БУЛЫЧЕВ КИР, писатель. - День войны - 2003-10-28

Для меня День Победы как бы два праздника. Причем они совсем не такие, как, наверное, должен был бы, как обычно говорят. Первая половина это второе мая. Второго мая в Москве, я могу на день ошибиться, было снято затемнение с окон. И мама повела меня гулять по Москве вечером. Это было для меня совершенно потрясающее зрелище. Я был ребенком, который знал, что вечером все окна черные. И вдруг я попал в город, в котором все окна светились. Вот это было для меня самая главная детская сказка. Вот это для меня праздник, это для меня День Победы. Я помню, что у нас за войну эта черная бумага на окне настолько прохудилась, что моя младшая сестренка называла это не затемнение, а просвещение. А 8 мая, 9 мая я читал книжку "Чапаев" Фурманова в серединке. Раздался звонок, пришел почтальон, и мама закричала в коридоре, убили ее мужа, моего отчима, дядю Яшу. Он ушел добровольцем на фронт 30 июля. Он был очень крупный ученый-химик, доктор наук. Но он был евреем, он считал своим долгом воевать с Гитлером. Его берегли очень. Он был начальником химической службы армии. Его берегли, не выпускали. Тем более, у него было 4% зрения. Но в последние дни войны, 1-2 мая, в плен в Курляндском котле, где они тогда были, попал испанский генерал. И никто не знал испанского языка. Дядя Яша знал много языков. И он поехал его допрашивать. Вот последним снарядом его убило. Я книгу "Чапаев" не дочитал. И никогда не дочитаю.