Организация набора в высшие образовательные учреждения Ракетных войск стратегического назначения в 2015 году - Владимир Нестеров - Военный совет - 2015-02-21
21.02.2015
Организация набора в высшие образовательные учреждения Ракетных войск стратегического назначения в 2015 году - Владимир Нестеров - Военный совет - 2015-02-21
Скачать
А. Дурново
―
12.06 в Москве, действительно это «Военный совет», как вы только что узнал, и как мы только что тоже узнали. Анатолий Ермолин, Алексей Дурново, «Организация наборов в высшее образовательное учреждение Ракетных войск стратегического назначения в 2015-м году», тема нашего сегодняшнего эфира. А в гостях у нас начальник отдела военного образования Ракетных войск стратегического назначения, полковник Владимир Нестеров. Владимир Владимирович, добрый день.
В. Нестеров
―
Здравствуйте.
А. Дурново
―
Если есть вопросы у вас, вы можете воспользоваться СМС порталом нашим, и написать ваши вопросы. СМС на номер: +7-985-970-45-45, а так же можете воспользоваться твиттером, где к вашим услугам аккаунд @vyzvon.
А. Ермолин
―
У нас точно есть вопросы. Владимир Владимирович, прежде чем перейти к нашей ключевой теме, расскажите, что такое вообще отдел военного образования? Вот чем вы занимаетесь по своему функционалу?
В. Нестеров
―
Ну, я хотел бы начать все-таки с того, что поздравлю всех с наступающим праздником, днем защитника отечества. И про отдел военного образования мог сказать следующее: мы занимаемся тем, что мы готовим… Как раз таки готовим этих самых защитников отечества. То есть, отдел военного образования занимается вопросами организации, подготовки высококвалифицированных военных кадров. ВУЗов, в частности ВУЗов Ракетных войск стратегического назначения. У нас в РВСН один такой ВУЗ, это военная академия РВСН имени Петра Великого. Она имеет филиал в (неразборчиво) составе, который находится в городе Серпухове.
А. Дурново
―
А вот значит ли это, что вы себе очень четко представляете вот тот человеческий капитал тех людей, которые обучившись в ваших учебных заведениях, потом приходят нести там боевое дежурство. Вот есть ли у вас некой такой образ, да? Некая профессиограмма того, кого вы должны подготовить на выходе?
В. Нестеров
―
Безусловно. Безусловно, мы четко понимаем, какие требования предъявляются к выпускнику ВУЗа РВНС. Ведь процесс образования у нас построен следующим образом: существует система государственных требований к выпускнику ВУЗа, так называемый федеральные государственно-образовательные стандарты. А существует еще система так называемых квалификационных требований. Ну, можно сказать, это ведомственный стандарт Минобороны, в которых изложены те требования, которые предъявляются к выпускнику ракетного ВУЗа. То есть, что он, какими компетенциями, как сейчас это модно говорить, он должен обладать, этот человек. И все это расписано не только на бумаге, это не только слова пустые. Дело в том, что у нас особенность та, что все 100% выпускников находят свое применение в войсках по выпуску. Все они так сказать получают распределение на конкретные должности, именно на те должности, на которые мы их готовим. И у нас существует система обратной связи. То есть, система отзывов, которые командиры, начальники составляют на своих подчиненных, и отправляют их к нам в отдел военного образования. Мы эти отзывы обобщаем, анализируем, готовим справки соответствующие, готовим указания в ВУЗы соответствующие о том, как надо подкорректировать подготовку. Ну и хочу вам казать, что более 90% наших выпускников соответствуют занимаемым должностям. То есть, ракетное вооружение находится в надежных руках, с этим все у нас в порядке.
А. Ермолин
―
А на каком этапе вы начинаете работать с абитуриентами? И как вы это делаете, если делаете?
В. Нестеров
―
Безусловно.
А. Ермолин
―
Я имею в виду какую-то предварительную диагностику…
В. Нестеров
―
Конечно, конечно. Это носит название довузовская подготовка у нас. Это целое направление нашей деятельности, мы поддерживаем очень широкие контакты с разного рода ветеранскими, патриотическими организациями. Общаемся непосредственно с учениками кадетских классов различных, Суворовских училищ. И начинаем мы работу с ними конечно не только в выпускном классе.
А. Дурново
―
А когда приблизительно? Классе в 7?
В. Нестеров
―
Ну, обычно набор в Суворовские училища, он происходит с 5, 6, 7 класса. Вот примерно с этого возраста мы начинаем работать с нашими будущими абитуриентами, с будущими курсантами военных ВУЗов. Ну, это правильно. Я считаю, что раньше нет смысла конечно работать, начиная с детских садов. Потому, что ребенок должен определиться, ребенок дожжен понять свою так сказать стезю к чему предрасположен. И родители безусловно должны прежде всего тоже это понять.
А. Ермолин
―
А есть ли у вас свои кадетские корпуса? Ну, вот именно которые под эгидой РВСН существуют?
В. Нестеров
―
Значит у нас в РВСН в настоящий момент нет Суворовских училищ, которые были закреплены за Ракетными войсками стратегического назначения. Ну, эта ситуация, я думаю в ближайшее время изменится, и с 1 сентября 2015 года мы планируем провести набор в Пермское Суворовское военное училище, которое будет существовать и функционировать под эгидой ракетных войск стратегического назначения. Будем осуществлять набор туда мальчиков 5, 6, 7 классы.
А. Ермолин
―
Рано.
А. Дурново
―
Это с 1 сентября уже.
А. Ермолин
―
Но на самом деле нормально конечно.
В. Нестеров
―
С 1 сентября 2015 года. 250человек мы набираем в этом году, но надо понимать, что это начало. Сейчас идет активно процесс формирования, создания этого Пермского Суворовского училища. Оно создается конечно не на голом месте, но тем не менее строительные работы сейчас идут полным ходом, (неразборчиво) должно быть современным, удовлетворять всем высоким требованиям к образованию, к детскому образованию, к условиям размещения и жизни там детей.
А. Дурново
―
А вот скажите пожалуйста, вы говорили, что там набираете мальчиков, а есть ли какой-то набор для девочек? Или хотя бы какие-то идеи, какие-то проекты там в будущем их набирать? Или пока это чисто мужское?
В. Нестеров
―
Ну, что касается Суворовских училищ, то это безусловно пока только чисто мужское, для девочек у нас есть пансион воспитанниц Минобороны, которое существует в Москве. А что касается набора девушек в военные ВУЗы РВСН, то мы практиковали набор девушек в военные ВУЗы. Мы набирали девушек и в Ростове, и в Серпухове у нас обучались девушки, и в Москве в академии Петра Великого. Они у нас обучались по малым специальностям. Ну, специфическим малым специальностям, допустим метрология, или связь. Но с тех пор прошло уже определенное время, и система высшего военного образования перетерпела некоторые изменения, и теперь подготовка по вот этим малым специальностям, она сосредоточена в определенных ВУЗах, в специализированных ВУЗах. Ну, допустим, в академии связи Буденного в Санкт-Петербурге готовят связистов всех профилей. То же самое со специальностью метрология произошло, поэтому сейчас на данный момент в ВУЗах РВСН мы девушек не готовим. Не принимаем девушек, и их не обучаем. Потому, что наши специальности…
А. Ермолин
―
Девочкам то обидно. Все спрашивают все время нас, когда девочек…
В. Нестеров
―
Наши специальности подразумевают боевое дежурство, здесь очень тяжело, понимаете девушке, женщине в отрыве от семьи находиться несколько дней.
А. Дурново
―
Ну раз уж сейчас мы тему специальностей затронули, то по каким специальностям вы готовите сейчас?
В. Нестеров
―
Я хочу сказать, что в ВУЗах РВСН очень широкий спекр политехнических специальностей. Наши коллеги, то есть гражданские ВУЗы – это МВТУ имени Баумана, это МАИ. То есть, это очень… Сибирский государственный университет аэрокосмического приборостроения, это Санкт-Петербургские ВУЗы серьезные. То есть, специальности очень серьезные, и очень наукоемкие. Ну, допустим это проектирование производства и эксплуатации ракет и ракетно-космических комплексов, наземные транспортно-технологические средства, система управления летательными аппаратами, электроника и автоматика физических установок. То есть вы понимаете, что здесь надо учиться, учиться и учиться по этим специальностям.
А. Ермолин
―
Но это сложные специальности, и как раз возвращаясь к теме отбора… То есть, это вот не просто набрать ребят, ну скажем так здоровых, патриотичных, и со склонностями к лидерству, к военному управлению. То есть, вам-то нужны люди, имеющие предыдущие качества, да? Плюс к этому еще и которые дружат в общем-то с интеллектом по очень большому счету. Вот собственно как вы их отбираете, какая у вас система, вот на входе как вы... Какие экзамены, как вы понимаете, что это те, кто вам нужен? Сложно вообще к вам поступить?
В. Нестеров
―
Хороший вопрос. Я хочу сказать сразу, что военные ВУЗы – они функционируют в общей системе высшей школы государства, поэтому правила набора в них четко регламентированы.
А. Ермолин
―
ЕГЭ.
В. Нестеров
―
Единый Государственный Экзамен, ЕГЭ. Значит для того, чтобы поступить в военную академию РВСН и ее филиал, надо иметь результаты ЕГЭ по трем дисциплинам: это математика, русский язык, и физика. Притом математика – это профильная часть. С этого года математика сдается, мы знаем, да? Базовый уровень, профильный уровень. Нас нужен профильный уровень. Потому, что им придется столкнуться со всеми этими дисциплинами в ходе обучения очень активно.
А. Ермолин
―
А профильный уровень предполагает тоже такое тестирование, или все-таки собеседование?
В. Нестеров
―
Да, да, это все ЕГЭ по государственным правилам.
А. Ермолин
―
А вот ваша независимая такая оценка, вот вы уже все-таки несколько лет, или там пару лет, когда возобновили набор, вы уже видите детей, которые к вам приходят… Отобранных по результатам ЕГЭ. Есть разница в ту или иную сторону? Объективно скажем тот балл, который они получают в ходе такого всеобщего национального тестирования с тем, которые к вам приходят?
В. Нестеров
―
Ну, для нас, для членов приемных комиссий ВУЗов, ЕГЭ безусловно несколько облегчило жизнь. То есть, ребята приходят уже с готовыми результатами, нам не надо проводить с ними экзамены, мы их учитываем. Ну, а хочу сказать, что качество набора, качество принятых курсантов все-таки зависит не от формы проведения этого отбора, будь то ЕГЭ, или это будет опрос, письменный экзамен собеседования. Это вопрос конкурса. Если у нас есть конкурс 2-3 человека на конкурс, это позволяет мне отобрать ребят, которые будут хорошо обучаться, которые я уверен, что успешно закончат ВУЗ.
А. Ермолин
―
Вы имеете в виду с одинаковым баллом ЕГЭ, да?
В. Нестеров
―
Да. Если такого конкурса нет, то вне зависимости от того, что там, как будут проводиться испытания эти вступительные, успеха не будет.
А. Ермолин
―
А как кстати… Да, вот если пришли ребята с одинаковыми баллами по ЕГЭ, и… Вот как вы как раз…
В. Нестеров
―
Значит, помимо ЕГЭ у нас есть еще дополнительные испытания. Дополнительные испытания – это уровень физической подготовленности кандидата, то есть экзамен по физической подготовки…
А. Дурново
―
А какие нормативы там сдают?
В. Нестеров
―
Которые включают в себя подтягивание, бег 100 метров, и бег 3 километра. Вот эти 3 основные дисциплины: сила, быстрота и выносливость мы оцениваем у ребят. Кроме этого, со всеми поступающими проводится профессионально-психологический отбор. То есть, мы оцениваем этого кандидата на его способность адаптироваться к коллективу, мужскому коллективу. Его способность стать офицером, его лидерские качества, все это оценивается, и выставляется тоже соответствующая оценка.
А. Дурново
―
Это (неразборчиво) тест, или это собеседование?
В. Нестеров
―
Да, это сложная система тестов, которая абсолютно объективна. То есть, человек общается с машиной. И это беседа… Это безусловно беседа и с психологом.
А. Ермолин
―
Глубинное интервью.
В. Нестеров
―
Да, да, да, это и точка зрения командира подразделения, к которому этот парень попал. То есть, мы оценку по профессионально-психологическому отбору не можем поставить сразу же по результатам тестирования, нет. Мы наблюдаем за этим человеком, он находится в подразделении во время проведения вступительных испытаний, мы смотрим за ним. И по совокупности всего этого, выставляем ему оценку, оцениваем его.
А. Ермолин
―
А вот если приходит парень, у которого скажем так, балл ЕГЭ чуть-чуть пониже, чем у его конкурента, который там из какой-нибудь кавказской республики приехал, и мы знаем, как там иногда сдают ЕГЭ да? Ну, даже нет, даже если с не кавказской республики, вот нормальные, обычные ребята приехали, там не важно откуда, у них одинаковые результаты ЕГЭ. И ну вы видите по результатам психологического тестирования, что вот этот сильнее. Потому, что он перспективен.
В. Нестеров
―
Первая группа профессиональной пригодности, в соответствии с приказом министра обороны, позволяет ему стать в конкурсном списке выше кандидатов на поступление, имеющих более низкую группу профессионально-психологической пригодности. Вне зависимости от того…
А. Дурново
―
А что за механизм, как он работает?
В. Нестеров
―
Это все совершенно четко регламентировано и прописано в приказе министра обороны №100, порядок составления этого конкурсного списка, порядок проведения конкурсного отбора абитуриентов, где все четко и понятно.
А. Ермолин
―
А физическая подготовка? Вот тоже… Ну, я просто…
В. Нестеров
―
Нет, физическая подготовка определяющей не является. Мы исходим всегда из того, что конечно если человек слаб в подтягивании, в беге, то за время обучения в военном ВУЗе он свое наверстает. Я тоже, когда поступал в военный ВУЗ, я подтягивался по минимальной границе. Помню, 6 раз мог только подтянуться с большим трудом.
А. Ермолин
―
А я помню, бегал не важно. Мне сказали: «Ничего, в сапогах набегаешься».
В. Нестеров
―
Конечно, конечно, это все будет компенсировано.
А. Дурново
―
А скажите, пожалуйста, а вот если обратная ситуация, приходит человек с высокими баллами ЕГЭ, хорошо физически подготовлен, но вы выявляете у него психологические всевозможные сложности, и проблемы. Как тогда действовать? Он отправляется восвояси, или для него все-таки какие-то есть запасные ходы, сможет быть какие-нибудь планы Б, что-нибудь такое.
В. Нестеров
―
Очень распространенная ситуация, я сам неоднократно был секретарем приемной комиссии, когда парень приходит с прекрасными баллами по ЕГЭ, физически развит, но результаты профессионально-психологического отбора дают ему только третью допустим, или даже четвертую категорию профессиональной пригодности, то есть самые низкие категории. Начинаешь с этим человеком работать, разбираться индивидуально, и оказывается, что: «Вы понимаете, да я не хочу поступать. Это мама хочет с папой. Вот они меня сюда толкают, а я не хочу». Это все четко совершенно сразу отслеживается, и так сказать, технику не обманешь. Высокой группы профпригодности у этого человека не будет.
А. Ермолин
―
Кстати, вот про эти как раз глубинные интервью. Это единая методика для Минобороны, или скажем каждый вид поиска разрабатывает свою специально?
В. Нестеров
―
Да, в зависимости от уровня образования, куда поступает абитуриент. Есть же еще среднее профессиональное образование, вы не забывайте, что в ВУЗах РВСН в том числе мы набираем ребят на среднее профессиональное образование. Они по выпуску станут не офицерами, а прапорщиками. У них есть свои тесты профессиональной пригодности. А если он идет на высшее профессиональное образование, хочет стать офицером, они свои. Для каждого рода и вида существуют определенные особенности, и они реализуются.
А. Ермолин
―
То есть получается, вы готовите прапорщиков, это как колледжи у вас, да?
В. Нестеров
―
Фактически – да. Техникум по старому, колледж – это более широкий спектр реализуемых программ техникумов.
А. Ермолин
―
Первый раз… Вот седьмой год ведем программу, первый раз слышу, чтобы там ВУЗ готовил прапорщиков.
В. Нестеров
―
Я хочу сказать – это очень не плохая стезя для тех ребят, которые ну, может быть, не блещут знаниями. Ну, бывают такие люди, которые способны хорошо работать руками. Ну не тянет он по математике и по физике, ну не тянет. Потому, что зачисление на среднее профессиональное образование осуществляется по правилам, утвержденным образовательной организацией, то есть мы определяем, как зачислять этого кандидата. А мы зачисляем по результатам его школьного аттестата, и проводим с ним испытания по физической его подготовленности, оцениваем уровень его физической подготовленности, и провозим с ним психологические тесты, профпригодность его оцениваем. И ранжируем кандидатов вот по этим испытаниям, всё.
А. Ермолин
―
Это же огромная проблема вообще, даже не только в вооруженных силах… Даже не про вооруженные силы, а про промышленность, да? Вот как раз все же родители, у нас они все повернуты на том, что только высшее образование, да? И я знаю единицы молодых людей, которые приходят к родителям, и говорят: «Я хочу быть очень хорошим рабочим, чем средним инженером», да? Вот какая система у вас… Как вы понимаете, что вот пришел парень, которому нужно работать руками, ему это нравится, он будет зарабатывать может даже больше чем те, которые работают головой, и существует ли проблема отсекания определенного набора компетенций вот для такой категории… Ну, в свое время я помню, когда иностранцы там приезжали, смотрели, как (неразборчиво) банковская система например, они говорят: «У вас большая проблема, у вас слишком умные операционисты». Кстати прошло там 15 лет, вот вы зайдите, вот во всех отделениях Сбербанка там нет людей с высшим образованием, а тогда были только с высшим образованием. Сейчас сидят как раз вот люди после колледжей, после ПТУ, и так далее. Вот как вы вот этот комплекс проблем решаете? И вообще, не чувствуют люди себя обиженными, что ли, что вот вы тут мое человеческое достоинство принижаете, я хочу тут быть великим разработчиком, а вы мне говорите: понимаешь, старик, тебе все равно это не дано, вот давай работай руками, и…
В. Нестеров
―
Хороший вопрос, я постараюсь на него ответить вот так: мы с самого начала никаких ограничений в поступлении ни перед кем не ставим. Мы говорим, что хочешь, иди на высшее образование. Хочешь, иди на среднее, выбор твой. Вот увидишь, если конкурс там по 3-4 человека на место, то с твоими баллами ЕГЭ, которые ты к нам сейчас привез, у тебя очень мало шансов поступить. Мы беседуем с каждым, мы работаем с каждым, что мы заинтересованы в своих поступающих, в своих абитуриентах, курсантах, ну а тем паче офицерах. Я сейчас об этом чуть подробнее скажу. Если парень делает выбор, и говорит: да, я пойду на среднее профессиональное образование. Значит он приобретает… Во-первых он пользуется всеми теми преференциями, как и тот, кто обучается на высшем профессиональном образовании. Всеми видами довольствия, стипендия, все. Об этом даже разговора нет. Значит он обучается меньше, он обучается 2 года 10 месяцев, и в принципе если он за время обучения чувствует, что он способен к обучению, что он может освоить программу, он может повторно попытаться поступить на высшее профессиональное образование.
А. Ермолин
―
Но он на 3-й курс пойдет, или он потеряет…
В. Нестеров
―
Нет, он потеряет безусловно год.
А. Ермолин
―
Ну год не 3, да?
В. Нестеров
―
Ну, год не 3, да. Здесь сейчас у нас вообще это все достаточно новое, вот эта подготовка среднего профессионального образования. Но мы хотим сделать так, чтобы он терял конечно не 3 этих года, а ему было зачтено все, что он уже изучил. Но тем не менее, если он может сдать вступительные испытания, если он чувствует себя способным к обучению, он может перевестись для обучения по программам высшего профессионального образования. Тогда, как практика показывает – очень мало людей, которые хотят совершать такие рокировки в своей жизни.
А. Ермолин
―
А обратно? Вот парень поступил на высшее образование, а потом понял, что времени нет.
А. Дурново
―
А вот давайте ответ на этот вопрос… Времени нет, это у нас сейчас просто нет времени, потому что мы подъехали к кратким новостям и рекламе незаметно. Владимир Нестеров у нас в гостях, начальник отдела военного образования Ракетных войск стратегического назначения, полковник. Никуда не уходите, мы «Военный совет» продолжим буквально через 5 минут после новостей и рекламы.НОВОСТИ.
А. Дурново
―
12.35 в Москве, продолжаем «Военный совет», «Организация наборов в высшие образовательные учреждения ракетных войск стратегического назначения в 2015 году» наша сегодняшняя тема. В гостях у нас начальник отдела военного образования Ракетных войск стратегического назначения, полковник Владимир Нестеров.
А. Ермолин
―
Я предлагаю закончить вот тему, которую мы начали. Мы с удивлением узнали, что у вас помимо высшего образования, вы готовите еще в том числе и тех, кто делает руками. То есть, есть некая структура аля-колледжей внутри ВУЗа. И мы закончили первую часть эфира вопросом, а… Ну понятно, что лучшие выпускники средне-специального направления образования могут получить высшее, а бывает что наоборот, что парень понял, что не дано ему туда дальше? Там может быть вовремя на втором курсе можно понять, что там остановиться, да? Или может быть, вы поставите такой фильтр, видя, что человек не способен к настоящему развитию в качестве инженерно-технического состава.
В. Нестеров
―
Ну, пока в практике ВУЗов РВСН таких случаев не было. Все-таки мы считаем, что строгая школа, она самая лучшая. И если человек не обучается по программам высшего образования, ну, двоечник, назовем вещи своими именами, то мы конечно его отчисляем, а не восстанавливаем для обучения на среднее профессиональное образование. Подход у нас здесь такой.
А. Дурново
―
Давайте мы о порядке поступления поговорим. Что нужно делать, чтобы к вам поступить кроме того, что хорошо сдать ЕГЭ по математике, физике, русскому языку, и так далее.
А. Ермолин
―
И что надо сделать?
А. Дурново
―
И что надо сделать, да.
В. Нестеров
―
Необходимо подать заявление в военный комиссариат в первую очередь по месту жительства для того, чтобы начать оформлять личное дело поступающего к нам. Причем это надо сделать уже в самый крайний срок, это 1 апреля года поступления. Это связано с тем, что военный комиссариат будет оформлять допуск для работы со сведениями, составляющими государственную тайну. Это время достаточно не быстрое, как минимум 2 месяца, поэтому это надо сделать. Пройти медицинскую комиссию при военном комиссариате. Все, что там надо делать вам, там подробно расскажут, тут никаких вопросов быть не может. Результаты ЕГЭ, то есть ЕГЭ у нас сейчас дается в этом году в первой волне, в ВУЗах ЕГЭ сдаваться не будет в этом году, поэтому все надо сдать в школе, при школе. И с полученными результатами, со сформированным личным делом милости просим к нам с 1 по 4 июля происходит регистрация абитуриентов как в Москве, в академию Ракетных войск стратегического назначения, Китайгородский проезд, 9., так и пожалуйста, в филиал академии: город Серпухов, улица Бригадная, 17.
А. Ермолин
―
А это по времени одновременно с гражданскими ВУЗами происходит? Я просто вспоминаю время советское, когда в военное училище поступали на месяц раньше, и скажем, у абитуриентов была такая возможность, кто не поступил, может потом попытаться…
В. Нестеров
―
Да, это происходит сейчас одновременно, и сейчас мы сталкиваемся с теми фактами, когда человек поступает и к нам, и поступает куда-то в гражданский ВУЗ, и еще куда-то, еще. Но, как правило, он делает правильный выбор, и остается у нас. То есть, он понимает, где так сказать истинное, а где ложное.
А. Дурново
―
А вот если такую глобальную тему затрагивать, чем сейчас военное образование отличается от гражданского?
А. Ермолин
―
Вот я даже добавлю, можно к этому вопросу? Свое понимание чем раньше отличалось, да? Вот было такое глубокое убеждение, что вот самому умному лучше учиться на гражданке потому, что там больше возможностей для саморазвития, и так далее. Что с моей точки зрения правда, да? Как выпускника командного училища. С другой стороны в военных ВУЗах существовало такое золотое правило: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим». То есть, это система, которая гарантированно поставляла таких хорошистов как минимум, да? То есть, как раз работал вот этот принцип такого военного подхода, то есть в смысле заставим в том числе. Вот с вашей точки зрения такая система сохраняется? Ну, если вы в принципе с ней согласны, или у вас вообще другой концепт, или другое видение военного образования, и его отличия от гражданского?
В. Нестеров
―
Система безусловно сохраняется, мы боремся за каждого, и будем бороться за каждого, но при этом еще раз говорю, строгая школа самая лучшая на мой взгляд. Вообще, на мой взгляд, сейчас получить качественное высшее техническое образование моно только в военном ВУЗе. Почему я так считаю? Потому, что образование…
А. Ермолин
―
Сейчас (неразборчиво) обидится, МФТИ обидится.
А. Дурново
―
Ни в Бауманке, ни в МАИ, да?
В. Нестеров
―
Я высказываю свою точку зрения, и я ее все-таки выскажу до конца.
А. Ермолин
―
Конечно, да.
В. Нестеров
―
Я считаю, что это прежде всего, что наше образование имеет четкую практическую направленность. Ведь квалификация дает специалисту только практика. Даже если тебе прекраснейшие знания в голову вложили, они только позволят тебе качественно освоить свое дело. Ситуация у нас такая: все 100% наших выпускников распределяются в войска, и работают по специальности. 95% по отзывам из войск способны качественно выполнять свои задачи по должностному предназначению. То есть, практическая направленность подготовки. Следующее, наши научно-педагогические кадры. Я даже не буду говорить о том, что у нас в академии Петра Великого работает 74 доктора наук, 325 кандидатов наук, и доцентов. Лауреаты государственной премии, и так дальше, дальше, дальше. На мой взгляд, все же это не самое главное для технического ВУЗа, для технического военного ВУЗа. Я вот специально на программу принес справочку по кафедрам военной академии. Вот кафедра №1: имеют войсковой опыт 60% преподавательского состава. Причем здесь речь идет о войсковом опыте от командира ракетного дивизиона, и выше. То есть, это уже командиры достаточно серьезного уровня – 60%. Следующая кафедра эффективности боевых действий: имеют войсковой опыт 80% преподавательского состава, и так дальше. Средняя укомплектованность преподавателями, имеющими войсковой опыт составляет 70-90% преподавательского состава. Вот только в прошедшем учебном году, посмотрите, у нас размещены на должностях преподавателей один командир ракетной дивизии, один начальник штаба ракетной дивизии, и командир ракетного полка. Это только вот так, за последние 3 месяца так к примеру средствам. То есть, я к чему веду свою мысль? Кто обучает…
А. Ермолин
―
Практики вы имеете в виду?
В. Нестеров
―
Да, это не те люди, которые учат как делать, они учат делать, они знают свое дело, они практики, они связаны с жизнью, они дают не (неразборчиво) оторванные совершенно от жизни знания.
А. Ермолин
―
Ну, наверное это собственно и ваша стратегия, да? Потому, что собственно фундаментальные науки…
В. Нестеров
―
Это наша основа, конечно.
А. Ермолин
―
Да, они создают новые знания, а вы в общем-то занимаетесь прикладными я так понимаю исследованиями, да? То есть, и практика, и применение уже практика (неразборчиво).
В. Нестеров
―
Ну, в первую очередь конечно у нас это вопросы эксплуатации, мы готовим специалистов-эксплуатационщиков, в отличии вот вы назвали Бауманка, и так дальше, они готовят специалистов по проектированию.
А. Ермолин
―
И вы трудоустраиваете естественно всех, в отличие от гражданских ВУЗов.
В. Нестеров
―
А мы готовим специалистов (неразборчиво), да. И всех трудоустраиваем.
А. Дурново
―
Кстати, это важный вопрос на счет трудоустройства. Потому, что это очень характерно для гражданских ВУЗов, да? Вот я например историк по образованию, работаю журналистом. А как у вас устроено… Вот выпустился человек, как его... Вы его дальше как-то ведете, вы ему помогаете, куда он попадает?
В. Нестеров
―
Он не просто так выпустился…
А. Дурново
―
Да, вот…
В. Нестеров
―
Еще за полгода до его выпуска начинается процесс его распределения, понимаете? То есть, мы готовим…
А. Дурново
―
То есть, в январе условно знает, где он будет, когда все кончится.
В. Нестеров
―
К моменту своего выпуска он уже знает, куда он поедет служить, и на какую должность он поедет служить. Потому, что мы готовим людей не просто так в никуда, и чем больше, тем лучше и так дальше. Мы исходим из кадровых потребностей войск, мы знаем, сколько у нас офицеров служат, по каким специальностям. Мы знаем естественную убыль офицерского состава, мы все это четко рассчитываем, просчитываем, набираем людей, обучаем людей, и распределяем людей. То есть, они у нас все находятся на своих должностях.
А. Дурново
―
А его мнение, желание учитывается при распределении?
В. Нестеров
―
Учитывается, но в определенных конечно пределах. И если парень уже офицер, закончил военный ВУЗ с красным дипломом, золотой медалью, он имеет так называемое свободное распределение.
А. Дурново
―
То есть, может сам выбрать.
В. Нестеров
―
Он может выбрать, ему предлагаются на выбор все допустим ракетные дивизии, ракетных войск стратегического назначения. Пожалуйста, хочешь в Иркутск, хочешь…
А. Дурново
―
А тот кто хуже учится, ему достается то, что осталось, да?
В. Нестеров
―
Да, хочешь в (неразборчиво), куда хочешь, туда и езжай. 12 ракетных дивизий, все готовы тебя принять. И за такого выпускника естественно и командиры будут бороться тоже, такие всем нужны люди. Конечно самые ребята, которые показывают хорошие успехи в науках, склонны к аналитической научной работе, мы тоже таких отслеживаем. Он после нескольких лет службы в войсках подаст заявление, поступит в адъюнктуру, мы сделаем из него военного ученого.
А. Ермолин
―
Вот в свое время, когда в Соединенных Штатах развивалась кремневая долина, у нас Зеленоград, и в общем-то шла борьба за обеспечение преимуществ в микроэлектронной технике, собственно тогда появились и боевые информационные управляющие системы, и существовал опыт, особенно на ВМФ. Вот Горшков любил практиковать, когда брали как раз таких самых лучших ребят с золотой медалью из военных училищ, потом брали самых лучших ребят из тех же МФТИ, ИТМО там и других, и создавали для них специальные условия для работы. То есть, их перемешивали в такие вот кластеры, да? Очень много платили… Ну платили может не очень много, но были реальные финансирования для проведения исследования, разработок, и так далее. То есть, по сути дела то, о чем ученые сейчас мечтают, в свое время при Горшкове у нас это было сделано. То есть, когда там капитан имел бюджеты на проведение таких (неразборчиво), да? Там которых сейчас и не снится может быть целым институтам. Вот вам что-то о такой практике известно? И есть ли что-нибудь похожее сейчас, когда смешиваются два типа молодых, самых умных людей страны. Одни с погонами, а другие просто с хорошими дипломами.
В. Нестеров
―
Ну я уже говорил, что несколько разная специфика подготовки кадров в технических ВУЗах военных и гражданских. Что мы все-таки готовим специалистов-эксплуатационщиков. Не теоретиков, не проектировщиков, а эксплуатационщиков. Конечно такое смешение, о котором вы говорите, оно имеет место. И в той же военной академии РВСН, туда приходят ведь не только лучшие выпускники в адъюнктуру поступают, но и туда же поступают те же выпускники учебно-военных центров, которые существуют у нас при той же Бауманке, при МАИ. И эти люди тоже находят себя в войсках. Безусловно они применимы, и безусловно их нужно брать, использовать, об этом даже никто и не спорит. Но для того, чтобы подготовить специалиста по эксплуатации техники в войсках, лучше этой задачи, чем военная академия РВСН, ни один гражданский ВУЗ не решит. Я хотел бы еще предостеречь родителей и самих поступающих от того соблазна, который сейчас очень широко для поступающих в этом году… Ну везде, льется отовсюду практически. Это так называемые учебно-военные центры, и прочее, прочее, система военной подготовки вне военных ВУЗов. Эта система была создана, начиная с 2008 года она…
А. Ермолин
―
То есть, вы к ней скептически относитесь?
В. Нестеров
―
Я к ней отношусь очень скептически конечно.
А. Дурново
―
А почему?
В. Нестеров
―
И считаю, что офицера можно подготовить только в условиях специфической военной среды, только в условиях военного ВУЗа. Извините, только в условиях проживания первого или второго года службы в казарме, понимаете? Это все накладывает определенную специфику и на психику этого человека. Он становится именно в этих условиях командиром – единоначальником, который понимает нужды своих подчиненных, понимает своих солдат. Как человек может придти в казарму, если он никогда там не жил?
А. Дурново
―
А в центрах сейчас не только запас готовят, или там готовят…
В. Нестеров
―
Я не говорю сейчас о военных кафедрах. Военные кафедры – это структура по подготовке офицеров запаса. Она существовала, существует и должна существовать на мой взгляд. А учебно-военные центры – это подготовка кадровых офицеров. И я еще раз хочу подчеркнуть, что конечно никакой учебно-военный центр полноценного офицера… То, что я вкладываю в это понятие, подготовить не сможет. Без армейской, без военной среды, подготовить офицера невозможно в гражданском ВУЗе. Можно подготовить инженера, можно подготовить специалиста, бакалавра, магистра, но только не офицера, командира, единоначальника.
А. Ермолин
―
Ну, вот я готов с вами поспорить, хотя собственно говоря, сам глубокий сторонник того, о чем вы говорите. Но я понимаю, что то, о чем вы говорите – это касается офицера командного профиля. То есть, который будет работать с личным составом, у которого будет команда, которой он будет управлять. Но ведь есть же ряд специальностей, которые находятся на стыке с оборонкой, с военно-промышленным комплексом, с НИИ, и так далее. Вот вы считаете, что в общем-то… Ну, произнесу страшное слово кластер, да? То есть, в котором наверное должно быть место вот таким структурам, о которых вы говорите, они закрытые, где такая вот хорошая офицерская косточка, там офицер, который точно жил в казарме. Ну кстати говоря, я не уверен, что у вас такие казармы, в которых например это мы с вами жили в свое время. Я сомневаюсь, что у вас там…
В. Нестеров
―
Ну, слово казарма – давайте я условно (неразборчиво). Это весь быт, понимаете? Это весь уклад. Воинская среда, я бы так назвал.
А. Ермолин
―
Вот я это к чему? Я к тому, что ведь все-таки вот эти идеи, которые… Я тут адвокатом Минобороны выступаю, да? Они же создают некую такую среду вокруг сугубо военной среды, да? Вот как раз и что ставят привлекательные предложения для ребят с высшим образованием. Ну не всем свезло стать сразу же курсантами, да? А зачем закрывать тогда дорогу для тех, кто все-таки хотел бы как-то работать и на военно-промышленные комплексы, на вооруженные силы?
В. Нестеров
―
Дорогу наверное закрывать безусловно не надо, но надо понимать, что потребность вот в таких офицерских кадрах, она значительно… Она очень не велика, так скажем. И в современных вооруженных силах разделить вот как вы сейчас предлагаете команды и инженерные задачи… Команды и инженерный профиль – ну просто не возможно. Они очень изменились вооруженные силы, уже со времен Первой мировой войны, понимаете? То есть, нельзя сказать, что вот этот командир, а вот это инженер военный, нет. Он одновременно и командир, он решает задачи административные, командует подразделением, и в то же время ему приходится решать инженерные задачи, в том числе по эксплуатации ракетной техники. Я конечно прежде всего привязываюсь к РВСН.
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) обсуждали эту технику, вот например я думаю, что такая профессия, как программист собственно является чуть ли одной из ключевых… Ну, скажем у вправлении пусками и так далее. Так вот насколько я знаю, психические и психологические особенности самых продвинутых программистов, да? Они очень сильно не стыкуются с тем, о чем вы говорите. Там ребята даже сами про себя шутят, что мы такие социально не адаптированные. То есть, это такие люди, которым собственно говоря вот там вот за этим экраном… Я показываю, кто не видит, на компьютер, для них там жизнь самая настоящая, да? А все-таки взаимоотношение в воинском коллективе – это отношения между людьми. Что скажете?
В. Нестеров
―
Ну, вы только по-моему подтверждаете мои слова, я не вижу здесь никакого противоречия.
А. Дурново
―
Спорили-спорили, спорили-спорили, а в результате…
В. Нестеров
―
Да, да, да.
А. Дурново
―
Только подождите, я хотел еще спросить… У нас не так много времени осталось, о том, как проходит обучение вот между поступлением и выпуском. Вообще сколько лет, каков распорядок, и так далее.
А. Ермолин
―
И какой был, кстати говоря.
А. Дурново
―
Да, и какой быт?
В. Нестеров
―
Ну, я хочу сразу сказать, что по сравнению со студентами, курсанты более защищены социально. До того момента, как он заключает контракты, это происходит на втором курсе. Обучение у нас происходит 5 лет, у нас реализуются в ВУЗе программы специалитета, пятилетнее обучение у нас, нет у нас бакалавров. До того, как он заключает контракт, он получает как рядовой срочной службы около 2 тысяч рублей в месяц. После заключения контракта его денежное довольствие возрастает. Ну, это где-то 12 тысяч рублей, от 12 тысяч рублей в месяц. Ну, будет все зависеть от его успехов в учебе, это все тесно связано. Предоставляете 2 раза в году в обязательном порядке каникулярные отпуска, это летний каникулярный отпуск 30 суток, и зимний каникулярный отпуск. Система обучения…
А. Ермолин
―
2 недели?
В. Нестеров
―
Да, и 2 недели зимой, конечно. Система обучения точно такая же очная, как и в гражданских ВУЗах. Это 36 часов аудиторных занятий в неделю, 54 часов занятий с учетом вне аудиторных, самостоятельной подготовки. Это все виды положенные военнослужащему довольствие бесплатное разумеется, это вещевое, и питание…
А. Ермолин
―
Мне послышалось удовольствие.
В. Нестеров
―
И удовольствие тоже от получения качественного военного образования, безусловно. То есть, на мой взгляд созданы все условия для того, чтобы ребята осваивались (неразборчиво).
А. Ермолин
―
Свобода, когда у ребят появляется?
В. Нестеров
―
значит сейчас с этим стало попроще, прямо скажем. По сравнению с теми годами, когда мы с вами обучались, с этим стало попроще. Каждую неделю практически человек может выйти в город, на старших курсах может выходить ежедневно, после завершения обязательных часов самоподготовки. Видите. Я говорю обязательных. Потому что да, мы заставляем людей сидеть на самоподготовке. Извините, мы вот такие плохие, но мы заставляем… И проверяем, чем он занимается на самоподготовке. У него план написан в тетради, на доске написан план, чем занимается учебная группа. У него план своей работы, у него получена учебная литература соответственно, он сидит, занимается. И мы требуем, чтобы он занимался. Да, мы настаиваем.
А. Ермолин
―
Коллективная ответственность есть? Я просто вспоминаю, был секретарем комсомольской организации, так меня в увольнение не пускали. Если у меня во взводе кто-то там тройку получал…
В. Нестеров
―
Я (неразборчиво) секретарем комсомольской организации, да?
А. Ермолин
―
Нет сейчас таких инструментов?
В. Нестеров
―
Нет, конечно таких нет инструментов.
А. Ермолин
―
То есть, вы тоже дрогнули в сторону индивидуализма, да?
А. Дурново
―
А если говорить о досуге вот вне увольнения?
В. Нестеров
―
Значит ребята очень серьезно многие занимаются спортом. У нас с ВУЗах очень хорошая спортивная база, и плоскостная база спортивная, и стадионы есть, на которых можно играть в футбол. В Серпухове допустим стадион с всесезонным покрытием, бассейн есть. Очень многие занимаются самодеятельностью разного рода, там КВНы различных уровней градации, все это пожалуйста. Дальше, пытаемся развивать культурно ребят. Все-таки мы здесь… Наши ВУЗы ракетных войск расположены в Москве и Московской области. Регион такой, что людям есть, что показать, и есть что посмотреть. Тем более, к нам приезжают ребята со всей нашей страны, отовсюду есть. Это и культпоходы еженедельные. Вот в следующем году планирую на Бородинское поле вывезти группу курсантов. Вот как раз в годовщину Бородинского сражения посмотреть костюмированную всю эту реконструкцию, ну и много, много, много чего. В академии Петра Великого действует внештатный православный факультет для тех, кто склонен к общению с Богом, тоже может…
А. Ермолин
―
Факультет? Даже образование дает, или это все-таки…
В. Нестеров
―
Это все конечно так…
А. Дурново
―
Полминуты у нас осталось.
В. Нестеров
―
Да, это так больше называется.
А. Ермолин
―
А у вас курсанты больше в Серпухове, а здесь больше офицеры учатся?
В. Нестеров
―
Значит надо сразу понять, если ты хочешь стать офицером, и служить в ракетных войсках, надо поступать в филиал академии, город Серпухов. Это основная кузница офицерских кадров. Академия – это все-таки для повышения квалификации, изменения уровня образования офицера. То есть, офицер приезжает на 2 года, и учится в академии.
А. Дурново
―
Спасибо вам большое. Владимир Нестеров, полковник, начальник отдела военного образования Ракетных войск стратегического назначения был у нас в гостях. Спасибо.