АСЛАХАНОВ АСЛАНБЕК, помощник Президента России. - День войны - 2003-11-26

Мне запомнились послевоенные годы тем, что все-таки дружны мы были, ей-богу. Вот мы, чеченцы, когда уезжали, как и сейчас, создали нам злобные образы. Но население очень быстро разобралось, кто есть кто и что есть что. А в основном, население русскоязычное было раскулаченное так называемое, люди, которые пытались неимоверно много работать и зарабатывать. И эти люди очень быстро разобрались, и чем могли, помогали. Если бы не это, наверное, много было бы человеческих жертв. А из военных историй мне запомнилась одна. Меня 7 раз исключали из школы, и последнюю школу заканчивал в горном селении Дуба-Юрт, но уже под жестким контролем, там типа интернат был. Ну, какой интернат, тетки приходила, нам готовила кушать, а так мы предоставлены были сами себе. Горное село, казалось бы. Человека привезли на "Волге", в то время ГАЗ-21, три машины приехали. Приехал, так посмотрел, разговаривает. По одежде, черный галстук, жара. И по поведению сразу видно было, что это офицеры, и десятиклассник догадался бы: КГБ. Привезли человека, подтянутый, сухой, очень острый взгляд. И он остался там, и числился сторожем школы. Он все время сидел, молчал, думал. И я услышал, как он, знает не только русские языки. Когда разговаривали, те уезжали, потом приезжали, привозили, не знаю, что, наверное, что ему необходимо было. И когда рядом были люди, переходили на английский, на немецкие языки, то есть знал несколько языков. Он говорил только по-русски. И однажды он со мной заговорил по-чеченски. Сидел как-то вечером, я подошел к нему, разговорились. И по-чеченски. У него довольно чистый русский язык. И я спрашиваю, а кто ты, я понимаю, что ты не сторож, что ты большой начальник где-то был. И он говорит, не дай бог то, что я в своей жизни видел и то, что делал в своей жизни, но я думаю, за то, что во время Великой Отечественной войны я делал, и после этого. Наверное, когда-нибудь оценят, когда-нибудь будут об этом говорить. А сейчас я это просто не могу говорить. Я понял, что это глубоко законспирированный был, наверное, наш разведчик чеченской национальности, который прошел, он сказал, всю войну пацаном, не стал называть село. Я, говорит, пацаном ушел на фронт, и так получилось, что моя судьба резко там изменилась. В школе очень хорошо знал немецкий язык. И знание языка повлияло на мою судьбу. Изучай, говорит, язык. Потом посидел, подумал, а, может быть, и не надо, говорит, изучать. Но я понял, что человек, который очень много сделал для нашей страны, для Советского Союза, как разведчик. А дальнейшая судьба мне его неизвестна.