных специалистов.
А. ЕРМОЛИН: Ну, а все-таки…Вот я понимаю, вы рассказываете про свою мотивацию. Там я несколькими годами позже оканчивал сам военное училище. Тогда была другая система, тогда был статус военнослужащего, и очень денежное содержание позволяло держаться на очень высоком уровне. Ну, в средне - статистическом варианте. Потом был провал, да? Сейчас вот как вы считаете, сейчас вот начинают вооруженные силы, и вот скажем в части вас касающейся, выходить из ситуации, когда быть военным не престижно. То есть, это зарплата не большая… А с другой стороны, вот не происходит ли утрата той самой мотивации, о которой вы говорили. Когда служить шли, в общем-то, ради того, чтобы служить, а не ради того, чтобы зарабатывать.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да нет. Вы знаете, мы живем в современном мире, и не иметь сейчас ноутбук. Мне кажется, это признак дурного тона. Он стоит какие-то деньги. Поэтому, в этом смысле… В конце концов есть семья есть дети. И тоже хочется, чтобы они достойно и учились и одевались, там какими-то благами пользовались в этом мире. Это как бы, один из мотивов. А второе – ведь пока не встречал я… Может быть, трудно объяснить, но не встречал я людей, которые бы категорично мне говорили. Единицы конечно есть. Вне всякого сомнения, кто-то идут за длинным рублем. Но совсем недавно мы готовились к юбилею объединения своего. И попросили ребят, о нас сделали фильм, документальный фильм. И там опять же… Понятно, что и камера там стояла. Но съемки такие очень интересные ребята сделали. Я послушал курсантов, послушал молодых офицеров, послушал возрастных офицеров, которые уже имеют достаточно огромный, жизненный, боевой опыт. Мне кажется, они говорят искренне. Если они кого-то обманывают, говоря на камеру, я думаю, что это не так. Все слои были в буквальном смысле исследованы как раз в этом направлении. Я думаю, что мы никогда не потеряем вот той самой мотивации, служить родине, служить честно родине. Верность присяги, и так далее. Может быть это высокие, красивые, высокопарные слова, но я за свое объединение буквально порву рубашку, я скажу это так.
А. ЕРМОЛИН: Вот у вас большое количество наград. Я вижу очень высокого уровня по колодкам, которые вы носите на своем кителе. Вот в каких военных операциях вы участвовали, в качестве кого?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну… Вы знаете, я…
А. ЕРМОЛИН: Если можно об этом говорить.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да нет, нет, конечно, я скажу об этом. Но вопрос только в том, вы знаете, вот у меня двоякое чувство об этом. С одной стороны, я участвовал в каких-то действиях и как профессионал. То есть, к чему-то учился, к чему-то готовился. И это потом реализовал в жизни, да? Точнее, в ведении каких-то боевых действий. А с другой стороны, я точно знаю, что худой мир лучше, чем добрый враг, когда добрая война. Потом, у меня какие-то двоякие чувства. Ну, мне пришлось участвовать в операциях, при ведении… Наведении конституционного порядка на территории чеченской республики. И я участвовал, командовал авиационной группировкой, которая была создана на аэродроме Маздок, при операции, которая называется «Принуждение Грузии к миру». То есть, ну, известные события, кстати вот 4 года на днях исполняется этому событию.
А. ЕРМОЛИН: Как вы считаете, вот тот боевой опыт, который вы лично получали там, и подразделение, которым вы командовали, в которых служили… Вот существует система фиксации этого опыта? Закрепления и передачи? Вот то, что сейчас модно называть «управление знаниями». Вот лейтенанты, которые приходят, у них есть возможность получить каким-то образом доступ вот к тем операциям, к способам действий, каким-то тактическим приемам, которые вы нарабатываете?
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, я скажу так, что во-первых, после того, что произошло… Понятно, на каких-то формах эта проблема обсуждалась. Ну, в военно-учебно-научных центрах, и так далее. Каких-то научных практических конференциях. Изданы… Ну, скажем так, сборники, документы, в которых эти события описываются, разбираются те или иные действия. В том числе, и то, что касается бремени военно-воздушных сил. Ну и опять же, есть живые люди, которые участвовали в этом деле. Ну, в частности, я говорю о себе. Все те мысли, которые меня посетили в то самое время, поверьте, я их в обязательном порядке довожу до своих подчиненных. И кстати один их форумов, это в рамках военного совета, коим я являюсь во 2-м командовании (неразборчиво) ПВО.
А. ЕРМОЛИН: Учителя к ученику.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Да.
А. ЕРМОЛИН: А смена поколений не приходит к утрате? Вот именно, как раз… Как-нибудь вы с ветеранами работаете? Не в плане того, чтобы их вовремя поздравлять, награждать. А именно в плане вот вовлечения их в процесс боевой подготовки.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Ну, тут вопрос такой. Вы знаете, сейчас в соответствии с приказом министра обороны, созданы должности генералов-инспекторов. И за моим объединением, и за моими соединениями воинскими частями, уже такие офицеры, некоторые в запасе, некоторые в отставке даже есть. С удовольствием работают. Они, как правило, являются членами совета ветеранов, там областных организаций, наших ВВС и ПВО. Активно участвуют, мне очень приятно с этими людьми общаться. Поверьте, вот я сюда ехал, мне как раз позвонил председатель совета ветеранов областной нашей организации (неразборчиво) Судаков. И мы очень конструктивно с ним поговорили, это касается подготовки празднования 100-летия ВВС. И не только там достать билетик, и так далее. Поверьте, очень много работаем. Много работает с молодежью, сами в теме. Вот допустим, один из… В свое время командующий был 4-й армией ПВО, Николай Петрович Тимофеев, он сейчас вот уже достаточно зрелом возрасте, ему там где-то под 70 лет, работает в университете. Как раз преподает… У них есть военная кафедра, преподает тактику. Все формы…Вот я в этом году проводил допустим конференцию, по воздушно (неразборчиво) ракетно-стрелковую конференцию. Есть такой форум у нас. Он напросился, пришел, отсидел все секционные, лекционные материалы, выслушал, на секциях поприсутствовал. Сейчас буквально вернулся на днях его студент, он находится в одной из моих воинских частей, в Энгельсе на практике, тоже туда съездил. То есть, я думаю, что никогда мы не утеряем этого дела.
А. ЕРМОЛИН: Ну, вот опять мы не наговорились. Время подошло к концу, как обычно, незаметно быстро. Я хочу напомнить, что в «Военном совете» сегодня принимал участие Виктор Михайлович Севостьянов, генерал-майор, командующий войсками 2 командования ВВС и противовоздушной обороны Центрального военного округа. Спасибо огромное…
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Анатолий, если можно, дна два слова.
А. ЕРМОЛИН: Конечно.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Я в буквальном смысле. Ну, во-первых, канун 100-летия ВВС. Не возможно не удержаться, чтобы не поздравить своих коллег. Да и вообще, всех причастных к ВВС людей, со 100-летним юбилеем. Я очень хочу, чтобы это прозвучало в эфире. И второй момент, я бы хотел сказать ещё об одной вещи. Много мы говорили, достаточно интересно. Я бы хотел сказать о людях, которые служат в ВВС. Это самые… Это золото, (неразборчиво) всего, что у нас есть. В ВВС нет подлецов. У нас не задерживаются люди, которые не честные, и так далее. Это высоко подготовленные профессионалы, которые любят свою родину, и выполнят любую поставленную задачу. Я благодарен вам за то, что вы меня выслушали.
А. ЕРМОЛИН: С праздником наступающим, и с вашим (неразборчиво).
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Спасибо Анатолий, очень приятно.
А. ЕРМОЛИН: До свидания.
В. СЕВОСТЬЯНОВ: Всего доброго.