Почему народ безмолвствует? - Юрий Арабов - 2013 - 2013-04-05
В. ДЫМАРСКИЙ - Здравствуйте. Приветствуем нашу аудиторию, аудиторию радиостанции «Эхо Москвы», телеканала RTVI и всех тех, кто смотрит «Сетевизор». Это программа «2013» и мы, её постоянные ведущие – Ксения Ларина.
К. ЛАРИНА – Здравствуйте.
В. ДЫМАРСКИЙ – Здравствуйте, Ксения. Я очень рад вас видеть.
К. ЛАРИНА – Виталий Дымарский.
В. ДЫМАРСКИЙ – И Виталий Дымарский. Это я. И мы сразу представим нашего сегодняшнего гостя. Юрий Арабов, сценарист, писатель. Здесь у меня даже написано «заслуженный деятель искусств России».
Ю. АРАБОВ – Вот так. А можно было и не зазнавать.
В. ДЫМАРСКИЙ – Да, да, да. А можно ещё добавить – свежий лауреат премии «Ника». Она не первая «Ника», насколько я знаю.
К. ЛАРИНА – Третья, по-моему.
В. ДЫМАРСКИЙ – Но, тем не менее, 2 числа Юрий Николаевич получил ещё Нику.
К. ЛАРИНА – Поздравляем вас.
Ю. АРАБОВ – Спасибо.
К. ЛАРИНА – Но, кстати, Нику… надо тогда сказать, что Юрий Арабов получил «Нику»… он был выдвинут в двух номинациях. Это за фильм «Орда». Я имею в виду в одной номинации, но в двух вариантах. За «Орду» и за «Фауста». И получил как сценарист фильма «Фауст» и очень остроумно заметил, что «тут мне было легче, потому что у меня был соавтор» в этой работе.
Ю. АРАБОВ – Ну, это действительно правда. Поскольку когда хороший текст написан и текст, действительно выдержавший проверку временем, то интерпретация – это более лёгкое дело, чем с некого нуля создавать сюжет. Это как бы правда, я этого не скрываю.
В. ДЫМАРСКИЙ – Сейчас я давайте сначала обязаловку скажу. +79859704545 наша СМС-ка, аккаунт vyzvon на Twitter’е. Это всё опять наши обязательные объявления. И вопрос на «Сетевизоре», который должен быть, звучит так: «Кто виноват, на ваш взгляд, в деградации нашего общества – интеллигенция или власть?». Поскольку у нас там «да» и «нет», то если интеллигенция, то да; если власть, то нет. Вот так мы распределили. И вы начинаете, соответственно, голосовать.
Юрий Николаевич, первый вопрос такой. Кстати… ну, хорошо, с «Фаустом» у вас был соавтор неплохой.
Ю. АРАБОВ – Хороший.
В. ДЫМАРСКИЙ – Хороший. А вот с другими вашими сценариями, это фильмы и «Орда», и ленинский фильм, и японский, да? Это…
К. ЛАРИНА – Скажи, что это такое. А то «ленинский», «японский». «Телец» и «Солнце».
Ю. АРАБОВ – Всё равно этих фильмов никто не видел. Русское кино же интересное. Оно как бы кино-невидимка.
В. ДЫМАРСКИЙ – Ну, да.
К. ЛАРИНА – Оно легендарное.
Ю. АРАБОВ – Оно как бы есть, но его как бы и нет.
В. ДЫМАРСКИЙ – Вы на эту тему выступили как раз.
Ю. АРАБОВ – Понимаете, у нас два киносоюза, три или четыре крупных национальных премии, 30 киношкол. А кино не видимо зрителю. Тому зрителю, который не пользует интернет, это кино…
В. ДЫМАРСКИЙ – Скажите, а кто виноват в этом? Зритель?
Ю. АРАБОВ – Кто виноват…
В. ДЫМАРСКИЙ – Зритель или кинематограф?
Ю. АРАБОВ – Виновата экономическая система. Кино, к сожалению, это часть экономики. В этом плане порочность кинематографа. Ты берёшь ручку или компьютер, и ты пишешь, и ты свободен как писатель. А кино – это часть экономики, требующее, как бы вам сказать, рентабельного и логичного цикла производства. Причём, эстетика связана с деньгами вложенными. Вот, смотрите, что это за ужасная проблема.
Я сейчас понимаю, что зрителям и слушателям, наверное, не очень интересно это всё. Но, тем не менее. Вот, Александр Николаевич Сокуров, вот, последний фильм «Фауст». Вот я смотрю окончательный монтаж. Очень забавная сценка. Мелкий бес забежал за церковную ограду, взобрался на дерево, и его монахи такими кольями стаскивают на землю. Как-то неприлично: в ограде церкви мелкий бес сидит на дереве и корчит рожи. Я посмотрел – ой, как хорошо! Звоню Александру Николаевичу, говорю – Саша, просто прелесть. Молодец.
- Да, - говорит Саша, - да. А потом через некоторое время он говорит – знаешь, Юра, я это вырезал.
Я говорю – что?! Что ты наделал? Одна из лучших…
Он говорит – ты не понимаешь. Ты видел это всё на своём телевизоре, пусть он и большой. Но ты не видел на экране. На экране не хватает технологического качества. Я не могу на это смотреть, - он сказал. И вообще не говори мне… неподобающим образом это сделать. Вот, что это такое.
К. ЛАРИНА – Я подумала, что вы скажете, что это цензура церкви…
Ю. АРАБОВ – Да нет. Церковь совсем к фильму «Фауст» не имеет отношения, за исключением того, что когда-то, когда много лет назад я этот сценарий написал, 4 или 6 лет назад, всё-таки там просил благословения у одного священника, потому что мне показалось, что уж слишком это нагло с моей стороны. Вот и всё. Нет, технологически неточно сделано – всё летит в корзину. А вот, скажем, «Жизнь Пи» - американская картина, сейчас получившая несколько оскаров. Вот, где отделить эстетику и технологию этой картины?
К. ЛАРИНА – Просто аттракцион какой-то, да? Головокружительный аттракцион.
Ю. АРАБОВ – Он мало того что головокружительный аттракцион. Зависть берёт-то… меня-то берёт не на технологию даже зависть, а на главную сценарную идею, абсолютно блистательную. Это картина о человеческом сознании, которое всегда предпочтёт, выберет историю, в которой есть смысл, в которой есть Бог. В истории, где нет смысла, нет Бога, одна жестокость. Потрясающая картина. То, что она не получила как лучший фильм – ну, это порочность всех церемоний вручения. Получила слабая, лживая картина. Ладно. Не буду распространяться.
Так вот, не хватает нескольких тысяч – и эстетика летит в корзину в современном кино. А как может хватать этих нескольких тысяч, если каждый наш фильм нерентабелен? Я не говорю сейчас о нашей с Александром Николаевичем картине. И не говорю о картине Андрея. Эти картины обе – они на международный рынок как-то вышли, протиснулись, понимаете? И их можно за рубежом посмотреть. Они вообще нерентабельны, 9 фильмов из 10. А это значит, что в ближайшее время этого ничего не будет.
В. ДЫМАРСКИЙ – Юрий Николаевич, они нерентабельны по одной простой причине – что они не собирают денег со зрителей, правильно?
Ю. АРАБОВ – Нет.
В. ДЫМАРСКИЙ – Да.
Ю. АРАБОВ – Нет.
В. ДЫМАРСКИЙ – Потому что их, извините, не смотрят.
Ю. АРАБОВ – Объясню.
В. ДЫМАРСКИЙ – Почему их не смотрят?
Ю. АРАБОВ – Объясню. Объясню вам, что происходит. Тут несколько этажей у этого объяснения. Значит, первое – экономически очень всё дорого у нас делать, включая площади павильонов.
В. ДЫМАРСКЙ – Ну, езжайте на «Баррандов».
Ю. АРАБОВ – Ну, можно поехать на «Баррандов», но иногда как-то и неудобно ехать на «Баррандов», понимаете? Сколько нужно дать прокатчикам, заплатить, чтобы фильм прокатывался? Знаете, сколько? Ваша цифра.
В. ДЫМАРСКИЙ – Я просто не могу это назвать.
К. ЛАРИНА – Мы не знаем, да.
В. ДЫМАРСКИЙ – Я вам могу сказать, что я вздохнул по другой причине – потому что я знаю, сколько надо дать распространителям, чтобы начали распространять журнал. Это та же самая система.
Ю. АРАБОВ – Вы знаете, мы в равном положении. Я не знаю, сколько распространителям сколько дать. А я знаю примерно…
В. ДЫМАРСКИЙ – Меньше, чем за фильм.
Ю. АРАБОВ – От миллиона долларов. И когда вам говорят, что картина, например, я не знаю, блокбастер «Высоцкий». Это абсолютно рентабельная картина. Если вы спросите – а сколько стоила раскрутка, включая наклеенные рекламы «Высоцкий» на мусорных баках, здесь будет тишина. Это будет тайна. Потому что эта раскрутка не миллион. Вы понимаете, что такая миллионная раскрутка?
К. ЛАРИНА – Так ещё Первый канал в качестве продюсера этого фильма. Поэтому там было…
Ю. АРАБОВ – Эрнст богатый. Первый канал очень богатый. Тем не менее, я очень сомневаюсь, что эта картина рентабельная. А о других картинах я уже просто не сомневаюсь, что они нерентабельны, понимаете? В этой экономической системе рентабельное кино – это 500 тысяч. 500 тысяч – это ситком с так называемыми восьмёрками. Вы и я, вы и я. Смешная реплика. Ну, можно усики наклеить. Гитлер капут будет. Одна и та же проблема экономически. Что это значит?
Это значит, что скоро никаких денег никто не даст. Бизнес не идёт сюда.
К. ЛАРИНА – А почему не идёт бизнес?
Ю. АРАБОВ – А сейчас я вам объясню. Более того, я скажу, что один этаж – эта проблема за несколько секунд решается. Вот, я здесь опасный человек, говорю – никогда не подходите близко к человеку, который знает, как решить проблемы. Держитесь людей, которые не знают, как решит проблемы, не хотят их решить, не должны, не могут. Вот это наши люди. А, вот, которые знают – это очень опасные люди. Я человек, который знает, как хотя бы облегчить эту проблему. Но не только я.
Так вот, другой этаж. Но здесь уже этаж очень такой сложный. Он гуманитарный. Любители кино и зрители кино – это разные вещи. Любители сидят за компьютером и роются в одном сайтике, рекламу которого я не буду создавать, но за счёт этого сайта вообще существует кинематограф как культура. Вот, понимаете? Он ещё существует. Вот, на самом деле людей, которые делают этот сайт, их нужно привлекать в легальный кинопрокат, чтобы они там работали. Потому что это настоящие люди.
Так вот, вот эти любители кино – они ушли из кино. А зрители кино, те, кто ходят в кино, ходят развлечься, поесть, обняться с девочками…
В. ДЫМАРСКИЙ – И даже поцеловаться.
Ю. АРАБОВ – И даже поцеловаться в редких случаях, потому что у нас более целомудренная публика, чем мы о них думаем.
И последний этаж проблемы – ну, как бы прокатывают люди, для которых… большинство из них без гуманитарного образования.
Но вот это всё философия. Вот, кроме экономики это всё какие-то философские сейчас категории. Какой-то сайт, каких-то людей привлечь, культура. Вот, знаете, об этом надоело говорить. Вот, надоело говорить. Я всю жизнь слышу – нужно поднимать зрителя до серьезного кино. Вот, я 4-ый десяток в кино работаю – я всю жизнь это слышу. Как мы будем поднимать?
В. ДЫМАРСКИЙ – Всю жизнь поднимаете.
Ю. АРАБОВ – Да ничего я не поднимаю. У меня нету сил таких, чтоб хотя бы одного зрителя поднять, если он весит больше 50 кило…
К. ЛАРИНА – А вы уверены, что будет большой прокат при всех вот этих исправлениях в системе, будет народ ходить на фильмы Сокурова? Он сам говорил про то, что уже никто их не будет смотреть.
Ю. АРАБОВ – Я скажу, что нужно сейчас сделать вот в эти несколько секунд. Это займёт не нашей передачи, а займёт несколько секунд решение половины проблемы. Даётся такая бумажечка двум высшим людям государства, в которых написано – людям, бизнесменам, которые вкладывают деньги в кино, а лучше бы вообще в искусство в целом, послабление налоговой базы на… Приглашайте товарища Кудрина, и он вам скажет, на какие проценты, чтобы казна не вылетела в трубу. Тогда мы что получаем? Виталий, нам ничего не нужно от государства.
В. ДЫМАРСКИЙ – Вы бизнес подменяете благотворительностью.
Ю. АРАБОВ – Нет, нет. Это совсем не так. Бизнес платит налоги или нет?
К. ЛАРИНА – Конечно.
Ю. АРАБОВ – Так вот, часть налогов просто будет списываться за то, что…
К. ЛАРИНА – Принимается закон о меценатстве, который до сих пор не принят.
Ю. АРАБОВ – Объясняю, что это даёт. Вторую часть денег, вот, нам Минкульт, Фонд кино даёт часть денег, на которые кино снять нельзя. То есть что-то такое можно снять восьмёрочное, но нельзя снять.
А вторую часть, вот, если этот закон будет, может быть даже выбор будет, у кого взять эти деньги, и, может быть, не одного, а двух или трёх. Вот, собственно, и всё.
В. ДЫМАРСКИЙ – Но в этой схеме ни при каких условиях вы не предполагаете рентабельность фильма. Потому что отсутствие рентабельности покрывается за счёт денег бизнесменов…
Ю. АРАБОВ – Но в этой схеме мы хотя бы получаем производство какое-то, которое нам говорит, что один-то фильм за год хороший будет. Потому что чтобы снять один хороший фильм, нам нужно 10 снять плохих. Это арифметическая закономерность. Вал производства образовывает возможность хороших картин.
К. ЛАРИНА – То, что называется индустрия, которой у нас нет.
В. ДЫМАРСКИЙ – Юрий Николаевич, но с другой стороны, во всём, что вы перечислили, всё правильно, экономическая система, но почему у вас отсутствует такой критерий, как, извините, интерес и качество самого фильма.
К. ЛАРИНА – Про 10 плохих мы сказали.
Ю. АРАБОВ – Зрительский интерес сейчас, к сожалению, опять во многом зависит от технологических вкладов. Я разговаривал с одним очень могущественным человеком летом, который этой проблемой болеет. И он говорил, что в ближайшие годы пойдут миллионы в кино на спецэффекты. То есть люди понимают, что у нас, к сожалению, такая область, которая очень связана с этой технологической стороной. Но я ему сказал – да, это, наверное, здорово и хорошо, и пусть идут. А всё-таки что мы будем делать, чтобы кинотеатр был бы культурным очагом? А как это? – он меня спросил.
А так это. Система киноклубов, разрушенная в 1990-ые годы. Она создавалась, она при советах была. Вот, кинотеатр как киноклуб с прикормленной аудиторией. Ну, размятая аудитория, ориентированная на определённые фильмы. Это есть в Европе. Кинотеатр на одной стороне улицы показывает Аватар, а на другой стороне улицы показывает, скажем, Ханеке… который, там, фильм «Любовь» или «Белая лента» никак не назовёшь весёлыми и увлекательными картинами. Они могут по увлекательности с нашими фильмами поспорить. И что ещё будет поувлекательнее – чёрт на дереве или картина Ханеке? Идут, идут. Потому что это кинотеатр, который специализируется на этой продукции.
К. ЛАРИНА – У нас, кстати, киноклубы… Эльдар такую публику, мне кажется, формирует.
Ю. АРАБОВ – У нас начинается, только сейчас начинается это движение. Но это всё, как бы вам сказать, долгосрочные проекты. А чтобы кино не загнулось, вот, нужно сделать то, о чём я сказал. Я ради этого вылезал на сцену «Ники».
К. ЛАРИНА – Дорогие друзья, Юрий Николаевич Арабов сейчас на ваших глазах по сути пересказал вам немножко в расширенном виде своё выступление на церемонии вручения «Ники», которое почему-то сочли политическим манифестом и вырезали из трансляции на канале «СТС». Я как свидетель говорю. Никакой политики в этом выступлении не было.
В. ДЫМАРСКИЙ – Общество сошло с ума, что ли, с политикой?
Ю. АРАБОВ – Да, сошло с ума. Я трое суток от дорогих мне людей получают поздравления в…
В. ДЫМАРСКИЙ – «Со смелостью».
Ю. АРАБОВ – Как если б я был Александр Матросов, закрыл бы дот собой, но выжил бы. Вот, Александр Матросов открыл бы свой ipad и получил бы.
К. ЛАРИНА – А вы что им говорили – вы что, с ума сошли, что ли?
Ю. АРАБОВ – Нет. Я благодарю всех, потому что это для меня дорогие люди, я им благодарен, спасибо. Но я вообще ничего сказал, что могло бы быть воспринято как подвиг Александра Матросова. Я сказал обычные вещи, которые должны все знать. А если не знают, если это кажется каким-то героизмом, наша песенка спета, нам конец как обществу, как гражданам нам конец. Это хуже значительно, чем указы Государственной Думы, законы. Значительно хуже. Вот это последний рубеж. Мы его сдаём – и тогда можно делать вообще всё, что угодно.
В. ДЫМАРСКИЙ – Я прочитал 500 комментариев к Youtube’овскому выступлению. «Юрий Николаевич герой, молодец», «Вот как надо», «Ещё один встал на защиту».
Ю. АРАБОВ – Как говорили в советское время – на моём месте так должен поступать каждый. Когда теряется контекст, когда вдруг я, всё-таки кинематографист, Александр Николаевич, и там масса других людей, которые никогда не работают с масскультом, просто потому что считают это вредным для страны. Это вредное занятие. СТС вредное в этом плане телевидение, так же как всё наше. Оно отучает думать.
Если нас внедряют в сетку СТС, ребята, я бесплатно не буду в этом участвовать. Платите мне гонорары, заключайте договор. Заключайте договор, что Юрий Николаевич, на 5 с лишним часов вы участвуете в шоу СТС. Вы должны хлопать 10-летним мальчикам раскрашенным, которые даже у меня, у человека вполне традиционного, рождают нехорошие мысли. Которые поют караоке, подходят к дамам, которые годятся им не в матери – в бабушки. И поют следующее. Значит, примерно «хоть я ещё и маленький, но я буду любить тебя по-большому». При том, что кондиционера нет, буфет закрыт, падают в обморок, а Юлий Соломонович уже настолько устал, что начинает по-азербайджански говорить.
А это что такое? Ребята, платите деньги, это ж истязание. Я вообще в масскульте не работаю. Я по другой, к сожалению, области. Работал бы в масскульте – богатый был бы парень.
К. ЛАРИНА – Может, законы жанра всё-таки? Вручение премии – оно должно быть обставлено как некое шоу, да?
Ю. АРАБОВ – Ну, скажите, почему «Золотой глобус» и «Оскар» всё-таки так не обставлен? Почему? Там в лучшем случае…
К. ЛАРИНА – Оскар – это всё-таки зрелище, согласитесь?
Ю. АРАБОВ – Ну, хорошо, какая-нибудь Вупи Голдберг будет острить, выйдет Пол Маккартни и Пол Саймон или Боб Дилан, перед которыми все в пыли, и они что-то споют – это люди уровня… я не знаю, с кем у нас сравнивать. Выйдет какой-нибудь Мур, документалист, и польёт всех грязью, вообще всех. Это нормально всё. Это всё нормально.
Шоу – ну так шоу, ребята, говорите. Но это всё подливка. Основное блюдо я всё-таки хочу сказать, что Ника и тот же Юлий Соломонович нас поддерживали два десятка лет с Александром Николаевичем. Они замечали наши картины, премировали. И кроме нас, поддерживались такие достойные люди, как Хржановский, как Рогожкин, как Балабанов. Премия выполняет свою роль. Но то, что премия сейчас при награждении ложится в сетку масскульта – это неправильно. И, собственно, это меня спровоцировало на то, чтоб как-то немножко поправить контекст. Но это робкое поправление контекста вызвало некий ужас. И я сделался героем.
К. ЛАРИНА – Кстати, на каждой церемонии такие выступления бывают. Вот, в прошлом году Андрей Сергеевич Смирнов замечательно…
Ю. АРАБОВ – Андрей Сергеевич Смирнов сказал – ребята, давайте другой союз сделаем.
В. ДЫМАРСКИЙ – В прошлом году тоже было, когда Собчак задала вопрос Хаматовой.
К. ЛАРИНА – Хаматовой, да. Это тоже было у нас такое развлечение.
В. ДЫМАРСКИЙ – Знаете, у нас половина уже прошло…
К. ЛАРИНА – Мы забыли сказать, что у нас тема-то какая.
В. ДЫМАРСКИЙ – У нас тема другая.
К. ЛАРИНА – Тема называется «Почему народ безмолвствует?».
Ю. АРАБОВ – Ой, моя любимая тема. Мой конёк.
К. ЛАРИНА – Давайте перейдём.
В. ДЫМАРСКИЙ – Во второй части. А пока подведём уже итоги голосования в Сетевизоре. Мы спросили – в деградации кто больше виновен – интеллигенция или власть?
К. ЛАРИНА – В деградации общества.
В. ДЫМАРСКИЙ – В общем, считают, что интеллигенция виновна, 15% считают, а 85% считают, что власть. Вот такие итоги у нас на Сетевизоре.
Ю. АРАБОВ – А можно прокомментировать?
В. ДЫМАРСКИЙ – Вы прокомментируете после небольшого перерыва. Юрий Николаевич нам прокомментирует эти результаты.
К. ЛАРИНА – И сам ответит на этот вопрос.
В. ДЫМАРСКИЙ – И сам ответит на вопрос, почему же народ так безмолвствует.
НОВОСТИ
В. ДЫМАРСКИЙ – Ещё раз приветствую нашу аудиторию радиостанции «Эхо Москвы», телеканала RTVI, Сетевизор – всё работает. И продолжается программа «2013», которую ведут Ксения Ларина и я, Виталий Дымарский. А в гостях у нас писатель, сценарист Юрий Арабов, лауреат премии «Ника».
Мы договорились так, что мы всю первую часть проговорили про кинематограф. Хотя тема была заявлена «Почему народ безмолвствует?». Я думаю, что он безмолвствует не по поводу кинематографа. И Юрий Николаевич обещал сначала прокомментировать результаты голосования, которое было у нас в Сетевизоре. Вопрос у нас звучал так – в деградации общества виновны интеллигенция или власть? Так вот, 16% считает, что интеллигенция, а 84% считает, что власть. Вы хотели какой-то комментарий, Юрий Николаевич, к этому.
Ю. АРАБОВ – Тут действительно трудно назвать причины. Но просто я в оправдание народа, в оправдание интеллигенции хочу сказать следующее, что когда вы входите в подворотню и когда вас встречают 5 или 7 вооружённых бандитов, и то, что они с вами делают, кто виновен? Говорят – ты виновен. Ты дал с собой сделать. Ребята, у меня же… я виновен в том, что я не убежал. У меня нету сил сражаться с бандитами.
В. ДЫМАРСКИЙ – Виновен в том, что не воспитали из этих людей нормальных людей.
Ю. АРАБОВ – А каким образом я могу воспитать из этих людей кого-нибудь?
В. ДЫМАРСКИЙ – Хорошими, умными фильмами.
Ю. АРАБОВ – Мы уже договорились, что их не смотрят. Ни хороших, ни умных. Да и плохих тоже не смотрят.
К. ЛАРИНА – Ваш ответ – интеллигенция точно не виновата?
Ю. АРАБОВ – Я бы не винил интеллигенцию. Я бы не винил людей, которых мы называем «народом». Действительно, может быть, у нас и остался народ, но с ним такое делали на протяжении 100 лет, что, в общем, я, например, удивлён наоборот, то, что многие люди, которых я встречаю – они сохраняют трезвость разума и критичность разума. И сохраняют тягу к искусствам, какую-то тягу к книгам. Мы этому должны радоваться.
Понимаете, тот эксперимент, который у нас был, те тонны трупов, которые положены на эксперимент, который ничем не кончился, ничем. Это же подумать, сколько жертв было принесено, чтобы построить общество свободы, равенства и братства. А сколько жертв на алтарь светлого «завтра» под названием капитализм положено? Кто-нибудь это исчислял? Ну, конечно, меньше. Ему всего 20 лет. А тут сколько Советская власть.
Ну так что мы хотим? У нас генетически у людей этот страх, генетически он их сковывает. Генетически знают на уровне подсознания, что в любой момент с ними можно сделать всё, что угодно.
В. ДЫМАРСКИЙ – Вы защищаете народ. А вы согласны с тем, что, ну, давайте уж такую банальную истину вспомним, что каждый народ имеет такое правительство, которое он заслуживает.
Ю. АРАБОВ – Ну, да, это такая истина. Быть может. У меня тут был разговор год назад с Андреем Сергеевичем Кончаловским по этому поводу, который сейчас президент Ники, и дай Бог ему… спасибо за те награды, которые он дал, и дай Бог, чтоб он там всё нормально работал с тем же Гусманом, чтоб всё было хорошо.
Андрей считает, что русский народ делегировал все права свои власти, вследствие этого власть делает всё, что угодно. Можно, наверное, с этим согласиться, но вопрос – когда это произошло, вот это делегирование. Что это такое?
Я занимался фильмом «Орда», читал исторические материалы. И я читал ряд статей, на которых просто показывалось, насколько русские князья скопировали ордынский характер управлении страной, народом и уделами.
Что якобы именно после татаро-монгольского вторжения и ордынского нашествия убийство стало нормой и пьянство стало нормой. Если вы думаете, что… за что купил, за то продаю. Это статьи очень серьёзных историков, не популяризаторов, серьёзных историков, понимаете? Интересно? Интересно. Если это так, то, во-первых, об этом делегировании никто нас не спрашивал. Там Иван Грозный вошёл в известный вам город, и река там стала красной от крови.
Но, говорят современные историки, это всё липа. Как это вода должна быть… это художественный образ.
Но если это липа, а где источники тогда исторической науки? У нас история без источников исторических? Всё-таки у нас есть летописи, у нас есть несколько списков летописей, которые текстологи могут сопоставлять. Не передавали – значит, их взяли. Характер управления был таков, что эти полномочия были насильно взяты под прессом. Согласитесь, что это совсем другая история.
В. ДЫМАРСКИЙ – Это узурпация.
Ю. АРАБОВ – Это узурпация. Это, ну, как бы вам сказать…
В. ДЫМАРСКИЙ – Хорошо. У меня забирают, а я не сопротивляюсь.
Ю. АРАБОВ – А вот, скажите, пожалуйста. Вот Тамбовское восстание, Кронштадтское восстание. Вот, Кронштадтское грянуло, и Лев Давидов сказал – Владимир Ильич, петух прокукарекал. И получил Владимиру Ильичу записку о замене продразвёрстки продналогом. А Владимир Ильич сказал – нет. Лев Давыдович подумал и положил вторую записку – Владимир Ильич, трудовые лагеря. Владимир Ильич подумал и сказал – нет. И пошёл на НЭП. Идея-то Льва Давидовича, американского шпиона, американский шпион это предложил.
Это бред всё. Ну бред и бред. Бредятина. Да, естественно, это эсерская идея. Это были трезвые политики, которые, конечно, искали выходы из этой кошмарной ситуации, и сопротивлялись, сопротивлялись, как могли. Газами, как известно, давили. Значит, всё-таки не добровольная передача, понимаете? У нас главный сюжет российской жизни последних веков – почему бюрократия, которая выходит из недр народа, начинает этот народ прессовать и душить?
К. ЛАРИНА – Подождите, по поводу делегирования полномочий от народа, власти, через столетия это всё происходит. Всё равно это рабство – оно же устраивает человека. Ведь как человек теряет в себе человека? Как он превращается всё-таки в эту биомассу, с которой можно делать всё, что угодно. И с каждым новым унижением человек ещё ниже опускается, на более…
Ю. АРАБОВ – Я не согласен с этим.
К. ЛАРИНА – Нет?
Ю. АРАБОВ – Нет. Вот, посмотрите, проклинаем советскую власть. У нас капитализм, рынок всегда прав, даже когда он не прав, а коммунизм всегда не прав, даже когда он прав. А посмотрите, посмотрите на творчество людей в этот период, как они творчеством сопротивлялись.
К. ЛАРИНА – Прорастали сквозь асфальт.
Ю. АРАБОВ – Прорастали. Что там. Посмотрите созвездие писателей 20-30-х годов. Поэтов выдающихся я вообще не могу сосчитать.
К. ЛАРИНА – Большинство из них было уничтожено.
Ю. АРАБОВ – Ну, естественно. Цветаева намылила петлю, потому что не на что было жить. НКВД так запутало семью, что там можно было только в петлю. Мандельштама убили. Пастернак уцелел, Ахматова уцелела. Тем не менее, в 1956 году продиктована полуслепым человеком книга «Роза мира», до сих пор не оценённая. Это центральная книга вообще XX века на русском языке.
К. ЛАРИНА – Но цена-то какова всему этому Ренессансу?
Ю. АРАБОВ – А как вы хотите? Жизнь. Мы платим жизнью. У нас не Америка, не Европа. Мы жизнью платим за искренность. Это Россия. Ребята, платите.
В. ДЫМАРСКИЙ – Это особый путь?
К. ЛАРИНА – Это не особый путь.
Ю. АРАБОВ – Это не особый путь. Это путь мужественных людей, которые выковывают себя, страну и гражданина. И именно этим достигается так называемая модернизация, понимаете? Если люди идут, например, в сегодняшнюю политику и не готовы к жертвенности – это смешно. Я имею в виду не Госдуму, а я имею в виду оппозиционное движение.
В. ДЫМАРСКИЙ – Правильно. Улицу, протест.
Ю. АРАБОВ – Вы не готовы быть жертвой, ребята? Тогда вам место в другом где-то. Идите в Думу. Это ведь дело очень серьёзное. За это Россия платит сотни лет собственной кровью и собственной кожей. Не готовы? Ах, делайте карьеру от обратного. Нет, это не интересно, не нужно.
У нас, к сожалению, за любой искренний шаг дурная русская традиция – мы платим кусками жизни.
К. ЛАРИНА – В этом есть обречённость, Юрий Николаевич. Тогда получается, что всё бессмысленно, что все эти мечты о свободе, о достоинстве, о нормальной человеческой жизни для большинства людей, не для художников… да, наверное, можно с этим согласиться. Эта судьба – всегда трагедия. Где бы она ни происходила. А люди? У вас же машина.
Ю. АРАБОВ – Вот, смотрите, по поводу этой машины. Заболела маленькая девочка. Рак костного мозга. Ну, понятно, да? В той экологии, в которой мы живём. Сейчас ввели героя труда. Я знаю первого кандидата… Нужно найти одного дворника в Москве, который сбивал этой зимой лёд. Вот, он первый достоин. Потому что дворники бастовали. Они разбрасывали эту химию и во многих районах ничего не делали. Им ничего не платят. А, ну ладно, ребята, всё.
В. ДЫМАРСКИЙ – Как было у Жванецкого – мы делаем вид, что мы работаем, а они делают вид, что нам платят.
Ю. АРАБОВ – Вот. Значит, рак у девочки. На операцию нужно собрать 12 миллионов. В России не делают таких операций. Лондон. Ну, нормальная ситуация? Несколько приходов в Москве, вот, мы ругаем. О кого мы вытираем сейчас ноги, кроме Госдумы? О священников. Несколько приходов в Москве собирают деньги. Я участвовал в этом. За один день перед постом, вот этот день прощёного воскресенья. Мы собрали 100 000. Не Бог весть какая сумма. Но 5 миллионов собрали уже. Люди приносят. Это очень хорошее общение московское.
К. ЛАРИНА – Это прекрасно. Это прекрасный пример вы приводите.
Ю. АРАБОВ – Где стоят утончённые батюшки, один просто специалист по экзистенциализму. Ну... отличный парень. Я говорю сейчас о том, даже не о церкви сейчас говорю и не о батюшках. Ни о плохих, ни о хороших. А о тех людях, которые приносят деньги.
К. ЛАРИНА – Прекрасно.
В. ДЫМАРСКИЙ – Их очень много, кстати.
Ю. АРАБОВ – И более того, настоятель этого храма мне сказал – Юрий Николаевич, обязательно соберём. Слава Богу, что это на несколько лет растянуто. Вот, девочка уже несколько раз была в коме. Вот она вышла. Боремся. Обязательно соберём. И я знаю – соберут. И люди отдадут последнее. Так что когда мы говорим – мы оскотинились. Но есть и другие примеры.
К. ЛАРИНА – Конечно, есть. Боже мой. И таких примеров можно знаете… Мы про другое говорим. Про то, чтобы девочек всех способно было вылечить государство. А если не способны, чтобы оно оплатило операцию этому ребёнку, а не принимала закон, по которому ребёнку нельзя даже операцию делать за границей.
Ю. АРАБОВ – Это невозможно.
К. ЛАРИНА – Скотское государство.
Ю. АРАБОВ – К сожалению, есть много людей среди высшего руководства, которые просто не понимают глубины нашего падения. Я считаю, что искусство должно напоминать об этом. Когда искусство напоминает, нам говорят – что это вы пессимизм…
К. ЛАРИНА – Чернуху.
Ю. АРАБОВ – Чернуху гоните. Кто же вас будет смотреть? Но чернуха чернухе рознь. Нужно говорить об этом. Это должно быть как шило в одном месте, чтобы мы не забывали, понимаете, чтобы мы оставались людьми. Я считаю, что, как вам сказать, поборемся. Поборемся, поборемся. И не будем поднимать лапки и лежать – ох, делайте с нами, что хотите. Не будем.
В. ДЫМАРСКИЙ – Давайте спросим у народа.
Ю. АРАБОВ – Ну, народ сейчас скажет, что это всё романтизм, что это всё как бы понятно.
В. ДЫМАРСКИЙ – Наш Рикошет. Уже вы отвечаете по телефону на наш вопрос. Звучит следующим образом. Почему, на ваш взгляд, народ безмолвствует? Мы даём два варианта ответа – его всё устраивает или он боится. Если вы считаете, что всё устраивает…
Ю. АРАБОВ – А знаете, какой третий вариант?
В. ДЫМАРСКИЙ – У нас нет третьего.
К. ЛАРИНА – У Арабова больше.
В. ДЫМАРСКИЙ – Если вы считаете, что его всё устраивает, вы набираете 6600664. Если вы считаете, что он боится, что всё это из-за страха, то 6600665. Стартуем.
К. ЛАРИНА – Сейчас мы ещё раз повторим.
В. ДЫМАРСКИЙ – Процесс пошёл. Почему, на ваш взгляд, народ безмолвствует? 660064 вы набираете, если считаете, что его всё устраивает. 6600665 вы набираете, если считаете, что боится.
Ю. АРАБОВ – Значит, абсолютно не корректный. Народ не безмолвствует. Какой народ безмолвствует? Вы что? Ну что вам, напоминать уже эти примеры, которые навязли, оскомину вызывают, эту Болотную, когда вдруг в декабре пошла молодёжь? Боже мой, я посмотрел. Ребята мне годятся в сыновья, почти не было людей моего возраста на этой первой Болотной, тысяч 40-50 там пришло. Молодые ребята, университетские, живые, потом уже с Сахарова начало моё поколение приходить. И уже последний вот этот марш против думского закона опрометчивого о лишении возможности детей усыновлять в Америке – там уже старики, старики, старики. И я не могу сосчитать. Это всё то, что, сами знаете, то, что даёт сводки милиции – они абсолютно некорректны.
В. ДЫМАРСКИЙ – Это понятно.
Ю. АРАБОВ – Я ходил на горбачёвские демонстрации. Я на глаз примерно могу определить, сколько пришло на вот этот последний марш.
В. ДЫМАРСКИЙ – Сколько, на ваш взгляд? Сто тысяч.
Ю. АРАБОВ – Ну, дам от 70 тысяч.
К. ЛАРИНА – А в масштабах страны.
В. ДЫМАРСКИЙ – Это ж постоянно. Вот эти 70-100 тысяч… они всё время ходят.
Ю. АРАБОВ – Скажите, я всё время слушаю вашу станцию. Потому что больше нечего.
В. ДЫМАРСКИЙ – Мы не безмолвствуем.
Ю. АРАБОВ – Я с утра делаю зарядку. Я ставлю или какой-то британский рок старый или новый, когда у меня особо плохое настроение. А когда у меня настроение не плохое, я ставлю вашу станцию, чтобы испортить. После этого мне надо будет заряжаться британским роком. Вы говорите – бастует отдел ФСБ. Говорите?
К. ЛАРИНА – Говорим.
Ю. АРАБОВ – Или это у меня кислотное искажение сознании.
К. ЛАРИНА – Говорим, говорим.
В. ДЫМАРСКИЙ – Мы цитировали материал «Новой газеты».
Ю. АРАБОВ – Бастует или не бастует?
К. ЛАРИНА – Бастовал, бастовал.
Ю. АРАБОВ – Ребята, вы не понимаете, насколько это серьёзно? Вы понимаете, что там тоже часть народа.
К. ЛАРИНА – И чувствую – большая.
Ю. АРАБОВ – Очень большая. Мы сами не знаем, какая там часть. Это тайна, особенно советского периода, какая там часть была.
К. ЛАРИНА – Ну а граждане, передовые граждане. Подождите…
Ю. АРАБОВ – Рядовой гражданин, который взбесился от крашеных детей, которые будут любить по-большому. Ну, вышел на сцену, попытался возвратить всего лишь к контексту вечера. Я вообще ничего не сделал. Я эту «Нику» люблю, и ценю и «Нику», и «Орла».
К. ЛАРИНА – Мы конкретный пример недавний. Выборы в Жуковском. Когда мы там видели, если вы всё это слушаете и смотрите, народ готов за 1000, за 500 рублей за кого угодно. Ему всё равно. За эти пайки проголосовать.
В. ДЫМАРСКИЙ – Вот Дмитрий Мезенцев, наш постоянный слушатель: «Юрий Николаевич, - спрашивает он, - разве не народ проголосовал за колбасу и стабильность, а сейчас он молчит?».
Ю. АРАБОВ – Колбаса, стабильность. А вот смотрите. Колбаса, стабильность. Это, конечно, звучит уничижительно, и хочется сказать – боже мой, как мне не повезло, что я родился в этом народе. А вы знаете, что будет вообще?
Будет следующее. Когда всё перевернётся, опять возникнут перебои с деньгами, и через несколько лет будут говорить – ёлки, а какая всё-таки власть была. Ну, воровала, ну всё-таки то да сё, но мы всё-таки с Жигулей на Форды пересели. А пересели всё-таки на Мицубиси. И чем эти разговоры будут отличаться от разговоров какого-нибудь бюргера в Германии или какого-нибудь француза, который написал донос на то, что сосед после 11 вечера случает хип-хоп?
К. ЛАРИНА – Юрий Николаевич, вы же писатель. Вы же знаете, что эти настроения ностальгические – они свойственны каждому поколению. Точно так же сегодня мифологизируют Советский Союз.
Ю. АРАБОВ – Я просто вам показываю перспективу. Это всё…
К. ЛАРИНА – Так же мы тоскуем о времени Ельцина, свободе слова.
Ю. АРАБОВ – Это всё очень… понимаете, это всё такие вещи, как бы вам сказать…
К. ЛАРИНА – А как по Сталину тоскуют просто!
Ю. АРАБОВ – Ну, может быть, люди сумасшедшие, вне сознания, они тоскуют о Сталине. Я Сталина не застал, но я помню Никиту Сергеевича.
К. ЛАРИНА – Опять же.
Ю. АРАБОВ – Я первого Никиту Сергеевича помню. Я помню, как кипела жизнь. Что этот полусумасшедший некультурный человек, как он вообще завёл страну.
И сколько поэзии пошло. Ну что, перечислять, что ли? Сколько бардов. Выскочили прозаики.
К. ЛАРИНА – Тоже сквозь асфальт прорастали.
Ю. АРАБОВ – Ксения, всё прорастет. Всё будет. То, что вы хотите, ваша радиостанция, всё это будет. Но проблема в том, что как только это будет, люди через некоторое время будут говорить – боже мой, что мы… замечательные люди… ну, брали, ну брали. В этом, конечно, парадокс народного сознания.
В. ДЫМАРСКИЙ – У нас минута осталась. А мы должны подвести итоги нашего голосования. Почему, на ваш взгляд, народ безмолвствует? – спросили мы. Его всё устраивает, - считают 18,7%. Он боится, страх – 81.
Ю. АРАБОВ – Ну и всё, ну и попали мы. И всё.
В. ДЫМАРСКИЙ – Туда же.
Ю. АРАБОВ – Туда же мы попали. Слишком, понимаете, дует на нас по-прежнему из ворот репрессий, которые могут раскрыться, и этому ничего не мешает. И логически, если предположить, что есть логика в последних законах, они направлены туда.
К. ЛАРИНА – Вот и весь ответ.
Ю. АРАБОВ – Вот вам и весь ответ по поводу народа. Вы что думаете, народ – дурак, этого не понимает?
В. ДЫМАРСКИЙ – Давайте на позитиве закончим. Не зря прошла наша программа.
Ю. АРАБОВ – Давайте.
В. ДЫМАРСКИЙ – Юрий Николаевич, не подскажите, как помочь девочке?
Ю. АРАБОВ – Пожалуйста, залезьте на сайт Церкви Троицы в Хохлах, настоятель отец Алексей Уминский. Они всё вам расскажут. А отец Алексей ещё собирает эти деньги с несколькими приходами. Просто с отцом Алексеем я связан.
К. ЛАРИНА – Он тоже был гостем нашей программы.
Ю. АРАБОВ – Да, хороший священник. Дай Бог ему здоровья.
В. ДЫМАРСКИЙ – Спасибо вам большое. И видите, даже делаем полезное дело.
Ю. АРАБОВ – Всё хорошо.
В. ДЫМАРСКИЙ – Всего доброго. До встречи.