Елена Князева - Военный совет - 2013-03-09
С. БУНТМАН: Ну что же, мы начинаем наше заседание, Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман, и у нас в гостях Елена Князева, заместитель начальника Военного университета по учебной и научной работе. Здравствуйте Елена Георгиевна, добрый день.
Е. КНЯЗЕВА: Добрый день.
С. БУНТМАН: Добрый день, два праздника… Вот мы записываем эту передачу, ещё до 8 марта. Поздравляем с 8 марта и с 23 февраля. Удачное объединение для тех, кто служит. Кто не видит, я сразу скажу, что Ирина Георгиевна – генерал-майор.
Е. КНЯЗЕВА: Спасибо вам уважаемый Сергей Александрович за то, что пригласили меня в вашу программу, которую мы всегда с интересом слушаем.
С. БУНТМАН: Да, и надеюсь, смотрите по «Звезде».
Е. КНЯЗЕВА: Ну, конечно. «Звезда» - это наш любимый канал, наш родной, военный.
С. БУНТМАН: Да, кстати, я очень рад, что вопреки всем предположениям, «Звезда» тьфу, тьфу, тьфу будет жить, и будет нас радовать замечательными программами. Хороший канал, очень.
Е. КНЯЗЕВА: Да, замечательный.
С. БУНТМАН: Давайте мы перейдем сейчас к Военному университету. И напомните нам, Военный университет – это не такое давнее название, все-таки имеет довольно долгую историю Военный университет.
Е. КНЯЗЕВА: Да, вы правы, это не такое давнее название. Но свою историю мы исчисляем с 1919 года, когда был образован учительский институт Красной армии. И затем, на протяжении своей истории, военный университет, в таком виде, в каком он сформировался сейчас, образовывался из разных ВУЗов. У нас несколько правопреемников, это и политическая академия имени Ленина, это наша гуманитарная составляющая. Так же военный институт иностранных языков, известный как ВИИЯКА, Военный институт иностранных языков Красной Армии, который был затем преобразован в Военный краснознаменный институт министерства обороны. Как раз в него я поступала, его заканчивала. И так же у нас есть, в нашем составе финансово-экономическая академия, и у нас есть ещё институт военных дирижеров.
С. БУНТМАН: То есть, у вас полноценный план…То есть получается, что полноценный университет.
Е. КНЯЗЕВА: Да, и у нас… Забыла я про наших юристов…
С. БУНТМАН: Ну, как можно было забыть.
Е. КНЯЗЕВА: Да. Но они всегда с нами. Когда я говорила Военный краснознаменный институт, то уже тогда у нас были факультеты и переводческие, и юридические.
А. ЕРМОЛИН: А что самое-самое считается престижное? Я вот помню, когда сам заканчивал школу, я просто испугался поступать вот именно к вам. Потому, что считалось, что это практически невозможно. То есть, там такие высокие конкурсы были, вот сейчас какой факультет наиболее престижный считается?
Е. КНЯЗЕВА: Ну, вы правы. Нет, нет, я просто хотела сказать, что когда я поступала, то я тоже очень…
С. БУНТМАН: Жуткий был конкурс.
Е. КНЯЗЕВА: Очень тоже переживала потому, что конкурс был большой, но мне кажется, что когда горит сердце, то надо идти по зову сердца. Если хочется поступать в военное учебное заведение, то надо дерзать все же. Ну, что касается сложности поступления и престижности – мне кажется, что все наши специальности, все наши факультеты очень интересны и престижны. Потому, что мы готовим офицеров. Офицер – это звучит гордо по любому, кем бы ты ни был. Переводчиком, или юристом, или дирижером, или преподавателем. Потому, что некоторые потом становятся педагогами и финансисты военные, это тоже замечательно, это замечательно особая профессия. В этом году, после длительного трехлетнего перерыва, вновь набирают на гуманитарный факультет, на специальность психология служебной деятельности.
С. БУНТМАН: Вот это очень важно. Вот давайте об этом поговорим, потому, что мы с Анатолием всегда спрашиваем. Особенно с одной стороны в таких войсках как РВСН и так далее, что психология собственно службы – это очень там тяжелая… И в авиации, и так далее. Второй аспект – это грамотная работа с личным составом. Что с офицерами, что с солдатами, особенно с призывниками. Вот все связанные и преступления и дисциплинарные, мы всегда говорили, что это командиры и работа, и недостаток психологического проникновения в сущность. Вот это очень важно, насколько это развивается интенсивно или недостаточно?
Е. КНЯЗЕВА: Да, Сергей Александрович, я с вами абсолютно согласна. Я считаю, что это очень важная профессия, она очень и востребованная, и интересная, и творческая. Здесь можно действительно развернуться, и свою личность показать. В этом году у нас очень большой набор. Цифры мы не знаем, но действительно набор будет большим, и мы приглашаем всех, кто хотел бы связать свою жизнь с военной службой, попытаться поступить к нам. Экзамены по русскому языку, математике и биологии. Вот биология… Наверное до 1 марта надо было подавать заявки на сдачу ЕГЭ.
С. БУНТМАН: Биологии.
Е. КНЯЗЕВА: Биологии, да.
С. БУНТМАН: Да, ив обще в частности биологии на… На специально…
Е. КНЯЗЕВА: Да, для этой специализации нужен этот обязательно предмет. Учеба в нас очень интересная, наши кафедры психологии известные во всем нашем московском психологическом сообществе. Начальник кафедры Караяни Александр Григорьевич, доктор психологических наук, профессор, является и председателем общества психологов силовых структур. И у нас в военном университете проводятся очень интересные конкурсы, к нам приезжают молодые люди, курсанты из ВУЗов и МЧС, и ФСБ, и МВД, у нас бывают очень интересные конкурсы.
С. БУНТМАН: Везде своя специфика.
Е. КНЯЗЕВА: Да, везде своя специфика. Ну, что касается вооруженных сил, то помощник командира по работе с личным составом – это ключевая фигура. Если мы даже вспомним войну, великую отечественную войну, и затем опыт боевых действий иных, то во многом успех определялся все-таки идеологией и работой именно вот этих людей, которые были душой коллектива, которые поднимали солдат в бой, и за ними шли. Ну, понятно, что есть командир. Командир – глава всему. Но, тем не менее, командиру иногда бывает трудно все охватить одному, ему нужен надежный помощник, правая рука. И вот наш выпускник, вот с этой специальностью психология служебной деятельности, и будет вот таким надежным помощником и командиром, который будет работать с личным составом, будет воспитывать, будет первым другом и наставником этим молодым людям.
С. БУНТМАН: Елена Георгиевна, существовало очень долго, и существует я думаю предубеждение, против замполитов, то, что называлось всегда. Замполит – это офицер, который сам не умеет, и вот поэтому идет в замполиты. Вот тот, кто… Как на флоте всегда говорили, штурман, который курс не может проложить, да? И так далее. Вот предубеждение против замполитов, потому, что оно неизбежно будет против воспитателей. Что ты меня будешь учить, боевого офицера, как мне работать с подчиненными, что ты меня будешь… Пусть меня учат офицеры. Которые умеют что-то настоящие, боевые, а ты кто такой. Вот это ведь здесь тоже очень большая психологическая работы для вашего выпускника.
Е. КНЯЗЕВА: Да, конечно. Ну, я замполитов так называемых, помощников командира по работе с личным составом, очень уважаю. У нас в университете работает много людей, которые закончили университет именно по этой специальности, это очень грамотные люди, очень уважаемые в коллективе. И которые помимо того, что они много знают из того, что должен знать замполит, они много читали. Потому, что замполит – это все-таки очень образованный человек, он читает много литературы.
С. БУНТМАН: Я говорю о предубеждении, я не говорю о действительности.
Е. КНЯЗЕВА: Да. Ну, это тот же офицер, этот замполит. Он хорошо знает военное дело, свою специальность, он владеет оружием. И так же, как и все его солдаты подчиненные, и конечно есть специфика в каждом роде войск, в каждой службе, но умный, грамотный человек, который прошел подготовку в таком серьезном ВУЗе, как Военный университет, он же сможет работать в любом коллективе. И если есть специфика, то эту специфику совершенно не сложно постигнуть. И наши выпускники, они имеют возможность помимо того, что приобретать специальность психологии… Ну, психология – это замечательно, психологическая специальность, она же очень востребована. И конкурсы в гражданские ВУЗы на специальность психологии высокие, по-моему.
С. БУНТМАН: Да.
Е. КНЯЗЕВА: Так у нас… Такое же образование мы даем. Наша кафедра известна в Москве, как психологическая кафедра. И московский государственный университет в тесном контакте с нашими педагогами. И они к нам приезжают на конференции, и мы работаем вместе с ними. У нас абсолютно одинаковый уровень подготовки, но плюс к этому мы даем ещё и военную специальность, что очень здорово. Мы можем дать так же, поскольку в ВУЗе нашем преподают профессионально иностранные языки. Мы же выпускаем первоклассных переводчиков – специалистов, то вполне возможно, что те же преподаватели, которые обучают переводчиков, будут обучать иностранным языкам наших выпускников – психологов. То есть, у них какое замечательное образование: психолог, ещё иностранный язык, ещё…
С. БУНТМАН: Да, это (неразборчиво). А вы, как выпускница все-таки Военного института иностранных языков, вы как смотрите на нынешний уровень преподавания языков?
А. ЕРМОЛИН: Ну, вот можно я 5 копеек вставлю? Потому, что сейчас к языкам перейдем… Вот в защиту как раз и замполитов, и гуманитариев в погонах. Ну, по своей службе знаю, что если замполит не хуже тебя стреляет, не хуже тебя владеет вооружениями боевой техникой, то никаких проблем у такого замполита не в офицерском, не в солдатском коллективе нет.
С. БУНТМАН: Конечно.
А. ЕРМОЛИН: А если говорить про гуманитариев такой высочайшей подготовки, то известны случаи в Афганистане, когда такие люди просто уходили на переговоры в банды, и тысячи душманов сдавались. Только потому, что эти люди владеют не только психологией, а владеют знанием Ислама, знанием Корана, и они могут (неразборчиво).
С. БУНТМАН: Конечно.
Е. КНЯЗЕВА: Конечно, они очень образованные люди.
А. ЕРМОЛИН: Это штучный товар в кавычках, да? Но это, как раз вот как мне кажется, очень правильная гуманитарная составляющая в их подготовке должна быть.
Е. КНЯЗЕВА: Вот я ещё хотела бы сказать, мы говорим о военном ВУЗе. Мы даем специальность, ещё мы даем более важную вещь, мы воспитываем личность. Воспитываем личность серьезную, воспитываем образованного человека, дисциплинированного. Потому, что всем понятно, что такое воинская служба. У нас конечно полегче, чем скажем, может быть проходить службу в войсках. Но, тем не менее, все атрибуты присутствуют, у нас строгий четкий распорядок, у нас обязательные воинские приветствия, уважение друг к другу. Мы смотрим за поведением, за тем, как молодой человек соблюдает форму одежды. То есть, ну вот абсолютно за всем, и мы хотим-то воспитать и воспитываем, у нас получаются… Хорошие выпускники выходят. Я считаю, что те молодые люди, которые у нас учатся, они у нас замечательные. Я очень люблю наших курсантов и юношей, и девушек. И когда говорят, там у нас молодежь какая-то… Вот я каждый день вижу замечательную молодежь. Я считаю, что это лучшие представители молодого поколения нынешнего у нас учится. И сама как мать, советую родителям подумать о том, чтобы детей определить в военный ВУЗ, и в частности в наш Военный университет. Потому, что помимо всего прочего, мы ещё поскольку находимся в Москве, то имеем возможность, и этой возможностью пользуемся, часто ходим с нашими воспитанниками и в музеи, и в театры, развиваем их всесторонне.
С. БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, а ваше историческое здание, вот оно сейчас в каком состоянии?
Е. КНЯЗЕВА: Наше историческое здание? Знаете, в замечательном состоянии, потому, что силами руководства министерства обороны, и нашего начальника университета, генерал-полковника Марченко Валерия Ивановича, все поддерживается в хорошем состоянии, и у нас современные классы оборудованные по последнему слову. У нас есть и компьютерные классы, и лингафонные, и много всего интересного, специфически военного. Вот очень интересно нас.
С. БУНТМАН: И вообще, это здание – это одно из очень хороших архитектурных и исторических памятников.
Е. КНЯЗЕВА: Да, здание красивое, приходите к нам.
С. БУНТМАН: Вот я проезжаю мимо, надо будет зайти обязательно.
А. ЕРМОЛИН: За столом сидят по базовому образованию три переводчика, да? Давайте пока о языках (неразборчиво).
С. БУНТМАН: Скажите все-таки, вы это прекрасно должны знать. Уровень сейчас, и уровень преподавателей, уровень преподавания, уровень программ сейчас соответствует уже XXI веку? С одной стороны поддерживает ли традицию? Потому, что я должен честно сказать, это было очень хорошее языковое образование, очень хорошие военные институты. А сейчас? Вот сейчас начнем, а после перерыва продолжим.
Е. КНЯЗЕВА: Да, конечно спасибо за ваши слова о том, что это хороший ВУЗ, с хорошими традициями. У нас действительно лингвистическая подготовка всегда считалась ну, наверное лучшей в России. По крайней мере, военные институты иностранных языков красной армии, всегда славился и это был элитный ВУЗ, в который и поступить было трудно, и когда я туда поступала, это был 75-й год, этот ВУЗ гремел. И свои… Вот он был известен своими выпускниками, своими курсантами.
С. БУНТМАН: Преподавателями.
Е. КНЯЗЕВА: Преподавателями, ну вот курсантами. Я хотела сказать – курсантами, слушателями, героями. Потому, что они героически выполняли… В то время были такие задания, они героически выполняли свой долг в разных горячих точках земного шара. Преподавательский состав, как вы правильно сказали, был совершенно уникальным. И что отрадно, что многие-то ещё работают, они работают на кафедрах, и передают молодым педагогам свой опыт, свои знания. Потому, что традиционное преподавание все равно очень важно.
С. БУНТМАН: Конечно.
Е. КНЯЗЕВА: Сейчас есть новые методики разнообразные. Мы, конечно же, взяли их все на вооружение. Но ко всему стараемся подходить все-таки критически, взвешенно, и не отвергаем того, что было наработано годами. У нас хорошая языковая школа, замечательные педагоги, и часть наших педагогов по совместительству преподают и в МГИМО, и в Московском государственном лингвистическом и университете. То есть, у нас подготовка примерно всех одинаковая. Потому, что педагоги…
А. ЕРМОЛИН: А школа не размывается вот преподаванием иностранных языков? Вот я помню вот свое такое приятное удивление, когда я более 5 лет изучения английского языка, впервые оказался в языковой среде, и для меня было шоком, что я понимал, и меня понимают.
Е. КНЯЗЕВА: Я вас понимаю, у меня тоже были такие впечатления.
А. ЕРМОЛИН: То есть, и я первый раз в жизни видел иностранцев, да?
Е. КНЯЗЕВА: Согласна с вами.
А. ЕРМОЛИН: А сейчас появилось большое количество курсов, и псевдокурсов. Ну, хорошо, когда там есть курсы Оксфорда, других ведущих университетов. Вот не чувствуете вот того, что как бы мы можем размыть свою собственную, уникальную школу, по большому счету?
Е. КНЯЗЕВА: То, что вы говорите – это так важно, и у нас у педагогов у всех тоже боль по этому вопросу. Но я думаю, что надо наверное ко всему просто подходить рационально, может быть умеренно, во всем нужна золотая середина. Можно брать, и мы это и делаем, мы берем интересные курсы зарубежные, и их инкорпорируем в свою программу.
С. БУНТМАН: Елена Георгиевна, мы сейчас прервемся, а потом продолжим наше заседание.
НОВОСТИ.
С. БУНТМАН: Ну что же, мы продолжаем, Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман ведут сегодняшнее заседание «Военного совета», и у нас в гостях сегодня Елена Князева, заместитель начальника Военного университета по учебной и научной работе. Елена Георгиевна, мы говорили о языках, и насколько ведется научная деятельность, и вот за эти 3 года, что не было приема, как вы это пережили, преподавательский научный состав университета?
Е. КНЯЗЕВА: Ну, Сергей Александрович, прием у нас был, но на все другие факультеты. Не было приема только на гуманитарный факультет, потому что посчитали, наверное, проводили эксперимент.
С. БУНТМАН: Многовато?
Е. КНЯЗЕВА: Нет, что может быть не нужны в наших вооруженных силах вот именно вот эти воспитатели, помощники командира по работе с личным составом. Поэтому и не было набора на психологию служебной деятельности. А все остальное у нас функционировало, все остальные…
С. БУНТМАН: А в полном объеме функционировало?
Е. КНЯЗЕВА: Да, конечно в полном объеме. Да, и ну вот эту школу нашу психологическую, гуманитарную, мы тоже абсолютно всю сохранили, мы её не потеряли. Потому, что у нас очень много заказов и для других ведомств, для других силовых структур. И ВУЗ в боевом состоянии, просто сейчас мы будем готовить ещё для себя. То есть, для вооруженных сил, а не только работать вот на другие там силовые структуры.
А. ЕРМОЛИН: Вы кстати как-то вот сделали крен, говоря о психологах, в работу замполитов. Но ведь есть огромное поле, очень профессиональное, это кризисное состояние, это ситуации психологических стрессов в ходе боевых действий.
С. БУНТМАН: Да.
Е. КНЯЗЕВА: Согласна, да.
А. ЕРМОЛИН: Вот мы, кстати, с кем-то из крупных наших генералов боевых разговаривали, и вот я с удивлением узнал, что у нас роль психолога, как это у тех же американцев, да? То есть, она пока не чувствуется. Вот как заказчики военные не всегда понимают... Потому, что вот если там почитать книгу «Хорошие солдаты» про то, как американцы в Ираке себя ведут. То есть, вот там читаешь и диву даешься. Там после каждого возвращения прописывают антидепрессанты, работают психологически, оценивают состояние, и так далее. И когда я спрашивал как раз о психологической защите, поддержке, мы не нашли понимания, честно говоря. Ну, 50 грамм фронтовые, вот и… Какая может быть психологическая поддержка?
Е. КНЯЗЕВА: Да.
А. ЕРМОЛИН: Вот какие чисто профессиональные такие вот… Профессиональная специфика…
Е. КНЯЗЕВА: Согласна я с вами, эти аспекты у нас тоже развиваются, они входят в учебную программу подготовки психологов. И конечно, нашим вооруженным силам и нашим молодым людям, солдатам антидепрессанты точно не нудны, потому что, во-первых, коллектив, во-вторых верных друг – психолог, помощник командира, да и сам командир мне кажется всегда найдут и находят время для того, чтобы общаться со своими подчиненными. Потому, что мне… Вот я в этом убеждена, что если к человеку подойти по-человечески, с ним поговорить, спросить, о его потребностях, о том, что его волнует, и профессионально используя… А можно не профессионально, а просто по-человечески, по душам. А профессионально – это будет ещё лучше, используя свои навыки как психолога, пообщаться с ним. То я думаю, что все заботы и тревоги уйдут. Потому, что сами знаете, ситуацию одну и ту же можно рассмотреть с разных сторон. Молодым людям просто это трудно, потому, что они молодые, они ещё только ориентируются в этом мире, у них есть сложности во взаимоотношениях между собой, и во взаимоотношениях может быть с девушками, которые где-то там далеко от них, и они переживают, как им там.
А. ЕРМОЛИН: Ну, я имел в виду более жесткие ситуации. Когда там товарищу руку оторвало там, не дай бог, или другие ситуации. То есть, психика-то рушится.
Е. КНЯЗЕВА: Ну, это уже… Да это то же самое, ситуации мне кажется разнообразные, и жесткие, сложные, они же все равно решаются. Существуют много способов и рецептов у наших педагогов.
С. БУНТМАН: Есть ещё, вот например, если такую сложную, жесткую, критическую ситуацию, иногда человек проходит через нее ну так, с относительно большей легкостью, чем масса мелочей, которые встречаются в жизни. Потому, что здесь есть некая готовность, ты начинаешь работать внутри с очень жесткой ситуацией, ты почти знаешь, на что идешь. А мельчайшие ситуации какие-нибудь. Преобразования, реформы, там а вот уволят меня, не уволят, а как я буду соответствовать новой технике, а как мне поддерживать физическую форму, а не будет ли каких-то интриг, а не будет ли… И какая-нибудь мелочь вдруг бум – и с крючочка срывается всё.
Е. КНЯЗЕВА: Да.
С. БУНТМАН: Это ведь каждодневная работа.
Е. КНЯЗЕВА: Это каждодневная работа, и конечно вы абсолютно правы, здесь нужен профессионал. Профессионал, который работает с личным составом.
С. БУНТМАН: И разработка систем.
Е. КНЯЗЕВА: Это вы знаете, у нас все разработано. Системы эти есть, я с вами разговариваю, и ощущаю, что вы наверное тоже профессионал в этом деле, по вашим вопросам. Конечно все это у нас разработано, и все эти системы объясняются, и проходится на занятиях по знанию владения экзамены мы принимаем. Но воинский коллектив творит чудеса все же, чувства локтя и пример командира, тоже врачуют души. Если хорошие…
А. ЕРМОЛИН: Если воинский коллектив.
Е. КНЯЗЕВА: Хороший. Но мы говорим о хорошем коллективе, и…
С. БУНТМАН: Надо его создавать.
Е. КНЯЗЕВА: Надо создавать, надо к этому стремиться, и конечно одному командиру очень тяжело.
С. БУНТМАН: Но и с самими командирами тоже надо работать, они же тоже живые люди.
Е. КНЯЗЕВА: Психолог им нужен, но командиры ведь тоже имеют такой предмет, как психология служебной деятельности, в части своей программы.
А. ЕРМОЛИН: Но вот тут очень важно, наверное, чтобы не получилось так, что микроскопом потом в войсках наших гвозди заколачивать. То есть, одно дело, когда ты видишь специалиста, который может оценить душевное состояние человека, (неразборчиво) склонность там может быть к суициду. Там ведь, в общем, далеко не каждого бойца ты представляешь, который к тебе попадает.
Е. КНЯЗЕВА: Ну, да.
А. ЕРМОЛИН: И как бы не получилось так, и вот может быть хоть что-то делаете для этого, да? Чтобы командиров не использовали просто действительно как воспитателей, или как присматривающих там или как организаторов культурно-досуговой деятельности. Потому, что для того, чтобы офицер был там организатором культурно-досуговой деятельности, наверное не обязательно ему получать глубинные знания в области психологии.
Е. КНЯЗЕВА: Сейчас нашему командиру тяжело, потому, что ему приходится заниматься всем. И вот то, что такая специальность, как психология служебной деятельности опять становится такой востребованной, мне кажется это очень такое мудрое решение. Мы поможем командиру, и он не будет микроскопом точно гвозди заколачивать.
С. БУНТМАН: Ну да, чтобы не был на побегушках просто такой, серьезный специалист.
А. ЕРМОЛИН: Ну, вот научную тему начали.
Е. КНЯЗЕВА: Да, научную.
С. БУНТМАН: Скажите, результаты научные. Потому, что вот сейчас мы смотрим конечно, статистика не всегда отражает там глубину научной деятельности. Ну просто здесь статистика, количество научных работ, плюс научный обмен существует ли у вас?
Е. КНЯЗЕВА: Да, конечно. Военный университет – это крупная научная организация, крупное научное учреждение. У нас 126 докторов наук работает, 536 кандидатов наук, ещё большее количество профессоров и доцентов. У нас очень сильный научный коллектив. В военном университете функционирует 11 докторских советов, это по всем направлениям подготовки. И ежегодно защищаются более 100 кандидатских, в пределах 15 докторских диссертаций, это как минимум. Мы так же серьезно относимся к работе над научным сопровождением, научно-методическим сопровождением нашей образовательной деятельности. Наши педагоги пишут учебники, учебно-методические пособия, методические разработки, и большое внимание вы уделяем работе с молодыми людьми. У нас работает военно-научное общество, у нас 40 научных школ в Военном университете, и 60 военно-научных кружков. Вот мы считаем, что это очень важно, с первых дней вовлекать молодых людей в научную деятельность. Причем делать это и исподволь на занятиях, не обязательно может быть там собираться после занятий, обсуждать какие-то научные проблемы, а делать это методически на занятиях. Ну, и после занятий.
С. БУНТМАН: То есть, в общем-то, это часть занятий.
Е. КНЯЗЕВА: Да, конечно это часть занятий, так же, как и воспитание – часть занятий, и научная работа – это тоже часть занятий. И все это входит в обязанности педагога, который проводит занятие.
С. БУНТМАН: Закрытость вообще военной системы, не мешает военно-научной деятельности? То есть, как определить индекс цитируемости там мировых научных журналов…
Е. КНЯЗЕВА: Да, сейчас мы стали обращать на этот индекс цитируемости, и конечно мешает. У нас есть закрытые советы, но их несколько. А все остальные открытые, и к нам приходят из других ВУЗов на защиту, и членами наших диссертационных советов являются ведущие ученые других ВУЗов России. И мы открыты, мы проводим интересные форумы. Вот сейчас мы только что провели форум – женщины на службе отечеству, в преддверии праздника 8 марта. 5 марта мы собирались, и приглашали себе не только представительниц женщин-военнослужащих наших коллег, из других ВУЗов Министерства обороны, но и из других силовых структур. К нам пришли представители всех, и приглашали женщины из гражданских организаций, которые я считаю, что тоже многие находятся именно ан службе отечества. Потому, что служить отечеству ведь не обязательно в погонах.
С. БУНТМАН: Ну, все-таки да, конечно вы правы, но все-таки в погонах. Все-таки что у нас в обществе ещё мешает тому, чтобы женщины, в общем-то, в больших количествах выбирали себе военную профессию. Потому, что дело не в том, чтобы их заставлять, там всех девочек призывать. А в том, что я уверен, что многие девушки, многие женщины, они просто склонны к воинской службе, хотели бы, и что-то мешает. Что мешает?
Е. КНЯЗЕВА: Я не заметила, чтобы что-то мешало, к нам приходят девушки…
С. БУНТМАН: Что-то мешает психологически. Нет, ну все-таки отношение общества может быть? Все-таки мы чуть-чуть как-то так патриархальны в этом отношении.
Е. КНЯЗЕВА: Ну, по сравнению с другими странами, может быть. То есть, существует иная традиция в таких странах, как США, Израиль, Куба, Великобритания может быть, Дания, Франция, Норвегия. У них давняя традиция, но, а наша традиция не менее глубокая, и интересная. Женщины в вооруженных силах уже 300 лет у нас служат, с петровских времен. Это Петр I своим указом, разрешил женщинам быть медсестрами, и с тех пор традиция эта не прерывалась, и я так думаю, что к опыту зарубежных стран надо относиться тоже очень взвешенно и критически. Потому, что я считаю, что у нас есть свой замечательный опыт. И надо учитывать все-таки свои социально-культурные традиции. Мне кажется, что как раз в наших вооруженных силах, очень разумный, рациональный, грамотный подход к служению женщины. Потому, что все должно быть целесообразно. Если например… Чем у нас женщина сильна? Дисциплинированностью своей, исполнительностью, нравственностью. Ведь согласитесь, что присутствие женщины в воинском коллективе, сказывается на этот воинский коллектив положительно. И мужчины себя…
С. БУНТМАН: Ну, как организовать, конечно.
Е. КНЯЗЕВА: Себя по-другому ведут. Женщины – есть очень много грамотных, умных женщин, которые склонны и к аналитике, и к стратегическому мышлению. Вот надо использовать этот потенциал, и есть…
С. БУНТМАН: Конечно, надо использовать.
Е. КНЯЗЕВА: Но женщины… У женщины другая физическая организация, у нее организм устроен по-другому.
С. БУНТМАН: Я понимаю, да. Но вот всегда было, сколько там, на метрострое, когда папа там работал, сколько… Крановщица. Крановщица может быть, а танк водить не может. Причем с этими, знаете… Что такое кран, тогдашних времен, вот этот самый, с такими рычагами. Значит, шпалы могут класть женщины несчастные…
А. ЕРМОЛИН: Потому, что мы жалеем женщин.
С. БУНТМАН: Жалеем.
Е. КНЯЗЕВА: Ну, у нас может быть… Слава богу, уже может быть те времена прошли, когда вручную клали шпалы.
С. БУНТМАН: Нет, ну я уверен, что существует множество и девушек, молодых женщин существует, которые… Есть же спортсменки замечательные, и у нас. И которые… И в видах спорта которые требуют серьезной физической силы. Я уж не говорю там о полувоенных видах спорта. Таких как биатлон и так далее.
Е. КНЯЗЕВА: Да, согласна, конечно.
С. БУНТМАН: И мне кажется, что девочка… И честолюбивая девочка, которая хочет именно на воинской службе, наравне с мужчинами, а не только какую-нибудь специфически-женскую службу, она имеет на это право.
А. ЕРМОЛИН: Это мы сейчас генерал-майора убеждаем.
С. БУНТМАН: Генерал-майора убеждаем.
Е. КНЯЗЕВА: Ну, у нас все специальности открытые. И мы просто… У нас вообще, юридически мы можем занимать любую должность, но целесообразно ли это? И бывают исключения, Раньше генералов-то не было женщин. Вот указом президента РФ, 9 июня появился у нас генерал, да? Вот в женской форме. И это замечательно, потому, что теперь девочки, молодые девушки видят, что они могут дослужиться до больших звезд, это замечательно.
С. БУНТМАН: До генерала, а не до генеральши могут дослужиться.
Е. КНЯЗЕВА: Да, это очень важно. И вы знаете, у нас учатся девушки… Мне вообще очень приятны ваши эти вопросы, вы так хорошо говорите о девушках, у вас… Да, кончено надо заботиться о нашем подрастающем поколении, конечно надо думать о том, как создать им все условия, чтобы они могли реализовать свои возможности. Потому, что кончено среди девушек тоже могут быть настоящие сильные военные герои.
С. БУНТМАН: Конечно, и командиры могут быть.
Е. КНЯЗЕВА: Командиры могут быть, конечно. И сейчас есть женщины, занимают командные должности. Кстати, в армии, насколько я это читала в нашей открытой прессе, в армии США тоже не так все просто, они судятся. Они судятся, чтобы им разрешили занимать командные должности, чтобы их пускали на передовую, в боевых действиях участвовали.
С. БУНТМАН: Конечно судятся, они требуют этого, да?
Е. КНЯЗЕВА: Вот видите, какие у нас замечательные девушки и женщины? Мы ни с кем не судимся, мы всем довольны, мы не хотим быть вот такими псевдо-эмансипированными…
С. БУНТМАН: Да это (неразборчиво), если девушка талантливая, и военных (неразборчиво)…
Е. КНЯЗЕВА: Ну и зачем же её кидать в бой сейчас, когда над нами мирное небо? Мне кажется, что вот когда война, когда какая-то чрезвычайная обстановка, мы все встанем в строй, мы все будем в бою. Вспоминает великую отечественную войну, 800 тысяч женщин участвовало в великой отечественной войне, 86 героев, 150 тысяч награждены боевыми орденами и медалями. Российская женщина может всё. Но просто когда в этом нет необходимости и целесообразности, пусть это делают мужчины.
С. БУНТМАН: Да, я понимаю, но когда мы исходим из того, что по таланту, да по умениям, я думаю, что совершенно реальна ситуация, когда женщина-командир гораздо талантливее спасет жизнь и себе, и своим подчиненным.
Е. КНЯЗЕВА: Я с вами абсолютно согласна.
А. ЕРМОЛИН: А куда вы к себе приглашаете девушек? На какие факультеты?
Е. КНЯЗЕВА: Девушек мы приглашаем… Сейчас у нас учатся девушки на финансовом, переводческом и… Ну, психологи у нас девушки тоже учатся сейчас. Приглашаем всех, и будем рады. Ждем сейчас вот официального объявления набора, и если будет набор, уважаемые девушки, приходите.
С. БУНТМАН: А как у вас организовано? Это какие документы надо подавать, куда надо подавать? Что необходимо для этого дополнительно, по сравнению с другими ВУЗами?
Е. КНЯЗЕВА: Документы надо подавать в военкомат конечно, все через военкомат. Если учатся молодые люди, юноши, девушки в суворовских, кадетских училищах, то через руководство этих заведений. В воинских частях тоже там свой отбор идет. Ну, то есть через своего командира.
С. БУНТМАН: До которого числа можно… Это здесь как-то заранее достаточно надо…
Е. КНЯЗЕВА: Документы надо подать до 20 апреля.
С. БУНТМАН: До 20 апреля уже. Вот запомните те, кто задумывается об этом, пожалуйста, что до 20 апреля.
Е. КНЯЗЕВА: И вся информация о приеме у нас размещена на официальном сайте Министерства обороны mil.ru, у нас есть своя страничка там, где раздел образования. Мы всех с радостью ждем. У нас… Кстати, спасибо вам большое, уважаемый Сергей Александрович, что вы так замечательно говорите о женщинах.
С. БУНТМАН: Нет, ну это, по-моему, справедливо.
Е. КНЯЗЕВА: Да, спасибо вам.
С. БУНТМАН: Это по-моему справедливо, и, по-моему, это естественная ситуация, и для современного общества. Ни какое-то там натужное равноправие, и такой (неразборчиво) в худшем понимании.
Е. КНЯЗЕВА: Вы правы.
С. БУНТМАН: А здесь дело в том, что мне кажется, что способности мы должны дать возможностям развивать и мальчикам и девочкам. То, к чему они приспособлены.
Е. КНЯЗЕВА: Да, вы знаете, ну мальчики… Мы сегодня совсем не говорим про мальчиков, наверное потому, что сегодня мы…
С. БУНТМАН: (Неразборчиво) женского дня, да.
Е. КНЯЗЕВА: Да, женский день. Говорим про девочек. Ну, раз заговорили про девочек. У нас учатся почти 200 девушек-военнослужащих, девушек-курсантов, вот на этих трех факультетах, как я вам сказала. Переводческом, финансово-экономическом и гуманитарном, на психологов. Когда мы говорили о вступительных экзаменах, то вот девушки со вступительными экзаменами справляются блестяще. Я порой даже удивлялась, как они выполняют все нормы физической подготовки.
С. БУНТМАН: Ну, еще бы, готовятся.
Е. КНЯЗЕВА: Да, и чтобы к нам поступить, надо обратить внимание на медицину, то, чтобы все было в порядке. У нас ещё и существует профессиональный отбор по пригодности к службе в вооруженных силах. Ну, так вот, девушки у нас очень хорошо всё сдают. Они быстро плавают, у нас плавание еще. И плавают быстро, и бегают быстро, быстрее ветра, не догнать. И Грамотные девочки, замечательные. Вот мы каждый семестр подводим в университете итоги, чьи же группы, какие группы оказались лучшими по результатам. Причем включаются все показатели их учебной и служебной деятельности. И так интересно, вот за этот семестр первое, второе, третье место получили учебные группы девушек курсантов. Ничего не хочу сказать плохого про наших юношей, они у нас тоже замечательные. Но видите, какие девушки у нас. Высокий потенциал.
С. БУНТМАН: Нет, вы знаете, всегда вот, что. Как когда-то ещё очень давно, в разных странах идет патруль, когда полицейский патруль идет парень и девушка. Девушку я больше опасаюсь. То есть, с большим… Потому, что я знаю, что она прошла для того, чтобы стать и патрульным, и настоящий офицером полицейским, что она прошла очень многое, и что она абсолютно сознательно. И что от нее ты не дождешься там не разгильдяйства, не снисхождения, с ней шутить не надо.
Е. КНЯЗЕВА: Да. И вот думаю тоже, почему девушки к нам поступают? Мне кажется, что наверное это может быть и семейная традиция, и вообще когда говорят о воспитании, там говорят: вот, там школа плохо воспитала, там-то не воспитали. Ну а вообще в преддверии женского дня, все-таки это к родителям.
С. БУНТМАН: Только семья.
Е. КНЯЗЕВА: К родителям вопрос. Потому, что говоря о воспитании. Ну, вот женский день сейчас. Вот низкий поклон тем матерям, которые не смотря на нынешнее время, которые требуют от женщин все-таки высокого профессионализма. Сейчас женщины везде работают. Но вот замечательные те матери, которые все же всегда на первое место ставят проблему воспитания своих детей. Потому, что никто кроме матери и отца, не сможет дать своему ребенку всего того, что ребенку необходимо. Ребенок воспитывается в семье, и примером своих родителей.
С. БУНТМАН: Конечно.
Е. КНЯЗЕВА: Поэтому дорогие, любимые женщины, я вас всех поздравляю с праздником от всех души, и желаю мира и счастья вашим семьям, успехов вам в воспитании ваших детей.
С. БУНТМАН: Спасибо большое, а мы вас Елена Георгиевна поздравляем.
Е. КНЯЗЕВА: Спасибо.
С. БУНТМАН: Это было наше заседание.