Форт-Росс: был наш, стал не наш - Все так + - 2020-08-01
Виталий Дымарский
―
Добрый вечер! Программа «Все так плюс». Мы продолжаем рассказ о династии Романовых. В повестке дня у нас Николай I. В повестке дня он стоит у нас довольно давно и еще, конечно, какое-то время останется, потому что на долю этого правителя выпало довольно много событий, событий очень важных, просто важных, знаковых, как у нас принято говорить, для истории нашей страны, для истории России. Сегодня мы взяли один факт, так сказать, как главная тема нашего сегодняшнего рассказа. Да, я не сказал, кто это мы. Но вы, наверное, должны уже догадаться и знать, что это петербургский историк Максим Кузахметов и я, Виталий Дымарский. Так вот наша сегодняшняя тема, она связана с таким – как бы это сказать? – российским присутствием в Соединённых Штатах, в Америке. И мы будем говорить о Форте-Россе. Это знаменитая довольно история, история 1839 года, когда было принято, ну, если так по-простому, то этот Форт-Росс продать просто-напросто. Тогда первый вопрос сразу напрашивается, Максим. Вот эта продажа Форта-Росса… Ну, во-первых, Вы сейчас, конечно, расскажете саму историю Форта-Росса. Да? Но… и заодно ответите на этот вопрос, почему решили продать. Что денег в казне не хватало? Отделаться от какой-то обузы? Что повлекло за собой это решение 39-го года? Хотя сам процесс продажи длится довольно долго – 2 года и завершился только в 1841 году.
Максим Кузахметов
―
Вот в этом событии, в продаже Форт-Росс, ну, то есть крепость Росс… Название какое – да? – символическое. Развитое поселение с сильной крепостью, где к тому времени, когда его продавали, было огромное хозяйство да еще вот, как Вы уже упомянули, не так просто все это оказалось сделать. И всё это в двух шагах от современного Сан-Франциско, на севере Калифорнии. Не какая-то Аляска, которую тоже потом в итоге продали, ещё взятки давали. Но всё это было позже. А здесь вот именно так, как казалось бы, благодатная земля, южнее Крыма всё это происходит. И вот…
В. Дымарский
―
А Аляске надо… Я сразу предупрежу, что Аляске нам будет… у нас будет посвящена отдельная программа.
М. Кузахметов
―
Отдельная история. Ну, ладно, Аляску называли…
В. Дымарский
―
И она более поздняя. Да.
М. Кузахметов
―
… в Вашингтоне бесполезный холодильник, еще тогда не знали про золото. А здесь вот, кстати, и вот рядом с этими же землями, которые император Николай I решил продать, находились и огромные запасы золота. Буквально вот через конец лет начнётся Золотая лихорадка. И вот в этом вся беспомощность Николая I как недальновидного политика, как беспомощного менеджера. Но еще удивительнее, что он же по сути абсолютный имперец. Вот вся его жизнь была посвящена не только сохранению – да? – того, что ему досталась от предков, но и приращению территорий. То есть он готов… готов был десятилетиями воевать на Кавказе, непонятно за что, жертвовать огромными суммами, жертвовать тысячи человеческих жизней, а вот Благодатная Калифорния, где органические удваивалось производство зерна там или производство мяса… Какая мечта Хрущева была бы, да? И всё вот это… принято решение избавиться, потому что почему-то по их бухгалтерским книгам, Русско-американской компании, сейчас будем говорить о ней подробнее, выходило, что всё это ненужно, убыточно и не очень-то понятно. Ну, в общем, такая любопытная история, которая вот…
В. Дымарский
―
Максим, а…
М. Кузахметов
―
… непосредственнейшим образом связана, конечно, с Николаем I.
В. Дымарский
―
А вот можно такой вопрос задать просто по ходу дела? Вот эта крепость Росс, – да? – она была там вроде самым южном русским поселением в Северной Америке. Это значит, что и такого рода русских поселений было довольно много. Откуда они вообще все взялись эти русские поселения?
М. Кузахметов
―
Ну, вот это… Да, вот в это всё мы и начинаем погружаться, с чего вдруг вообще основали этот Форт-Росс. Вообще его основали для того, чтобы было, где выращивать хлеб для своих же собственных колоний в Аляске, потому что там на севере не получалось. А возить и… Там самое ближнее было в Забайкалье, откуда можно было хлеб привозить. Это было еще сложнее. Но сейчас мы расскажем тогда по порядку, потому что крепость-то оставили в 1841 году, более того продали её. Это немного забегая вперёд, всё это так легко звучало. Решили продать. Хотели продать Мексике, мексиканцы отказываются, потому что всё равно уйдёте, нам всё бесплатно достанется. Хотели продать гудзонской… компании Гудзоноского залива, тоже знаменитая – да? – такая компания, огромная торговая, и они тоже не проявили никакого интереса. С трудом нашли частного покупателя, швейцарца, кстати, по происхождению, который хоть какие-то деньги в рассрочку за несколько лет за всё вот это огромное хозяйство согласился заплатить. Ну, так вот коротко про происхождение, потому что звучит иногда так красиво Российско-американская компания, вот русская Америка, популярное такое словосочетание, а вообще по сути это такая госкорпорация, очень, кстати, даже по названию – да? – напоминает: «Росамерика», «Роскосмос», «Роснефть», в которой всё прекрасно. Потому, что если вдруг у компании случаются какие-то чудовищные убытки, то платит казна. А если вдруг какая-то вылезает хорошая прибыль, то её делят между собой мажоритарные акционеры. А миноритарии ни на что не влияют. И практически с самого основания этой компании одним из ключевых ее акционеров, конечно, была царская семья. Поэтому всё очень удобно и красиво. А самое ужасное, что мы как будто бы от этого никуда не делись. Но суть всех таких госкорпораций – это в той или иной степени монополия. Ну, в том случае, о котором мы говорим, это там на торговлю, на пушнину, на всё, что удастся с выгодой с какой-то продать. Но вот почему-то как и в любой другой огромной госкорпорации почему-то всё с самого начала складывалось не слава богу.Но, в общем, в первые идея создания такой корпорации для управления всем российскими активами с той стороны Тихого океана возникла еще при Екатерине II, поступали какие-то инициативы. Еще поначалу, кстати, от купцов, что было неплохо, потому что это были предприниматели. Это были люди, которые в той или иной степени хоть как-то рисковали своим капиталом и были настроены на прибыль, но то, что они просили, монополию, хотя бы там на 30 лет, но им-то казалось, что это очень коротенький срок, всего-то на 30 лет, – да? – чтоб никаких других торговцев туда не пускали, ну, тогда речь шла в основном только об Аляске, об Алеутских островах, про Калифорнию вообще никто еще не замахивался. Но вот Екатерина II, можно отдать ей должное, она очень не любила слово такое «монополия». Мне, правда, кажется не потому, что она была такая рыночница, а потому, что монополия – такое дело… Ну, как откупщики – да? – продали право торговать спиртным на 5 лет какому-то человеку, а вдруг потом деньги снова понадобятся, так вот переигрывать? Лучше всё время держать руку на пульсе. Вдруг изменятся личные обстоятельства. Да? Как говорил герой Миронова в «Берегись автомобиля». Ну, в общем, в итоге решение принял Павел I, который вот не боялся монополий, который охотно в это во всё дело включился, тоже бредил там созданием своей империи. А тем более что всё где-то там за океаном, какие-то там прибыли баснословные. Тем более что все знали о том, что есть, например, Ост-индской голландская компания, в Британии, ну, вот так мы уже упомянули, компания Гудзонова залива существовала гораздо раньше – с XVII века, и на каком-то этапе тоже баснословные прибыли. Правда, как-то не брали в расчет, что в Англии совершенно другая система и купечество другое, и флот могущественный. Ну, неважно. Казалось, вот сейчас мы монополию создадим, другим торговать запретим, и вот золотой дождь. Как же? Там тем более вроде как никого и нет. Это еще удивительно, что они очень долго почему-то не могли обнаружить золото или если находили его, то либо скрывали, либо не верили, что там его большие запасы. То есть это, я еще раз повторюсь, не только на Аляске, но и в Калифорнии.
Вот тоже забегая вперед, как бы поначалу всё перспективно не складывалось, потому что ещё раз напомню, занимались поначалу купцы, причем иркутские, и даже штаб-квартира находилась в Иркутске долгое время. Это вообще тысячи километров – да? – от Аляски и от Калифорнии, но всё же в 2 примерно раза ближе, чем от Петербурга. А в итоге куда перенесли штаб-квартиру Российско-американской компании? Конечно, в Петербург, потому что здесь получше, к телу поближе. Здание большое на Мойке построили. Ну, и опять-таки мы тоже всё наблюдаем, где может быть штаб-квартира «Роснефти»? Конечно, в Москве. Там же главные скважины находятся. Ну, так вот, а последующем почему-то купцов так всех оттуда вытеснили, что во главе оказались сплошь офицеры, сплошь, ну, там, может, не родственники, а близкие ко двору люди, и по мере того, как они всё большую власть приобретали в этой торговой компании, возникали новые неожиданные проблемы. Решают одну проблему, возникают почему-то две. Но компания, кстати, так и называлась изначально, несмотря на то, что она позиционировалась как будто бы частная, она официально там в своём названии российско-американская содержала слова, что под покровительством его императорского величества. Ну, и сразу всем понятно, кто здесь главный.
Но и тут тоже все-таки надо оговориться, потому что всё же это было тесно переплетено с политикой. Да? За океаном, за Тихим океаном находится огромный континент, который вроде бы как уже известен к тому моменту, когда создана российская, американская компания, не одну сотню лет даже уже известен, а тем не менее остается, не побоюсь этого слова, малонаселенным. Во всяком случае в той части, о которой мы говорим, потому что к северу от Мексики в основном жили кочевые племена. И они, несмотря на такую романтизированность – да? – индейцев, они вообще никогда не были многочисленными…
В. Дымарский
―
Ну, вообще, Максим… Максим, ну, вообще всегда возникает вопрос. Смотрите, ну, у России огромная территория. Она, в общем-то, не освоена. Вот до сих пор Сибирь – да? – не освоена.
М. Кузахметов
―
До сих пор. Да.
В. Дымарский
―
Да? И чего вдруг всех понесло так далеко, когда своё ещё не освоено?
М. Кузахметов
―
Тоже вот никакой логики специальной не было. Какой-то вот программы, чтобы мы туда пересели…
В. Дымарский
―
Просто там легче… Там легче деньги зарабатывались?
М. Кузахметов
―
Казалось – да? – что там вот пушнина, где-то там огромные бескрайние леса, в которых еще живут ценные пушные звери, которые фактически единственный наш предмет экспорта почему-то получался. Да? Такая тоже своеобразная печальная история. Ну, вот потому, что нефть тогда не добывали, про газ с трудом догадывались, золото не нашли. И когда-то туда проникали еще со времен Петра I промышленники, купцы, энтузиасты, которые двигались все дальше на восток. Ну, потом всё это было как-то вот формализован… формализовано. И первый известный человек, один из руководителей этой компании, это уже начало соответственно ХIХ века, нам хорошо знаком. Это некий Николай Резанов. Но он нам известен по опере, рок-опере «Юнона и Авось» про романтическую историю любви. «Ты меня никогда не забудешь. Я тебя никогда не увижу». Вообще человек тоже, наверное, как раз более полезный и толковый был как менеджер. В конце концов это именно по его инициативе Форт-Росс и возник в Калифорнии. Ну, я бы там чуть подробнее о нем рассказал, потому что он оказался в тех местах в составе кругосветной экспедиции вместе с не менее знаменитым Крузенштерном. Но они должны были на корабле жить вместе. Теснота. Вот не было ещё таких огромных лайнеров трансатлантических. И на каком-то этапе так перессорились, что чудом не дошло у них до дуэли. Ну, в конце концов там остался как раз вот именно в этой русской Америки Резанов, Крузенштерн поплыл дальше. Ну, и конфликт оказался исчерпан.Там ещё, кстати, любопытный эпизод Резанов мог стать, может быть, и раньше звездой международного масштаба. Он почти полгода просидел в Японии, пытаясь наладить отношения с этой страной, что Япония жила почти 200 лет в изоляции, чуть-чуть торговала только с голландцами только в одном-единственном городе. И Резанов тоже оказался… Не хватило, в общем, у него дипломатического дара. Не так как впоследствии с Мексикой. Так вот приезжает Резанов на Аляску, а там столица была город Ново-Архангельск, сравнительно небольшой город. И тоже никогда там не было много русских поселенцев. И что там видит? Что там натуральный голод. Что поселенцам этим несчастным русским колонистам… А большинство из них парадоксальным образом по сути госслужащие. Кого еще туда отправить? У нас же рабство в стране. Это надо с трудом нанимать каких-то людей, которые в принципе только за длинным рублем поедут туда вот еще дальше на восток от Чукотки. Ну, так вот им всё равно нечего есть. Проблемы с продуктами. То, что привозят, пока несколько месяцев из внутренней России везли, всё перепортится. И тут вот Резанов проявляет инициативу неожиданную такую – да? – для по сути государственного служащего. Нет, чтоб написать какой-нибудь отчёт в Петербург, что всё плохо, он принимает массу решений, не дожидаясь ответа, тем более что вообще с Петербургом связаться – это еще несколько месяцев. Он покупает тут же корабль с названием, которое нам всем хорошо известно, «Юнона», на котором было продовольствие. У англичан, конечно же. На этом же корабле отправляется дальше на юг вдоль побережья, чтобы купить нового продовольствия, потому что то, что он сумел купить, явно не хватает, и надо как-то решать эту проблему. Ну, вот дальше эта романтическая история и произошла, потому что он прибыл в Южную Калифорнию. Тогда это всё принадлежало ещё даже не Мексике, а это была испанская колония Мексика. Да? Там знакомится с местным губернатором. И вот Резанова тогда было уже за 40, а там дочка коменданта, если не ошибаюсь Сан-Франциско, Кончита, которая тоже нам известна, спасибо Вознесенскому и Рыбникову. Такая вот потрясающая какая-то любовь. Ну, любовь там в развитии соответственно, – да? – потому что Резанов-то уехал, пообещав жениться, по пути в Петербург в Красноярске умер, а Кончита всю жизнь его ждала. Ну, и теперь вот мы иногда всё это слышим, и слёзы на глаза наворачиваются, какая трогательная история.
Ну, так вот и вот во время своих путешествий, а потом уже снова переплыв Тихий океан и направляясь в Петербург, именно Резанов и стал инициатором идеи… А зачем мы вот так вот мучаемся с доставкой продовольствия на эту холодную Аляска, в этот Ново-Архангельск? Почему бы нам там где-то поближе поюжнее не основать факторию, колонию, привезти туда земледельцем, которые на этих благодатных… в тёплых краях Калифорнии и выращивали бы всё, что нужно для более северной колонии, где мы добываем пушнину. И хлеб, и мясо, и всем будет хорошо. Но это пока такая была просто условная идея, но тем не менее именно Резанов ее и озвучил. Но еще раз повторюсь, к несчастью, на обратном пути в Петербург умер он, по-моему, в районе Красноярска. Причем тоже очень хотел, как можно скорее добраться до Петербурга, не обращая внимания там на погоду. Зима. Рассказывают, что он, там пытаясь перебраться через реки, которые ещё не покрылись толстым льдом, проваливался, выбирался из воды, двигался дальше верхом, пешком. Ну, и в конце концов здоровье подкосило. Кончита осталась без жениха. Там, кстати, история ещё осложнена была тем, что она католичка, а он православный. Тем не менее как-то вот они умудрились быть помолвленными. Но ещё надо было… Договорились получить разрешение от Римского папы. Да вот какая всё сложная, запутанная история. И Резанов прикинул, что это ещё годика два на это уйдет. Ну, что? Кончите 15, ему 42. Торопиться некуда обоим, казалось бы. Ну, в итоге, ну, так для тех, кто не в курсе, напомним, что Кончита всю жизнь мечтала только вот увидеть вновь Резанова. Так его не дождалась, ушла в монастырь и всю жизнь вот хранила любовь именно к нему. Но бумаги Резанова после смерти сохранились с этими со всеми предложениями, и вот реализовал эту историю со строительством на территории Северной Калифорнии недалеко от современного Сан-Франциско по сути целого города, ну, это крепость, конечно же, должна была быть защищенная, ещё один администратор, который там оказался по фамилии Баранов.
В. Дымарский
―
Александр Баранов. Герой…
М. Кузахметов
―
Да, да.
В. Дымарский
―
Герой сегодняшних дней, потому что здесь буквально недавно, вот несколько дней назад, пару недель назад была информация и Ситки, а Ситка – это современное название Ново-Архангельска, что в городе Ситка на Аляске вот в этом… борьбе с памятниками, которая развернулась в Америке, решили свернуть и голову… ну, не голову, а весь памятник Александру Баранов. За что? Непонятно.
М. Кузахметов
―
Конечно. Колонист.
В. Дымарский
―
Ну, колонист. Да. Обидел… Обидел индейцев.
М. Кузахметов
―
Проклятый белый. Это уже всё. Это клеймо. Чего это он там обидел благословенных…
В. Дымарский
―
Обидел… обидел индейцев. Ну, давайте так тогда мы поступим. Баранов и всю остального историю у нас уйдет на вторую половину нашей сегодняшней беседы. Сейчас вы послушайте выпуск новостей, после чего мы продолжим программу «Всё так плюс».**********
В. Дымарский
―
Ещё раз добрый вечер! Мы продолжаем программу «Всё так плюс». Максим Кузахметов, Виталий Дымарский. Сегодня мы говорим о нелегкой судьбе Форта-Росс или крепости Росс. И так мы вспомнили Резанова, – да? – человека, идея которого вот превратить в Калифорнию в такую базу продовольственную для Аляски начала реализовываться, но сам Резанов умер. И вот эту эстафетную палочку, как у нас говорят, подхватил Александр Баранов. Да?
М. Кузахметов
―
Да. Это по сути правитель русской Америки. И тоже в те времена, это еще царствование Александра I, к счастью, у управления компанией находились прагматики, которые были способны принимать самостоятельные решения, которым не нужен был рескрипт из Петербурга, которые могли действовать не только по уставу, не только по инструкциям, а ещё и вот проявлять какую-то вполне разумную инициативу и добиваться поставленных целей, потому что впоследствии когда в правление Николая I всё это заполонили офицеры, было уже неважно, что они честные, трудолюбивые, их просто любая такая ситуация нештатная ставила в тупик, потому что, как мы уже неоднократно рассказывали, впереди вся эта драма с войной, Николай I добился поставленной цели: не рассуждать, а исполнять должны были все в его государстве, все должны были носить мундиры, любая инициатива была убита. Ну, и вот как следствие и в данном случае, ещё забегая… ещё до поражения в крымской войне, вот потеря своих активов в Калифорнии, причем совершенно безударная, конечно, потеря.Я на всякий случай оговорюсь, что меня-то в этом всём расстраивает не то, что у нынешней Российской империи были бы под боком у Лос-Анджелес наши ядерные ракеты, или как бы мы ликовали, а потому что скорее всего… Скорее, наоборот, просто вот именно та территория, если б там закрепились русские колонисты, если б там оказались… Как вот в свое время в Новый Плимут приплыли протестанты, а там бы, например, оказалась бы большая община староверов, ну, в общем, всё могло бы сложиться по-другому. Это, может, был бы наш там свой Тайвань, который пережил бы все ужасы большевизма, но не сложилось, в общем.
Ну, так вот именно Александр Баранов отправил несколько экспедиций на юг, чтобы найти вот такое подходящее место, где можно было бы выращивать пшеницу, овес, рожь, выращивать скот. И после некоторых поисков его нашли. Там, правда, тоже всё это не мгновенно произошло. Но вот Форт-Росс находится в таком уникальном месте, что там есть и гавань удобная, вокруг леса и луга. А ещё он так будто бы отделён дальше там по такому полупериметру высокими, труднопроходимыми горами. Ну, то есть идеальное место. Такая вот тихая уютная гавань. И вот именно там и построили крепость, которую если кому-то из наших радиослушателей повезёт, можно приехать или сегодня посмотреть. Память хранится. Название Форт-Росс оставлено. Праздники проводятся.
В. Дымарский
―
Ну, там даже ведь Форт-Росс получил очень высокий статус государственного национального исторического парка в Соединённых Штатах.
М. Кузахметов
―
Да, это вот… вот…
В. Дымарский
―
Это охраняемая территория. Да.
М. Кузахметов
―
Да. Вот и никому не… не стыдно и не страшно, что здесь вот были какие-то чуждые нам люди, которые назвали речку, вот там же впадающую в этот залив, назвали речку Славянка. Но вот Славянка было трудно для англосаксов. Они называют ее Russian River, например. Как ни в чём ни бывало. Нет, чтоб своё что-нибудь придумать. Но так вот там, правда, изначально был сравнительно неопределенный статус этого поселения. Несмотря на то, что за всё время существования Форта-Росс ему реально ничего особенно не угрожало кроме небольших стычек с индейцами, тем не менее непонятно, на чьей территории он находится, потому что испанцы, а позднее мексиканцы считали как будто бы Калифорнию своей землей. Вот Аляска ваша, а Калифорния наша. А всё, что между ними еще там не одна тысяча километров, тут как будто бы не совсем понятно чьё. И русские каждый раз отмечали, что мы не знаем, что там дальше на север от Сан-Франциско ваше, мы видим, что тут никто не живет, вот теперь здесь будем жить мы. И, кстати, очень долго всё это как-то сходило с рук, особенно когда у тебя мощный форт, и в нём сидят крепкие решительные люди. Их никогда…
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
… не было много…
В. Дымарский
―
И тогда же, я так понимаю, все решения принимались на уровне штата, на уровне штата Калифорния. Да? Там…
М. Кузахметов
―
Да там тоже всё запутано. Мексиканцы должны спрашивать, ну, испанцы – да? – в то время как колония, должны спрашивать разрешения чуть что у Мадрида, соответственно русские колонисты – у Петербурга. Причем вообще изначально…
В. Дымарский
―
А американцев никто не спрашивал, видимо.
М. Кузахметов
―
А им тоже там хватало своих проблем. Тогда почти все нынешние американцы жили вдоль берегов Атлантики. Вот это всё освоение центральных внутренних просторов было еще впереди, хоть оно и быстро произошло, конечно же. Но вот на том этапе в начале ХIХ века это был даже еще не дикий запад, огромные вообще незаселенные районы. Все эти города вот туда дальше вот на север как Сакраменто, например, или Сиэтл, они все позже появились. Ну, так вот. А в то время вот, пожалуйста, чья земля – ничья. Заняли. И достаточно быстро потрясающие успехи, о которых во внутренней России можно было только мечтать. Когда там на каком-то этапе поголовье скота или урожайность там чуть ли удваивалась ежегодно. Конечно, это производило, наверное, на тех людей, которые там оказывались, на русских этих поселенцев потрясающее впечатление. Ну, и климат опять-таки неплохой. Да, он там специфический, конечно. Это не внутренняя Россия. Но люди, которые оказались не под гнетом вот этой даже, может быть, не администрации, то есть понятно, что они были не в таких военных поселениях, как здесь под Новгородом, например, и их там доводили в итоге до бунта, а далеко за океаном и они принимали там много совершенно непривычных, может быть, для русских, но прагматичных решений. Например, они там создавали ранчо. То есть когда… Ну, хутора по сути. Да? И быстро там перешли только от посевов зерновых к разведению скота, потому что там это удобнее получилось. Быстро поняли, что… Опять-таки там были какие-то активисты, что есть другие сорта пшеницы, которые, например, более устойчивы или привычны к нынешнему климату, или тоже такое революционное решение, которое во внутренней России… ещё там эта община, которая парализует, потому что наши деды так никогда не поступали, например, пахать не на лошадях, а на быках, что вот в тех условиях в Калифорнии было правильнее и умнее. В общем, они всё это очень быстро принимали решения, создали там мельницы, там верфь построили. Строили корабли на продажу испанцам. То есть какой был потенциал у всей этой территории, если бы туда прибывали бы сами по себе ещё и колонисты из внутренней России. И эти инициативы постоянно возникали. Рабочих рук катастрофически не хватало. Индейцев заставлять было трудно тоже, ну, может, и слава богу, а негров возить из Африки было еще дальше и тяжелее. Слава богу, вот такого колониального гнета не сложилось. Хотя индейцам и доставалось. Там вообще не менее половины населения всё это время были, конечно, не только русские, а там побыли и алеуты, и жители Аляски, которых вот даже из Чукотки кого-то привозили. Кого могли, в общем. Ну, заодно там немножко европейцев ещё бы… было. Но около половины, не менее трети – это были вот русские люди, которые там оказались по сути по контракту.Ну, так вот, казалось бы, поразительные успехи. Казалось бы, вот решена стратегическая задача. Там, может быть, не целиком удавалось с помощью… А территория-то сравнительно небольшая была поначалу у Форта-Росса. Ну, и еще раз повторюсь, их самих там достаточно мало, несмотря на все вот эти сельскохозяйственные успехи, невиданные. Но там они на каком-то этапе на две трети покрывали необходимость в поставках продовольствия для русской Америки, которая находилась уже непосредственно на территории Аляски. Это они еще там золото не нашли. Какие там ещё были перспективы! И вот тем не менее тут история дальше до сих пор вызывает споры у исследователей. Так всё-таки что же тогда вот так вот расстраивало людей в Петербурге, что они приняли решение продать? Причём ещё раз повторимся, конечно же, Николай I тоже принимал решение. Безусловно. Без него там ничего бы не произошло. Но вот, там немножко забегая назад, болезненная тема с колонистами. Да? Сколько не обращались с инициативами еще во времена царствования Александра I, даже, ну, понятно, что там… Где ж их возьмешь этих свободных людей? Ну, хотя бы купить крепостных семьями. Ну, хотя бы 25 семей крепостных мужиков с жёнами купить и поселить, потому что, ну, вот всё, рабочих рук просто не хватает. Земля есть. Вот всё есть. И Нессельроде свою резолюцию: нет, не надо. Своими силами как-то. Нет. Это что мы за пример такой подаем? Вот берем тут 25 человек, это ого-го сколько 50-миллионной для Российской империи. Так мы далеко зайдём. А в последствии уже и Николай I точно также оказывал во всех этих инициативах. Нет, вы там как-нибудь своими внутренними силами. Ну, тут вот я тоже лишний раз вот подчеркиваю эту и узость мышления, и беспомощность какую-то менеджерскую, но и главное, что вот какой-то страх – да? – что-то менять. У нас такого никогда не было, чтобы сами по себе колонисты, потому что либо это беглые какие-то крепостные, либо это какие-то староверы, которые уходят. Ну, то есть тоже всё, противники – да? – официальной власти, несогласные, видите ли, какие-то. Нет, этого мы никак не допустим. И, в общем, ни разу не было принято решение за несколько десятилетий создать хоть какое-то подобие полноценной колонизации. В конце концов и из Англии не всех охотно выпускали. Там же тоже достаточно долго не выпускали за океан кузнецов или талантливых мастеров, чтобы колонисты оставались в зависимости – да? – от производства высококачественных товаров, но тем не менее со временем там сотни тысяч людей перебрались через океан. Ну, и вот это мы сейчас в основном говорим про США, а что ещё там дальше в Латинской Америке, сколько миллионов людей туда переехало. И ничего подобного царская власть вот позволить себе по каким-то необъяснимым иногда причинам не могла. Ну, как я уже сказал Нессельроде отвергал эти планы и Николай I.
И тут вот забрезжило решение проблемы как-то, можно сказать, само собой. Тоже это вот всё Николаю I досталось, потому что в Мексике началась революция. Вот эти вот неблагодарные испаноязычные колонисты решили отделиться от Испании, от Мадрида и, видите ли, провозгласить независимость. И на каком-то этапе мексиканское правительство после 10 лет гражданской войны, всё это тоже не быстро с инициативой обращается к Николаю I, что вы признайте наше новое независимое государство Мексику, потому что уже и Испания по сути признала уже, мирный договор заключён. Да и вообще после истории с провозглашением Соединенных Штатов, по-моему, было любому понятно, что вся эта история уже необратима. Ну, и что говорит Николай I? Нет, конечно, потому что у вас есть свой монарх, испанский король. А вы бунтовщики и смутьяны. Какая такая Мексика? Это исключено. А правительство Мексики на просто предлагало узаконить территорию колонии Форт-Росс, а увеличить её. Ну, там, может быть, это даже если в несколько раз, всё равно это не бог весть, какая огромная территория, но тем не менее была упущена попытка, ну, вот такой полноценной уже легализации этой земли, оформление её в полноценную колонию, потому что вообще-то не везде нужны гигантские территории. Например, Гонг-Конг – это по сути сравнительно небольшой остров. Или Сингапур. Да? А какие перспективы на будущее. Но, в общем, тут Николай I с этими мексиканцами отказался вообще как-то общаться.
И дальше вот то, о чём я коротко уже упомянул, странная история с бухгалтерией Российско-американской компании. Ну, например, вот эти кругосветные экспедиции, которыми мы гордимся. Да? Вот 1-е кругосветное путешествие, Крузенштерн, новые острова. Ну, они обходились в фантастические суммы и почему-то тоже должны были как будто бы быть за счет вот Российско-американской компании. То есть вообще-то непонятно, зачем тогда они нужны. Ну, и вот по мере того, как там всё больше появлялось…
В. Дымарский
―
Ну, это ж нормальное…
М. Кузахметов
―
Конечно, нормально. Офицеров-назначенцев из Петербурга… Но там теперь в этих бухгалтерских книгах черт ногу сломит, потому что некоторые расходы фантастические. Их теперь уже никогда не вскопаешь, не найдешь, понять невозможно. Вот самая популярная, например, статья расходов – это тоже экспедиции. Как будто бы надо ж там посмотреть, где там вот дальше за территорией Юкона, что там вот еще находится. А это дорого. А это продовольствие. А это большая группа людей. А это оружие. И списать на них можно всё, что угодно. Да, это всё уже куда-то там… Даже непонятно, ходили ли они. Ну, это я как пример привожу, потому что, ну, чем дальше, тем всё более запутанно становится. В итоге стало доходить до абсурда. Опять-таки сейчас уже трудно какими-то документами сотрясать, но, судя по массе косвенных признаков, на каком-то месте даже администрации Форта-Росс, конечно, гораздо выгоднее было продавать выращенный урожай и заготовленное мясо прямо здесь на юг в Сан-Франциско, чем запутанно за свой счёт отвозить… А там же всё…
В. Дымарский
―
Куда-то на… Куда-то на Аляску. Да?
М. Кузахметов
―
Да. Это ж как? Ну, ты как колхоз должен сдать по фиксированной цене мясо и зерно государству. Ну, хорошо, если там Хрущев повысил закупочные цены. А если понизил, например, как… как Сталин? И тогда уже как-то Петербург далеко, а Сан-Франсиско близко. В итоге на бумагах получается убыток от Форта-Росса, а конкретные менеджеры потом возвращаются в Россию небедными людьми, с капиталами, которые, может, в Сан-Франсиско-то и хранятся. Потому, что то, что произошло, когда было принято решение, мы уж тоже говорили, о продаже Форта-Росса как предприятия почему-то глубоко убыточного, тем не менее насчитали собственности там на несколько сотен тысяч рублей серебром. Это вот построенные здания, сама крепость, мельницы, фактории, ранчо, масса имущества, которое там накоплено. Просто вот готовый город. Приезжай и живи. И как я уже сказал, покупателей нет.
В. Дымарский
―
Более того… Извините, Максим. Здесь надо еще учесть, что вообще проникновение было довольно глубоким. Туда же пришло и православие, и, Вы будете смеяться, русский язык. Там многие алеуты, местные индейцы говорили на русском языке.
М. Кузахметов
―
Да. Кстати, вот тоже решение о… Там же православная миссия. Да, действительно это же как важно! Это же православие… Самодержавие, православие, народность. И православие, как это важно! Вероисповедание по греческому обряду. Там вот за океаном. Причём там миссионеры российские действовали сравнительно удачно. Но и до сих пор на Аляске-то есть серьёзная община православная. А тут какие горизонты открываются! Крестить всех этих индейцев в православие, вот они какие у нас будут будущие подданные прекрасные…
В. Дымарский
―
И многие… И многие были крещены.
М. Кузахметов
―
Да! Да. Ну, и тут тоже Николай I, я не понимаю, чем вот он руководствовался, ну, и это всё…
В. Дымарский
―
Ну, невыгодно, вроде стала убыточной эта русская… Российско-американская компания.
М. Кузахметов
―
… убыточна НРЗБ. Но он там беспомощен был, конечно, даже в событиях, которые гораздо ближе к Петербургу были, о которых мы уже рассказывали, как бы он там не контролировал всё, что мог, каких бы ревизоров не насылал, а любой коммерческий проект, как минимум, становится в 2 раза дороже по мере своей реализации как вот, например, строительство железной дороги. И хорошо, если в 2, а то и в 3, а то и в 5. А уже не откажешься. Всё равно казна должна убытки все покрывать, потому что всё сплошь госкорпорации. Частная инициатива убита. В общем, продали, нашли предпринимателя. Можно даже сказать, в какой-то степени повезло. А то просто бросили бы форт и ушли. Еще раз повторимся, продали-то вообще частному человеку, который известен Джон Саттер, а вообще он выходец из Швейцарии, Зуттер, который загорелся на каком-то этапе реальной колонизацией территориу вдоль Тихого океана. И он основал там поселение, которое назвал Новая Гельвеция посевернее, правда, чем Форт-Росс. А теперь там город Сакраменто, основанный его сыном, потому что он…
В. Дымарский
―
Гельвеция – это есть Швейцария, между прочим.
М. Кузахметов
―
Ну, да, да, да. Латинское название.
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
От племени гельветы. Так вот потому, что он был свободный предприниматель, и ему не надо было согласовывать свои решения с администрацией в Петербурге. И в последствии Форт-Росс опять-таки несмотря на то, что почему-то по бумагам был убыточным, но после продажи там всё сохранилось. Он действовал как такая развитая сельскохозяйственная фактория, потом был разделен ещё на части. Например, там сады, которые основали ещё русские поселенцы, опять-таки солнце, – да? – хороший климат, виноградники там сажали, но всё это только увеличивалось и… и росло. И если уж что и подкосило, Саттера-то подкосила как раз Золотая лихорадка, когда хлынул поток уже неконтролируемый тысяч охотников за удачей, которые там, уже не разбирая, где чьи земли, начинают в любой речке ворошить песок, то вот… вот тут он чуть не обанкротился. А это тоже любопытная история, потому что до сих пор идут споры, так он заплатил эти жалкие 40 тысяч рублей в рассрочку или не заплатил. И по одним документам вроде как человек порядочный, всё-таки с трудом, но заплатил, в том числе, кстати, и золотом, а по другим непонятно. И опять-таки я бы легко грешил, конечно же, на администраторов, которые деньги-то могли и взять, а потом в Петербург отчитаться: не уплачено.
В. Дымарский
―
Он там ещё… Он там ещё пшеницей часть долга своего погасил.
М. Кузахметов
―
Потому, что сначала с ним вообще договаривались, что… Куда мы эти деньги здесь девать будем? Нам бы Ново-Архангельск без хлеба не оставить. Но в числе прочего была достигнута договоренность о том, что продовольствие будет покупаться у компании Гудзонского залива. Вот мол… вот вроде как вопрос…
В. Дымарский
―
А это…
М. Кузахметов
―
… в принципе решён. А компания Гудзонского залива через 5 лет взяла и отказалась поставлять продовольствие на Аляску. И опять новые проблемы. Всё это потом… и от Аляски не знали как избавиться. Взятки пришлось давать, чтобы хоть кто-то её купил. Холодильник уже, а не благословенную Калифорнию. Так вот там просто любопытное развитие этой истории, о которой я обязательно хочу рассказать, поучительная и в урок нам, имперцам. Потому, что первые туристы приезжали в Форт-Росс, страшно сказать, еще в 1873 году, потому что это достопримечательность, это старинная крепость. Неважно, кто её основал. А нам, вот жителям этих мест, любопытно приехать, посмотреть. И уже в 1906 году Форт-Росс был куплен властями Калифорнии для того, чтобы сделать там – да, – действительно вот музей. Причём дважды весь этот комплекс оказывался практически полностью разрушен. Один раз во время землетрясения, а другой раз во время сильного пожара. И каждый раз власти всё это в Калифорнии восстанавливали, в том числе и часовню православную, которая аутентична, и чтоб всё вот было как правильно. Там иногда даже проводятся богослужения. Ну, сейчас особенно некому. Ежегодный праздник там проходит. Ну, по сути даже два праздника. Есть праздник, когда… Ну, в день передачи Форта-Росс, когда там поднимают вместо российского флага, там, кстати, триколор был официальным флагом, что тоже должно греть душу имперцев, но с двуглавым орлом, правда, такой вот совмещённый. А там кроме вот этого праздника по передаче Форта-Росс есть и другой, когда приезжают русские эмигранты, живущие в Калифорнии, 4 июля, кстати, в День независимости…
В. Дымарский
―
День независимости…
М. Кузахметов
―
… и поднимают российский флаг, и устраивают там такой большой пикник, поминают память предков, и никто на них не шикает, ну, до недавнего времени. Сейчас уж не знаю, как… когда вообще всё обострилось с проклятыми колонистами, с проклятыми белыми в Соединенных Штатах. И тут я не могу не упомянуть печальную историю, связанную с моим родным городом, с Петербургом. А мы ведем вещание как раз из Петербурга. Потому, что как-то почему-то не принято упоминать лишний раз, что до существования Петербурга всё-таки здесь город-то был. И ладно, Ландскруна, которую разрушили, но здесь около 100 лет существовал город Ниеншанц, большой развитый город в десять раз больше Форта-Росса с сотнями домов, с более сильной крепостью, с бастионами, где сейчас после еще советского времени, когда там было огромное производство… Скандальная история, когда пытались там построить вот газпромовский небоскрёб. В итоге не построили. В общем, нет там такого внятного форта, куда можно прийти, посмотреть, и чтобы вот, например, местные российские шведы в какой-нибудь День независимости России собирались там, поднимали свой шведский флаг НРЗБ. Да? Например. Ну, или Швеции или флаг НРЗБ и отмечали вот, там поминали память своих предков, которые в этом месте жили, строили верфи и мельницы и еще умудрились там Петру I сопротивляться, потому что вот Пётр I, причем тоже уж простите все эти подробности, мы об этом говорили. Ну, коротко. Город-то был просто выше по Неве. А Петру I хотелось поближе к морю. А всё это легко объяснялось. Там где Петр I в итоге построил город, любое наводнение и всё затоплено. А где был Ниеншанц, это к востоку от центра города, ну, сейчас… ну, это уже давно черта города, там даже самое катастрофическое наводнение ничем не угрожало. Ну, тем не менее вот такие…
В. Дымарский
―
Вот вы… вот вы, петербуржцы, всё о своём, о больном. Да?
М. Кузахметов
―
А мы о своем, о печальном.
В. Дымарский
―
О печальном.
М. Кузахметов
―
Ну, и чтобы как-то…
В. Дымарский
―
Да, да, да.
М. Кузахметов
―
Да. Заканчивать все эти истории нереализованной колонизации, просто всё очень близко по времени, тут больше досталось это всё не Николаю I, а его старшему брату Александру I. Опять-таки сравнительно редко упоминаемый почему-то эпизод. Ведь одно время российская крепость под названием Форт Елизаветы была на Гавайях. Это был план Шеффера. И это тоже всё Российско-американская компания. Казалось бы, ну, Гавайские острова! Представляете, сейчас вот да, вот в отпуск там на Гавайи там полетели бы. Ну, там…
В. Дымарский
―
Гавайи наши.
М. Кузахметов
―
Да, Гавайи наши. Но там, правда, всё было посложнее, потому что и местное население было более агрессивным. А когда по плану Шеффера там все-таки крепость умудрились построить, то приплыли недовольные американцы и вместе с гавайцами изгнали русских поселенцев, а ни сил, ни возможности у Александра I не было, а Николай I вообще потом говорил… Кстати, вот тоже я забыл это упомянуть, важный эпизод. Николай I потом говорил на все эти инициативы: вы имейте в виду, я ни с кем войны из-за ваших всех этих колоний в Калифорнии начинать не буду. То есть если вы там с испанцами поссоритесь, я войну Мадриду объявлять не стану, потому что там законный правитель, законный король. Меня всё устраивает. Меня вот только Мексика не устраивает.
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
Причем…
В. Дымарский
―
Максим. Максим, а, кстати говоря, вот эти все поселения, какой у них был статус? Это что? Российские колонии? Можно ли это считать российской территорией? Как это вообще…
М. Кузахметов
―
Аляска…
В. Дымарский
―
Или это никак не оформлялось? Аляска… С Аляской понятно, это была российская территория.
М. Кузахметов
―
Форт-Росс так до конца и не был оформлен. Но в ту эпоху всё решалось достаточно быстро. И я напомню, тоже это немного забегая вперёд, Калифорния изначально… И Техас принадлежали Мексике. Но в силу разных событий более поздних, вообще-то военным путем они оказались вот на сегодняшний день в составе Соединенных Штатах, ну, в том числе и Флорида. Причем для этого не надо было принимать решение где-то в Лондоне. Это принимали решение уже власти в Вашингтоне. Причем, ну, тоже, кстати, популярным любой имперский путь, когда группа местных жителей в Техасе, например, недовольны владычеством власти из Мехико, провозглашает независимость, потом просят помощи у Вашингтона. Это же всё любимый путь. Да? Вот очень популярный и в ХХ веке, когда нас попросили помочь наши вот друзья, неважно там, православные они или просто нам как-то идейно близки, какое-нибудь терекское правительство потом возникает. Ну, не всегда, конечно, всё это удачно проходит. Поэтому здесь ещё раз повторюсь, тут всё, конечно, в значительнейшей степени зависело бы от потока колонистов. Если бы там поселилось тысяч 50, например, выходцев из внутренней России, ну, это было бы на том этапе вполне критическое число, чтоб это была уже большая колония, чтоб она могла разрастаться. Если это еще и, например, такие трудолюбивые люди как староверы, ну, вот еще раз повторюсь, это вот скорее такой русский Гонг-Конг или русский Тайвань…
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
… необязательно, чтоб всё это было на острове. Но…
В. Дымарский
―
Да. Ну, вот мы подходим уже к финалу нашей сегодняшней программы. Мы завершаем её. Мы сегодня узнали, как Россия приобрела и… и скорости потеряла вот такой опорный пункт, я бы сказал, в Америке…
М. Кузахметов
―
Благодаря Николаю I. Да уж.
В. Дымарский
―
да.
М. Кузахметов
―
Теперь вот можно только вот с грустью вспоминать, что всё было в руках этого императора, и как вот он бездарно НРЗБ А! Ничего. Государство не обеднеет. Забирайте.
В. Дымарский
―
Ну, может быть, действительно не обеднело. Просто не знаем… Мы не знаем, как бы обернулось всё, если бы все это осталось в российских руках. Тем не менее это было. Мы об этом вам рассказали и прощаемся с вами. До встречи! Всего доброго! Спасибо!
М. Кузахметов
―
До свидания!