Екатерина, еще не Великая - Все так + - 2018-03-03
03.03.2018
3 марта 2018 года. В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - Максим Кузахметов, петербургский историк. Эфир ведет Виталий Дымарский.
Виталий Дымарский
―
Добрый вечер! Программа «Все так плюс». У микрофона Виталий Дымарский. Напротив меня Максим Кузахметов — петербургский историк. Находимся мы в Санкт-Петербурге, говорим мы о Санкт-Петербурге, о петербургском периоде истории России и одной из самых ярких фигур этого периода — Екатерине II. Напоминаю, что прошлая наша передача как бы касалась в основном детских... детского возраста, детских лет, взросления Екатерины, которая на самом деле вообще не Екатерина, а Фредерика. Вот. О ее прибытии в Россию, о ее знакомстве с будущим... Нет, не с будущим... О ее знакомстве сначала с будущим мужем, о ее свадьбе, о рождении, наконец-то, наследника Павла. Но прервались мы в том месте, когда Екатерина еще и не мечтает, наверное, о троне. Или мечтает?
Максим Кузахметов
―
Она в своих воспоминаниях многократно упоминала...
В. Дымарский
―
Я прошу прощения. Потому, что вроде по всем законам не ее очередь.
М. Кузахметов
―
У нее есть законный муж, наследник престола Петр III. Сидит на троне Елизавета Петровна, законная... Ну, незаконная, конечно, но императрица тем не менее, всеми признанная. А еще родился... Сама же родила на свою беду сына, наследника. Ну, и все, какие у нее шансы на трон? Вот есть царствующая – да? – особа Елизавета Петровна, и есть муж, законный наследник, и есть сын, тоже законный наследник. Ну, казалось бы, какие там претензии еще на трон, тут все. Судьба такая благодетельной женщины... Тем более вот вы же протестантскую этику там с детства исповедовали. Да? Верность, честность. Потом в православии, потом клялась там на алтаре-то в верности мужу, наверное. Ну, посвяти себя детям, благотворительности, наверное, как-то. Но не такая была Екатерина. Ну, поэтому она не жалела времени, впоследствии расписывая, что же толкнуло ее вот на все последующие события. Ну, больше всего, она, конечно, грешила на мужа на своего, несчастного Петра III, что он же вообще был негоден для правления, идиот, глупый, вредный, мной не интересовался, а то что вот у меня были там... Ну, откровенно говоря, любовники, – да? – там мы деликатно называем фавориты... Так, а что ж мне было с того делать? И мы остановились в прошлый раз на Понятовском, которому она вообще была благодарна... За что? За то, что научил ее в определенной степени такому профессиональному лицемерию, лицемерию на государственном уровне. То, что воспевал в своей книге «Государь» Макиавелли, что вот если ты... Вот повезло тебе стать правителем, то ты в первую очередь должен функционировать как полноценный государь, а не как порядочный, честный человек. Это может для коммерции полезно, а для государя там... Ты договор заключил, ты его и разорвал, слово дал — слово забрал. Как тебе выгоднее, как тебе интереснее. Если твои противники ослабли, нападай на них, если на тебя нападают, заключай там союзы с их врагами. Ну, в общем, вся эта европейская история... Еще раз напомним, тогда же произошел знаменитый дипломатический переворот, когда союзы европейские здорово переменились. Все это в преддверии 7-летней войны. И вот Понятовский Екатерину всем этим премудростям-то и якобы и научил. Как вот там с кем дружить и против кого. Ну, усвоила она, наверное, хорошо все эти истории...
В. Дымарский
―
Кстати говоря, ну, еще раз повторим, наверное, что о любовниках, о ее, так сказать, всех связях мы еще будем говорить более, наверно, подробно, но, в принципе, сам Петр же не сильно возражал. У него у самого была любовница. И он не сильно возражал против похождений Екатерины. Да? Он же ее называл в точности... Он говорит: «Это запасная мадам».
М. Кузахметов
―
Ну, да, да. Человек не злой, не вредный. Раз вот у меня есть пассия, ну и ты, женушка моя...
В. Дымарский
―
А у нас с тобой не получается. Ну, что делать?
М. Кузахметов
―
Да, он с ума не сходил, не ревновал, в общем. Не Пушкин. Чего уж там? Который любил чужих жен, а про свою с ума сходил, если, не дай бог, там какие-то слухи, просто слухи даже... А тут, как мы рассказывали в передаче про Петра III, прямо вот на ужине он сидит со своей любовницей, Екатерина со своим любовником. И вот Петр III говорит: «Ну что, дети? Пойдем по спаленкам?» Каждый со своей там пассией соответственно. Добрейшей души человек, приветливый. Чего вот на него грешить? Но вот Екатерина без конца грешила, что не хватало мне его внимания, хоть он меня и не любил, и презирал. Злодей, в общем. Так вот. Важное обстоятельство, что невозможно не упомянуть, помимо того, что Екатерина жалуется на то, что никто ей внимания не уделяет, она же в деньгах нуждается, надо же соответствовать, женщина — наряды, платья, украшения, а отпускают-то ей там скромную сумму, ни на что не хватает. Где взять деньги? И тут... Вокруг полно иностранных посланников, и почему бы у них не взять? И тут вот я, конечно, безусловно, грешу на роль Екатерины II, зловещую роль... Но тогда она еще не императрица. Да? В ходе 7-летней войны... У нас-то главный предатель русских национальных интересов Петр III, но вот при всем при том, как бы он ни обожал Фридриха II, нет никаких свидетельств, чтоб он брал деньги или так откровенно выдавал секреты...
В. Дымарский
―
Выдавал информацию.
М. Кузахметов
―
Да. Нет. Ничего подобного. Там он злился, сердился, откровенно говорил Елизавете Петровне: «А я считаю, что надо дружить с Фридрихом II, а не с австрийцами». Елизавета Петровна на него злится, а Екатерина...
В. Дымарский
―
В это время...
М. Кузахметов
―
… будущая II в это время, кивая головой, ссылаясь на то, что у нее денег не хватало на танцы, на наряды, не гнушась, брала их у английского посланника Уильямса, причем, сохранились расписки. Эти расписки на такие, немаленькие суммы. А что взамен? А взамен рассказывает планы, все что слышала при дворе: что, куда, как собираются войска отправить. Вообще, такое откровенное просто предательство национальных интересов. Тут, правда, можно оговориться, что не то, чтобы Екатерина очень дорожила какими-то чисто немецкими интересами. Мало того, что Германия была в то время конгломератом самых разных территорий и еще и враждующих. Ну, вот, например, Пруссия же воевала с остальными другими германскими княжествами. Саксонией, – да? – там, например, оккупировала ее. Так вот, а здесь, берет деньги и потом рассказывает Уильямсу секреты. А Уильямс пишет об этом потом письма в Лондон и рассказывает. А Англия – это союзница Пруссии, они все докладывают королю Фридриху II Прусскому. Ну, вообще, ужасная история, казалось бы. И ни в чем подомном Петр III как раз-таки не был замешан в отличии от Екатерины. Просто деньги были очень нужны этой девушке. Но тем не менее война войной, а надо же думать о будущем. И здесь вот проносятся слухи, что Елизавета Петровна мало того, что недовольна якобы своим племянником, легкомысленным, не чувствует в нем серьезного государя. Ну, понятно, кому тогда она готова будет передать трон — Павлу, маленькому мальчику, своему вот получается это... внучатому племяннику, – да? – уже. Вот пусть он и правит. Правильно его воспитаем, он же здесь у нас, родной, все для этого сделаем. Но, наверно, она, конечно, нервничала по-своему, потому что сама же свергла годовалого Иоанна Антоновича, но тем не менее слухи такие ходят. И нервирует это опять-таки больше всего, как ни смешно, не Петра III, а Екатерину II, потому что в этом случае она вообще останется, ну, без каких-то серьезных шансов... Потом Елизавета Петровна, еще раз напомним, она же женщина-то еще не пожилая, она может прожить еще там 20 лет. Что там Екатерину ждет? И вот история с первым заговором, она относится к 1756 году, еще до смерти Елизаветы Петровны несколько лет, а уже созрел заговор. И тут уже откровенно можно грешить на Екатерину II, которая фактически возглавила коалицию… коалицию недругов Елизаветы Петровны, ну, в том числе, и Петра III. Здесь надо опять таки отдать ей должное не только потому, что она была, ожидая свой звездный час, там скрытная, терпеливая, лицемерная, коварная, а еще и вот как терпеливо она занималась популяризацией самой себя. Да? Вот пиаром, как мы говорили, о чем тоже очень откровенно пишет в своих воспоминаниях, как она это называла там «дружбу с петербургскими старушками». То есть вот, есть влиятельные... Ну, это не такие буквально там бабушки, – да? – там нищебродские, а это там какие-то вот бывшие фрейлины, чьи-то там матушки, тетушки, которые... Ну, как? Место встречи по субботам там, например. Да? Церковь, потом поговорить, повздыхать, повспоминать там бурную молодость свою. И приходит молодая девушка... И кому еще старушки могут рассказать кроме друг друга про болезни там, про воспоминания? Ей. И она вот так и пишет: «А я терпеливо слушала, а я времени не жалела на это, а я вот охала, причитала, говорила: «Ну, надо же?» А потом я запоминала, у какой, когда из них именины, и своего камергера в этот день отправляла с цветами». Вот она популярность! А чем хороши бабушки-старушки? Это ж сарафанное радио, как мы называем. А потом они ходят по Петербургу и рассказывают, какая вот хорошая... Какая вот прекрасная девушка, эта вот Екатерина, какая вот она заботливая, какая вот она добродетельная, какая вот она внимательная ко всем. И все это Екатерина сама и рассказывает, объясняя вот свою эту популярность. Ну, разве вот туповатый муж Петр III додумается до такой ерунды, чтобы там про старушек петербургских заботиться? И на все на это же годы уходят терпения. Без гарантий. Мало ли там как все обернется. При всем при том, что Екатерина точно так же параллельно жалуется, что я же не роскошествую, денег-то у меня мало, пока там по 3 платья за вечер меняют, а я так не особенно-то и разжилась. Это при всем при том, что берет по 100 тысяч у английского посланника. Это колоссальные деньги. Ну, наверное, было куда потратить. Вот. Ну, тут вот тоже возвращаясь к теми все-таки. Но, все-таки не до такой степени, конечно, Екатерина была буквально там проводницей германских интересов, потому что если уж она... Ну, впоследствии уже, тоже можем сейчас рассказать, о ком, когда и позаботилась, то только о родном княжестве, вот этом Цербстском и то так, специфически. Она, когда там когда-то был неурожайный год в Германии, отправила туда зерно в помощь, и потом уже, после завершения 7-летней войны, там на ее родной город была наложена контрибуция, позаботилась не то, чтоб отменили, а чтобы эту контрибуцию уменьшили. В принципе, это вот вся забота Екатерины о своей исторической родине. Больше никак себя не проявила там, ни о чем она не заботилась.
В. Дымарский
―
Но этот англичанин Уильямс, он же, по-моему, был привлечен Екатериной к этому заговору который...
М. Кузахметов
―
Вот. Да, возвращаясь, соответственно к заговору. Заболела Елизавета Петровна, причем как-то серьезно заболела. Непонятно, что...
В. Дымарский
―
Екатерина... Екатерина потирает руки.
М. Кузахметов
―
Ну, оживилась сразу! Но тут уже надо позаботиться, чтобы не было какой-то там экстренной присяги Павлу там. Надо же позаботиться о себе. И зреет заговор. И Екатерина смело принимает участие во всех этих порочных разговорах, легко соглашается. Но тут Елизавета протоптала всем дорогу. Опять вот, на кого можем грешить? На Елизавету Петровну, которая когда-то полюбилась гвардейцам, свергла законную Брауншвейгскую династию. Тоже такая же была добродетельная, ходила, крестила детей гвардейцев. И тут Екатерина просто повторяет этот опыт. И тут же вот просто вот под боком у своей благодетельницы Елизаветы Петровны делает все то же самое, можно сказать, готовит почву. Якобы... Ну, уж не якобы. Во-первых, осталась расписка от Уильямса. Вообще тоже беспринципная Екатерина, она предложила, что, дайте денег мне, мне ж надо подкупать там всех, и французам в том числе, союзникам, а я потом позабочусь там обо всех. Но французы... Французский посланник как-то с недоверием к этому отнесся, во-первых, она не наследница престола все-таки. И потом, как так? Как можно? А вот английский посланник Уильямс согласился. Не просто там за секреты давать, а еще и откровенно на заговор, на переворот 10 тысяч фунтов выделил. И принял участие в этом заговоре скорее всего, но вот тут нет четких доказательств, ну, и Бестужев, ну, скорее всего, думая о своей будущей карьере там, тем более,что Елизавета Петровна его хоть и терпела, но недолюбливала, просто нужен был образованный, грамотный человек, знающий. Да? Как сейчас говорят технический премьер.
В. Дымарский
―
А Бестужев, он же канцлер, по-моему?
М. Кузахметов
―
Он канцлер в ту эпоху. И он в этом заговоре принимает участие.
В. Дымарский
―
И Разумовский же там...
М. Кузахметов
―
Ну, да. Но тут вот Бестужев самый из них предусмотрительный, потому что в последствии, когда Елизавета Петровна выздоровела, к ужасу Фридриха II. Да. Своего главного врага, прусского короля. Вернулась соответственно к активной деятельности... Ну, своеобразная у нее была активная деятельность, могла целый год какие-то документы не подписывать, но очень внимательно выслушивала все слухи и доносы. Так как она сама когда-то свергла законную династию, то тут она всегда переживала. Ну, мы когда-то рассказывали, старалась до утра не ложиться спать, а ночевать желательно в разных местах, чтобы ее там не застали заговорщики где-нибудь. И тут доходят слухи до нее.
В. Дымарский
―
И она этих заговорщиков всех разогнала.
М. Кузахметов
―
Ну, не буквально разогнала, арестовала. И Бестужева... Но тот успел сжечь всю переписку. Ну, вот... И возвращаясь к теме кровожадности, не кровожадности, все-таки не 37-й год, когда без разбору вообще сразу там расстреляли бы там по надуманному предлогу. Не доказали никакой вины. Бестужев как-то оправдался. На дыбу не повесили. В сотый раз напомним, что на дыбе всегда все признаются в любых преступлениях.
В. Дымарский
―
Уильямс уехал, по-моему.
М. Кузахметов
―
Уильямса отправили, так как уж больно все мутно и темно история. Уильямса отослали. Но, правда, там Екатерина и со следующим посланником тоже наладила конструктивные отношения. Но тем не менее, ну, новое, так сказать, затишье. Но Бестужев сжег, в общем, судя по всему, все порочащие письма. А письма у английского посланника-то остались, из которых все это и явствует. Но тем не менее пока шла эта война… Но Елизавета Петровна оказалась все-таки женщиной не очень крепкого здоровья. Мы подробно рассказывали. И все-таки в 1761 году она умерла. И на трон взошел закономерно ее племянник Петр III.
В. Дымарский
―
Петр III.
М. Кузахметов
―
Это все больше 10 лет уже Екатерина в России. Обычно мы представляем как? Вот она приехала принцесса и почти сразу стала императрицей. Но это не так. Ей 32, приближается 33-летие. Знаменитый, ну, там возраст да, такой сакральный.
В. Дымарский
―
Сакральный…
М. Кузахметов
―
Да, заметный. А при всем при том, ну, что? Вот сел на трон ее муж, а дальше должен перейти трон к ее сыну. Казалось бы, о чем можно мечтать. И тут... Ну, Екатерина более энергично, грубо говоря, занялась там своим будущим. Причем опять-таки очень своеобразно. Каким путем? В то время у нее... Ну, еще раз напомню, что мы подробнее будем рассказывать о фаворитах. Теперь у нее новый воздыхатель. А у нее же это не просто любовники как у Елизаветы Петровны добрейшие люди, которые вот могли разделить там со своей повелительницей там и постель, и за завтраком посидеть, и поговорить, но не лезли в государственные дела. А здесь эти люди... Это мы сейчас говорим уже о братьях Орловых. Энергичные, сильные, не просто симпатичные мужчины, а еще и такая движущая сила для потенциального переворота. Чего уж там? Но, совершенно невероятное дело. Петр III взошел на престол, в принципе, все давным-давно готово к перевороту. Екатерина там популярна среди гвардейцев, Петр III непопулярен, что не удивительно, в принципе он просто искренний человек и не притворяется, не лицемерит, но Екатерина II беременна. Беременна от одного из Орловых, от Григория, и в своем положении... Там у нее там 5-й или 6-й месяц беременности, трудно принимать энергичное участие в заговорах, в переворотах. Хорошо бы родить там наконец.
В. Дымарский
―
И вообще все должно выглядеть хоть как-то прилично...
М. Кузахметов
―
А у нее муж тут рядом ходит, который при всем своем благостном вот таком, дружелюбном отношении, он же там писал в одном из писем: «Черт ее знает откуда у нее опять ребенок родился». Ну, он-то знает, что у них не было никакого там сожительства в последние годы, а жена беременна. Ну, безобразие. Вообще прекрасный повод. Ну, страшно представить...
В. Дымарский
―
Ну, хотя… Ну, он сам... Они живут в разных концах дворца, но он сам вообще тоже живет с Воронцовой...
М. Кузахметов
―
Он живет с Воронцовой, своей любовницей, как с удовольствием упоминает Екатерина и другие люди: неприятная, маленькая, толстая, рябая какая-то тетька, в которую безумно влюблен Петр III. Ну, и что еще раз характеризует его как просто идиота. Променял вот эту прекрасную, симпатичную живую женщину, образованную Екатерину, на эту дурнушку. Но, кстати, потом Воронцовой ничего не аукнулось там за все эти злодеяния. Во всяком случае так, как вот Елизавета Петровна со своими конкурентками там... Ноздри не вырвала в общем. Спасибо и за это. Так вот. Откровенно Петр III не скрывает, что я вообще хочу развестись, а тут такой повод... Но тут Екатерина, наверное, занервничала своеобразно, потому что в принципе и в заговоре трудно участвовать, а тут еще время рожать пришло, тут вообще не возможно скрыть, как бы там не ходила платьем прикрываясь, там поправилась, тут что-то меня разнесло к зиме. И с помощью доверенных людей проворачивает совершенно невероятную авантюру.
В. Дымарский
―
С пожаром?
М. Кузахметов
―
Да. У нее там верный камердинер Василий Шкурин, который просто не пожалел собственный дом поджечь, а Петр III все знают, что Петр III любит ходить... Это шоу такое, да? Развлечений-то мало. Цирк редко приезжает. Мы когда… когда-то рассказывали, – да? – там персы прислали там когда-то слонов. Вот это событие. Или там Анна Иоанновна умела устроить там развлечения с ледовым дворцом. А тут как-то не хватает – что ли? – фантазии. А тут пожар. А Петр III это любит дело. И где-то заполыхало в Петербурге. И он уходит туда. Но я вообще с трудом представляю, как до такой степени можно подгадать все, роды же могут затянуться, могут не состояться там. Но тут якобы все сошлось удачно. Пока Петр III побежал скорее смотреть на пожар, Екатерина в это время родила, ребенка передала, подробней потом может быть об этом расскажем. Это некий Алексей Бобринский, впоследствии сводный брат, единоутробный брат. Павел дал ему графский титул, признал за ним божественное происхождение, голубые крови. Так вот. А в то время, ну, Екатерина не просто разрешилась благополучно от бремени и скрыла свои пороки от мужа в очередной раз, а еще и наконец-таки может вернуться еще и к энергичной жизни. Это ж не современная матушка, которая должна теперь там заниматься подгузниками, кормить ребенка, раннее развитие. Ничего подобного. Отдали кормильцам, отдали нянькам. Все, вернулась к активной жизни. И вот теперь уж... Теперь-то уж полноценно надо заняться преступлениями всякими, связанными с переворотом и с заговором. И тут вот, ну, как мы упомянули Екатерина... Ну, надо, конечно, отдать должное, она потрясающе сумела обаять вокруг себя множество людей, не только вот, как мы говорили, старушек и женщин, которые слагали о ней там легенды, как о лучшей...
В. Дымарский
―
Но и братьев Орловых...
М. Кузахметов
―
Но и братьев Орловых, которые мужчины смелые и...
В. Дымарский
―
Там же да, что...
М. Кузахметов
―
Решительные.
В. Дымарский
―
… Дашкова еще была...
М. Кузахметов
―
Да, она сумела привлечь на свою сторону в том числе еще одну очень полезную энергичную женщину, о которой тоже надо будет в последствии отдельно рассказать. Это Екатерина Дашкова... Ну, в ту эпоху невероятно, – да? – женщина, которая впоследствии прославилась в том числе и научными трудами. Это невероятно. Это, кстати, сестра Воронцовой, любовницы Петра III, но тем не менее вот тут вот Дашкова сделала правильный выбор. Полюбилась ей Екатерина II, поверила она в звезду этой вот жены наследника престола. И зреет заговор уже совершенно откровенный. Но как бы там все это не происходило, сколько бы они там ни ходили вокруг друг друга, но надо же даты какие-то назначать. Когда собственно все произойдет? А Петр III он тоже так вот на месте-то не сидит. Передвигается с места на место. Ну, в очередной раз напомним, что принятые им к тому времени законы, он же тоже развил фантастически бурную деятельность законотворческую, они все сплошь и рядом положительные, невозможно ничто поставить ему в упрек кроме того, что он тут же, придя к власти, заключил мир с Пруссией. Но опять-таки давайте проведем аналогию, Ну, то есть как? Все завоевания прежние и кровь русских солдат оказалась напрасной. Все бессмысленно. И отдали все, что было под нашим контролем. Прекрасная аналогия. Это вот как в Сирии сейчас. Общей границы нет, пролили кровь там наши русские солдаты. И если следующее правительство, которое неизбежно придет к власти, выведет оттуда свои войска, то как их рассматривать? Как предателей или как что-то закономерное? В принципе, то что сделал Петр III, в определенной степени... У нас нет общей границы с Пруссией, нам нечего с ней делить. В последствии Польшу Екатерина прекрасно поделила без всякой войны. И, кстати, этот мир признала Екатерина II. Но грешат-то на Петра III, да? Что вот он завершает эту войну. Но, наверное, роковая его ошибка была в том, что он решил отвоевать свое княжество Голштинское и объявил гвардии, хватит тут ерундой в Петербурге заниматься, собираемся в настоящий военный поход. Будем отвоевывать Голштинию, потому что это мое законное наследственное владение. Вот будет вам чем заняться. А как мы рассказывали еще со времен Елизаветы Петровны, как только гвардию хотят куда-то из Петербурга отправить, это им совершенно не нравится, и возникает идея заговора и переворота.
В. Дымарский
―
Ну, мы понемногу завершаем первую часть нашей программы, да?
М. Кузахметов
―
Да.
В. Дымарский
―
И сейчас мы тогда прервемся на выпуск новостей, после чего продолжим рассказ о Екатерине II. Мы уже подходим, в общем-то к главному. К тому... К восхождению на престол.
М. Кузахметов
―
Наконец-таки. Да.
В. Дымарский
―
Этой замечательной... Этой замечательной дамы. А там тоже есть, о чем рассказать. Мы встретимся через несколько минут.**********
В. Дымарский
―
Еще раз добрый вечер! Мы продолжаем программу «Все так плюс». Меня зовут Виталий Дымарский. Я напоминаю, что мой... моего собеседника — Максим Кузахметов, петербургский историк. И мы продолжаем рассказ о Екатерине II. Мы остановились на самом интересном месте, на заговоре, когда Екатерина решила отнять власть у мужа и не отдать ее своему сыну.
М. Кузахметов
―
Да.
В. Дымарский
―
Павлу. Примерно так она...
М. Кузахметов
―
Так все и есть. Ну, история потрясающая чем? Что о заговоре знают почти все в Петербурге. В него вовлечены вообще сотни людей. Там по документам... Ну, как будто бы только об этом и говорят. Все ходят там и спрашивают, так что, когда уже свергнут Петра III? Но это впоследствии, особенно Екатерина же все подробно расписывала, как вот все к ней без конца ходили и говорили: «Ну, когда ты уже свергнешь своего мужа идиота и станешь нашей царицей?» А там... Ну, как мы рассказывали, то беременность какая-то, то Петр III куда-то уезжает, не поймать его, в общем, никак. Но заговор был... ну, совершенно откровенно велся. Не какие-то тайные там встречи, а просто ходили и говорили люди друг с другом. Но самое невероятное, что Петру III с утра до вечера тоже об этом говорят: «Ваше Величество, заговор. В гвардии недовольны, надо что-то делать, предпринять». А он говорит: «Не может быть. Я же ничего плохого не сделал. Вот, я никого не казнил, не повесил там, никого ни в чем не подозреваю. Не может быть. Я только хорошее хочу. Я же вольность дворянскую...» Мы вот упоминали, да? Я же первый, фактически, за сотни лет правитель России, который даровал... Который хоть кого-то сделал свободными. Ведь мы там привыкли, что... Ну мы рассказывали, – да? – что... Мы привыкли, что в рабстве в крепостном живут крестьяне, но ведь и дворяне такие же слуги государевы: чуть что челобитную, чуть что им там режут... Ну, хорошо если бороды, а то могут и шеи. А тут вот Петр III объявил, что нет, дворяне не обязаны служить, они не обязаны спрашивать разрешение на выезд заграницу, они могут жить свою жизнь как угодно. Как они... Как вот эти дворяне теперь против меня могут составить какой-то заговор. Не может быть. И искренне верит. И, понятно, и мы бы не поверили. Тем более, что вокруг него там, если б они ходили со злыми глазами бы...
В. Дымарский
―
Это такое свойство порядочных людей, они думают, что все вокруг порядочные.
М. Кузахметов
―
Ну, вот... Да, и Хрущев на этом тоже погорел. То ли дело Иван Грозный, например, еще ничего не было, а везде измена, а на дыбе все признаются, а если не признаются, так тем более значит злодеи — вешать, резать, убивать... Ну или там, когда уже сталинские репрессии, там вообще уже не надо было ничего, уже даже не надо было никаких надуманных предлогов, просто по разнарядке: найти 5 тысяч шпионов и расстрелять в какой-то конкретной области. Так вот. Зловещим событием, скорее всего, стало, как мы уже упомянули, желание Петра III... Ну? не зловещим, а там вот ошибкой было, – да? – такой стратегической отправиться на отвоевание родной Голштинии у проклятой Дании. Мечту-то эту реализовал в итоге, ну, вернуть в лоно Германии Голштинию уже Бисмарк. Все-таки восторжествовала справедливость. Не так уж и неправ был, по-своему, Петр III. Так вот. И из гвардии в том числе, потому что гвардия ничего не делает, только в заговорах участвует, в попойках. Там же множество документов, жалоб. Причем кто в первых рядах? Вся эта чертова лейб-компания, которую Елизавета Петровна отблагодарила за то, что они помогали ей в перевороте. И эти, облагодетельствованные ею, в том числе и новоявленные дворяне, проводят жизнь в попойках вместо того, чтобы послужить родному государю. А кому понравится уехать из Петербурга, где все прикормлено, в непонятную Данию. Казалось бы, лучше бы в Данию, конечно. Но в те времена им это казалось чем-то немыслимым. Ну, вот это была роковая ошибка. И не в первый раз. И не в последний раз! Слухи о том, что гвардию отправят на войну, приводили к откровенному там перевороту и заговору. Да? И, ну, мы подробно рассказывали о том, что странным, вообще... тоже странным событием стал арест одного из заговорщиков — Пассика. Дело в том, что... Ну, Пассик, он, скорее всего, же не француз, а украинец, поэтому на первом слоге ударение. Дело в том, что при всем при том как бы Екатерина не расписывала, и до сих пор в учебниках нам пишут, – да? – что все были недовольны правлением Петра III. Это не так! Там, например, нашелся офицер Измайлов, – да? – который посчитал, что я давал присягу... Петр Измайлов. А тут я услышал, заговорщики хотят свергнуть царя-императора, донес своему полковому командиру, арестовали одного из заговорщиков, Пассика. Ну, на дыбу не повесили, просто арестовали. Но тут занервничали остальные заговорщики. А в то время Петр III был в пригороде, в Ораниенбауме, он собирался лично возглавить армию, он же к этому готовился десятилетиями. Опять-таки достойный наследник Петра I. Тренировался на крепостях, со своими голштинцами отрабатывал приемы ведения полевого... Ну, тогда линейного боя. Полностью все готово. Надо ехать на войну. Причем уже часть полков отправилась, они уже были тогда в Прибалтике. Но Петр III просто решил подзадержаться, именины отпраздновать. И там же Екатерина с ним должна была все это делать. Екатерина вообще была рядом с ним, пока к ней не примчались братья Орловы: «Матушка...» Ну, не знаю, называли ли они ее в то время «матушкой». Это так у нас уже тоже сложился стереотип, что все к ней приходят и говорят «Матушка-императрица», – да? – устами Суворова, как правило. Так вот. Они говорят: «Екатерина, все плохо. Пассика арестовали. Про заговор известно. Надо срочно что-то делать». Забирают ее из Ораниенбаума, везут экстренно в Петербург. Ну, и там события происходят действительно достаточно быстро. Екатерина направо и налево обещает всем и все. Еще раз повторим, что все это в свое время проделала Елизавета Петровна. Екатерина относительно популярна, говорит: «Никуда я гвардию, конечно не отправлю, все в Петербурге и останетесь, да еще и облагодетельствую». Ну как такой женщине...
В. Дымарский
―
Отказать?
М. Кузахметов
―
… отказать? Да, в невинной просьбе, свергнуть просто ее законного мужа там, императора, которому тоже все присягали. Там любопытно...
В. Дымарский
―
Там компаша хорошая собралась.
М. Кузахметов
―
Да, хорошая там компания. Да. Решительные люди.
В. Дымарский
―
Помимо Орловых...
М. Кузахметов
―
Не, там много людей было задействовано...
В. Дымарский
―
Потемкин, да? Там Хитрово, по-моему.
М. Кузахметов
―
Да. Ну, там целая группа людей. Потом, когда будем говорить про фаворитов, все они... Да. Ну, в общем, тут с одной стороны Екатерина никого не забыла, она всех облагодетельствовала. И это правда. Всех, кто вот так или иначе встал на ее сторону, она не забыла. Но, забавно, что... Тоже вот про этого любопытно Шувалова. Ой, Измайлова, прошу прощения. Про Измайлова, который отказался участвовать в этом заговоре. Не может быть, я Петру III присягал! Но его никто не казнил. Его отправили в имение. Он провел там больше 30 лет и дожил до воцарения Петра... Ой...
М. Кузахметов
―
Павла...
В. Дымарский
―
Павла I. И Павел I не забыл человека, который когда-то отказался отрекаться от его отца, вызвал его в Петербург, даровал ему титул генерала, держал подле себя верного истинного человека, причем самому Петру... Ой, опять оговорился. Причем самому Павлу тоже не пригодилось, как мы знаем, подробно будем рассказывать, но вот такая относительная справедливость с Измайловым восторжествовала. Причем как рассказывали тоже современники, он нарочито ходил в мундире еще вот том елизаветинском, с алебардой там старинной, потому что я вот... Вот как меня тогда несправедливо обидели, а я вот еще вот верен государю Петру III. Все честно. В общем, все в порядке. Ну, тоже времена были очень долго вегетарианские. Не было массовых казней, массовых расправ. Последняя массовая-то была при Петре I. Да? Там со стрельцами. Когда на тысячи шел счет изменщиками, причем уже после того, как завершилось следствие все по-новому следствие. Да? Там еще больше искоренять измену. А там, как ни парадоксально, провинившихся в имение отправляют, запрещают являться в Петербург, и можно даже пережить темные, смутные времена и вернуться потом с почетом опять во дворец. Так вот, там зловещую роль сыграл другой Измайлов, тоже такую специфическую. Там все это родня, все эти... Родовитая вся эта знать. Который тоже был доверенным... Генералом был, доверенным лицом Петра III. Петр III ему доверял и, когда началась вот эта вся смута, ну, мы рассказывали, – да? – что Петр III мечется. У него был прекрасный советник Миних, который говорил: «Так. Срочно в Кронштадт. Там неприступная крепость. Ничего они не смогут сделать. Так, не успеваем в Кронштадт, срочно в Прибалтику. Там верные полки. Ни в коем случае». А Петр III вот тут оказался нерешительным, но он не мог поверить в такое предательство и, когда вот уже все очевидно, все сыплется, все рушится, мы рассказывали, – да? – забавно, что принял капитуляцию его собственной земляной крепости отец Александра Суворова. Еще один там Суворов, да? Генерал-поручик. Так вот. И вот этот Измайлов, Михаил, и насоветовал Петру III, надо отречься, черт с ней, с этой Екатериной. Ну, все уже ей присягнули, вся эта гвардия у нее. Под обещание, что вот я от престола отрекаюсь, но отпустите меня в Голштинию. Причем тоже вот отдадим должное Петру III, что вот он попросил еще. Ну там он содержание, конечно, попросил. А что еще? Отдайте мне Воронцову только вот мою разлюбезную. Вот. А так мне ничего от вашей России не надо. Может быть, в чем-то вот его... Как ему приписывали, – да? – когда он говорил: «Черт! Вот не довелось мне управлять цивилизованным народом шведским, попался этот дремучий русский». Вот, наверное, опять это все ему вспомнилось, если он так и говорил. Вот зачем мне все это? Все эти заговоры? Ну, ладно, если уж вроде бы, может быть, слово хотя бы сдержат, – да? – обещаю, подпишусь. Причем там Екатерина еще покапризничала, так, не так написал, своей, не своей рукой, нет уж точно пусть... И вот человек под честное слово... Под честное слово вот этого Измайлова злополучного, обещает отказаться от трона, уехать обратно в Голштинию. Михаил Измайлов. Но он окружен уже, к сожалению, неверными людьми, а злодеями, в том числе этими графьями Орловыми. И отправляют его в Ропшу, как мы и говорили, где через несколько дней он оказывается мертв. Ну, явно его убили, конечно же, злодейски. Можно не сомневаться, что Екатерина... Так как не было следствия никакого серьезного... То есть Екатерина как? Она попыталась соблюсти какие-то приличия якобы, давайте, вскрытие. Да, наверное же… Да не может такого быть. Ну, чтобы от себя все подозрения, – да? – отмести. Якобы у него геморроидальные колики какие-то. И вот так вот неожиданно сравнительно молодой человек 34-летний вдруг, ой-ой-ой, и умер. А в ножки пали фавориты Екатерины там со словами: «Не вели казнить, Матушка! Не углядели». Но так, как она всех их потом поощрила и деньгами, и крепостными крестьянами, и имениями, то явно была им благодарна. Всем стало хорошо. Но вот тут вот не могу в очередной раз не упомянуть, что Ропшинский дворец находится в нынешнее время в чудовищном состоянии. Рухнул фасад. Есть деньги на Сирию. Есть деньги на Олимпиаду, на безумные авантюры, а вот починить дворец, где невинно убиенный Петр III закончил свои дни, не худший все-таки из императоров, скорее там оболганный, явно не фаворит нынешней власти, раз его свергли... Тоже мне... Тоже мне царь. Но тем не менее, явное историческое наследие в кошмарном состоянии. Денег на него нет. На реставрацию, на восстановление. Грустная история. Так вот, убийцы Петра III прощены. Екатерина не повторяет ошибок Петра III. Вот напомню в очередной раз, он же...
В. Дымарский
―
Убийство или не убийство. Да?
М. Кузахметов
―
Ну, ладно, так как мы... Нет доказательств. Не было решения суда. Темная, мутная история. Но через несколько дней после того, как он был заключен под своеобразный домашний арест в Ропше, он, почему-то, оказался мертвым. А Екатерина впоследствии поощрила всех, кто находился в этот момент рядом с ее мужем. Нет, для виду Екатерина, она же демонстрировала траур...
В. Дымарский
―
… про кровотечениях она писала.
М. Кузахметов
―
Ну, якобы. Якобы. Но внешне она: ой, какое несчастье! Ну, как же так? Вот беда-то какая! А я же вот ничего плохого не хотела. Нет, нет, тут Екатерина, как выдающийся специалист по личному пиару опять-таки все, что могла, сделала. Изобразила из себя там уныние, грусть какую-то. Ну, мы рассказывали, что Петр III даже короноваться не успел, он спешил заниматься реальными делами, а не этими формальностями заниматься. За полгода правления не добрался до Москвы, коронацию-то не принял, потом уже короновал его уже так заочно и посмертно его сын Павел I, мы рассказывали об этом. Так вот, Екатерина решила этих ошибок не повторять, не откладывать надолго все эти процедуры. И она очень быстро, уже в июле 1862 года манифест о восшествии на престол, и почти сразу отправляется в Москву, чтобы поскорей короноваться. Уже в сентябре, это неслыханно быстро, по русским меркам, только быстрей-быстрей-быстрей. И принимает корону. Ну, там вообще никто не возражал так особенно. Там все сословия ей присягнули. Но в очередной раз напомним, что вот эта смерть Петра III, которого без конца нам припоминают незадачливым, непопулярным, никому не нужным и проклятым. Потом привела к такому количеству самозванцев, что явно, если он среди кого и не был популярен, то среди этой гвардии, которая не хотела отправляться на войну. Екатерина пришла к власти...
В. Дымарский
―
Вот я и хотел, да...
М. Кузахметов
―
… как?
В. Дымарский
―
Как? Вот как она обосновала, собственно говоря, свой...
М. Кузахметов
―
Попросили. Как? Очень просто и незатейливо.
В. Дымарский
―
Народ...
М. Кузахметов
―
Да. Просят все вокруг, стань нашей матушкой-императрицей. Там с формулировками такими, более-менее размытыми. По просьбам Наших подданных вот принимаем на себя корону. Да не почему. И Ключевский об этом, который вообще, очень уважительно о Екатерине пишет и восхищается ею, тем не менее даже Ключевский пишет, что вообще странным образом она отобрала власть мало того, что своего мужа законного, так еще и у своего сына. То есть логично было бы...
В. Дымарский
―
Не передала ему...
М. Кузахметов
―
Ну да, вот она...
В. Дымарский
―
То есть Павлу тогда было сколько лет?
М. Кузахметов
―
Ну, он там маленький еще был, ему было там 6 лет, кажется...
В. Дымарский
―
Ну, могла быть регентшей при нем.
М. Кузахметов
―
Да. Ну, вот, например, Анна Леопольдовна, которую свергли, она же не провозгласила себя императрицей, хотя, точно такая же история. Вот она при своем малолетнем сыне регентша. Ну, причем не сразу там, а отодвинув других немцев у престола, но не провозгласила себя. А тут Екатерина вообще не церемонится, все, решила не повторять ни чьих ошибок. Мало того, что не откладывает с коронацией, так еще, зная о том, что Анна Леопольдовна была тоже достаточно быстро свергнута, как регентша, и Иоанн Антонович, поэтому сразу: возлагаю на себя обязанности императрицы и неважно, что я не Романова, не важно, что я не имею отношения к этой династии, и действительно, окруженная вот верными людьми, да и еще она там же отблагодарила всех, никого не забыла. Ну, явно было какое-то у нее свое, в том числе и женское обаяние, и какая-то... коварство, хитрость, ну, в общем, в последствии, как мы знаем, серьезных проблем... Если… если какие-то серьезные проблемы и были у Екатерины, то скорее с самозванцами, а не в ее окружении, тут тоже, – да? – можем, забегая вперед, потом подробней будем об этом рассказывать, она все-таки окружала себя в основном, особенно в первые десятилетия правления, талантливыми, реально способными людьми, реальными администраторами. Никаких уж потрясающих там, чудовищных авантюр там типа похода на Мадагаскар, или как вот ее сын там пытался... Поход на Индию. Она не затевала, все были такие вполне здравомыслящие вещи, даже в случае с войнами. Так вот. Приступает Екатерина к правлению, – да? – принимает на себя бразды правления милостиво, – да? – по просьбе там всех сословий. Незаконно. Чего уж там? Но тем не менее и тоже вот любопытно, невозможно не упомянуть...
В. Дымарский
―
Да. А вот... Извините, что я перебиваю. А вот каковы ее отношения с Павлом?
М. Кузахметов
―
Да терпеть она не могла своего сына, но, правда, он тогда еще мальчик.
В. Дымарский
―
Но он же маленький совсем…
М. Кузахметов
―
Поначалу она... Поначалу просто мальчик. Что там с ним церемониться? А вот когда он уже подрос... Ну, это забегая вперед скажем, что она же тоже хотела передать, совершенно искренне, власть не Павлу вообще-то, а внукам. Тоже повторяется, – да? – вот до какой степени эта специфическая цикличность. Там будем потом рассказывать этот знаменитый греческий проект, зарождение Византии. Это же она называла внуков, не ее сын, а она называет Александром — в честь Македонского, Константином — в честь римского императора. Ну, забегая вперед, на том этапе вряд ли она так далеко вперед думала. А в последствии сын у нее тоже как какой-то инструмент для личных амбиций. Не собиралась, в общем, она с ним делиться ни в коей степени. Максимально был мальчик отодвинут от трона, ни на какие государственные советы его не звали и к государственному правлению его не готовили. И все это его матушка — лучшая из наших правительниц, как мы считаем.
В. Дымарский
―
Ну, она молодой стала императрицей.
М. Кузахметов
―
Ну, в 33 года.
В. Дымарский
―
В 33 года.
М. Кузахметов
―
В 33 года. Ну, все… И все-таки, еще раз повторимся, что в этом возрасте кое-кто был уже свергнут. Еще жив Иоанн Антонович, до сих пор жив этот человек. Ну, тоже, чуть-чуть забегая вперед, скажем, что это же Екатерина придумала инструкцию, что не дай Бог, кто-то вот захочет его освободить... Секретная инструкция. Хоть кто вот, даже моим именем...
В. Дымарский
―
Она в курсе?
М. Кузахметов
―
Она в курсе. Но там не доказано, якобы с ним встречались, с этим несчастным Иоанном Антоновичем, он уже взрослый.
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
Ему ж там же тоже... Примерно ее ровесник, кстати. Что и она тоже с ним встретилась.
В. Дымарский
―
Интересное дело – не убивают.
М. Кузахметов
―
Ну, вот не такие, – да? – кровожадные времена, даже никому... Никого не подослали к нему. Но была инструкция: «Дабы хоть кто захочет его освободить, заколоть немедленно!» И когда, ну, мы рассказывали, созрел заговор поручика Мировича, обиженного. Сейчас мы освободим Иоанна Антоновича, а он из благодарности нас тоже облагодетельствует, когда мы его. Все же легко происходит, мы же видим, как это происходит, как свергают. А тут вообще законный, а это ж Екатерина незаконная. Ну, и там незатейливо соблюли инструкцию, просто 2 человека, которые охраняли. А по инструкции, когда... Екатерина писала, что даже если моим... С моей подписью будет вот указ освободить, все равно заколоть. Никого не слушать. Но, в общем, якобы она встречалась и писала, что, да я увидела, какой-то тоже идиот. Но она так про многих писала конкурентов на троне, что да идиот, тоже мне царь. Поэтому буквально так я бы не воспринимал ее слова, тем более что ждать от человека, который живет в темнице, света белого не видит, от родителей его оторвали еще во младенчестве. Несчастная судьба этого Брауншвейгского семейства. Мы рассказывали. Так вот именно при Екатерине и убили последнего человека, который по линии Милославских реальные, не то чтобы шансы на трон имел, а законный был воцарившийся монарх, в годик, – да? – но, тем не менее вот при Екатерине он и завершил свой путь. Так вот, так как Екатерина оставила обширные мемуары, очень любопытно, вот начало ее правления, как она все это обосновывает и рассказывает. Что я увидела, придя...
В. Дымарский
―
В ужас.
М. Кузахметов
―
Финансы истощены вообще. Жить...
В. Дымарский
―
Ну, это знакомо...
М. Кузахметов
―
… не на что.
В. Дымарский
―
Ну, это знакомо.
М. Кузахметов
―
Ну, это все рассказывают...
В. Дымарский
―
Про предыдущего.
М. Кузахметов
―
Мы не можем не прокомментировать. Ну, понятно, что все растащено, жить не на что, дефицит бюджета миллион рублей. Но это вообще не такой... Примерно как сейчас у нас. 8% бюджета. Ничего, живем. Так что дальше делает Екатерина? И тут же почти на такую же... В первые же месяцы правления, на миллион практически рублей благодетельства всякие раздает всем своим не просто воздыхателям, там вообще по числу денег, выделенных на фаворитов, Екатерина победила всех, затмила там. На миллионы шел счет. Женщина была не жадная. Из казны смело всех поощряла, кого... Ну, так как... Подробнее тоже потом будем рассказывать, злопыхатели говорили, что имела неуемную плоть Екатерина II, особенно с возрастом, то благодарила всех щедро. Так вот в первые же месяцы правления практически миллион рублей из обнищавшей казны... Как она говорит, в казне денег нет, а миллион находится, чтобы графьям Орловым и всем их союзникам раздать. Что рассказывает дальше? Армия-то без денег, без... Не плачено 3 месяца уже жалование. Денег на еду не хватает. В запущенном состоянии... Но впоследствии-то что происходит? Как она оставила тоже своему сыну? Тем не менее при всех этих победах, с огромными долгами армию. И не армии она в первую очередь стала погашать эти задолженности, а фаворитам раздавать. Но и это еще не все, там же тоже очень любопытнейшая причина, она же о чем говорила, и современники. Кто еще был недоволен Петром III? Духовенство. Ведь что Петр III затеял, этот чертов лютеранин, он же секуляризацию... Он же вообще замахнулся на святое, у монастырей землю хотел отобрать. Конечно, что там на проповедях могут говорить про него попы? Тоже мне государь, о православии не заботится, хочет нас ни с чем оставить. А что дальше делает Екатерина? Так она же и продолжает эту секуляризацию, то есть она отбирает у монастырей землю, отбирает привилегии, права, упраздняет десятки монастырей, но припоминает в мемуарах мужа, что он на святое замахнулся на православие. Ведь он что хотел сделать? Ведь он всерьез ходил и говорил: «А не заставить ли нам попов бороды брить по лютеранскому обряду? Что они ходят какие-то запущенные, с капустой в бородах там. Пусть ходят аккуратные такие, подстриженные, как вот лютеране». Ну, мы рассказывали, скамьи пусть в церквях. Всем же удобнее будет, всем хорошо. На святое замахнулся. Ну, забавно просто вот, как припоминает Петру III, а что в реальности происходит? Тем более и в очередной раз напомним, что патриарха-то нет. Екатерина патриаршество вовсе не восстановила. На словах эта женщина, конечно, чудеса пиара – да? – продемонстрировала. На словах она очень заботилась о православии. Но ни о каком возрождении патриаршества речи не шло. Это просто министерство по делам религии. И она так сократила доходы церкви, упраздняя монастыри, что поправила... ну, поправила государственную казну, но вовсе не с заботой там о истинной религии. Ну и там... Тоже любопытная там ее претензия, что государственное управление же в расстройстве. Ведь, ну, она там очень любила... И впоследствии много раз упоминала, что я продолжательница дела Петра I. Вот знаменитый памятник «Медный всадник», а что на нем написано? Чудеса лаконичной надписи, да? Там: Петру I от Екатерины II.
В. Дымарский
―
Я помню.
М. Кузахметов
―
Да. Вообще гениальная там надпись. Потому, что я вот его дела продолжаю имперские. Но тем не менее какой-то стройной, понятной системы, ну... Как Петр I, мы рассказывали, все любил просто по форме, чтоб было: магистрат, сенат. Никакого самоуправления.
В. Дымарский
―
У него по форме, у нее по реформе.
М. Кузахметов
―
И тем не менее, нет, государственная форма была это абсолютная монархия. При всем при том. Только просвещенная…
В. Дымарский
―
Просвещенная…
М. Кузахметов
―
… без кровожадности, но тем не менее никакого местного самоуправления и близко не сложилось и не было. Ну, как мы можем подробнее рассказать, забегая вперед, Екатерина просто объясняла это чем? Что, да я же им там предложила уложенную комиссию, чтоб они сами... 600 депутатов собралось, а ничего не придумали. Год проходит, я же им инструкцию написала, чтобы они хотя бы законы упорядочили. Спрашиваю этих всех дворян, лучших людей государства, умнейших людей: «Так, что там в итоге-то у нас с новыми законами?» А ничего не происходит. Ну, пришлось самой заниматься. Какой уж тут Сенат, какой парламент? Ничего не получается. Ну, и вот тоже одно из первых дел, еще раз напомним с удовольствием, война с Пруссией же. Вот Петр III, проклятый, отдал всё, все эти завоевания. И что Екатерина II делает? Подтверждает мир с Пруссией, отказавшись вот от всех там прежних завоеваний, от претензий. Ну, выиграл, по сути эту войну, конечно, Фридрих II Гогенцоллерн, там заложил могущество будущее прусское, но Екатерина все это приняла, подписала, ничего не сделала. Ну, она там как угодно все это могла мотивировать и объяснять, но тем не менее, не стала возрождать имперские амбиции на том этапе.
В. Дымарский
―
Ну, на том этапе нет, но это только начало правления Екатерины II. Мы еще будем рассказывать и не раз о других этапах ее правления, о людях, которые в этом правлении участвовали и которые были рядом с Екатериной. А сегодня мы пока прощаемся с вами. Всего доброго! До встречи!
М. Кузахметов
―
До свидания!