ГЕРБЕР АЛЛА, публицист - День войны - 2003-10-28

Моя бабушка жила в Одессе вместе с двумя своими дочками и внуками, мальчиками, как говорят, необыкновенно талантливыми мальчиками. А мужья этих двух дочерей бабушки были на войне, оба погибли. А бабушка погибла очень страшно. Вместе с мальчиками и своими дочками их повезли в гетто. Бабушка была очень больна, была прикована к постели, она была очень грузная, красивая старуха. И как рассказывали очевидцы, ее привязали к телеге, потому что была уже забита эта телега людьми. Очевидцы рассказывали, что ее просто так привязали к телеге и поволокли. И она умерла в пути. А другая семья другой моей бабушки киевской, киевская бабушка успела эвакуироваться. А ее брат, жена и двое дочерей не успели и ушли в Бабий Яр. Дядя, родной брат моей мамы воевал с первой секунды войны. Он был настоящий патриот, очень искренний человек, он воевал за родину. Я впервые в своей жизни услышала слово "родина" в таком неформальном, не громком, не показушном смысле. "Родина" - было тихое слово, с которым он жил. Он был много раз ранен и опять уходил на фронт. И вы знаете, что удивительно, все его рассказы, он вспоминал войну всегда с улыбкой. Он говорил, что это было время удивительного братства между людьми. Я бывала часто в Киеве, когда собирались его однополчане. Они все приходили, был определенный день, не 9 мая, это был день рождения моего дяди. И они все встречались, вспоминали. У меня поэтому какое-то особое, может быть, благодаря дяде, трепетное отношение к ветеранам. Я человек супердемократический, и "Демроссия" и "Демвыбор" это все моя жизнь, но всегда очень страдала от того, что что-то мы недоучли, что не нашли каких-то слов по отношению к ветеранам, к тем, кто воевал за свою родину. Мы отняли у них то, ради чего они рисковали своей жизнью на протяжении этих страшных пяти лет.