Тысяча законов Москвы - Временно обязанный - 2011-11-24
ИРИНА ВОРОБЬЕВА: Двадцать три часа девять минут в столице. Всем еще раз здравствуйте! Меня зовут Ирина Воробьева. Это программа «Временно обязанный». Я представляю и приветствую своего соведущего – председателя Мосгордумы Владимира Платонова. Владимир Михайлович, добрый вечер!
ВЛАДИМИР ПЛАТОНОВ: Добрый вечер!
И. ВОРОБЬЕВА: Сегодня день Москвы на радиостанции «Эхо Москвы»…
В. ПЛАТОНОВ: «Эхо Москвы». Как же может быть иначе?
И. ВОРОБЬЕВА: Меньше часа назад закончилось интервью мэра Москвы Сергея Собянина. Можете на сайте радиостанции посмотреть. «Народ против мэра Москвы Сергея Собянина» называется. У нас прямо наверху сайта висит. Ну, а мы сегодня будем говорить о тысяче законов города Москвы, то есть, я правильно понимаю...
В. ПЛАТОНОВ: Не о тысяче законов…
И. ВОРОБЬЕВА: Принят тысячный закон…
В. ПЛАТОНОВ: Их меньше, потому что…
И. ВОРОБЬЕВА: Обманули опять. Да что ж такое-то?
В. ПЛАТОНОВ: Нет, не обманули. Законы имеют… есть бессрочные, а есть ограниченные во времени. Например, бюджет принимается на год. Поэтому законов меньше, но действительно сегодня мэр города подписал тысячный закон. И мы внесли изменения в статью третью закона города Москвы от тринадцатого ноября девяносто восьмого года номер тридцать «О порядке возведения в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения». Это первый в России субъект Федерации Москва приняли вот такой закон, который регламентирует установку памятников в городе Москве.
И. ВОРОБЬЕВА: Хорошо. То есть все-таки не… Давайте такой краткий экскурс.
В. ПЛАТОНОВ: Давайте.
И. ВОРОБЬЕВА: Сначала напомним нашим слушателям номер плюс семь девять восемь пять девятьсот семьдесят сорок пять сорок пять. Задавайте свои вопросы о тех законах города Москвы, которые были приняты. Может быть, вы их помните, может быть, вы за ними следите. Итак, первый закон – это…
В. ПЛАТОНОВ: Первый закон на первом заседании мы приняли сразу в трех чтениях – «Регламент Московской городской Думы». Это было событие для парламентской деятельности, потому что многие парламенты в течение нескольких лет действовали по временному регламенту. Мы сегодня это обсуждали. А мы решили для себя, что основной документ для любого парламента, он регламент, и его надо сразу же принимать и этим документом руководствоваться в своей работе.
И. ВОРОБЬЕВА: Это когда было?
В. ПЛАТОНОВ: Это было десятого января тысяча девятьсот девяносто четвертого года на первом заседании Московской городской Думы постсоветской.
И. ВОРОБЬЕВА: Ничего себе. То есть как вы начали, значит, в первых трех чтениях, так и продолжили, судя по всему.
В. ПЛАТОНОВ: Нет, не правда Ваша. У нас очень редко принимается документ сразу в трех чтениях: или он небольшой, как правило, или он понятен всем, те изменения, ожидаемые, или долго готовился документ. Но это все-таки большая редкость.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте маленький ликбез. Вот есть законы, есть постановления города Москвы, есть еще какие-то… Вот чем закон, именно закон, принимаемый Мосгордумой отличается от других документов?
В. ПЛАТОНОВ: Дело в том, что вообще все законы в Москве появились с девяносто четвертого года. На основании Конституции Москве и другим субъектам Российской Федерации были делегированы огромнейшие полномочия. И в Конституции было определено: вот это вопросы Российской Федерации, это вопросы, которые Российская Федерация решает вместе с субъектами федерации, а все остальное – это исключительное ведение субъектов Российской Федерации. В советское время никогда таких огромных полномочий в субъектах федерации не было. Это устанавливать свои налоги, принимать свои законы, устав или Конституцию субъекта Российской Федерации. И поэтому вот у нас появились законы и появились дополнительные полномочия у представительного органа власти. Ну, он назывался до революции – Московская городская Дума, потом различные наименования вкратце – Моссовет, всем понятно, а вот с девяносто четвертого года мы возродили название «Московская городская Дума» и к представительным функциям нам добавилась еще законодательная функция.
И. ВОРОБЬЕВА: А зачем? Зачем все это нужно было? Неужели нельзя было жить без них?
В. ПЛАТОНОВ: Нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Вот был Моссовет…
В. ПЛАТОНОВ: Сейчас я Вам объясню. Дело в том, что это дело не в названии. А я уже сказал, что нам передали важные полномочия, которые Российская Федерация разрешила нам самостоятельно решать этот вопрос. Очень… Во-первых, это оперативно. Потом взять восемьдесят девять… теперь восемьдесят три субъекта Российской Федерации, они все разные, и возможности разные. И вот для реализации этих возможностей и были предоставлены такие полномочия каждому субъекту Российской Федерации.
И. ВОРОБЬЕВА: Значит, девяносто четвертый год – это первый закон. Когда был принят, ну, когда вы настолько уже опытно разогнались, я имею в виду Мосгордума, когда был принят сотый закон? И что это было?
В. ПЛАТОНОВ: Он был принят в девяносто седьмом году. Это называлось…
И. ВОРОБЬЕВА: Три года всего лишь понадобилось.
В. ПЛАТОНОВ: Да. Это назывался закон «О сборе на нужды образовательных учреждений взимаемых с юридических лиц».
И. ВОРОБЬЕВА: Слушайте, это такое длинное название закона…
В. ПЛАТОНОВ: Это грустно все звучит. Вы понимаете, не пугайтесь Вы названий. Нормально. Длинное название. Самое главное ведь содержание в законе. Это те… Это такой текст, который решает все вопросы, и человеку не надо ходить доказывать, что для него нужно делать. Он говорит: «Есть закон. И на основании закона я имею такие-то права, такие-то обязанности и, пожалуйста, соблюдайте закон».
И. ВОРОБЬЕВА: Хотелось бы, конечно, чтобы это всегда работало. По себе знаю, не всегда работает. Это не столько про московскую, сколько вообще про российскую…
В. ПЛАТОНОВ: Если кто-то нарушает закон, человека за это можно наказать. Должностное лицо или…
И. ВОРОБЬЕВА: А кстати,
В. ПЛАТОНОВ: … должностные лица, или граждане нарушают, тоже наказание есть.
И. ВОРОБЬЕВА: Да нет же.
В. ПЛАТОНОВ: Административный кодекс.
И. ВОРОБЬЕВА: Да нет же. Граждане пусть нарушают, ну, конечно. Серьезно…
В. ПЛАТОНОВ: Нельзя никому нарушать.
И. ВОРОБЬЕВА: … если чиновник нарушает закон, то к какой ответственности его можно привлечь и каким образом?
В. ПЛАТОНОВ: Мы можем установить только административную ответственность, а федеральное законодательство устанавливает административную и уголовную ответственность. Есть специальный раздел «Должностные преступления». И вот там все перечислено: за что чиновник может быть привлечен к уголовной ответственности.
И. ВОРОБЬЕВА: Как заставить чиновника… Как доказать, что чиновник нарушает законодательство?
В. ПЛАТОНОВ: Ну, дело в том, что гражданину не надо этого доказывать. Если, не дай Бог, совершено преступление, то обращаются или в органы прокуратуры, следствия сами выявляют, или по заявлению гражданина проводится проверка, и государство уже доказывает вину должностного лица, если это уголовно-наказуемое деяние.
И. ВОРОБЬЕВА: Председатель Мосгордумы Владимир Платонов отвечает на ваши вопросы, точнее на мои пока что, поэтому вы присылайте на номер плюс семь девять восемь пять девятьсот семьдесят сорок пять сорок пять. Я не зря обратила внимание на длинное название закона. Федеральные законы, они такие емкие: «Закон об образовании», «Закон о полиции»…
В. ПЛАТОНОВ: У нас есть такой закон.
И. ВОРОБЬЕВА: А вас вот тут вот раз и прямо конкретика пошла.
В. ПЛАТОНОВ: Да, потому что это конкретная… Закон должен быть понятен. А по названию можно судить о чем… какой текст содержит этот закон. У нас тоже есть «Закон об образовании в городе Москве».
И. ВОРОБЬЕВА: Так что же нельзя вот это вот в пункт какой-нибудь внести просто?
В. ПЛАТОНОВ: Почему? Пятисотый закон в две тысячи четвертом году был принят об общем образовании в городе Москве.
И. ВОРОБЬЕВА: И вот этот, который сотый, он туда просто был включен?
В. ПЛАТОНОВ: Нет. Это совершенно разные документы.
И. ВОРОБЬЕВА: Ничего не понимаю. Вообще ничего не понимаю в ваших мосгордумских законах.
В. ПЛАТОНОВ: Понимаете в чем дело, Вам не надо их понимать. Вы можете даже не знать… Вы можете не знать о том, что есть Московская городская Дума, которая принимает какие-то законы, но есть законы, по которым живет город. Это самое главное. И должностные лица обязаны исполнять, ну, и желательно, чтобы граждане исполняли…
И. ВОРОБЬЕВА: Все-таки желательно? Эти должны, а эти желательно? Мне нравится Ваша толерантность по отношению к жителям. Скажите…
В. ПЛАТОНОВ: Ну, граждане… Должностные лица – это их обязанность по закону жить. Граждане тоже обязаны, но они более вольны в этих вопросах, но административное законодательство, оно ужесточается. Вспомните, как легче стало переходить…
И. ВОРОБЬЕВА: Странно. Впечатление такое, что наоборот.
В. ПЛАТОНОВ: … по «зебре», когда был увеличен штраф до тысячи рублей.
И. ВОРОБЬЕВА: Да.
В. ПЛАТОНОВ: Это не из-за того, что стали больше денег брать, а из-за того, что обратили внимание людей: смотрите, какое нарушение вы допускаете.
И. ВОРОБЬЕВА: Владимир Михайлович, у меня к Вам тогда просьба, раз мы пошли с этой стороны, то есть глядите, посмотрите, Вы не могли бы каким-то образом наложить штрафы на тех людей, которые, например, водят детей вечером поздно без светоотражающих каких-то там полос, потому что… Я, конечно, не водитель, я скорее пешеход, но я прекрасно понимаю, что если машина летит по темной улице даже на скорости шестьдесят, и если какой-нибудь чудесный человек переходит в темноте по «зебре», ничего не видно. И тут совсем страшно.
В. ПЛАТОНОВ: Вы знаете, я даже не брал бы темное время, потому что Москва освещена.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, нет.
В. ПЛАТОНОВ: Вот знакомясь с чужим опытом, мы видели, что детей, особенно младшие классы, их вообще выводят на улицу даже в светлое время суток вот в таких накидках светоотражающих…
И. ВОРОБЬЕВА: Да.
В. ПЛАТОНОВ: … потому что ребенок и днем может выскочить куда-то, а это уже видно, это заметно.
И. ВОРОБЬЕВА: Хотелось бы, конечно.
В. ПЛАТОНОВ: Законом города Москвы, спасибо, вот это будет предложение Ирины Воробьевой.
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Я потом готова отвечать за это. Конечно. Я за то, чтобы людей перестали сбивать на пешеходных переходах. Ну, что ж. Тогда у меня другой вопрос. Вот у вас там… вот эти все законы Вы перечисляете, тогда не очень понятно: один закон такой общий, другой закон менее общий. Какой из них важнее? Как они друг с другом согласовываются?
В. ПЛАТОНОВ: Ну, первая задача перед любым законодательством субъекта Федерации, чтобы это было в рамках действующей Конституции, в рамках федеральных законов и, конечно, в рамках Устава города Москвы. Их согласованность… Когда вносится новый текст, проект какого-то закона, там пишется, противоречит ли это каким-нибудь законам или федеральным. И бывает случай, когда нужно параллельно внести изменения в другие законы, и тогда эта норма будет действовать. А основная задача для законодательства – это чтобы, не дай Бог, не противоречило федеральному законодательству или Конституции, хотя разные мнения – сколько юристов, столько мнений – у нас есть два закона, которые были отменены Конституционным судом.
И. ВОРОБЬЕВА: Это что такое? Законы?
В. ПЛАТОНОВ: Первый закон – это… Мы ввели… Ну, нас же ругают, якобы Москва – проходной двор. Вот чтобы этого не было, мы в свое время ввели, чтобы граждане, которые приобрели жилье, еще вносили какую-то оплату на инфраструктуру, которая действует в городе. И второе – мы установили ограничение, когда у людей в собственности была земля, ну, присоединенные территории, мы сделали, что бесплатно там до двенадцати соток, а если больше, то за оплату. Вот эти две нормы, которые были отменены Конституционным судом.
И. ВОРОБЬЕВА: Если мы не говорим об отмене Конституционным судом, а просто о законах, которые были приняты или там рассматриваются сейчас, которые вызывали наибольшую бурю каких-то мнений и заинтересованность со стороны граждан. Это какие? На вскидку могу вспомнить генплан.
В. ПЛАТОНОВ: Я Вам так скажу: генплан – да, но дело в том, что это впервые. Тот генеральный план, который есть, мы путем вот этого общественного обсуждения улучшили. Туда были внесены тысячи поправок по инициативе граждан. Второе, бурная реакция на законопроект, который мы рассматривали – даже больше, чем по генплану было замечаний и жалоб – это по введению электронной карточки, но там было все организовано. Люди просто подписывали три бланка: «Я не хочу карточку», «Отмените» и третья там вот на двух листах, якобы там было нарушение Конституции вот в этом законе. Гражданам всем дан был ответ, что мы не придумываем ничего нового. Кто не хочет карточку, тот ее никогда не получит, и она не будет на него заведена. И он может, даже получив карточку, разочаровавшись в этом, может от нее отказаться, и гражданин все равно будет получать весь пакет социальной защиты, не имея электронную карточку.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы сказали, что существуют или существовали законы, которые, так или иначе, противоречат федеральным. Есть такие?
В. ПЛАТОНОВ: Нет. Вы знаете, дело в том, что если вдруг появляются противоречия между федеральным и московским законом, то московская норма не действует, а действует федеральный закон. И все обязаны пользоваться только федеральным законодательством. Но есть такие вещи пограничные, где нет прямого противоречия. Прокуратура обращает внимание, мы выслушиваем. Если согласны, мы вносим изменения, если не согласны, мы предлагаем коллегам прокурорским обратиться в суд, обжаловать наши действия. У нас проигрыши-дела прокуратуре, но есть и выигранные дела. Мы доходили до Верховного суда, и отстаивали правоту московских законов.
И. ВОРОБЬЕВА: В таком случае, если мы уж говорим так, то есть, на мой взгляд противоречие, Вы, конечно, лучше в этом разбираетесь, но тем не менее есть тридцать первая статья Конституции Российской Федерации, которая гарантирует гражданам свободу митингов и собраний. Есть закон города Москвы, который, если говорить просто, больше двух не собираться, а если сложно, то у нас не уведомительный характер митингов, а разрешительный, то есть без разрешения властей митинг провести нельзя. Нет противоречий, как Вы считаете?
В. ПЛАТОНОВ: Дело в том, что если так сильно не упрощать эту проблему, то есть еще и федеральный закон…
И. ВОРОБЬЕВА: Есть.
В. ПЛАТОНОВ: … который определяет в развитие Конституции порядок проведения вот этих вот мероприятий. Дело в том, что мы забываем про еще одну норму Конституции, что реализация прав одних граждан, конституционных прав, не должно причинять вред другим гражданам.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, это правда.
В. ПЛАТОНОВ: И вот именно в развитие этой нормы и тридцать первой статьи Конституции есть федеральный закон, который регламентирует, и в развитие федерального закона московский закон, где мы определяем нормативы, где мы определяем порядок… Ну, не могут две организации сказать: «Мы здесь будем. Мы хотим. И мы хотим». И что говорить? Да собирайтесь. Ну, мутузьте друг друга. Ничего страшного. Мы не имеем право на это, поэтому мы отвечаем за все массовые мероприятия, которые происходят в городе. И мы можем… Мы выделили специальные места, где люди могут высказать свое мнение, есть специальные нормативы – там где-то два человека на квадратный метр…
И. ВОРОБЬЕВА: Два человека на квадратный метр? Да, это сильно.
В. ПЛАТОНОВ: Да. Ну, чтобы никакой… Ну, Вы не помните, Вы тоже не застали как и я, но я помню, что когда была коронация Николая второго, была такая вот давка. Людей туда прошло больше, чем это возможно было.
И. ВОРОБЬЕВА: Ради нашей безопасности больше двух не собираться?
В. ПЛАТОНОВ: Исключи... Нет. На один квадратный метр.
И. ВОРОБЬЕВА: Секундочку. На один квадратный метр. Все правильно.
В. ПЛАТОНОВ: На один квадратный метр. Не то, чтобы там стоят, не пускают и говорят: «Вы на сколько заявляете это мероприятие?» - «На пять тысяч человек». – «Вам не возможно собраться в этом месте. Вам лучше в том месте. Оно действительно предназначено для такого количества митингующих».
И. ВОРОБЬЕВА: Не будем углубляться. Хотела я спросить и про Триумфальную площадь и митинги напротив мэрии Москвы, например, которые тоже не совсем разрешают. Ну, да ладно. Будем считать, что федеральный закон объясняет нестыковки между Конституцией и законом города Москвы. Кстати, о законе. Мне, честно говоря, всегда было интересно, каким образом формируется, то есть как он появляется вообще закон. Он вот как появляется? То есть это запрос какой-то существует на появление этого закона?
В. ПЛАТОНОВ: Вы знаете, меня это тоже волновало в свое время, пока я не узнал. Я считал, что законы пишут юристы. Но проект закона…
И. ВОРОБЬЕВА: Что нет?
В. ПЛАТОНОВ: … готовят специалисты, профессионалы, которые разбираются в этом направлении, но рядом с ними обязательно должны находиться юристы, которые нормы излагают на юридическом языке, которые отслеживают, чтобы эти нормы нового проекта не противоречили или как устранить эти противоречия. Но основное ставят порой в вину, что вам пришлют из исполнительной власти, над тем вы и работаете.
И. ВОРОБЬЕВА: Штампуете буквально законы-то.
В. ПЛАТОНОВ: Ну, это тоже Ваше мнение. И оно ошибочно. Дело в том, что это мировая практика, когда исполнительная власть…
И. ВОРОБЬЕВА: Штамповать законы?
В. ПЛАТОНОВ: Зря Вы перебиваете. Когда исполнительная власть вносит проекты законов. Но не надо бояться проектов, потому что мы или не принимаем этот документ, или мы такие вносим изменения, потому что наша задача проект закона превратить в закон, который действует в интересах граждан.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы сказали «специалисты», то есть получается, что если пишется закон, ну, какой-то там об образовании или каких-то изменений в закон об образовании…
В. ПЛАТОНОВ: Конечно, это лучше сделают специалисты от образования.
И. ВОРОБЬЕВА: От образования? То есть из соответствующего ведомства?
В. ПЛАТОНОВ: Да.
И. ВОРОБЬЕВА: Хорошо. А когда речь идет не об образовании, а там, не знаю, о каких-то архитектурных штуках…
В. ПЛАТОНОВ: То же самое. Вы знаете, что мы делаем? Вы знаете требования к депутатам. Они не очень высокие.
И. ВОРОБЬЕВА: Скажите. Кстати, интересно.
В. ПЛАТОНОВ: Это возраст, это не состоять на учете в наркологическом и психдиспансере, не иметь свежей судимости и вот больше ничего. Но все равно люди видят, за кого они голосуют, кого они избирают. Но мы не можем подобрать, чтоб были специалисты от каждой профессии, и поэтому, чтобы наше мнение было весомо, чтоб мы получали достоверную информацию, у нас есть несколько субъектов законодательной инициативы. Прокурор высказывает свою позицию по любому законопроекту. У нас есть для вопросов, связанных с финансированием Контрольно-счетная палата города Москвы. Там работают высококлассные специалисты-аудиторы. Без их заключения мы не принимаем ни один налоговый, ни один финансовый закон. Из управления юстиции нам присылают заключения специалистов. У нас есть специальное правовое управление. То есть депутат прежде, чем проголосовать он получает исчерпывающую информацию, что это за закон, что обозначают эти нормы, какие последствия применения этих норм. И это позволяет нам не ошибаться.
И. ВОРОБЬЕВА: Мне всегда казалось, что позволяет не ошибаться только привлечение к законотворчеству неких общественных организаций, то есть так или иначе глас народа, если будем говорить просто. Привлекаются ли общественные организации к написанию законов?
В. ПЛАТОНОВ: А кто, по Вашему мнению, депутаты, если они избраны гражданами? Это не глас народа? Но я отвечу на Ваш вопрос. Мы активно работаем с общественными организациями, потому что действительно это важнейший элемент гражданского общества. Вот мы проводили круглые столы, встречи, я Вам рассказывал, по транспорту, и были общественные организации, которые в свое свободное время провели на улицах города, отметили все недостатки и прислали во власть все эти замечания. И мы с удовольствием работаем со многими общественными организациями.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, например? С какими общественными организациями Вы работаете при написании законов? Ну, не знаю там…
В. ПЛАТОНОВ: Сейчас. Секундочку. Первое, у нас есть консультативный совет, в который входят по два представителя от всех партий, которые существуют в Российской Федерации. Не те, в которых…
И. ВОРОБЬЕВА: Зарегистрированные? Ну, просто зарегистрированные.
В. ПЛАТОНОВ: Зарегистрированные. Не обязательно их представительство в Государственной Думе. Они вносят свои предложения, они изучают законы. Я не могу сейчас перечислить, да еще и реклама каких-то общественных организаций.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, по направлениям просто.
В. ПЛАТОНОВ: Ну, просто по своему профилю… Экологических общественных организаций очень много. Они знают депутатов, они работают с депутатами, они присутствуют на заседаниях комиссий. Потом у нас… Вряд ли можно назвать общественной организацией, это уже профессионалы. Вот я Вам назвал этот закон «О порядке возведения в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения». У нас создана специальная комиссия, которая определяет первоначально: вот это может быть памятником, действительно нужен такой памятник. А потом это поступает в парламент – как финансировать, и в исполнительную власть – где устанавливать. Так что… Вообще парламент не может существовать без постоянной связи с гражданами. Мы осуществляем прием населения. Граждане приходят со своими проблемами, со своими предложениями. У нас открыт сайт, где люди обращаются, пишут свои замечания по электронной почте.
И. ВОРОБЬЕВА: Мне просто интересно, честно говоря, ведь в Мосгордуме, если я правильно, все помню, большинство – это «Единая Россия». Я правильно помню?
В. ПЛАТОНОВ: Да.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть получается, что без мнения партии «Единая Россия» не возможно принять ни один закон?
В. ПЛАТОНОВ: Вы понимаете, в чем дело, Вы забываете, что власть – это не только работа во власти, но это еще и ответственность. В оппозиции в России находиться выгоднее. Созданы все условия для работы депутатской, но ты ни за что не отвечаешь, ты можешь из популистских побуждений и просто вот сказать: «А я не буду. Ну, конечно, бюджет распределите хорошо. Все это будет нормально. Но я буду голосовать против бюджета». Совершенно не отдавая отчет, что во всех странах, если ты голосуешь против бюджета, ты внеси свой, какой ты считаешь нужным. Или если ты не принимаешь бюджет в первом чтении, как ты можешь туда вносить поправки потом?
И. ВОРОБЬЕВА: Секундочку. И что ни разу не вносили свои бюджеты, Вы хотите сказать, оппозиционные какие-то депутаты?
В. ПЛАТОНОВ: Конечно, нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Ни КПРФ там, ни «Яблоко»?
В. ПЛАТОНОВ: Упаси и помилуй. Вы видели бюджет?
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, мы с Вами его обсуждали.
В. ПЛАТОНОВ: Это тысяча с лишним листов. Мы сейчас не нашли бюджет за девяносто четвертый в архиве, но за девяносто пятый мы нашли. Это уже где-то восемь или девять листов.
И. ВОРОБЬЕВА: О, то есть это такой прогресс. Это уже вообще. Да.
В. ПЛАТОНОВ: Да. Сейчас это огромный… геометрическая прогрессия. Тысяча с лишним листов плюс сопутствующие документы, где расписано буквально все. Но я честно говорю, что это заслуга не только Московской городской Думы, и федеральный закон, который четко предписывает всем субъектам Российской Федерации, как должен состоять бюджет. Это не самотворчество регионов.
И. ВОРОБЬЕВА: Последний вопрос. Так все-таки напомните, какой же он тысячный закон-то.
В. ПЛАТОНОВ: «О внесении изменений в статью три закона города Москвы от тринадцатого ноября тысяча девятьсот девяносто восьмого года номер тридцать «О порядке возведения в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения». А если уж совсем коротко: мы уменьшим
И. ВОРОБЬЕВА: Боже! Как Вы рассматриваете законы с такими длинными названиями?
В. ПЛАТОНОВ: Я читаю все названия по нескольку раз, когда мы рассматриваем документ. Так вот этим законом мы увеличили количество специалистов-искусствоведов, архитекторов, художников, которых мы привлекаем для этой работы.
И. ВОРОБЬЕВА: Чудесно. Поздравляю Вас с праздником!
В. ПЛАТОНОВ: Я поздравляю всех нас!
И. ВОРОБЬЕВА: Всех нас?
В. ПЛАТОНОВ: Это закон города Москвы.
И. ВОРОБЬЕВА: Чудесно. Программа «Временно обязанный». Я говорю: «Спасибо» и прощаюсь до следующего четверга с председателем Мосгордумы Владимиром Платоновым. Мы обсуждали тысячу законов Москвы.
В. ПЛАТОНОВ: Спасибо. До свидания!