Александр Есипов - Военный совет - 2018-09-15
15.09.2018
М. Курников
―
Здравствуйте, в эфире программа «Военный совет», у микрофона Максим Курников, а в гостях у нас сегодня Александр Есипов, начальник 3-го Центрального военного клинического госпиталя им. А.А.Вишневского Минобороны РФ, доктор медицинских наук, здравствуйте.
А. Есипов
―
Здравствуйте.
М. Курников
―
Ну, давайте сначала задам абсолютно глупый вопрос. Вот военная медицина в обще лечит того же человека, который по идее в гражданской медицине. А какое отличие военной медицины от гражданской? В чем основные… Ну, кроме формальных каких-то вещей, в чем основные отличия в направлениях?
А. Есипов
―
Ну, вот вы сказали глупый вопрос. Это очень глубокий вопрос на самом деле, и в самом вашем вопросе, собственно говоря, и отражается этот ответ. То есть, военная медицина, двойственность с одной стороны военная, с другой стороны медицина. А с одной стороны военная медицина, это прежде всего конечно медицина, которая обеспечивает боевые действия и предотвращает гибель, и проводит профилактику, и возвращает в строй наших военнослужащих во время войны, каких-то конфликтов локальных, а с другой стороны это повседневная деятельность мирного времени, которая является некоей социальной гарантией, и направлена на сохранение здоровья военнослужащих, членов их семей и всех тех, которые имеют отношение к Минобороны.
М. Курников
―
Образ современного военного врача. Кто сегодня современный военный врач, кто он врач вот военного госпиталя имени Вишневского?
А. Есипов
―
Ну, на мой взгляд, конечно, прежде всего, это высокий профессионал своего дела. Это человек, который понимает, что медицина для него, это не профессия, это судьба. И если он разграничивает свою профессию от своей жизни, то он несчастный человек. У нас все счастливые, поскольку все понимают, что это не просто образ жизни, это судьба. Это высокий профессионал, глубоко порядочный человек, это милосердный человек, да? Ну и естественно, развивающийся творчески человек, который не останавливается на достигнутом, который движется вперед, и в этом ключе его успеха, и его удачи.
М. Курников
―
Тем не менее, он в пагонах, или нет? У вас врачи есть военные, да? Которые… А есть гражданские, насколько я понял, по крайней мере, структуру. Как это внутри госпиталя, есть какое-то отношение друг к другу, может быть чуть-чуть разное?
А. Есипов
―
Нет, существует понятие корпоративная культура, никакого антагонизма нет. Неважно в пагонах он, без пагон, он работает в Минобороны, и живет по закону Минобороны. Поэтому все, что у нас… Какие требования к нам предъявляет, мы работаем в единой команде, вместе с другими госпиталями, со всеми медицинскими службами, с главным медицинским управлением. Поэтому, нет у нас никаких взаимоотношений, которые бы вызывали некое такое недоумение.
М. Курников
―
Вот смотрите, вы находитесь в центральном военном округе.
А. Есипов
―
Да.
М. Курников
―
Рядом нет никаких конфликтов, действий и так далее. Значит ли это, что вы специализируетесь не на операциях, связанных там с ранениями, еще с чем-то. А скорее на как раз, вот этой рутинной ежедневной работе. Или это не правильный вывод?
А. Есипов
―
Да нет, конечно наш диапазон, он более широк, нежели просто рутинная работа, и плановая хирургия, если брать допустим одно из направлений работы нашего госпиталя. С одной стороны военная медицина, она призвана оказывать помощь военнослужащим в локальных конфликтах и в воинах, то бишь наши доктора должны уметь работать с повреждениями. С другой стороны как вы правильно сказали, мы живем в центральном округе, и здесь собственно никаких боевых действий слава Богу, нет. Однако где взять практику? И поэтому, наши военнослужащие, наши военные врачи работают в общей системе здравоохранения, мы работаем в программе «Дороги», помощи на дорогах, где имеются сходные с боевыми… По своему механизму, с боевыми повреждениями пострадавшие. Мы обслуживаем, имеем договор с Московской областью. Это Волоколамское шоссе, Ленинградское шоссе, Минское, Новая Рига, на которой собственно находится основная база госпиталя, и достаточно успешно в течение трех лет уже работаем в этом направлении. Поэтому, любой наш специалист способен оказать помощь как в мирное время, так и в военной время. Разницы для нас собственно говоря, особо никакой нет.
М. Курников
―
Если я правильно понимаю, то вашему госпиталю в этом году 50 лет исполнилось.
А. Есипов
―
Да, 50 лет.
М. Курников
―
А расскажите несколько слов о том, как в эти 50 лет менялась структура, да, этого госпиталя, как он развивался?
А. Есипов
―
Ну, 50 лет я так могу сказать, что это самый молодой организм в нашей военной системе, в военно-медицинской нашей службе.
М. Курников
―
Ну да, есть госпитали, которым по 300 лет, это понятно.
А. Есипов
―
Да, вот есть 300 лет. Вот наша академия, она достаточно такую богатую историю (неразборчиво) от Павла I имеет, да? Есть госпиталь Мандрыка, который в этом году, в будущем году тоже исполняется 100 лет. Мы сравнительно молодой организм, но очень динамично развивающийся. Как в 50 лет? В 50 лет нужно двигаться, развиваться, нужно творить, нужно созидать, вот собственно этим мы занимаемся. А создавался наш госпиталь в 1968 году, у истоков формирования госпиталя стояли наши политические руководители. И конечно, это был Алексей Николаевич Косыгин прежде всего, Родион Яковлевич Малиновский, Иван Христофорович Баграмян. Эти руководители Минобороны, которые и явились собственно говоря, инициаторами открытия нашего госпиталя, который первоначально был как филиал госпиталя имени Мандрыка, и обслуживал высший комсостав, который находился в непосредственной близости от госпиталя. Это Архангельское поселок. Где были правительственные дачи. Воронки, и тому подобное. Поэтому сначала, вот когда была минимальная программа, потом естественно потребности в коечном фонде увеличивались, и мы развивались, и менялся профиль от того, что от нас требовалось, да? Развивалась хирургическая составляющая, ну и дальше больше. И в конце концов значит мы превратились в такой многопрофильный, самый большой стационар собственно говоря, Минобороны.
М. Курников
―
А госпиталь уже тогда был назван именем Вишневского?
А. Есипов
―
Нет, спустя некоторое время. Поначалу он формировался, я говорю, он был (неразборчиво) как госпиталь имени Мандрыка, филиал.
М. Курников
―
Да.
А. Есипов
―
Да, вот там несколько филиалов было.
М. Курников
―
А как это произошло, это…
А. Есипов
―
А он перерос своего скажем так прародителя, и сделался уже самостоятельным, и сделался госпиталем Вишневского. И имя-то тоже выбрано не случайно, помимо того, что это выдающийся деятель нашей военной медицины, он еще и хирург. И хирург помимо того, что такой, достаточно успешный, он эпохальный, я бы даже сказал. Поэтому, как говорится лодку назовешь, так она и поплывет. И вот, она плывет достаточно удачно. Потому, что Вишневский, а это сын Александра Васильевича Вишневского. Вы знаете, у нас в истории медицины их было два, отец и сын. Вот эта замечательная плеяда, которая дала медицине новый толчок развития от (неразборчиво) анестезии до мази Вишневского, которую все знают, да?
М. Курников
―
Да.
А. Есипов
―
Вот это вот, из этой замечательной семьи. И поэтому, последующая наша история пятидесятилетняя развивалась исключительно под флагом. И под покровительством этого замечательного такого нашего медицинского сообщества Вишневских. У нас есть институт Вишневского если вы знаете, в Москве. Это институт имени Александра Васильевича Вишневского. У нас госпиталь Александр Александрович Вишневский, да? Именем его названо. Мы сотрудничаем, дружим, взаимодействуем, встречаемся с этим институтом. То есть родственность, и генетическая связь, она не прерывается на протяжении вот этих 50-ти лет.
М. Курников
―
Сегодня какие основные направления работы, и не только основные направления скажем так, а чем вы можете похвастаться? Вот в чем вы впереди остальных?
А. Есипов
―
Ну, сегодня уже наверное и не (неразборчиво), а хвастаться вообще наверное не красиво, а уже есть факты, и мы можем уверенно говорить о тех достижениях, которые достигнуты упорным трудом наших сотрудников, и руководства госпиталя при поддержке естественно Минобороны, министра обороны, главного медицинского управления. И уже, эти так сказать факты на достижение, они уже совершены. Одной из самых значимых в последние годы, это введение в эксплуатацию гибридной операционной. Это высокотехнологичный, многофункциональный хирургический лечебный диагностический комплекс.
М. Курников
―
Звучит очень страшно. Объясните вот простому человеку, который не разбирается в медицине, что это?
А. Есипов
―
Ну понимаете, вот можно на пациенте который болеет как правило целиком, не болеет у него сердце, не болит у него там голова. Как правило, болеет человек целостно. (Неразборчиво) как к больному, а не как к конкретной болезни. И как правило, допустим потребности в хирургическом лечении, они имеют не однозначный характер, здесь множество всевозможных бывает элементов, и этапов. Так вот, в гибридной операционной можно на одном пациенте выполнять несколько операций сразу одномоментно, и не мешая друг другу. То есть, к примеру говорю, выполнять аортокоронарное шунтирование, выполнять (неразборчиво) сосудов коронарных, делать операции на магистральных артериях головы, то бишь сонных артериях, да? Одновременно выполнять лапароскопические методы, и все это в одной операционной, при информационной поддержке.
М. Курников
―
А работает сразу несколько групп хирургических?
А. Есипов
―
Работает сразу несколько групп, и все это визуализировано выведено на монитор, и никто никому не мешает. Работа слажена, она синхронизирована, она экономит время, прежде всего здоровье пациента, время нахождения его в наркозе, и естественно койко-день, который составляет всего 2-3 дня у нас после таких операций серьезных. Вот, что такое гибридная операционная.
М. Курников
―
А насколько это роботизировано? Потому что да, ну есть же сейчас роботы, которые делают операции, они появляются ну, в гражданских больницах есть. Пока это скажем, не так распространено по стране, но есть уже клиники, в которых это есть. Насколько у вас это тоже применяется, насколько такие операции, они идут... Могут ли они идти параллельно с операциями, которые делают люди, или это одновременно делают два робота. Как это делается, как это работает?
А. Есипов
―
Понимаете, робот, это все равно человек. Робот, это инструмент в руках хирурга. Конечно, можно делать и роботизированные операции, одновременно лапароскопические операции, одновременно торокоскопические, эндовазальные, то есть внутри сосудистые. Катаризация коронарные, (неразборчиво). Все это возможно, и как раз вот в этом многофункциональном хирургическом комплексе, который называется гибридная операционная. Операционная сама гибридная, это одна часть только нашего вот этого замечательного отделения гибридной хирургии, которая включает в себя палату пробуждения, сама гибридная операционная, отделение заготовки крови, и отделение трансплантации сердца. Вот, что такое вот эта гибридная операционная. Аналогов таких нет. Есть отдельные операционные как таковые, но нету такого комплекса, поэтому у нас все, так сказать в одном ключе работает. Работает синхронно, все бригады работают опять же синхронно, поэтому результат очень хороший. 600 операций, высокотехнологичных операций в год, выполняет эта операционная, включая трансплантацию…
М. Курников
―
Два в день, да?
А. Есипов
―
Да.
М. Курников
―
Две операции в день. А если говорить еще о достижениях, да? Вот вы рассказали о такой операционной, что еще вы могли бы отметить?
А. Есипов
―
Ну, помимо гибридной операционной, в госпитале внедрены, широко применяется более 40 технологий лазерной медицины. То есть все, что связано с лазерами, работает в нашем госпитале. И отчасти, лазеры даже отечественного производства нашего. То есть, уже теперь ничуть не хуже, чем немецкие, американские лазеры. Это офтальмология, это лазерная деструкция образования век в офтальмологии, да? Потом, это (неразборчиво) пластика при глаукоме, потом это коагуляция сетчатки, при различных расслойках сетчатки, да? Ну, и конечно урология, это интеропеонная лазерная коагуляция при (неразборчиво), это резекция опухоли мочевого пузыря…
М. Курников
―
А я когда читал о вашем госпитале, прочитал для меня страшное словосочетание, ядерная медицина. Это как?
А. Есипов
―
Да ну нет, ну почему? Дело в том, что действительно, это перспективнейшее направление, на самом деле. Ядерное, звучит наверное да, ужасающе. Она давно работает на самом деле, в нашем и здравоохранении, и в военной системе нашей конечно. Это некие физические методы, которые интегрированы в медицину. Это пожалуйста, это магнитно-резонансный томограф, тоже (неразборчиво), радионуклиидные методы диагностики, да, и некая терапия, даже (неразборчиво) терапия. Это все так сказать игра больше слов, а в сути конечно, это словосочетание и соприкосновение нашей физики и медицины, потому что открытие бывает всегда на стыке каких-то наук. Вот госпиталь наш в прошлом году заключил такие творческие договора, в том числе и вот с Курчатским центром. И у нас очень много совместных разработок, научных там работ, и так далее. Все это движется вперед потихонечку.
М. Курников
―
Я думаю, что мы о научных разработках еще отдельно просто поговорим, да, большой блок этому посвятим. А вот я знаете, что просто пытаюсь понять? Каждая там клиника, да? Не говоря уже о госпитале, наверное имеет свою какую-то такую профильную составляющую. Если говорить о военных, вот по статистике заболевания, которыми страдают военные например, и просто гражданские лица. Они отличаются, или нет? Почему я об этом спрашиваю? Потому, что одно из самых, если не самое распространенное заболевание вообще, в принципе группы заболеваний, это сердечнососудистые заболевания. Как-то так представляется, что военные держат себя в лучшей форме, да? На протяжении всей своей службы, на протяжении всей своей военной карьеры. У них этого меньше, или военные тоже сталкиваются именно с этой группой заболеваний в первую очередь?
А. Есипов
―
Ну, не в первую конечно очередь. Безусловно, здоровье военнослужащего оно приоритетно, и оно действительно лучше, чем здоровье гражданского населения. Потому, что все-таки у нас определенный регламент присутствует в нашей работе. У нас и физ.подготовка присутствует даже среди врачей, как бы у нас два раза в неделю, это занятие физ.подготовки проходят. У нас медицинский контроль проходит, и диспансеризация, как она и раньше была. Достаточно углубленное медицинское обследование, называется. То есть, за здоровьем своих товарищей мы следим, да? За военнослужащими, прежде всего, конечно. А существует понятие профпатологии конечно, как и в гражданском здравоохранении. У нас допустим, есть профпатология, связанная с физиологией военного труда. Ну, есть заболевания, которые доминируют значит у летного состава, есть допустим какие-то заболевания, которые могут развиться при отсутствии профилактики в танковых войсках, в артиллерии там и так далее, космическая медицина существует. Поэтому, конечно есть нюансы определенные, но существует и профилактика этих заболеваний, защита от этого. Потому, что есть такое понятие, медицинская защита. Вот в том числе, она включает в себя и профилактический метод для того, чтобы это не развилось. Поэтому, у нас нет такой, скажем так узкопрофильной специализации. Военная медицина, она очень широко представлена, вот у меня 7 филиалов, и каждый из них не повторяет друг друга. То есть, мы работаем…
М. Курников
―
А что за 7 филиалов?
А. Есипов
―
Ну, это бывшие видовые госпиталя которые были, в том числе авиационный госпиталь, да? Которые работают по своему направлению каждый. То есть, есть профпатология, отрабатываются некоторые методики для того, чтобы эту профпатологию уменьшить, и соответственно не дать возможность развиться болезни. Потому, что лучшее средство лечения, это профилактика, конечно.
М. Курников
―
Ну, вот если возвращаться тогда к самым, да? Часто встречающимся. Вы сказали, что есть… Каждой там группе болезни свойственно каждому виду службы, да? Давайте так это сформулируем. Но все-таки самые массовые заболевания, такие как заболевания сердечнососудистой системы. Они тоже встречаются так же часто, и вы тоже уделяете этому какое-то внимание? Есть ли у вас ну, какие-то я не знаю, центры там кардиохирургии, которые у вас работают, что-то в этом духе.
А. Есипов
―
Ну, конечно встречаются, но не часто. Я уже говорю, они не часто встречаются, среди действующих офицеров это больше нонсенс, ежели это закономерность. А вот допустим члены семей военнослужащих, и офицеры запаса и отставки, те конечно чаще к нам обращаются, именно с сердечнососудистыми заболеваниями. Ну, на счет центра кардиохирургии, у нас есть центр кардиохирургии, он состоит из десяти отделений. Десять отделений, по сути дела это своей весовой категории, наверное с институтом Бакулева можно так сказать сравнить, причем по количеству операций в год, мы превосходим и институт Бакулева. То есть, в данной ситуации у нас полторы тысячи только аортокоронарных шунтирований, не считая (неразборчиво), мы работаем в круглосуточном режиме, и оказываем помощь не только военнослужащим, и членам их семей, мы работаем в системе обязательного медицинского страхования, добровольного страхования, высоких технологий, по спец.программам Министерства здравоохранения. Поэтому, у нас очень широкий спектр.
М. Курников
―
То есть, к вам попадают не только военнослужащие, члены их семей, попавшие в ДТП, как вы раньше говорили, но и люди, что называется, которые не имеют к армии никакого отношения.
А. Есипов
―
Совершенно справедливо, но приоритет конечно мы отдаем военнослужащим: солдатам, офицерам, членам их семей, но и работаем в системе обязательного медицинского страхования. Опять же для того, чтобы и поддерживать боеготовность своих сотрудников, прежде всего хирургов, да? Ну, и для того, чтобы мы были все-таки действующей частью отечественной системы здравоохранения, конечно.
М. Курников
―
Вы сказали такое слово, да, приоритетные направления. Давайте тогда о них поподробнее немножко. Понятно, что ваша главная задача, заниматься здоровьем в первую очередь военнослужащих, и всех остальных, кого мы сейчас перечислили. Но кроме такой, простой на первый взгляд функции, да? Что еще, какие приоритетные направления работы госпиталя?
А. Есипов
―
Ну, вот мы коснулись кардиохирургии, вот пожалуй, что наверное это самая… Это жемчужина, то что мы с вами обсуждаем. Гибридный комплекс многофункциональных хирургический, это конечно же жемчужина нашего госпиталя, она является приоритетным направлением. Кроме того, конечно это нейрохирургия. Потому, что опять же мы предполагаем все-таки использование наших нейрохирургов, в условиях боевых действий. А это (неразборчиво) голова, грудь, живот, это ранение, которое достаточно часто встречается, и в ДТП это на первом месте стоит. То есть грудь, это удар об руль, а голова естественно, это просто от сотрясения, и тому подобное. То есть, мы нейрохирурги, и потом это естественно в доминальной хирургии, это хирургия живота. То есть все, что связано так сказать с органами брюшной полости, это конечности травматологии. У нас весь диапазон практически манипуляций, которые существуют в мире, выполняются нашим травматологическим центром. У нас создана клиника синдрома сходных состояний, которая вот я говорю, по своему механизму похожи на боевые травмы. И поэтому, вот повреждения опорно-двигательного аппарата, они тоже доминируют. (Неразборчиво) конечно урология. Урология у нас представлена урологическим центром, на 85 коек. Это достаточно большой объем, и за последние 4 года мы отошли полностью от открытых операций. Мы делаем только эндоскопические операции, это большой такой скажем так рывок, у нас есть различные виды лазеров в урологии, мы отошли от осложнений, практически делаем большие объемы (неразборчиво) допустим аденомы предстательной железы практически бескровно, то есть кровопотери минимальные. Срок пребывания больного на койке 5-7 дней, и он выходит в нормальном состоянии, понимаете? Мы вышли на хороший, нормальный уровень.
М. Курников
―
Раз уж мы заговорили о разных видах заболеваний, и мы в той части говорили… Ну, вот в предыдущих несколько минут назад мы говорили о сердечнососудистых… Онкология. Насколько ваш госпиталь работает, или не работает с этим видом заболевания?
А. Есипов
―
Конечно мы работаем с онкологией, но дело в том, что в нашей военной медицине каждое лечебное учреждение имеет определенное предназначение. Доминирующую конечно роль в лечении больных онкологического профиля, играет… Принадлежит госпиталю Бурденко. Там есть онко-центр, и они работают полностью так сказать от самого начала, до выписки пациента уже на амбулаторное лечение. Мы работаем с онкологией, в виде верификации диагноза для того, чтобы понять что это такое, и потом уже передаем в госпиталь Бурденко, либо в гражданское учреждение, суд Герцена, рядом у нас 62-я больница находится (неразборчиво) дальним, да Каширка пожалуйста там. То есть все центры, которые работают в системе Минздрава, принимают наших пациентов.
М. Курников
―
Это вообще, кстати вопрос взаимодействия между клиниками, которые подчиняются разным системам. Вы подчиняетесь не Минздраву, вы подчиняетесь Минобороны. Есть те, кто подчиняется там федеральному уровню, Минздраву например. Есть те, кто подчиняются Москве, да? Или еще кому-то. Насколько это сложно, усложняет ваши взаимоотношения с коллегами, взаимодействие с другими больницами, госпиталями и так далее?
А. Есипов
―
Ну, помимо корпоративной культуры, которая присутствует в наших взаимоотношениях, есть еще и понятие взаимодействие между ведомствами, вот здесь полное взаимопонимание. Есть общие приказы, которые согласуют взаимодействие между стационарами любого региона, не только Московской области, но и Екатеринбурга, Дальнего Востока, то есть нет никаких проблем.
М. Курников
―
То есть, в этом вы не видите никаких вопросов? Еще одна тема большая довольно, это научная работа, да? Потому, что госпиталь, как вы уже сказали, работает с разными институтами. Расскажите об этом поподробнее.
А. Есипов
―
Ну без науки естественно понятно, что медицины нет. Потому, что если врач не занимается научной деятельностью, то он в конце концов стагнируется, то есть он становится скажем так ремесленником, а не творцом. Поэтому, научной работе у нас выделяется очень большое внимание. Вот я говорил уже, что мы имеем договора и взаимодействия с ведущими научными учреждениями Москвы. Это Курчатовский центр, да? Где вот как раз упомянутая вами радионуклидная диагностика лечения, все эти методы. Это деградирующие материалы, которые они нам предлагают, то есть это опять травматология скажем металлоконструкций, которые после консолидации переломов рассасываются. То есть, они не остаются как пластины. Это наша разработка такая была, совместно с этим центром. Потом, у нас есть очень хорошее взаимодействие с центром трансплантологии, научно-исследовательским центром имени Шумакова, и мы занимаемся трансплантацией. Выполнили трансплантацию почки, сейчас готовим трансплантацию сердца. Они нам очень активно помогают, взаимодействуют, и мы подтягиваемся к этой общей системе трансплантологии. Это научно-исследовательский центр имени Менделеева. То есть, тоже у нас есть совместные разработки. Помимо этого вот вы упомянули об онкологии, конечно это Обнинск. То есть, полное взаимодействие с гражданским здравоохранением. Поэтому, у нас лазерные вот эти методики, которые развиваются. Идет наработка всевозможных программ, которые выходят в практику. То есть, наука без практики тоже мертва. В данном случае у нас есть наука, и у нас есть громадная клиническая база. И все, что мы разрабатываем, мы тут же внедряем по сути дела, да? То есть, у нас ничего не стагнируется, (неразборчиво) связки, у нас связка очень хорошая. У нас есть клиника, у нас есть наука. И сразу, что у нас какие-то разработки наших специалистов, они практически приносят пользу сразу пациентам.
М. Курников
―
То есть, если я правильно понимаю, какой-то институт что-то находит, да? Что-то открывает, что-то изобретает, идет к вам, объясняет как это будет работать, и вы применяете это на практике. Или я слишком упростил схему?
А. Есипов
―
Ну не то, чтобы упростил, кончено это проходит целый ряд всевозможных проверок, потому что чего кому в голову взбрело, сразу применить это (неразборчиво), это не очень хорошо.
М. Курников
―
Ну это понятно, да.
А. Есипов
―
Да, поэтому конечно там ряд проверок есть, есть апробации, есть там испытания, и так далее, там различные советы. Все это когда приходит, уже разрешено к применению, то самое главное наработать технологию применения. Можно изобрести все что угодно, но как оно работает? Будет вот это вопрос уже практического врача. И вот на практике, применяется на нашей клинической базе очень много изобретений. Поэтому, у нас за эти 4 года такой хороший прорыв произошел, в том числе вот и в хирургии.
М. Курников
―
Мы сделаем небольшую паузу, и сразу после нее продолжим.НОВОСТИ.
М. Курников
―
Мы продолжаем нашу программу. Напомню, что в гостях у нас Александр Есипов, начальник 3-го Центрального военного клинического госпиталя им. А.А.Вишневского Минобороны РФ, доктор медицинских наук. Мы говорим естественно в первую очередь о госпитале, но прежде чем мы начнем подробнее говорить в том числе о филиалах которые у вас есть, я хочу спросить, как у вас с кадрами, где вы берете кадры? Это специальные учебные заведения, которые готовят именно военных врачей, или вы их потом переучиваете. Как это работает?
А. Есипов
―
Да нет, у нас есть своя военно-медицинская академия, которая существует на протяжении тоже уже значительного времени, я уже изначально нашего разговора упомянул, что это от времен Павла I наша академия была организована в Санкт-Петербурге, она великолепно работает, и поставляет кадры всему Минобороны. Поэтому, основная масса врачей, они конечно выпускники военно-медицинской академии имени Сергея Мироновича Кирова, который находится в городе Санкт-Петербург. Кроме того, поскольку наш госпиталь представлен различными направлениями, мы принимаем на работу и врачей, которые закончили гражданские ВУЗы. Это и первый мединститут, и педиатрический институт, поскольку у нас в госпитале, в одном из филиалов есть педиатрическое отделение для обслуживания и лечения Суворовских училищ, пансиона (неразборчиво) Минобороны. Поэтому, и выпускники педиатрического института у нас есть, есть у нас выпускники санитарно-гигиенических институтов, то есть ну, это где-то процентов 20, а основная масса, конечно это выпускники военно-медицинской академии.
М. Курников
―
Я понимаю, что к счастью, да? Опыт работы непосредственно там с военными ранениями и так далее, не так много наверное ваших врачей. Но тем не менее, видимо хотя бы к части из них такие требования предъявляют что они должны такой опыт иметь. Вы уже рассказали в первой части программы о том, что в ДТП, в этом смысле как раз схожие травмы, и поэтому врачи работают. Есть ли какие-то специальные курсы для них, командировки, обучение какое-то дополнительное. Как это выстроено?
А. Есипов
―
Ну, если взять статистику ДТП, то она такая, что в общем-то и никуда не нужно командироваться, все можно делать здесь.
М. Курников
―
К сожалению, да.
А. Есипов
―
Практика… Да, к сожалению. И практика показывает, что врачи наши, нашего госпиталя, конечно они подготовлены в этом отношении более, чем достаточно. Ну, а говоря о каких-то военных вещах, ну, у нас разные поколения работают, многие из них прошли Афганистан, и они свой опыт естественно передают молодым докторам, поэтому недостатка в этом нет.
М. Курников
―
А давайте тогда поподробнее поговорим о подразделениях ваших, о филиалах, да? Что это за филиалы, чем они занимаются, и как туда приходят тоже соответственно профильные врачи?
А. Есипов
―
Ну, начну с того, что профильные врачи приходят в наши филиалы, я уже сказал, из военно-медицинской академии так или иначе, да? Ну, в зависимости от того, какое у нас есть отделение. Вот мы начнем с педиатрического отделения, которое у нас развернуто на базе первого нашего филиала. Это Красногорск тоже, находится он на улице (неразборчиво) дом 11. Филиал, который прежде назывался пятый центральный военно-клинический госпиталь ВВС. Вот из самого названия следует, что госпиталь занимался профилактикой, лечением, восстановлением летного состава, и летно-подъемного состава в те времена, и сейчас его проф.направление, оно такое же собственно и осталось. Кроме того, на базе этого госпиталя, у нас есть замечательно организованный инфекционный центр, для лечения больных с инфекционными заболеваниями. Лучший наверное в регионах, с медицинскими боксами, великолепно организованный и оснащенный. Госпиталь сейчас прошел реконструкцию, и собственно говоря, практически руководством Минобороны отстроен заново. В этом же госпитале есть отделение врачебно-летной экспертизы. В этом же есть неврологический центр, психиатрические отделения, которые пограничные естественно состояния лечат различные. Это я называю те вещи, которых нет в других госпиталях. Другой наш филиал, который прежде назывался госпиталем ракетных войск. Он и остался по этому предназначению, и занимается тем, что лечит как раз военнослужащих, которые работают в этой области. Есть уникальный в своем виде, наверное реабилитационный госпиталь. Он находится у нас на Левобережной, в черте города Москвы. Это филиал номер 2, который занимается реабилитацией пациентов, перенесших различные виды операционного, оперативных вмешательств, такой интенсивной терапии. Он восстанавливает людей, это единственный в своем роде госпитальный этап реабилитации. Это позволяет вернуть в строй практически 100% военнослужащих, и уменьшить трудопотери среди гражданского населения, за счет всевозможных методик. Он тоже великолепно оснащен, организован, отремонтирован, полностью укомплектован личным составом.
М. Курников
―
Ну, у вас есть филиалы. Которые находятся не только в Москве и Московской области, у вас они разбросаны в общем территориально довольно далеко. Расскажите, как так получилось?
А. Есипов
―
Ну, я же говорю, у нас существуют проф.заболевания, которыми мы занимаемся. Поэтому, у нас действительно в трех округах есть наши филиалы. И они по своему видовому предназначению, работают в том же само режиме, как и работали. Другое дело, что опять мы заговорили о науке, которая вот всегда должна быть в клиническом госпитале. Эта наука, так сказать, приобрела некоторый, более широкий диапазон с ведением этих филиалов. И мы активно им помогаем, они активно подтягиваются к нам. Я считаю, что с точки зрения даже социальной программы Минобороны, это очень хорошо.
М. Курников
―
Буквально в этом году, к вам еще присоединили филиалы из Саратовской области, из Кирова. Вот как это произошло? В том смысле, что вам их пристегнули, вы сказали есть, надо. Или это как раз какой-то новый подход к здравоохранению, и к менеджменту если хотите, военного здравоохранения.
А. Есипов
―
Да нет, менеджмент здесь не причем. Дело в том, что военная медицина, динамически развивающаяся система, и мы меняемся, мы не можем стагнироваться. Потому, что меняется ситуация, и военно-политическая ситуация меняется, меняются заболевания, и структура болезни, структура потерь меняется. Поражающие факторы на войне другие некоторые, война стала другой. Поэтому, конечно военная медицина должна реагировать на окружающую среду, и она меняет свою структуру, в зависимости от внешних факторов. Поэтому, это абсолютно осознанный, и не такой не хаотичный шаг, продуманный, обоснованный, и естественно, теперь уже динамично развивающийся.
М. Курников
―
Я… Вы знаете, у меня есть группа вопросов, которая связана с моей (неразборчиво) специальностью в свое время. Я хочу спросить как раз про психологию, психиатрию, да? Которая у вас есть. Потому что понятно, что человек вернувшийся с боевых действий, он по многим причинам требует определенной помощи, в том числе там психологов, или психиатров. А что с этой сферой, насколько она на ваш взгляд в общем развивается сегодня. Есть ли у вас специалисты, которые с этим работают, чем здесь можно похвастаться?
А. Есипов
―
Ну, прежде чем военнослужащий отправляется вообще на службу в армию, конечно его проверяют с точки зрения его психического здоровья. Поэтому, в принципе все военнослужащие, которые находятся в Минобороны, они все психически здоровы. Поэтому, какая-то психотравма… Есть понятие (неразборчиво). То есть, прежде чем отправить на войну, он тестируется, он проверяется, проводится целый комплекс мероприятий для того, чтобы его... Помимо экспертизы, для того, чтобы его как-то адаптировать. Вот конечно бывают некоторые так сказать отклонения от чего либо, как и в любой специальности, но вот я уже говорил, что у нас есть реабилитационный госпиталь, который находится на Левобережной. Там есть весь комплекс специалистов представленных и психотерапии, там и неврологи, и психиатры даже, которые занимаются собственно говоря, с таким вот контингентом пациентов.
М. Курников
―
То есть, посттравматическим синдромом, да?
А. Есипов
―
Ну, посттравматическими… Психо-травматическими.
М. Курников
―
Да.
А. Есипов
―
Ну да, и это в том числе, конечно.
М. Курников
―
Если опять же продолжать тему специализации разных ваших филиалов, на разных видах заболеваний. О чем бы вы еще хотели сказать здесь подробнее?
А. Есипов
―
Ну, кончено я уже в самом начале нашего разговора сказал, что лучший способ лечения заболевания, это конечно профилактика. И конечно, я не могу не упомянуть центр традиционной медицины. Единственный в вооруженных силах, да и не только наверное в вооруженных силах, и наверное в гражданском здравоохранении, который организован в нашем госпитале, и работает успешно с 93-го года. Вот этот центр, пожалуй что наверное он уникален, и он по сути центр интегративной медицины, где применяются методы китайской медицины, бурятской медицины, российской, тибетской.
М. Курников
―
Все, что называется иногда нетрадиционной медициной?
А. Есипов
―
Я бы вообще не стал разделять традиционная… Это не тот случай, когда традиционная, не традиционная надо различать. Я считаю, что медицина, она едина. Это просто некоторые другие методы, альтернативные методы лечения, которые имеют право. И которые более эффективны порой, нежели просто традиционная наша медицина, в виде употребления большого количества препаратов. Эффект от этих методов, он очевиден. Очевиден, и с 93-го года у нас очень хорошие скажем так материалы накопились, мы можем четко сказать, что большая часть болезней, которые человек наживает в течение жизни, они лечатся абсолютно не таблетками. Это болезни образа жизни, и этот центр занимается в том числе и активным долголетием. Поэтому, это уникальное подразделение, возглавляет его значит такой энтузиаст, и очень творческий человек, Анатолий Петрович (неразборчиво), так очень интересный. Поэтому, у него очень много методик, как раз к примеру лечение метаболического синдрома, сахарного диабета второго типа, да? Обменов всевозможных нарушений, вот этих вот (неразборчиво) состояний. Ну, и можно перечислять до бесконечности все заболевания, которые можно лечить так, а модно лечить с помощью вот этих вот методов традиционной медицины. Там и иглорефлексотерапия, там и фитотерапия, там и гирудотерапия, гомеопатия, весь арсенал представлен.
М. Курников
―
А если говорить о кадрах, да? Вот вы начали уже называть конкретные фамилии. Я знаю, что несколько ваших врачей стали там врачами года в разные годы, и расскажите об этом подробнее, сколько людей у вас вообще работает, да? Что это за огромная армия… Извините за каламбур сотрудников, и кого бы вы выделили отдельно здесь?
А. Есипов
―
Ну, армия такая, что у нас работает на (неразборчиво) 22 специализированных центра, у нас госпиталь, и 122 лечебных диагностических отделения. Можете себе представить, сколько у нас работает людей, и в наш госпиталь случайно люди не попадают.
М. Курников
―
Ну, то тысячи людей?
А. Есипов
―
Ну конечно, тысячи. И случайно люди к нам не попадают. Мы отбираем лучших, и среди лучших есть совсем самые лучшие. Конечно, у нас есть лауреаты государственных премий, ветеран замечательный, который до сих пор (неразборчиво) работает с нами, Евгений Павлович Кохан. У нас есть начальник кардиоцентра, о котором я говорил. Кардиохирургического центра, Александр Николаевич Лещук. Это блестящий хирург, великолепный доктор, прошедший обучение и за границей, и все что лучше он (неразборчиво) к нам сюда, да? Поэтому у нас есть Геннадий Иванович Антонов, это профессор, который занимается нейрохирургией, прошедший Афганистан. Автор множества изобретений, доктор наук, профессор, преподает. У нас есть доктор Берлев Олег Дмитриевич, который возглавляет отделение пластической хирургии. Есть единственное в своем роде отделение хирургии и микрохирургии кисти, которое очень важно именно для военных. Потому, что многие вот минно-взрывные ранения, они сопровождаются с тем, что идет отрывы кисти, там стоп и так далее. Все это у нас восстанавливается в госпитале, поэтому Алексей Борисович (неразборчиво), который возглавляет этот центр пластической хирургии. Нет такого направления, где бы не было выдающихся людей.
М. Курников
―
А есть какие-то требования по количеству я не знаю, докторов наук, которые должны быть в госпитале, или это в общем ну, люди сами (неразборчиво) развиваются, и все.
А. Есипов
―
Нет, ну конечно люди и сами развиваются, и госпиталь их развивает, и уровень самого госпиталя подразумевает это как минимум, остепененный начальник отделения, и конечно это везде должна быть ординатура. Иногда первый факультет, факультет руководящего состава, который у медицинской академии нашей есть, это отличает нас от гражданских врачей. И конечно, это прежде всего внутренняя какая-то такая мотивация каждого доктора. Но при таких вот реперных точках, при таких вот маячках, про которые я сказал, конечно люди стремятся быть на уровне этих профессоров, этих академиков наших, которые работают у нас в госпитале.
М. Курников
―
Вы сказали о том, что вот есть вещи, которые отличают все-таки да, военных врачей от гражданских врачей. А давайте еще просто обратим внимание на еще такие вещи. Я не знаю, например есть ли какие-то учения, в которых например участвуют военные врачи, куда они должны выезжать, и выполнять какие-то… Или изображать эти медицинские действия где-то в поле, где-то на учениях, и так далее.
А. Есипов
―
Ну кончено, у нас есть главное военно-медицинское управление, которое имеет свой план боевой подготовки, и мы активное участие, участвуем в соответствии с этим планом и в учениях, и в других программах, в том числе социальных, сердце ветерана например. То есть все, что связано с военной медициной, и с нашим медицинским управлением, мы все выполняем.
М. Курников
―
А как меняется полевая медицина, вот интересно. В том смысле, что она тоже обрастает оборудованием каким-то, она ведь тоже, и она усложняется сейчас?
А. Есипов
―
Ну конечно усложняется. Дело в том, что поражающие факторы, которые сейчас применяет так сказать, скажем так противник, да? Они выросли. То есть, это и…
М. Курников
―
Потенциальный противник.
А. Есипов
―
Потенциальный противник, да. Они несколько сделались другими, более разрушительными, да? Поэтому война поменялась, и естественно военная медицина. Ведь война всегда являлась стимулом для развития военной медицины. Как это не прискорбно, но все военные конфликты, они являлись стимулом для развития военно-полевой хирургии, военно-полевой терапии, токсикологии, эпидемиологии, гигиены. Все развивалось… Вся история человечества, она связана с воинами, и вся история человечества связана с медициной, поскольку все последствиях этих воин можно было ликвидировать с помощью прежде всего, конечно военной медицины.
М. Курников
―
Вы сказали о том, что развитие медицины в том числе, связано с какими-то военными конфликтами, да? А давайте назовем тогда какие-то этапы. Что менялось в военной медицине, после тех или иных крупных военных событий. Как это на протяжении десятилетий, да, происходит?
А. Есипов
―
Ну, тут даже не десятилетий, а тысячелетий. Потому, что я говорю, сколько существует история человечества, столько и есть история воин. Я сейчас боюсь дать статистику, но по-моему наверное всего 200 с небольшим лет за всю историю человечества, это были мирные годы, все остальное были воины. А с развитием техники, с развитием оружия, менялась структура естественно санитарных потерь, менялась структура повреждений. И военная медицина, это на Руси пошло от аптекарской палаты при Иване Васильевиче Грозном, который кстати возглавлял Семен Годунов. Это один из был таких бояр, которые были приближены к царю. То есть, такое внимание всегда уделялось вот именно медицине. То есть, второй человек в государстве возглавлял у нас медицину. Потому что медицина, это безопасность государства. Прежде всего конечно безопасность, потому что здоровье, это в приоритете всегда было. И поэтому военная медицина, как частичка общего здравоохранения, она всегда развивалась наверное более активно. Потому, что воевали государства между собой. Ну, если опустить некоторую историю скажем средних веков, а перенестись уже в наше время, и последнюю самую кровопролитную нашу войну Великую отечественную, то можно четко сказать, это статистика, она общеизвестная, что эту войну выиграли военные медики. Потому, что мы вернули в строй 90% пострадавших, в общей сложности. Поэтому, конечно эта война начиналась с того, что вы знаете историю. Да, некая дезорганизация была там 41-й год, а потом мобилизация, (неразборчиво) сил и средств. В те годы у руководства нашей медицинской службы стоял выдающийся ученый, офицер, генерал, доктор Ефим Иванович Смирнов, который собственно создал новую систему эвакуации, этапной эвакуации с поля боя. Были организованы и санитарные поезда, и военно-полевые госпитали, и тыловые госпитали различных уровней, да? Все работали синхронно. И вот результат этого коллективного такого труда, таких коллективных усилий, привел вот к таким замечательным показателям, что большая часть раненых была возвращена. (Неразборчиво) раненых и больных, инфекционных больных, была возвращена в строй. Ну, пожалуй вот так.
М. Курников
―
Дальше следующие этапы мы не будем уже трогать, да?
А. Есипов
―
Ну почему, следующий этап, это была… Там множество было локальных конфликтов, которые были в советское время. Их статистика, она не значительная, потому что таких больших санитарных потерь, как Великой отечественной войне не было, но тем не менее, в зависимости от различных боевых действий, на какой территории это происходило, менялась структура санитарных потерь, проблема инфекционных заболеваний. Военная медицина реагировала на это сразу, и создавала систему под конкретную ситуацию.
М. Курников
―
Спасибо большое, я напомню, что у нас у нас в гостях был Александр Есипов, начальник 3-го Центрального военного клинического госпиталя им. А.А.Вишневского Минобороны РФ, доктор медицинских наук, до свидания.
А. Есипов
―
Да, всего доброго.